— Конечно, жду! — с готовностью подтвердила ведьма, по-моему, даже обрадовавшись такой перспективе. Впрочем, оно и понятно, если у человека есть завтра, значит, как минимум, сегодня его убивать не собираются. Вполне себе приличная перспектива.
Экскурсовод продолжал стоять на месте, как будто мешком по голове ударенный и только немного покачивался из стороны в сторону.
— Вам очень надо домой, Александр Григорьевич, — с нажимом продолжил говорить Эдик. — Давайте мой сотрудник подвезёт вас! Так будет быстрее!
— Спасибо большое! — с чувством поблагодарил учитель и на несгибающихся ногах пошёл к автомобилю. Мерзкий оказался настолько учтив, что даже открыл перед стариком дверь машины, а затем вопросительно посмотрел на Эдика.
— Отвезёшь домой и сдашь на руки родственникам, — махнул рукой полковник, но Ольга Александровна покачала головой и поправила моего друга.
— Нет у него никого, он один живет.
— Да? — рассеянно посмотрел мой друг на ведьму, а затем опять перевёл взгляд на Мерзкого. — Ну значит зайди вместе с ним и проследи, чтобы он лёг спать. Думаю, что с учётом возраста, это как раз через пол часика случится.
Максим кивнул, закрыл дверь за стариком, но был остановлен возгласом Эдика.
— Подожди!!!
Он требовательно посмотрел на нас и язвительно спросил.
— Я надеюсь, что вы уже расплатились?
— Естественно, — не менее язвительно ответил Мирон. — Сами то мы без подсказки не догадались бы.
Мы и правда расплатились с нашим экскурсоводом сразу же, как только встретились, и надо сказать, что это была полностью его инициатива. Подозреваю, что, увидев наши с Мироном физиономии, Александр Григорьевич просто напросто испугался, что после экскурсии его могут банально «кинуть». Более того, он не просто взял деньги, а немедленно отнес их в дом, и только после этого изволил тронуться с нами в путь.
Так что с этой стороны Эдик мог не переживать, хотя сам факт того, что он вспомнил об оплате старику, несомненно, характеризовал моего друга положительно.
«Тойота» стремительно сорвалась с места и мы, не сговариваясь все вместе проводили её взглядом. Теперь можно было поговорить серьезно.
— Ну что ж, Ольга Александровна, — повернулся Эдик к нашей новой знакомой. — Давайте теперь о вас поговорим и вашем ковене. Смотрю, я и впрямь стареть начинаю, доверием к ведьмам страдаю… Не дергаю их лишний раз, не проверяю… Или что? Обрели книгу Бабы Яги и решили, что вам теперь море по колено?
Слова полковника хлестали ведьму, как пощечины. Женщина закусила губу, не чувствуя крови, но я отчетливо видел, как по подбородку начинает течь тоненькая струйка крови. Ольга Александровна неосознанно слизывала эту кровь языком, по её побледневшему лицу пошли крупные красные пятна, но она продолжала смотреть на моего друга, не отводя взгляда.
Эдик тоже сверлил ведьму взглядом, и сейчас их разница в телосложении становилась практически незаметной. У полковника было право предъявить главе ковена претензии, и он сейчас этим правом пользовался в полном объеме. Но Ольга Александровна продолжала молчать, терпеливо выслушивая все претензии и упреки от моего друга.
— Я дико извиняюсь, — влез внезапно в разговор Мирон, так же, как и я внимательно слушающий монолог Эдика. — А причем здесь Баба Яга? Я всегда думал, что это исключительно сказочный персонаж, не имеющий к реальности никакого отношения.
— Сказочный, — кивнул головой Эдик, не отводя от ведьмы взгляда. — Но именно в сказках наши предки сохранили память о тех, кому поклонялись до появления на Руси христианства. Вы же заметили, какими символами изобилует усадьба графа Воробьева?
— Какими? — Мирон даже обернулся и внимательно посмотрел на развалины дома. — Здесь, если честно, не так много всего осталось, чтобы говорить об изобилии.
— Вы меня удивляете, — буквально простонал Эдик. — Оглядитесь вокруг. Граф Воробьев был оборотнем и, естественно, что он считал своим покровителем Велеса. Бога, создавшего когда-то оборотней на Руси. Именно поэтому церковь была выстроена так далеко от господского дома, а прямо позади усадьбы начинался лес. Символы Велеса наверняка остались вон на тех столбах, к которым крепились въездные ворота, а после постройки усадьбы их можно было отыскать практически в любом месте.
— Медвежья лапа была даже на гербе графа, — негромко добавила Ольга Александровна. — Он прожил здесь полтора века, трижды покупая себе новые документы и притворяясь сначала сыном, а потом и внуком Матвея Михайловича.
— Однако, — присвистнул я, смотря теперь на развалины усадьбы совершенно другим взглядом. — Значит, я в принципе не очень ошибся, когда говорил, что это не дом, а храм.
— Нееееет, — саркастически протянул Эдик. — Это именно был дом, в котором жил хозяин со своими слугами. А вот храмом он стал совершенно недавно. Да, Ольга Александровна?
— Пророчество сбылось, и мы обрели книгу нашей покровительницы, — глухим голосом ответила ведьма. — Мы посчитали это хорошим знаком, знаменующим её скорое возвращение из царства Нави. Но чтобы она вернулась, следовало показать ей, что мы ждем её здесь.
— Я, в принципе, так и думал, — кивнул Эдик. Язвительности в его голосе было столько, что, казалось, она сейчас начнет капать на землю. — Нет бы, сообщить о книге куда следует, с товарищами посоветоваться… Мы лучше тут танцы с бубнами устраивать начнем. Скажите спасибо, что оборотни никогда умом особым не отличались.
— А вот сейчас обидно прозвучало, — насупился я, не понимая, за что в мой огород бросили камень. — Причем здесь какая-то Баба Яга и оборотни?
— Прекратите так её называть! — буквально взвизгнула ведьма. — У Богини есть имя, и не следует его коверкать в угоду своему невежеству.
— Я правда не хотел никого оскорбить или обидеть, — изображать раскаяние не пришлось, потому что мне действительно было очень неловко. — Но вот только понятнее всё равно не стало. Как зовут вашу покровительницу? И при чем здесь Баба Яга? Только не говорите, что эта старуха из сказок и есть богиня…
— Истина зачастую может оказаться намного удивительнее, чем только можно было себе представить, — с грустной улыбкой покачала головой Ольга Александровна. — Наши боги милостивы и давно уже простили людям их короткую память.
— Мне кажется, что кто-то сейчас намеренно тянет время, — недовольно процедил Эдик. — Андрей, всё очень просто. Богиня путей, научившаяся ходить между мирами, умница и красавица. Наши предки называли её Ягиней. Одни говорили, что она дочь Вия, владыки Подземного царства, а другие верили, что она была рождена обычным человеком, но чем-то приглянулась Макоши. Как там было на самом деле, думаю, что боги и сами уже не помнят. Единственное, что известно точно, так это наличие у Ягини скверного характера.
— Эдуард Алексеевич! — вскричала ведьма, судя по всему, испуганная столь вопиющим пренебрежением по отношению к целой богине. Впрочем, господин полковник на её выкрики не обратил ни малейшего внимания и спокойно продолжал свой рассказ, а Ольга Александровна смогла только обессиленно прижать руки к щекам и вместе с нами продолжать его слушать.
— Гордячка была, каких свет не видывал, — говорил тем временем Эдик. — Лихая, свободолюбивая… Короче, бой-баба!
— Эдуард Алексеевич, — простонала ведьма, снова, впрочем, оставшись неуслышанной.
— Но с приходом христианства на Русь память о старых богах из людей чуть ли не каленым железом искоренять стали, вот и про Ягиню забыть пришлось, — продолжал свой рассказ Эдик. — Хотя и зря, как по мне. При всей её характерности Ягиня была одной из самых почитаемых богинь на Руси. Детей любила, к ней всегда обращались, если малым здоровья или счастья просили. От неверного выбора хранила, дорогу в жизни подсказывала. Но самое главное, славяне верили, что именно Ягиня встречает души умерших и отводит в Подземное царство, оберегая таким образом от неприкаянности и перерождения в нечисть. Поэтому и не исчезла Ягиня из памяти людской, а превратилась в персонаж детских сказок. Баба Яга, костяная нога!
— Да ладно, — услышал я рядом с собой возбужденный голос Мирона. Судя по всему, он был поражен рассказом Эдика не меньше моего. Я с удивлением посмотрел на невесть как оказавшуюся в моей руке зажжённую сигарету и продолжил внимательно слушать столь необычную историю.
— Да-да, — усмехнулся Эдик. — Именно та старуха, живущая в лесу и ворующая детей. И это уже совсем не та красавица, при виде которой все мужчины теряли дар речи, а некоторые и вовсе без чувств падали.
— А как же избушка на курьих ножках? — справился, наконец, я с замешательством.
— Да всё просто, — заулыбался полковник. — Так и знал, что вы об этом спросите. Это ворота в мир мертвых. Естественно, что образ собирательный, да и дома раньше часто ставили на столбы, подальше от сырости. Чтобы сваи не гнили, их окуривали дымом, отсюда и слово «курьи». Понятно?
Эдик посмотрел на нас с Мироном, широко улыбаясь, а я дернул рукой, осознав наконец, что сигарета догорела до фильтра и уже начала потихонечку жечь мои пальцы.
— Интересно и познавательно, — ответил я полковнику. — Рассказывать ты, конечно, умеешь. Это всё, конечно, хорошо, но вот только я всё равно не понял, при чем здесь оборотни.
— Емае, Андрей, — развел руками Эдик. — Я думал, что ты сообразительнее. Ягиня гордая была и в девках почти полжизни проходила. Сладить с ней ни у кого не получалось, пока она Велеса не повстречала. Впрочем, у них поначалу тоже стычка приключилась, причем серьезная, землю потрясти хорошо успели, но победителя так и не выявили. А как поняли, что достойны друг друга, так между ними любовь и возникла.
— Велес создал оборотней, — ошарашено сказал Мирон. — И в книге Ягини есть рецепт, как это сделать. Так?
— Не так! — закричала Ольга Александровна. — Там нет никаких рецептов от Велеса, уж я-то знаю.
— Может быть, вашему племени они просто не открылись, — уперся Мирон. Его лицо моментально покраснело, а плечи напряглись.