Не знаю почему, но Маня облаивала не все машины заезжающие в часть, а только выборочные, из числа гражданских, не относящиеся к нашему автопарку. Именно эти автомобили всегда подвергались усиленному досмотру со стороны бойцов, и, как оказалось, в подобном ритуале был свой тайный смысл.
В то злополучное утро перед нападением на погранотряд, Маня даже не посмотрела в сторону бойца, вышедшего на крыльцо с тарелкой нарезанных сосисок и гречневой каши, как обычно выделенной в столовой для четвероного сотрудника комендатуры. Собака облаивала стоящий неподалёку от КПП «жигулёнок» и настойчиво пыталась прокусить неподдающиеся ее зубам шины.
Юноша с тарелкой оказался сообразительным, поэтому немедленно доложил о странном поведении Мани по команде. В необычность поведения собаки поверил даже седой подполковник, исполняющий в то утро обязанности дежурного по части, поэтому не постеснялся поднять телефонную трубку и вызвать наряд тогда ещё милиции.
Постовых вместе с Маней превратили в решето, но погранотряд в то утро избежал лишних жертв. «Жигулёнок» взлетел на воздух, видимо, что-то внутри от адской начинки сдетонировало при ответных выстрелах.
Маню хоронили с почестями. Вернее несколько кусочков хвоста и комочков шерсти, что от неё остались. Благодаря ее предупреждению к моменту появления основных сил боевиков отряд уже был поднят по тревоге и ощетинился сотнями автоматных и пулемётных стволов.
На КПП быстро появилась новая собака, но даже офицеры, проходя мимо, часто вздыхали и с тоской констатировали «Не Маня».
Я потряс головой, отгоняя воспоминания из прошлого. Сейчас они показались мне абсолютно неуместными.
С другой стороны, такое отвлечение позволило мне немного выдохнуть и, кажется, даже напряжение последних нескольких часов потихонечку начало меня отпускать.
Двое моих соплеменников смотрели на меня с легкими улыбками. Удивления на их лицах я не заметил, судя по всему, они ждали моего появления. Или, по крайней мере, их предупредили, что рано или поздно я могу появиться.
— Майора позови! — вместо приветствия буквально прорычал я, не дойдя ещё и десятка шагов до шлагбаума.
— Какого? — ухмыльнулся один из дежурных, даже не дёрнувшись при моем рыке. — У нас их здесь много.
Я был явно не в том настроении, чтобы выслушивать насмешки, поэтому даже не успел трезво подумать, что можно ответить на столь наглые Слова. Перейдя с шага на бег, я впечатал ногу в живот заговорившего со мной оборотня и немедленно сделал два шага назад, чтобы не выпускать из поля зрения второго соперника.
— Да ты ох… — получивший удар брюнет согнулся, судорожно хватая ртом воздух. Его напарник не стал бросаться ко мне, а, наоборот, прижался к стене и судорожно расстёгивал висящую на ремне кобуру с пистолетом.
— У меня нет настроения шутить, — поднял я вверх ладони в примирительное жесте. — И времени на это нет. Мне нужен Ледовский! Позовите его сюда.
Блондин наконец справился с клапаном кобуры и теперь смотрел на меня сквозь целик пистолета. Ствол оружия мелко подрагивал, но с такого расстояния даже инвалид не промахнется. Идиот!
Я вздохнул и молча пошёл к нему. Первых два шага блондин не верил, что кто-то может не испугаться пистолета, затем на его лице появился ужас. Он судорожно нажал на спусковой крючок, затем ещё раз, потом посмотрел на свои руки, но больше ничего сделать не успел.
— Придурок! С предохранителя снимать надо!
Я вывернул пистолет из его ладоней грубым рывком. Судя по донесшему хрусту, среагировать белобрысый не успел, поэтому как минимум один палец некоторое время будет побаливать. Так обычно бывает при переломах.
Блондин попытался заныть, но я с нескрываемым удовольствием прервал его попытки всё тем же пистолетом, от души ударив по голове массивной рукоятью.
Затем я на секунду задумался и повторил фокус с брюнетом. Не люблю оставлять за спиной неадекватов, а эти двое, судя по всему, ими и являются. Я же русским языком сказал, что мне нужен Ледовский.
Путь на территорию части для меня был открыт. Оркестра и красной косоротой дорожки, конечно, не наблюдалось, но это совсем ничего! Мы люди не гордые, обойдёмся без торжественной встречи.
Так, что у нас здесь? Прямо передо мной возвышается клуб. Конечно, в каком-нибудь посёлке или даже небольшом городке к такому зданию давно бы прицепили табличку «Дом культуры», но сильно сомневаюсь, что армия кардинально изменилась с момента моего выхода на пенсию. По штатному расписанию в любой воинской части предусмотрен клуб, всё остальное ненужные излишества. Ну а то что помещение с колоннами и лепниной отгрохали, так это уже мелочи, не заслуживающие особого внимания.
Складывалось ощущение, что клуб находится на некотором возвышении, что придавало и так немаленькому зданию помпезность и внушительность.
Вправо и влево от КПП вдоль забора уходила асфальтовая дорога. Куда она ведёт, пока не очень понятно, но из фотографий спутниковой съемки, любезно продемонстрированных Эдиком с помощью Эксплорика, я знал, что она опоясывает всю территорию и имеет множество ответвлений к различным постройкам.
По идее, вот эти трехэтажные дома, что стоят вдоль дороги, предназначены для проживания военнослужащих части и их семей, а прямо за клубом должно располагаться что-то вроде плаца.
Но где же люди? Кроме начинающих постанывать за моей спиной бойцов, на улице не было ни души. Это удивляло и пугало одновременно. Мне доводилось бывать в военных городках, и подобной тишины мне никогда не встречалось.
Даже там, где полностью отсутствовали гражданские, всё равно кипела какая-то своя, непонятная с первого взгляда жизнь. Кто-то куда-то шёл, кто-то с кем-то разговаривал или ругался. А здесь же только ветер гоняет листву по дорожкам…
— Андрей! — крик раздался неожиданно, причём со ступенек клуба, хотя казалось, что на них уже давно не ступала ничья нога.
Ледовский вышел из-за колонны и стоял наверху лестницы, широко расставив ноги и заложив руки за спину. В этот раз майор оказался облачен в полевой камуфляж, причём несмотря на холодную погоду ограничился только его летним вариантом. Я бы даже не удивился закатанным рукавам, но видимо настолько тепло Ледовский себя не чувствовал.
— Андрей, очень рад, что я в тебе не ошибся, — крикнул майор. — Ты действительно любишь свою невесту. Она же невеста, правильно?
— Невеста, невеста, — пробурчал я под нос, продолжая разглядывать Ледовского и оглядываться по сторонам. Почему-то именно в этот момент мне начало казаться, что очередной план Эдика начинает трещать по швам, ещё не начав исполняться.
— Чего ты молчишь, Андрей? — продолжал тем временем самодовольно наслаждаться сам собой Ледовский. — Хотя зачем я спрашиваю? Официального штампа в паспорте у вас нет, а ради постороннего человека ты бы сюда не приехал. А значит что? Значит, я всё сделал правильно!
— Я приехал и привёз книгу! — надеюсь, что мой голос сейчас звучал достаточно твёрдо, чтобы не выдать охватившее меня волнение. — Будем надеяться, что ты держишь своё слово, поэтому возьмёшь желаемое и освободишь девушку.
В ответ на мои слова майор только расхохотался.
— Ты такой молодец! Может быть, мне ещё извиниться перед тобой?
Ледовский взмахнул рукой и я сначала почувствовал, а только затем уже увидел, как всё вокруг меня пришло в движение. Справа, слева и даже за моей спиной появились одинаковые фигуры в темных комбинезонах. Судя по фигурам, пришедшим со стороны КПП, всё произошедшее ранее не стало для Ледовского неожиданностью, а, вернее, даже было им спланировано.
Судя по всему, что-то в плане Эдика снова пошло не по сценарию. Додумать эту мысль до конца я не успел. Со спины послышалось шипение, а затем я почувствовал укол в районе поясницы. Рот непроизвольно раскрылся для вскрика, но вот сил издать хотя бы какой-нибудь звук у меня уже не нашлось. Ноги задрожали, а колени против воли начали подгибаться.
Ощущения были знакомые, а мысль о том, какими ещё матерными словами можно описать моё отношение к Эдику и всем его многоходовым комбинациям, оказалась сильнее всех остальных.
На этом фоне ещё один укол в район лопатки показался мне чем-то мелким и не особо значительным.
Будем надеяться, что хотя бы сейчас расчеты Эдика окажутся правильными…
Глава 21
В этот раз переход от забытья к реальности дался мне гораздо легче. Может быть, организм адаптируется? Твою ж дивизию, какая откровенная чушь лезет ко мне в голову.
Впрочем, липкий туман в голове не позволял рассчитывать на другой сценарий. Не знаю, что именно входит в состав этого снотворного, но последствия его применения крайне и крайне неприятные.
Разлепив веки, я был вынужден признать, что хотя бы частично предположения Эдика оказались реальностью. Конечно, рисковать собственной шкурой занятие достаточно опрометчивое, но господин полковник бывает таким убедительным…
Будем надеяться, что его очередной план не провалится с треском, иначе… если честно, о последствиях думать даже не хотелось. Эдик, я в тебя очень верю! Не подведи!
— Андрей, это даже не логика, это просто последовательное перечисление событий, — горячился, размахивая руками Эдик. — Если Ледовский хочет тебя убить, то зачем городить все эти сложности с похищением Светы и уговорами? Проще уж было прикончить тебя где-нибудь в городе…
— Ты уже рассказывал всю эту канитель, — возражал я полковнику. — Вот только тогда ты говорил, что майору нужен я, а не моя девушка.
— Так и есть! — продолжал убеждать меня Эдик. — Но ты не просто нужен ему. Есть что-то, что можешь для него сделать только ты, поэтому Светлана будет выступать весомым аргументом в вашем диалоге.
В других обстоятельствах я бы наверное всё таки послал господина полковника в далекое эротическое путешествие, но сейчас стоял вопрос о безопасности Светланы, поэтому пришлось покориться судьбе и согласиться на предлагаемый план.
В конце концов, более менее придя в себя от приступа ярости, я был вынужден признать, что без Эдика мне и правда не справиться. Не знаю, сколько именно подручных у Ледовского, но если их хотя бы больше пяти, то мне объективно нечего ловить в открытом противостоянии. Как бы я себя не любил, но факты — вещь упрямая. Они, как муравьи в старом анекдоте, сначала завалят, а потом ногами запинают.