Первые три ночи она не спала, а дремала, поминутно вздрагивая и обнимая меня, как можно крепче. Если бы не отвары Ольги Александровны, местной ведьмы, то думаю, что нам бы вообще какие-нибудь мощные антидепрессанты понадобились.
— Девка у тебя, соколик, справная, — постоянно приговаривала женщина, зорко следя, чтобы Светлана выпивала принесенную в термосе жидкость до конца. — Красивая, сильная и мудрая! Береги её! Разве ж это дело, что она у тебя так болеет? Ей ещё рожать и рожать надо, а не плакать в подушку.
При слове «рожать» моя ненаглядная каждый раз вздрагивала, но вслух никак не комментировала. Её психика совершила какой-то забавный пируэт в пространстве, осознать который пока что были не в состоянии ни я, ни Светка.
Во-первых, моя девушка никак не реагировала на новость, что её избранник оборотень. Максимум реакции, которой я снял за последний месяц, было «Теперь понятно, почему ты при ходьбе косолапишь».
Когда я попытался вызвать Светлану на откровенный разговор, то получил вежливый отказ.
— Андрей, я пока не осмыслила то, что узнала, — сказала девушка, крепко обняв меня. — Поэтому пусть пока всё идёт, как идёт. А там посмотрим.
Во-вторых, она ни разу не поинтересовалась, а какая судьба постигла Ледовского и его подручных. Понятное дело, что я не стал бы описывать в красках, как Мерзкий очередью из крупнокалиберного пулемета развалил надвое огромного чёрного волка, но и такое равнодушие настораживало. Как будто ничего и не было.
Ну и в третьих, демонстративное нежелание общаться с Эдиком. Когда полковник приехал в санаторий справиться о нашем самочувствии, то Светка демонстративно делала вид, что его не существует. Эдик, впрочем, не обиделся и тихонько сказал мне, что это всего лишь реакция на стресс, но я то знаю свою женщину!
В один прекрасный момент она просто пришибёт полковника сковородкой и его не спасут никакие сверхспособности. Как говорится, я бы на месте Эдуарда Алексеевича теперь оглядывался почаще.
Вот кто несомненно был полностью доволен сложившейся ситуацией, так это Алиска. Я подумал, что школа для подрастающего поколения, конечно, важна, но душевное здоровье мамы гораздо важнее. С учителями договориться оказалось не очень сложно, а для Светки присутствие рядом дочери оказалось тем ещё лекарством.
Сама же девочка неожиданные каникулы восприняла с полным восторгом, быстро освоилась в санатории и стала лучшим другом всех медсестёр и окрестных кошек. Первые подкармливали Алиску сладостями, а вторых девочка кормила уже сама сосисками, которые мне приходилось в промышленных масштабах покупать в поселковом магазине.
Но это всё были мелочи на фоне того, что Светка снова начала спокойно спать и улыбаться.
Три недели пролетели как один миг. В Москве нас встретила отдраенная до блеска квартира и смущающийся Степан. Он, конечно, уже был в курсе, что всё закончилось хорошо, но всё равно испытывал чувство вины за похищение Светки. Впрочем, обвинять домового во всех бедах было бы не совсем правильно. В конце концов, своя голова должна быть на плечах, и у меня в первую очередь.
За три недели девчонки так привыкли к моему круглосуточному присутствию рядом, что узнав о приглашении меня с Мироном в бар к Артёму, моя любимая уговорила взять её с собой. Алиска, конечно, тоже пыталась проситься с нами, но мы сочли питейное заведение не лучшим местом для маленького ребёнка.
Поэтому к Артёму мы приехали вдвоём, причём как не торопились, всё равно появились в пивбаре намного позже Мирона. Впрочем, это как раз неудивительно. Артём обещал поить бесплатно.
Сам владелец заведения стоял за стойкой в только что отремонтированном баре и, довольно щурясь, потягивал какое-то экзотическое пиво с фруктовым вкусом.
Официально заведение ещё не открылось после реконструкции, но Артёму так хотелось похвастаться возрождением своего детища, что он пригласил нас с Мироном, так сказать, эксклюзивно.
Тем более, мы с напарником, можно сказать, выступали как непосредственные спонсоры возрождения питейного заведения, а я, так вообще, причина его ремонта и реставрации. С другой стороны, сейчас можно было лишний раз убедиться в тезисе, что «всё что ни делается — всё к лучшему».
Раньше Артём просто арендовал помещение, и это счастье выливалось ему в приличную копеечку. Как оказалось, владелец недвижимости после учинённого разгрома попытался разорвать договор и найти более миролюбивых арендаторов. Под угрозой оказалось само существование пивбар, всё таки, к этому месту многие привыкли, и переезд обязательно повлечёт за собой как кучу потерь, так и просто сложностей.
Пришлось Артёму привлечь юристов из числа сородичей договариваться. Не-не, убивать владельца никто не планировал, но кровососы твёрдо решили отстоять любимый бар в прежних границах. Я же не зря говорил, что данное заведение в определенных кругах считается культовым местом. Так что предстояли долгие и сложные переговоры.
Впрочем, в коммерческих талантах вампиров я никогда не сомневался, а уж тем более когда намерения оказались подкреплены внушительной суммой наличных… Если я правильно понял, то поддержать нашего друга решили многие, в том числе и я. Едва оклемавшись, я приехал в гости и всучил Артёму достаточно внушительную пачку купюр в самой разнообразной иностранной валюте. Возможно, в другой ситуации сумма была в несколько раз меньше, но я по-прежнему считал, что бар разнесли по моей вине, а деньги это лишь часть того, чем я могу компенсировать потери.
Как любит повторять один мой старинный приятель, деньги — это всего лишь бумажки. И я всё чаще вынужден с ним согласиться. Любовь, здоровье, счастье… Всё это не продаётся в магазине.
Самое ценное сокровище в нашем мире — это отношения с окружающими. Вот их как раз не купишь деньгами, как бы кто не уверял вас в обратном. Знаете, бывают такие богатенькие мажорики, которых всегда окружает стайка подхалимов, падкая до халявы. И эти несчастные очень долгое время не понимают, что все комплименты в свой адрес они получают не за заслуги, а за деньги. И буквально завтра, максимум послезавтра, все те, кто клянутся им в любви и вечной дружбе, могут исчезнуть, как дымка после рассвета.
Заканчиваются деньги, а вместе с ними куда-то растворяются и те, кто этими деньгами пользовался. Дурачков с деньгами на их век хватит.
Ну так вот. В результате всех перепетий Артём просто-напросто выкупил помещение, а затем организовал авральный ремонт, пытаясь воссоздать изначальный вид. Как по мне, получилось даже лучше, чем было изначально. Может быть, конечно, всё дело в новенькой мебели, не отполированной сотнями посетителей, а, с другой стороны, может быть, всё сверкало из-за счастливой улыбки самого хозяина заведения.
— Кстати, Андрей, — задал новый вопрос Артём. — А почему всё-таки взорвался идол? Что было не так с ритуалом?
— Я не знаю, — честно пожал я плечами. — Сначала как-то было не до этого, а потом и вовсе забыл поинтересоваться этим вопросом. Наверное, всё дело в книге. Эдик же её подменил.
— Знаешь, Андрей, я в этом мире видел много удивительных вещей, но твой друг Эдуард Алексеевич — это нечто особенное!
О боги! Ещё один капитан Очевидность!
Интересно, сколько раз за последний месяц я слышал эту фразу? Хотя, надо признаться, что от Артёма сегодня она прозвучала всего лишь третий раз.
— Я, кстати, с вашим мнением относительно господина полковника полностью согласна! — внезапно подала голос Светлана, протягиваю бармену пустой бокал из под пива. — Налейте мне, пожалуйста, вишневого. Выпьем за здоровье Эдуарда Алексеевича. Оно ему обязательно понадобится при нашей встрече.
От этих слов Артём непроизвольно поежился, но не стал никак комментировать. Мирон же завились расхохотался, а затем хлопнул меня по плечу.
— Вот, Андрей! А мы её спасать ринулись! У девушки просто должного настроя не было, а то бы она и без нас Ледовского на фарш покромсала.
— Будешь выпендриваться, я позвоню Наташе и расскажу, что я здесь, а её ты с собой не взял, — пообещала Светлана.
— Ладно-ладно, — замахал руками Мирон. — Давайте лучше я объясню вам, отчего рванул идол. Я уже успел этим вопросом поинтересоваться.
— Как мне нравится, что он перестал умничать и постоянно вспоминать свои философские притчи, — протянул Артём мне бокал со Светкиным пивом. — А то я уже переживать за его здоровье начал.
— Жить в России по азиатской философии невозможно, — отмахнулся Мирон. — Да и надоело мне. Ладно, слушайте.
Объяснения напарника особо ситуацию не прояснили, по крайней мере, я запутался минуте на пятой повествования, но зато успел дать себе честное благородное слово заняться самообразованием. По крайней мере, в той части, которая напрямую касается меня любимого.
— Короче, Ледовский считал, что оборотней создал Чернобог, отсюда и человеческие жертвоприношения. А Эдик уверен, что Андрей стал медведем по воле Велеса, поэтому он не допустит его смерти, — с удовольствием рассказывал Мирон. — Именно поэтому он и был уверен, что ритуал Ледовского провалится. Кровь Мирослава и объятия статуи вообще относились к другому заклинанию, что-то там из серии магии огня. Со слов полковника, взорваться должен был не идол, а сам Мирослав, но что-то пошло не так, поэтому пострадала только голова этого черномазого.
В этот момент бокал Мирона подпрыгнул на стойке и упал на бок, едва не окатив моего напарника потоком пены.
Мы ошарашено смотрели на мокрую стойку, а затем Артём достал тряпку и спокойным голосом произнёс:
— В следующий раз постарайся не упоминать вслух имена тех, к кому не относишься с должным уважением. Даже если тебе кажется, что их не существует.
Мирон громко сглотнул и кивнул.
Я почувствовал, как мою ладонь крепко сжимает рука Светланы и потому постарался перевести тему куда-нибудь в более безопасное русло.
— Артём, расскажи лучше, как получилось так, что оборотни не почувствовали вас? Я и сам до самого последнего момента даже не подозревал о вашем присутствии.