…не Уилбера.
Вообще не человека — размытый силуэт вплыл в густых клубах тумана, поваливших из кухни. Фигуру незнакомца скрадывал плащ, лицо — низко опущенный капюшон; в тени старомодного бархата были видны только зеленые зрачки, растянутые по вертикали. Смотрели они прямо на меня.
Недолго. Два удара сердца, может быть, три, но этого хватило, чтобы перед глазами замелькали инкрустированные черепами обрывы, сломанные мачты внизу, острые рифы и раздувшиеся от солнца утопленники. И заколки из обкусанных — морем? — фаланг. Я заскулила и вжалась в Александра: не отдавай меня! Не отдавай, ты обещал!..
— Она тебя не получит, — пророкотало в голове. — Не плачь, мышонок. — Пальцы Райдера осторожно тронули веки, и только тогда я поняла, что беззвучно рыдаю, прячась в объятиях мага.
— Не смотри на нее.
Не смотреть — я зажмурилась — было еще хуже, чем видеть. Расходящийся по дому туман лизал кожу холодными языками, будто бы мы были на болоте, а не в коттедже. Со всех сторон слышались шорохи, шелесты, вздохи, протяжные стоны и заливистый смех, топот маленьких ног и прокуренный кашель:
— Кха! Кха-кха!.. Акха-кха-кха-кха!..
Щиколотки спутало что-то гадкое, липкое. Такое же липкое, испачкав, коснулось плеча. Лицо обдало смрадным дыханием, и, не выдержав, я распахнула глаза — горячие от слез, как забытые в жаровне мраморные шарики. Если бы не ладонь мага, закрывавшая рот, завизжала бы.
Рядом никого не оказалось.
Я прерывисто втянула носом воздух и всхлипнула. Кошмар не исчез вместе с Уилбером, наоборот, превратился в горячечный бред, затягивающий глубже и глубже. Не бывает, не может быть таких страшных теней и шепота в доме, такого тяжелого воздуха, бестелесных смешков и женщины в бархате, растирающей в пальцах головку ромашки из собранного мною букета. Вот она полистала сборник стихов на столе, рассмотрела на свет — в темноту — гребень Джейн и, оглядевшись, подошла к южной стене, сдвинула шпалер, склонилась к спрятанному за вышитой тканью Дракону.
…слушая камень?
Сердцебиение зверя?
Или тонкий свист ветра в пустующей нише?
Алекс ругнулся, и валлийский Дракон угрожающе зарычал. В широкой звериной груди забурлил ярко-желтый и алый. Концентрированное пламя стремительно поднялось по горлу, наполнило пасть, плеснуло на стену — и вдруг потухло, прихлопнутое тонкой ладонью; белая до синевы рука незваной гостьи была покрыта шишками крупных наростов, а между пальцами растянулась рваная перепонка.
— Да что ты за тварь…
Женщина махнула кистью, брезгливо разгоняя чад, и перетекла ко второму Дракону, притаившемуся у камина. Потом к третьему, скалящему клыки из ниши с секирой. Надолго задержалась в углу, где мы с Райдером целовались зимой, и, то расплываясь чернотой, то снова обретая форму, заскользила вверх по лестнице. На нас с Александром она ни разу не обернулась.
— Где камень, Искра?
Какой камень?..
Маг раздраженно стиснул меня поперек живота, коротким порталом перенес на второй этаж, снова встречая ее лицом к лицу. Женщина замерла. Глядя сквозь Райдера, потерла висок и свернула к спальням; мягко ступая шнурованными ботинками, Александр последовал за ней.
Колышущийся силуэт медленно плыл сквозь туман. Антрацитово-черные когти в бахроме перепонки зловеще выстукивали по деревянным панелям: тук. тук-тук. тук-тук-тук, — и точно так же клацали мои зубы — она ведь меня ищет! Меня! Не деньги, не драгоценности — бродит по дому в поисках живых, как принесенная пустошью нежить! Замирает у запертых комнат, слушает призраков и тишину, а Александр не торопится ее останавливать…
…и едва успел остановить меня! — Я вспомнила, как боролась с замком, как бежала на кухню, как дралась с магом, и до крови прокусила щеку. Но… но… Но что тогда c Джейн?.. Как он мог отдать меня Уилберу?! Куда тащит теперь, будто куклу?! Кто эта женщина?! Господи, что происходит?!..
Распахнутую дверь впереди она и Алекс увидели одновременно. Александр ускорил шаг, почти побежал, догоняя и обгоняя ее в узком проходе. Резко остановился. Темный бархатный плащ вдруг оказался так близко, что я почти что уткнулась в мягкую ткань. Ладонь Райдера исчезла с моего рта и нырнула в чернильную тень капюшона за миг до того, как незваная гостья ступила на порог моей спальни.
Послышался вздох. Вертикальные щели зрачков пропали — она моргнула — и снова загорелись зеленым. Женщина досадливо коснулась лица, словно…
…снимая паутину.
Комната была заброшенной, как весь этот дом, держащийся лишь на заклятиях и истинно валлийском упрямстве. И если на первом этаже еще чувствовалось присутствие слуг, то на второй никто не поднимался много недель — на полу, рассыпаясь, шелестели наметенные листья, рамы рассохлись, а пыльные гобелены обвисли. И все же…
Все же весной здесь кто-то жил.
Женщина.
Мэри-Агнесс задумчиво потерла висок, отмечая забытую шаль, укутанное тенетами кресло, тусклую жаровню, засохшие в вазе цветы на трюмо и разворошенную, будто на ней дрались, кровать. Скрипящий встроенный шкаф был доверху забит лентами, тканями, тонким бельем и летними платьями. Тафта, шифон, хлопок, лен, легкий шелк, — сдвигала вешалки Мэри. — Серый, песочный, каштановый, теплый оливковый. Неожиданно терракотовый и легкомысленно-желтый — такое наденет либо молодящаяся леди, либо совсем юная девушка. Невысокая, — вытащила Мэри розовый наряд, — очень стройная. Судя по подбору цветов, вполне возможно, что рыжая.
Как и говорила Шелл Уилбер.
Бледная от ненависти makada не только подробно описала девицу, представляющую интерес для герцога Райдера, но и показала ее Королеве, позволив заглянуть в осенние воспоминания: «Грязная. Худая. Вульгарная, такие нравятся мужчинам. Я думала, мой брат привез ее для себя, но ошиблась».
— Вы уверены, что Шон Уилбер переправил эту женщину в Уэльс? — Слова Королевы падали на пол, как кубики льда.
— Да, мадам, — подняла голову стоящая на коленях makada.
— Мы благодарим вас за преданность Короне, мисс Уилбер. Можете идти, — ровно сказала леди Элизабет. Откинулась в кресле, погладила лакированные подлокотники и вдруг стиснула их так, что мореный дуб взорвался мелкой щепой: — Значит, десятая степень потенциала, Дадли?! Проснувшийся родовой дар?!.. Я создала его, Сесил?! Этот щенок врал мне уже зимой!
Далекие голоса Советников слились в невнятный гул, оборванный хлестким «Довольно!»
— Мэри! — позвала Королева. — Мэри, Мэри, Мэри, дорогая моя Мэри, — улыбнулась она своей бессменной фрейлине. — Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала. Отправляйся в Дрэгон Хиллс и проверь, кто еще, кроме слуг, живет в поместье Александра Райдера. Если этим кем-то окажется рыжеволосая особа, приведи ее ко мне, я хочу с ней познакомиться. Ты справишься?
— Да, Ваше Величество.
— Сегодня же. После полуночи Финварра спустит туманы.
Туман и скрывшие ее вторжение призраки перешептывались в коридоре, не осмеливаясь приблизиться к опутанной драконьими плетениями спальне: решетки на окнах, сторожевые нити вдоль стен, запечатанное зеркало — незаметная, но очень крепкая защита. Или клетка, если активировать узлы, — нахмурилась Мэри-Агнесс.
…пустая.
И замок поцарапан, — присела она перед дверью. — Спальню покидали второпях, оставив не только одежду, но и украшения — рассыпанные серебряные шпильки тускло блестели под пылью. А слуги сохранили все, как есть, до приезда хозяина.
Где же девушка? Заперта в другом доме, где ей приготовили новый гардероб?
Мертва?
Похищена?
Или просто сбежала?
Наши движения были похожи на гротескное танго: одна рука Александра на виске незнакомки, другая удерживает меня на весу, не позволяя коснуться скрипящих половиц. Ее шаг — и следом шагает Алекс. Синхронный поворот, когда она внимательно осматривает комнату. Долгая пауза у открытого шкафа. Снова шаг в шаг, обратно ко входу. Бархатный плащ, остро пахнущий морем и ладаном, лег пышными складками, когда женщина опустилась на корточки перед дверью. Длинный черный коготь обвел замочную скважину, звонко царапнул позеленевшую бронзу. Незнакомка покосилась через плечо на мятую постель, на кресло с молитвенником, поднявшись, обыскала ящики трюмо и растворилась в коридоре.
— Все?.. — одними губами спросила я.
Маг покачал головой, как ребенка, посадил меня на сгиб руки — «Держись» — и внес в туман. Сквозь клубящуюся серую мглу я скорее догадалась, чем увидела, что женщина идет к спальне Райдера.
…там же топаз!
— Мадам, вы должны это видеть!
Лежащий на столе камень горел, будто вобрал в себя солнце. Яркие лучи скользили по стенам, играли на тяжелой полированной мебели, множились в зеркале и серебре канделябров. Стоило вскрыть двери, и пульсирующее сияние окатило Мэри-Агнесс с головой; сопровождавшие ее призраки, взвыв, метнулись вглубь дома.
— Ваше Величество! — От беспечно брошенного артефакта — ни шкатулки, ни чехла, ни ловушек — исходила такая аура силы, что перехватило дыхание. Мэри подобрала плащ, огибая неактивные нити, подошла ближе.
Артефакт завораживал.
Желтый топаз величиной в пол ладони сам по себе был сокровищем, но с драконьими заклятиями он стал бесценен. Концентрированная магия золотыми пылинками вращалась в толще подвески, билась о грани, текла по узорной цепочке, заставляя дрожать и вибрировать звенья. Защита, восстановление, регенерация, отражение атаки, маяк, короткое увеличение скорости и выносливости — владелец камня выбрался бы невредимым не только из гущи сражения, но даже из озера лавы. Восхищенно разбирая плетения, Мэри-Агнесс не сразу заметила индивидуальную настройку артефакта и то, что лист бумаги под ним испещрен выгоревшими от света буквами.
…все-таки сбежала.
Мэри подцепила бумагу ногтями, не касаясь топаза, вытащила письмо из-под подвески. Карандашные строки поблекли, в середине и вовсе пропали, но некоторые слова еще можно было прочесть: