– Твой Женя, гребанный покойник, – прохрипел он прежде, чем властно накрыть ее губы своими.
Искра, мечтавшая об этом поцелуе с первого дня их знакомства, даже не думала сопротивляться. Встретив на полпути его язык, она отвечала на каждое его движение с не меньшей страстью, впитывая в себя его вкус и наслаждаясь его близостью.
Мужская рука, что удерживала ее за талию, опустилась на бедро, собственническим жестом обхватила ее за попку, отпустила и скользнула под резинку шелковых штанишек.
Искра даже ахнуть не успела, как его ладонь сжала ее между ног, практически усаживая на себя. От чувствительной и нежной плоти, Ника отделяли только крошечные трусики, насквозь промокшие от ее собственных соков.
Не размыкая губ, и глотая стоны и всхлипы девушки, он отпустил ее руки, которыми она тут же обняла его за плечи. Затем отодвинул в сторону скрывавший ее промежность лоскуток ткани, погладил влажные складки и, не встретив сопротивления с ее стороны, скользнул средним пальцем в ее жаркое лоно, не переставая поглаживать большим пальцем маленькую горошину.
Чувствуя обхватившие его палец словно тугая перчатка стенки ее лона, мужчина смутно понимал, что делает. Им руководили животные инстинкты и единственное, что он мог контролировать, это разрывающее внутренности желание, развернуть Искру лицом к стене, стащить с нее одежду, и всадить в ее лоно по самые яйца, свой пульсирующий от возбуждения член.
Палец Ника уперся в тонкую преграду, слегка надавив на которую, он услышал болезненный стон Искры, и тут же почувствовал распирающее грудную клетку удовлетворение, которое сам себе не мог объяснить.
Чтобы сгладить неприятное ощущение от своего вторжения, Ник начал интенсивнее тереть ее клитор, заставляя девушку постанывать прямо в его рот. Ее пальцы вцепились в его шею. Чтобы усилить наслаждение, Искра сама начала подмахивать бедрами, ерзая по его руке, и когда волны оргазма подхватили и унесли ее на самую вершину, громко вскрикнула, прижавшись к Стойчеву как можно ближе.
Хмыкнув, мужчина вытащил из ее лона и штанишек мокрый от ее соков палец, который тут же облизал, чуть не заурчав от божественного запаха и вкуса.
– Какая сладкая…маленькая обманщица.
Глава 9
Не чувствуя холода, из-за приличной дозы алкоголя в крови, Анжела решила пройтись пешком от ресторана «Кабаре», где сидела с одним из своих старых клиентов, так не вовремя уснувшим лицом в салате, до места своей работы.
Повернув за угол, она сделала шаг вперед, и чуть не упала, когда каблук застрял между камнями мостовой. Пошатнувшись, женщина прислонилась к холодной стене, и громко фыркнула от смеха, внезапно вспомнив, что в паре шагов от этого места была убита Светка.
Девчонка работала на Анжелу около трех лет, и все это время она подозревала, что та не чиста на руку, а в день убийства, все ее подозрения подтвердились. Наглая дрянь подрабатывала на стороне и ни копейкой не поделилась с той, кто предоставила ей крышу над головой и снабдила денежной работой.
Так с чего ей страдать по воровке и обманщице?
А Зинка, она чем лучше? Все они на первый взгляд кажутся бедными, несчастными девчонками, с несложившейся судьбой, а копни глубже – грешки на верх полезут.
Анжела не знала, кто с ними расправился, но мысленно благодарила этого типа за то, что избавил ее от неблагодарных тварей.
То ли несколько бокалов вина были тому причиной, то ли врожденная самоуверенность, но самой попасть в зубы «Шелейского монстра», как убийцу прозвали местные жители, она не боялась, считая, что он ведет охоту только на отбросы общества, а себя к ним она не причисляла.
Время близилось к рассвету, но темнота еще не спешила уступать свои права. Луна была скрыта туманом, и единственным источником света служили фонари. На улице, кроме кутающейся в норковую шубку Анжелы, идущей прогулочным шагом к борделю, никого не наблюдалось, но женщину это заботило мало.
Она что-то напевала себе под нос, изредка прерываясь на беспричинный смех, не заботясь о том, услышит ее кто-нибудь или нет.
Внезапно, позади раздался шум шагов, а затем чьи-то крепкие руки подхватили ее и… закружили на месте.
– Анжелка, – заплетающимся пьяным голосом протянул мужчина, – а я иду и думаю, ты ли это, или до белочки сегодня нахрюкался.
– Берендеев, черт лохматый, а ну отпусти меня на землю, или зубов завтра не досчитаешься! – женщина начала лупить его кулаками куда доставала и, в конце концов, добилась того, что он выпустил ее из своей медвежьей хватки, – какого хрена ты так внезапно подкрадываешься? Я уже решила, что это маньяк.
– Да зачем бы ты ему сдалась? Вот Зинка понимаю, баба ладная была, а у тебя кожа да кости.
– Зинка? Ладная? Совсем зенки свои залил? Да никакая Зинка мне в подметки не годится? – для Анжелы не было сильнее оскорбления, чем то, когда ее сравнивали по красоте с работницами «Под юбкой», и это сравнение выходило не в ее пользу. Она сразу же краснела от злости и начинала доказывать обратное.
Похоже, Берендееву это было прекрасно известно.
– Без наглядной демонстрации сравнивать не берусь, – хохотнул он, – айда за уголок зайдем, пощупаю и уже точно скажу.
– Да пошел ты, пьянь, – отмахнулась от него женщина, – к мамаше своей вали, а не отстанешь – в полицию загремишь. Я тебе не шмара подзаборная, чтобы руки распускать.
– Да все вы дырки одинаковые, – сплюнул под ноги Васька, но шаг в сторону сделал.
Анжела ничего не ответила и, пошатываясь, пошла дальше, чувствуя спиной злой взгляд мужчины.
***
Пытаясь выкинуть из головы все лишние мысли, Никита, одетый в зимний спортивный костюм, бежал вдоль пустынной улицы, не замечая обжигающих лицо мелких колючих снежинок.
Ему нужна была эта пробежка, чтобы избавиться от маниакального желания вернуться к Искре и закончить то, что он начал в темной прихожей. До сих пор на языке чувствовался ее сладкий вкус, а мысленно он мог произвести каждый ее стон, каждое всхлипывание.
Это не ее он мучил, прислонив к стене, это над собой он издевался, себя испытывал на прочность. Как еще сдержался, чтобы не обратиться, непонятно.
Щека до сих пор горела, а звук звонкой пощечины отдавался в ушах. Зря он назвал ее «обманщицей». Девочка не поняла. Решила, что издевается, что просто обидеть хотел, а у него и в мыслях подобного не было.
Столько лет держаться от нее подальше, внушать себе, что она ему как сестренка, которой у него никогда не было, и что никаких чувств, кроме братских, с его стороны быть не может, а потом вот так вот позорно сдаться.
Его всю жизнь привлекали взрослые женщины, которые знали, что им нужно, и упорно двигались к своей цели. Так почему сейчас его заклинило на этой малявке, что младше его практически на десять лет, и которая еще пару лет назад в школу ходила?
Когда Искра, развернувшись, ушла в спальню, строго предупредив его, чтобы даже не совался к ней, мужчина решил не злить ее еще больше, и несколько часов ворочался на диване, пытаясь уснуть, но у него ничего не получалось.
Закрывая глаза, Ник видел ее обнаженное, раскинувшееся на смятой постели тело. Она манила его своим маленьким пальчиком, звала по имени, изнемогая от сводящего с ума желания, а зверь внутри рычал от злости на хозяина, пытаясь взять над ним контроль.
Не выдержав, Никита встал, переоделся и вышел на улицу, намереваясь остудиться.
Прошло около двух часов, и он уже собирался вернуться обратно в дом, как вдруг услышал перекрывающий свист ветра громкий женский крик.
Прибавив скорость, он завернул за угол, увидел лежащее на покрасневшем снегу изувеченное тело и стоящую над ним трясущуюся от тихой истерики Ксению, цветочницу с которой он познакомился вчера утром. Ее под руку с одной стороны поддерживал Влад, а с другой седой мужчина, очень на него похожий. В отдалении уже собралась толпа зевак.
Увидев подошедшего к ней Стойчева Ксения подняла на него заплаканное лицо.
– Я…я нашла ее только что. Это он, это Шелейский монстр! – переведя взгляд на жертву, Никита наткнулся на безжизненные глаза управляющей борделем «Под юбкой».
Глава 10
Звук захлопнувшейся двери, заставил меня вздрогнуть от неожиданности.
Ушел, черт бы его побрал!
Кутаясь в теплое пуховое одеяло, я глотала слезы, снова и снова проматывая в голове тот момент, когда стоя в прихожей у стены, насаженная на ладонь этого гада, чуть ли не умоляла его об оргазме, чтобы потом услышать из его уст мерзкое «обманщица».
Все его действия, как и следовало предполагать, сводились к одному – поставить на место, зарвавшуюся девчонку, которую ему повесили на шею.
Я не помню, когда в последний раз чувствовала подобную злость и не знаю, как сдержала тогда рвущиеся на волю слезы, но пощечину его наглая рожа заслужила.
Ладонь до сих пор побаливала. А он даже не отодвинулся, смотрел на меня в упор своими желтыми, глубоко посаженными глазищами и будто ждал чего-то. Пока кулачками по плечам не замолотила и братом угрожать не стала, не отпускал.
До спальни я брела уже на ватных ногах, чувствуя спиной его пристальный взгляд, но оборачиваться себе запретила. Пусть думает, что мне все равно, как и ему.
Ник никогда не догадывался о моих чувствах, а даже если бы и узнал, не сильно бы беспокоился на этот счет, назвав детскими заморочками. А я и рада была бы, если бы все было так просто. Он как попавшее в мою кровь отравленное вино, от которого никуда не деться.
Я пыталась с этим бороться, и ходила на свидания с другими парнями, убегая вечерами из дома, за что мне всегда попадало от Ратмира, но ни к чему хорошему это не приводило. Все эти парни казались мне неинтересными и сердце рядом с ними оставалось спокойным, без ёканья, которое постоянно происходит, стоит мне увидеть Никиту.
Вот закончим это дело и уеду из Зарграда. Не могу я больше находиться рядом с ним, наблюдая за чередой девиц, что бесконечным потоком проходят через его спальню.