Пока позволяла дорога, они почти бежали, а когда поверхность под ногами стала неровной, пошли спокойным шагом. Колдун все так же указывал направление, не останавливаясь перед развилками. Ученица на ходу достала флягу и сделала несколько глотков. Кнут обернулся и протянул руку.
— Позволишь?
Элла дала ему баклагу.
— Мне казалось, ты не хочешь пить.
— Не хочу, — колдун не останавливаясь сделал парочку крупных глотков. — И ты не хочешь. Только там не совсем вода.
Он отпил еще чуть-чуть и протянул сосуд ученице. Элла протерла горлышко и заткнула флягу. Нагнала колдуна, в этом туннеле ширина позволяла идти рядом.
— И что же там, по-твоему?
— Эскал единственный из смертных дошел до Белого древа Источника сущего. Подозреваю, он соединил флягу с ним, — колдун замолчал, будто стараясь подобрать понятные слова. — Природа жидкости источника не очень ясна, но доподлинно известно, она помогает всем: и наделенным магическими способностями, и обделенным. Ты хочешь приложиться к фляге не тогда, когда мучает жажда, а когда тебе нужна подпитка. Забавно, что Авар отдал ее… Вероятно, решил, что наш поход слишком сложен, и пожалел тебя.
Открыла рот возразить учителю, но услышала стража. Со значением взглянула на Кнута, и тот кивнул в ответ. Больше волк не застанет их врасплох. Колдун остановился и, закрыв глаза, начал читать заклинание. Ученица узнала слова — они усыпляли все живое, проходящее сквозь невидимую стену. Кнут понимал: убить волка невозможно, а время выиграть надо. Насколько помнила Элла, дальше отметки Тэона зверь не пойдет. За ней заканчивался Мир мертвых и начиналась Обитель нитей.
Чародеи постояли мгновенье, раздумывая, стоит ли остаться, убедиться, что волк заснул, или продолжить бегство. Потом не сговариваясь пошли вперед: ускорили шаг, не желая сталкиваться со зверем еще раз.
Уже преодолев приличное расстояние, снова услышали преследователя. Волк оказался хитрее, чем они думали, и каким-то волшебным образом обошел ловушку.
Зверь не собрался в единое целое. Одна часть его стаи бежала следом — сонное заклинание действовало плохо, животные замедлялись, но продолжали охоту; а другая рассредоточилась по лабиринту, выискивая путников по запаху. Колдун пытался запутать их с помощью заклинания дополнительных следов, но зверей было так много, что кто — то обязательно шел по правильному следу, а там, где появлялся один волк, неизбежно возникали еще несколько.
Кнут упорно двигался к своей цели, Элла не спрашивала, как он определяет направление. Шла, уткнувшись в спину учителю. Левый ботинок натер, в правый попал мелкий камешек, а погоня все не прекращалась. Девушка мечтала о передышке, но за спиной слышалось то ли фырканье, то ли тявканье, то ли скулеж.
Из очередного левого коридора выскочил волк. Закрыл пушистым телом туннель и отрезал Эллу от колдуна. Не дожидаясь приглашения, прыгнул, целясь откусить ученице Кнута голову. Пригнулась, но недостаточно быстро, и зубы зверя угрожающе лязгнули около самого уха. Волк приземлился на лапы, развернулся и прыгнул еще раз.
«Кажется, все», — успела подумать Элла.
Посох колдуна сверкнул зеленым светом, и волк, будто подхваченный невидимой петлей, повис, подвешенный к потолку. Девушка открыла глаза и посмотрела вокруг, гадая, должно ли что-то измениться после смерти, если она и так в Мире мертвых. Кнут строго посмотрел на ученицу и пошел вперед, а она, вздохнув, побежала следом.
В вертепе госпожи Тумы жизнь била ключом. Круглосуточно приходили клиенты, девочки вечно бегали туда-сюда, на кухне работали два повара, была даже женщина, которая убирала комнаты. Пару раз за неделю на крыше вертепа играли бродячие музыканты, в такие дни туда захаживали весьма солидные горожане, ничуть не гнушаясь местом. Госпожа Тума, как понял Авар за семь дней пребывания в Хломе, была вдовой градоначальника и знакомства водила соответствующие. Что до девочек, то в Хломе давно привыкли, что каждый выживает, как может.
Тума поселила Авара в комнате на первом этаже, через стенку от кабинета, пахнущего можжевельником. Дала ему несколько потертых томов, по ее мнению, важных и помогающих прояснить суть вещей. Авар принял их с благодарностью, но все же заручился разрешением посмотреть содержимое полок кабинета. Хозяйка согласилась с условием, что он будет дотрагиваться только до книг. Гость не возражал. Беспокоить другие предметы в его планы не входило, не ровен час сотворит что-нибудь опасное.
Почти все время он проводил в кабинете. С Тумой или без нее, находил там массу интересных занятий. Большую часть книг, расставленных на полках, Авар проштудировал еще в отцовской библиотеке, но были тут и те, что встретились в первый раз. Авар читал, размышлял, расспрашивал Туму о тонкостях работы с источником и ждал удобного момента. Хозяйка дома охотно проводила с ним свободное время. Сошлись легко: оба дети могучих магов, они оказались лишь хранилищами силы без возможности воспользоваться накопленным, они могли стать приемниками ремесла, а оказались не у дел, и эта общая неудача объединяла куда лучше любых других совместных предприятий. Часами говорили об Искусстве, о заклинаниях, отварах и артефактах, но все это больше походило на сплетни девственниц о постели: ни Тума, ни Авар никогда не смогли бы заставить силу служить себе.
Женщина часто рассказывала, как в юности они с сестрой устраивали шалости, которые той были не под силу в одиночку. Вспоминала о том, как несколькими годами позже отец, пытаясь отвоевать сестру у смерти, чуть не убил ее, Туму, потратив все, что у нее было. Он любил своих девочек и, пытаясь не потерять одну, чуть не лишился обеих. Смерть слишком крепко держала Тайлу, ребенок, зачатый от привороженного мужчины, никому и никогда не шел на пользу, тут никакая сила бы не справилась. Авар не стал спрашивать, понравились ли Туме мысли отца, и так понимал: ответ — нет. По крайней мере, ему бы не хотелось знать, что думает родитель о попытках сына достучаться до магической силы.
На седьмой день пребывания гость наконец решился и ринулся в бой. За вечерним чаем он осторожно проболтался Туме про лавандовое поле. Женщина отшутилась: «Чего только нет в наших краях», и переменила тему. Авар насторожился, но виду не подал, в конце концов, он и ожидал подобной реакции. А на следующий день в гости наведалась женщина с посохом, и хозяйка дома ушла вместе с ней. Вернулись они к ужину, уставшие и злые. Долго сидели у Тумы в комнате, а после спустились в кабинет переговорить с гостем. Женщины принесли с собой едва уловимый цветочный аромат, приправленный ноткой волнения. Авар встретил их во всеоружии.
— Меня зовут Есения, — представилась чародейка мелодичным голосом, и темные локоны, обрамляющие ее лицо, дернулись в такт дежурному поклону. — Я дочь Тумы и домашний маг градоначальника Хлома.
Авар поклонился в ответ и застыл в ожидании предложения от волшебницы. Мысленно усмехнулся тому, что теперь мать выглядит немного моложе дочери. Есения посмотрела в его звериные глаза и, ничуть не смущаясь, продолжила.
— Поле, о котором ты поведал нам, очень старое и хранит в себе так много, что хватит на целую армию чародеев. Я бы с огромным удовольствием использовала часть его сил на создание кристаллов, резерва на случай серьезной передряги. Здесь, в Хломе, всякое бывает, а сама по себе сила накапливается медленно, — вздохнула и провернула посох испещренными знаками порабощенных сущностей пальцами. — Одна загвоздка, Тума не может удержать в себе извлеченное из поля. Требуется другой сосуд. Звери не подходят, про предметы и говорить нечего. Может быть, ты поможешь нам, дитя Повелителя неба? Мы можем договориться…
Авар наклонил голову набок и медленно моргнул. Замер, наслаждаясь произведенным эффектом. Раз уж она сочла нужным подчеркнуть, что собеседник не человек, так пусть рассмотрит получше. Глядишь, охотнее будет торговаться.
— Я готов помочь вам, — улыбнулся он как можно непринужденнее. — Но я корыстен и не отличаюсь любовью к ближнему: у меня есть три условия.
— Говори! — приказала Есения, и Авар отметил, как лихорадочно заблестели ее глаза. Видимо, в поле и впрямь накопилось много.
— Во-первых, мы сходим туда лишний раз для меня и ты поможешь мне наполнить чашу, а во-вторых, Тума поведает мне планы Кнута насчет Эллы. Она видела их, когда он возвращал ей молодость. Вслух. При тебе. Чтобы я смог удостовериться в вашей честности, когда ты воспользуешься моим источником. И напоследок, хочу освободиться от обещания красть у Кнута безделицу. Идет?
Тума ухмыльнулась, а чародейка уставилась на мать выжидающе.
— Тебе незачем знать планы Кнута, Авар, — холодно отозвалась хозяйка дома. — Только измучаешься. Все равно не сможешь помочь.
— Позволь мне решать.
— Как скажешь, — пожала плечами Тума. Видно было, что у нее нет желания уносить тайну старого приятеля в могилу. — Кнуту нужны три порции свежей крови Эллы как дочери Тэона: одна часть, чтобы открыть врата в Обитель Нитей, другая, чтобы заключить Тэона в ловушку для демонов, обитель, третья — чтобы покинуть владения демона. А чтобы выйти из Мира мертвых, Кнут планирует принести Эллу в жертву Стражу теней. Тот как раз любит пожирать демонов и духов, а твоя рыжая подружка — самый подходящий вариант: она наполовину демон, даже если ее мать не та самая Адлара, а обычная человеческая вертихвостка. Все, — она прищурилась: — Тебе стало легче? Должно, — ехидно улыбнулась:
— Особенно если учесть, что в Мир мертвых такие, как мы с тобой, могут попасть только одним способом: издохнуть, как псы в подворотне.
— Что с остальными условиями? — невозмутимо поинтересовался Авар.
— Да! — хором выдохнули женщины.
Гость усмехнулся, в этот момент стало очевидно, что перед ним мать и дочь. Уж больно похожие интонации.
— Завтра я в вашем распоряжении, — согласился он.
— Отлично. Выступаем с утра, — подытожила Есения, а Тума молча кивнула.