Затем они повалились наземь и скатились по склону.
Троица вернулась в комнату. Лэнс хотел поблагодарить их. Но их суровые лица остановили его. Он позволил им заговорить первыми.
– Что вы здесь делаете? – спросил старший из них.
Лэнс был ошеломлен.
– То же самое, что и вы, вероятно, – сказал он.
– Так все же, – поинтересовался один.
– Живу здесь, – ответил Лэнс.
– Вы знаете, какая сегодня дата? – снова спросил старший.
Лэнс пожал плечами.
– Насколько я помню, было 5 июня 1942 года. Единственное, что является бесспорным, это то, что сейчас лето. А вот год… Что ж, это в зависимости от того, в каком году вы жили, когда это все произошло.
– Когда что произошло? – поинтересовался старший.
– Когда время пошло наперекосяк.
Они перекинулись взглядами.
– Я не понимаю, – сказал самый молодой. – Если это касается четвертого измерения, мы в этом не разбираемся. Мы всего лишь механики.
– Вы можете поговорить с нашими экспертами, – предложил старший. – В этом здании их несколько.
Внезапно в комнату вошел Уортинг. Он окинул гостей изумленным взглядом.
– Это ваш друг? – спросил один Лэнса.
Лэнс кивнул.
– Тогда вы оба можете пойти с нами. Он тоже эксперт по Эйнштейну?
– Нет, – ответил Лэнс. – Он просто богатый человек.
Они не поняли.
– Он богатый человек, – объяснил Лэнс, – потому что другие люди работают на него.
– Вы подразумеваете, что они делают работу, которую он должен выполнять по праву?
– Не обязательно. Он платит им за это.
– Платит им? – переспросил один. – Чем?
Вопрос был слишком глубоким. Едва ли Лэнс мог бы объяснить им экономическую теорию своего времени. Он сменил тему, спросив, как работает их оружие.
Они равнодушно взглянули на свои небольшие механизмы.
– В них заправлены никотиновые капсулы, – сказал молодой. – Капсулы содержатся в крошечных стальных иглах, которые доставляют чрезвычайно быстро растворимое вещество в кровоток. Никотин немедленно проникает в сердце и легкие, задерживая кровообращение и дыхание приблизительно через одну секунду.
Уортингу понравилась идея. Это оружие было несравнимо лучше примитивного огнестрельного, которое он знал. Задача револьвера в том, чтобы проделать большое отверстие в теле, надеясь убить немедленно, поразив жизненно важный орган, в ином случае вызвав смерть из-за сильной потери крови. Эта же расправа выглядела благороднее, гуманнее.
Идя по бесконечным коридорам к лифтам, Лэнс изучал своих новых друзей. По крайней мере, он надеялся, что они друзья. Все трое были белокурыми, высокими и сильными. Одеты одинаково – зеленые шорты из ткани вроде шелка, зеленые майки, которые оставляли руки и большую часть мускулистых плеч голыми, короткие зеленые носки и сандалии.
– У вас все блондины? – спросил Лэнс.
Они изумленно взглянули на него.
– Конечно. Мы скандинавы, разве не видно?
– Несомненно.
Они проходили мимо множества высоких белокурых обитателей гигантского строения, преимущественно мужчин, но встречались и женщины, те были столь же высокими, как мужчины, но более ладно и пропорционально скроенными. Все внимательно разглядывали невысоких мужчин двадцатого века, с настороженным любопытством, которое Уортинг и Лэнс не могли понять.
– Нам здесь не очень-то рады, верно? – спросил Лэнс.
Высокий молодой механик посмотрел на него сверху вниз.
– Вы узнаете позже, – ответил он тоном, который мог означать все, что угодно.
5
КОМАНДА из двенадцати человек ловила рыбу у Монтаук-Пойнт на Лонг-Айленде – тунца и меч-рыбу. Было раннее утро 5 июля. Солнце едва поднялось над горизонтом, воздух был свежим, вода неподвижной и теплой. Все двенадцать прекрасно спали ночью, несмотря на кратковременное головокружение, вероятно случившееся, как они посчитали, из-за дрянного импортного скотча, которым они наклюкались вечером.
Владелец, доктор Альберт Кроуфорд, был готов поспорить с этим пунктом, но так как и он пострадал вместе со всеми, оставалось лишь ругаться на то, что Америка стала помойной ямой для дешевого алкоголя.
Но теперь все было в порядке. Случившееся не помешало им крепко выспаться и мечтать о большом улове.
Капитан Крири и его помощник «Морской Сухарь» Макнатт поставили свое маленькое судно, переделанное из катера береговой охраны, на якорь в трех милях от берега. С этого момента двенадцать мужчин, не обремененных супружескими и финансовыми обязанностями, отдались поднятию духа до олимпийских высот.
К тому моменту, когда капитан Крири увидел стаю молодой сельди, взбудоражившей воду, – что предвещало появление большой рыбы, – все уже снова были навеселе. Двое очутились в корзинах для наживки, которые сбросили за борт, и с отвращением обнаружили себя в неприятной мокроте. Остальные, хохоча над забавным зрелищем, кто согнулся в три погибели, кто попадал на скользкую палубу.
– Вот и мы, джентльмены! – капитан Крири, разрезав косяк неистово скачущей серебристо-яркой сельди, теперь неторопливо подплывал к барахтающимся недотепам.
Морской Сухарь вытащил обоих из корзин, как тут же воду за бортом вспучила огромная белая масса. Позабыв о прежнем страхе, напуганная молодь сельди направлялась прямиком к судну.
Рыболовы вскочили на ноги, чтобы приготовить снасти к тяжелому сражению. Когда они взялись за леера, вмиг сдуло все признаки их опьянения, кроме пошатывающейся походки; но годы опыта приучили глаза и руки к четкой координации, и каждое движение их было безошибочным.
В течение часа они ловили рыбу, без результата. Они следовали за сверкающей стаей безумствующей сельди, бросая наживку точно в ту часть косяка, где волнение было особенно бурливым, но безуспешно.
Наконец, у адвоката Сауэрса лопнуло терпение.
– У тебя в холодильнике есть кусок мяса побольше? – крикнул он.
Капитан Крири недолго подумал.
– Большой бараний окорок, – ответил он, – Но для этой чертовой рыбины, что на один зуб.
– Да плевать! – бросил Сауэрс. – Тащи!
Возмутился Морской Сухарь, у него были виды на этот кусок, который планировался в качестве главного блюда, к тому же он заплатил за него немалую цену. Но Сауэрс был настойчив.
Капитан Крири вынужден был принести бараний окорок. Он с тоской взирал, как Сауэрс, неуклюже насадив мясо на большой стальной крюк, швырнул его за борт, насколько далеко сумел.
Наживка даже не успела упасть в самый центр бурления, как огромная черная голова вынырнула и заглотила ее прежде, чем та погрузилась в воду. Два небольших глаза по бокам слизистой черной кожистой головы, длинные зубы цвета слоновой кости, которые вспыхнули в солнечном свете, – все, что они успели увидеть, прежде чем голова исчезла, утащив добычу.
Сауэрс взволнованно потянул свое удилище, цепляя крюк поглубже в пасть. Секунду спустя сильный рывок потянул стальную лесу в синеву моря. Сауэрс позволил ей пробежать сто ярдов или чуть больше, прежде чем решился замедлить движение.
Все пришли в ужас, увидев, как он взлетел над перилами и с тучей брызг шлепнулся в воду. Даже бултыхаясь, он не отпускал удилище.
Сделав круг, стая сельди понеслась дальше, оставив его одного. Недолго его тянуло в море, затем движение замедлилось, и он медленно плыл, все еще держа удочку.
– Брось ее! – закричали ему.
Доктор Кроуфорд кинул спасательный круг и веревку. Сауэрс схватился за них, побелевший от страха.
Никто не мог говорить или кричать в первые секунды, последовавшие за этим. Все потеряли дар речи от ужаса.
Черное бочкообразное тело в двадцать футов длиной и с такой же длинной шеей, надвигалось на несчастного Сауэрса, которому только и оставалось, что таращиться на тварь.
Кроуфорд первым прервал молчание.
– Это ихтиозавр! – крикнул он. – Плыви! Он ест только рыбу.
Но едва ли можно было ждать, что крохотный мозг рептилии осознает данный факт. Потребовалось ровно две секунды, чтобы растерзать Сауэрса на куски и проглотить. Затем чудовище занялось суденышком, опрокинуло его и сожрало всех, кроме Морского Сухаря Макнатта, очевидно, набив свой огромный желудок.
Морского Сухаря, плавающего на обломках, позже подобрал необычный дирижабль. Весьма странный, при виде которого, учитывая кошмарную историю, он окончательно тронулся умом.
6
КОМНАТА, в которую ввели Лэнса и Уортинга, была довольно большой. Их три гида проявили чрезвычайное почтение четырем мужчинам, сидящим за отдельными столами: очень низко поклонившись, они молча ушли.
– Вы из девятнадцатого или двадцатого века, не так ли? – спросил один, внимательно рассмотрев их одежду.
– Двадцатого, – ответил Лэнс.
Он осмотрел комнату, пытаясь прочитать названия книг, выстроившихся вдоль стен, но расстояние было слишком велико, и, кроме того, книги имели непривычную особенность выворачиваться будто наизнанку, чтобы он мог разглядеть отдельные страницы. Казалось, он словно смотрит на магические кубики, наблюдая, как они перекладываются от основания к вершинам.
– Вы эксперты по четвертому измерению?
– Что ж, можно сказать и так. Мой друг – просто богатый человек.
Услышав это, они стали более доброжелательными и поделились двумя стульями, дозволив присесть рядом с их столами. Лэнс и эти четверо вступили в быстрый жар непостижимого разговора, из которого Уортинг мог разобрать только отдельные слова: …конечное замкнутое пространство в бесконечном пространстве, расширение измерения, гипер-время и немногие другие.
Разговор растянулся на часы. Уортингу становилось все более скучно. Наконец, Лэнс повернулся к нему.
– Я ощущаю себя ребенком по сравнению с этими людьми, – сказал он. – Существуют сотни явлений, которых мы не могли понять, но теперь это совершенно ясно.
– Но вы должны помнить, – сказал один с улыбкой, – мы основывались на ваших началах. Объем работы, который вы проделали с такими ограниченными возможностями, положительно удивителен.