– Позднее была целая серия видений. Я нарисую общую картину, – продолжала Нелли. – Я видела пещерный город, окруженный морем. Тоннели и проходы прорезали обтесанный ступенями остров. Помню много каменных статуй, помню вылетающие из скальных ангаров воздушные корабли: легкие, яркие, невероятной формы. Никакие законы аэродинамики при их создании не соблюдались, но я видела вокруг каждого мерцающее силовое поле. Должно быть, оно компенсировало явные недостатки конструкции.
Она вздохнула, Ланс невольно обернулся. Мечтательная улыбка разгладила мелкие морщинки; определенно, медиуму нравилось увиденное.
– Людей я помню расплывчато. Могу сказать точно, они были высокими, с идеальными пропорциями. Все носили свободные яркие одежды. Я словно парила среди них – невидимая и неощутимая. Я восхищалась их технологиями, их стремлением познать Вселенную.
Ланс чувствовал, что она свято верит в видение. Он был мало знаком с возможностями медиумов. Настоящие специалисты не вертели столы на сеансах по вызову духов, не морочили головы родственникам пропавших или умерших людей. Настоящие могли слишком много, чтобы об этом болтали на каждом шагу.
– Потом я стала ощущать чье-то незримое присутствие. Его не чувствовали сенсы, не фиксировали приборы. Но я точно знала, что кто-то смотрит моими глазами. Как будто моя связь с тем миром была двусторонней. Это продолжалось до вчерашнего дня. С тех пор ни одного озарения, – закончила Нелли.
– Вчера мы «перенастроили» аномалию на мир Доры, – шепотом пояснил другу Роберт.
Инициативу подхватил грузный мужчина. Держался он раскованно, явно наслаждался вниманием.
– Я очень рад, что оказался нормальным, – с гордостью произнес он первую фразу. – Эти видения заставили меня обратиться к психиатру.
– Врач был проинструктирован, и Владимир далеко не первый пациент – невыявленный медиум, – взял слово Эл.
– Я проваливался в космос. – Мужчина вынул из кармана платок и промокнул лоб. – Там среди звезд летали упитанные твари, похожие на разжиревшие груши с лапками. Дочка недавно смотрела мультфильм про подобных существ… Тоторо зовутся.
Машка прыснула, Роксана возмущенно хмыкнула. Мужчина продолжал:
– Во время таких «погружений» я терял ориентацию в пространстве, ничего, кроме звезд и этих толстяков, не видел. Едва не лишился работы из-за этого!
– А оказались одним из одаренных людей, – утешил его Эл. – Света-Стелла, твоя очередь.
Миловидная девочка с пшеничными длинными волосами посчитала нужным рассказывать стоя. Ну да, ее и так было едва видно из-за стола. Ланс прислушался к подруге. Вот кого из троих она узнала!
– Я тоже видела город среди моря, – начала Стелла нараспев. – Там было так много ящериц! Золотых, черных, зеленых, красных! В солнечные дни они облепляли скалы, во время бурь ютились в расщелинах и опустевших коридорах, где лежали побелевшие кости. Ветер пел об ушедших!
Голос девочки был взросл и печален. Ланс присмотрелся к ней и увидел характерное завихрение энергий на уровне диафрагмы – след от поглощенной при миграции души.
Девочка что-то говорила, и Ланс видел это – на грани сна и яви вставали руины крепости из желтоватого песчаника. Немногие люди, уцелевшие среди развалин, выползали из убежищ и смотрели в небеса, словно те могли чем-то им помочь.
– Ланс, Ла-анс! – Дорофея тормошила его за плечо. – Очнись.
Дитя на другом конце стола улыбалось, наслаждаясь его секундным замешательством. Он, Ника и Машка попали под чары маленькой мигрантки. Девочка оказалась очень сильным медиумом, гораздо сильнее Эла.
– Мне тоже было не по себе с конца августа, – признался Эл. – И еще тысячам человек на Земле. Всем, в ком есть хоть минимальные зачатки дара. Днем и ночью нас преследовали странные сны, некоторым казалось, будто они сходят с ума. Пока не «переключили» аномалию на другой мир.
Ксана согласно кивнула. Ей тоже что-то мерещилось.
– А ты, Дора? – спросила воспитанницу Ника.
Девушка виновато развела руками:
– У меня есть Плюшка и Топтыжка. Вместе с ними я исследовала Барск либо встречала их во сне с ночных прогулок. Пару раз я видела во сне Дельту. И нисколько не переживаю, что не считала ящериц на камнях.
Ланс удивленно изогнул брови. Ника улыбнулась:
– Если кошки защищают от всякого информационного негатива – это здорово. Но, пожалуй, я заберу вас на время к себе. Мне нужны ваши способности.
– Погодите, погодите, – Роксана неожиданно решила проявить инициативу. – Если это родина первых пилигримов… Ведь это родина, так? Если она была именно здесь, в этом мире? Не сейчас, ведь Орэф просидел законсервированным в банке немыслимо долго… Док, ты что-то там говорил про временные петли и тоннели вероятностных событий?
Ноэль лишь неопределенно пожал печами.
– Чушь, – неуверенно возразила Ника, оглядываясь на коллег в поисках поддержки.
Ланс в ответ усмехнулся:
– Я работал с Тимуром Тагаевым, несколькими историками и археологами, проверял их находки и гипотезы в машине времени. Успел убедиться, историю мира пора переписывать. Так что я спорить не буду.
– Жду твой учебник истории. – Ника поднялась из-за стола. – Из вашего рассказа делаю вывод. Первые пилигримы жили в скальном городе среди вод, потом часть сбежала в космос, остальные деградировали. Может, немногие выжившие подают сигнал о помощи?
– Или призывают назад могучих предков, – подал голос Роберт. – Будем пока придерживаться этой версии. Но без серьезной подготовки я в тот мир не сунусь.
Роксана
По возвращении в Барск она все для себя решила. Было трудно переступить через неприязнь к окружающим ее людям, но иного выхода не было. В одиночку она бессильна. Роберту не до ее проблем. От стараний безопасников толку ноль. Рыжая Ника до сих пор вызывала у Ксаны стойкое желание утопить ее в Бездонном озере. Потому юная Верховицына вышла на набережной вместе с Лансом и Ивановыми. И напрямую обратилась к Маше:
– Помогите мне найти родителей.
– С какой стати? – не поняла Дорофея. Связываться с Роксаной ей не хотелось.
– Если это Общество Зари, я не знаю, что им нужно. Если это кредиторы отца, ему грозит реальная беда.
Ланс фыркнул. По его красивому лицу было видно, что он думает о Вителе, отце Роксаны. Дора нахмурилась, переглянулась с Машей.
– Пожалуйста. Я подозреваю, что они еще в Барске, – проклиная себя за беспомощность, попросила Роксана. – Не заставляйте меня вам приказывать.
– Побоишься, – похвасталась собственной осведомленностью Дора. – У тебя в ухе серьга с датчиком использования голоса. Попробуешь кого загипнотизировать, мало не покажется.
– Послушайте, – сдерживать себя было все трудней, – они все, что у меня есть. Только они одни. Помогите.
Она считала свою слабость высшим унижением и смирилась с этим. Дорофея кивнула первой.
– Не думаю, что это лучшая идея, но мы попробуем. Если они действительно в городе. Если нет, Гоша свяжется с друзьями-байкерами из других городов, разошлем их фото. У тебя есть их фото?
Ксана кивнула в ответ и поправила шарфик. С озера дул неприятный ветер, от которого не спасали ни куртка, ни теплые брюки.
Было противно от того, что Ланс держал Дору за руку, улыбался, что-то тихо говорил. Мучительным отголоском этих перешептываний звучало счастье Доры. Ксана не обольщалась, увлечение Лансом прошло без следа, а новое так и не появилось. И сейчас Верховицына была согласна даже на подселенца-мигранта, лишь бы не чувствовать себя такой одинокой.
У входа в клуб симпатичный темноволосый парень припарковал покрытый яркими узорами мотоцикл.
– Что стряслось? – Парень смотрел только на Дору, словно Ланса не существовало.
– Ты такой любопытный, Руслан. – Маша оттеснила Дорофею и кокетливо улыбнулась юному байкеру. – Сгонял бы в магазин за шоколадными вафлями, а то мы давно обедали. И Таню поторопи, нам без нее скучно.
Русик усмехнулся, но поплелся в магазин напротив.
– Пристает? – аккуратно осведомился Ланс.
– Да что ты, прикалывается, – успокоила его Маша.
Ксана отвернулась. Она терпеть не могла зависть, но как тут удержаться?
В университетском клубе в понедельник было малолюдно, но шумно. На втором этаже репетировала концерт ко дню факультета команда активистов, и громкие речи в микрофон гулко разносились по пустым коридорам.
Маша смело отворила дверь в просторную комнату с большими окнами в мелком переплете рам. Именно тут репетировали «Трюк Коктейль» и еще две почти рас павшиеся группы. Возле зачехленных инструментов на деревянной скамье и нескольких табуретах расселись ребята.
– В чем беда? – Синеволосый Гоша принял из рук Руслана две пачки вафель, включил электрочайник и полез в стол за чашками. Он поманил Машу, усадил на табурет «у самовара».
Ксана рассказала о случившемся как можно подробней. Все равно идти ей было больше не к кому.
– Это решается просто.
Кирилл, светловолосый, статный парень поднялся с табурета, вытянул из-за стола рулон перетянутых резинкой ватманов, вытащил один из почерканных красными чернилами чертежей и разложил на полу чистой поверхностью кверху.
– Это Барск. – Он начертил на листе кособокий овал. – Это Бездонное. Внутри появился еще один овал, еще более кривой и неказистый.
– Зачет, Микеланджело, – прокомментировал Женя-Джон, смешной лопоухий паренек. Ксана почему-то задержала на нем взгляд.
– Мы разобьем город на квадраты, – спокойно продолжал Кирилл. – Подключим ребят из «Детей урагана», дадим объявление в социальных сетях на страничках институтских групп. Я беру ответственность за район стадиона.
– Лады, – легко согласился Женя-Джон. – Я охочусь до высотных новостроек. Гоша, возьмешь район до озера?
– Запросто. Не бойся, подруга, найдем твоих предков, – утешил Верховицыну Гоша.
Ксана вдруг поняла, что улыбается. Может, со временем она перестанет быть чужой в этом городе?