— Бывали когда-нибудь на Золотом берегу? — вдруг спросил гном.
— Я? — растерялся Маркус. — А Хельмар — это Золотой берег?
— А как же иначе, — усмехнулся гном через плечо. — Значит, не были, раз спрашиваете. Не много потеряли, надо сказать. Золотой берег зря носит своё название. Он солёный, холодный, тоскливый — какой угодно, только не золотой. Настоящее золото можно получить только так, снабжая заморскими товарами тех, кому лень самим ехать за ними. Вот и я собираюсь подбить братьев туда что-нибудь возить. Пока, правда, не придумал, что именно, но соберёмся в три головы, чего-нибудь да родим…
К городским воротам обоз подъехал на следующий день, когда полуденное солнце лишило стоящих у врат стражников теней. Вид городских стен показался Тиберию угрюмым, а чёрные знамёна с золотым драконом, так и вовсе угрожающими. Об этом он сказал Маркусу, едва завидев их издали. Гном же на это заметил, что, стоит южному гостю узнать это место поближе, как он тут же переменит своё мнение.
— Этот город — жемчужина Драконьей долины. Он как славное вино: следует распробовать, прежде чем делать выводы. Ну, бывайте!
Гном хлестнул лошадь и отправился дальше на юг, маг и аэтиец же побрели к воротам.
— Добро пожаловать в Дракенталь, — голос привратника звучал хрипло, и аэтиец со свойственной ему простотой посоветовал ему принимать отвар матрикарии трижды в день. На угрюмый недоумевающий взгляд стражника Маркус поспешил добавить, что его спутник имел в виду обычную ромашку, а вовсе не вознамерился отравить прихворавшего беднягу.
— Ишь, умники выискались, — проворчал стражник. — Всякая собака советы давать горазда… Иностранцев нынче и так пруд пруди, как бы чего с вами не вышло-то. Эльфов-то уж погнали поганой метлой, глядишь и за иноземцев возьмутся.
— Чем же вам эльфы не угодили? — удивился Маркус.
— Так вы не слышали разве? Девка эльфийская с сообщниками лорда Алистера Рейнара траванула. Вот братец его как лордом стал, так эльфов из города и погнал, да и распоряжение страже всей дал, чтоб в город их не пущать да на погромы против них глаза закрывать. Нынче вы их тут никак не сыщите. Разве только в темнице или на виселице, ха! — стражник захохотал, и смех перешёл в кашель.
— Надо же, какие дела творятся, — проговорил Маркус, едва они пересекли ворота. — Сидишь полжизни в башне и не знаешь ничего, а на большой земле эльфы лордов травят.
— По мне так людям следует жить с людьми, а эльфам с эльфами, — сказал на это Тиберий.
— У вас в Аэции, я полагаю, так и есть, друг мой, — ответил маг. — Насколько мне известно из книг, конечно. Сам я там никогда не был. Но ведь в ваших краях хватает и стран, и народов. Взять тот же Анмод.
— Не пойму, к чему вы клоните, Маркус.
— А к тому, что житель Анмода отличается от аэтийца куда как сильнее, чем энгатец от эльфа. Во всяком случае, в вопросах понимания мира. Те эльфы, что живут с людьми бок о бок, принимают наши порядки и обычаи, очеловечиваются. Помнишь Айдена, капитана наёмников? Его выдавали только острые уши. Смогут ли анмодцы сделать то же самое, поселившись в Аэции?
— Думаю, нет, — ответил Тиберий после некоторого размышления. — Когда-то они взбунтовались против Аэтийской империи именно из-за своей неуживчивости. Наши порядки так и не прижились на анмодской почве.
— Думаешь, почему так? — прищурился маг.
— Они просто, ну, другие. Империя несла просвещение, порядок… Добро.
— Нет, друг мой. Просто вы пришли к ним со своими порядками, чтобы разрушить их собственные многовековые устои, а эльфы, те, что живут среди людей, пришли к нам сами, чтобы принять наш образ жизни. Мы их не завоёвывали, не принуждали. Они сами выбрали такую жизнь. Вот и вся разница. Я читал хроники. Это проблема всех империй с глубокой древности. Со своим уставом да в чужой монастырь, — сказал Маркус и добавил с улыбкой. — Иногда лучше держать своё добро при себе, чтобы оно не вернулось к тебе злом.
— Но разве люди Энгаты не истребили эльфов? Не согнали их с собственных земель и не уничтожили леса? Если Аэтийская империя несла просвещение, то что несли эльфам люди здесь?
— Полагаю, этот вопрос слишком непрост, чтобы обсуждать его на пустой желудок, — уклончиво ответил Маркус, понимая, что на этом поле ему не победить.
— В таком случае предлагаю отыскать местный термополий! — вдруг воскликнул аэтиец. — Иными словами, нам бы подкрепиться с дороги, друг мой. Таверны и придорожные трактиры — это, конечно, неплохо, но я так давно не был в настоящем городе! К тому же, упомянуть иноземную кухню — долг каждого писателя-путешественника.
— Но есть ли у нас на то возможность? — спросил маг.
В его кармане уже давно позвякивали две монетки и совсем недалёк был тот час, когда звенеть там будет совсем нечему.
— Пришла пора воспользоваться плодами моей удачи, Маркус, — широко улыбнулся аэтиец. — Я угощаю.
И совсем немного времени спустя Маркус Аронтил и Тиберий уже пересекли порог постоялого двора «Дракон и слеза». Ещё не заходя внутрь, любой прохожий мог понять, что в этом ухоженном каменном здании, с двери которого качалась отполированная до блеска вывеска с изображением золотого дракона, роняющего голубую слезу, располагается заведение не из дешёвых.
Внутреннее убранство лишь усиливало впечатление. Чучела животных на стенах должны были напоминать о любви дракентальцев к охоте. Или о том, что город был основан любителями поохотиться на более крупную дичь, но чучел драконов хозяин достать не сумел. Резные столы и стулья из красного дерева, покрытые лаком. Белоснежные шёлковые скатерти, которые Маркус видел только по большим праздникам в Академии. Пол устилали ковры, по которым магу было даже жалко ступать своими потрёпанными и нечищеными с дороги сапогами.
Музыканты в дальнем углу играли негромкую, но приятную и ненавязчивую музыку, в которой переплетались звуки лютни, скрипки и чего-то духового, неизвестного магу. Едва перешагнув порог, Маркус и Тиберий поймали на себе удивлённые взгляды немногочисленных гостей, которые тут же вернулись к своим делам. Это напомнило магу, как сильно они в своих переживших кораблекрушение и долгую дорогу одеждах выбиваются из этого ансамбля роскоши. Вдруг на их пути вырос здоровенный детина, на голову выше Маркуса и вдвое его шире с чёрными, как уголь, волосами до плеч и суровым взглядом.
— Добрый день. Что-то не так? — взволнованно спросил Маркус. — Мы с другом собирались пообедать.
— Вы не так, — отрезал здоровяк. — Таких тут не любят. В двух кварталах отсюда есть подходящее вам заведение.
— Вероятно, вы говорите о нашем внешнем виде, — попытался объяснить маг. — Видите ли, мы только что с дороги…
— Вам объяснить иначе? — здоровяк шумно выдохнул носом, но к нему тут же подскочил полноватый человечек в бархатном камзоле и приглаженными волосами. Рядом с громилой он казался совсем крошечным.
— Гаэлон? В чём дело? — быстро проговорил он.
— Да вот, оборванцы притащились. Такие грязные, что прилипли бы к стене, если бы я их туда швырнул.
— Вы нас неправильно поняли, — как можно мягче начал Тиберий. — Видите ли, если бы этот господин позволил нам объясниться, то услышал бы, что я — путешественник из города Алестия, что в Аэтийской империи. А мой спутник — Маркус Аронтил, декан огня в Академии Вальморы.
— Но вы так одеты… — в глазах человечка читалась брезгливость.
— Нам довелось пережить кораблекрушение близ Хельмара. Все наши вещи пошли ко дну, поэтому сюда добирались в чём пришлось. Мы проделали долгий путь и ужасно устали, однако если вы окажете нам достойное гостеприимство, мы оплатим за него в полном объёме.
С этими словами Тиберий взвесил на руках мешочек, полный монет, отчего человечек изменился в лице.
— Невероятная история, господа! Невероятная! — лепетал он. — Что ж, у нас, несомненно, найдётся место для вас. Гаэлон, ты свободен.
Громила ушёл с недовольным видом, что-то бормоча себе под нос, а Маркуса и Тиберия проводили к столику в углу.
— Полагаю, нас усадили сюда, чтобы не смущать состоятельных посетителей, — усмехнулся маг. — Ну, их тоже можно понять. Кажется, я никогда не чувствовал себя таким грязным. Всё бы отдал за тёплую ванную.
— Это можно устроить, — улыбнулся Тиберий. — Но сначала отведаем местной кухни.
Минуту спустя появился долговязый и тощий как щепка юноша.
— Добро пожаловать в «Дракон и слеза», моё имя Виффорд, — отрапортовал он. — Чего изволите?
— Послушай-ка, Виффорд, а этот Гаэлон, он у вас случаем не эльф? — негромко спросил Маркус.
— С чего это вы взяли? — спросил парень, стараясь не потерять учтивой улыбки.
— Я знаю, у вас в городе нынче эльфам несладко. Но у меня на Вальморе был друг из их народа, так что, поверь, я отличу городского эльфа, если увижу. К тому же, когда ваш вышибала почесал голову, я заметил его ухо.
— Видите ли, в наше заведение не заходят те, кто устраивает эльфийские погромы, эти развлечения для городского дна. Посетители могут относиться к эльфам как угодно, главное — пусть не создают проблем. Иначе Гаэлон не только укажет им на дверь, но и с удовольствием вышвырнет их в неё. К слову, эльф он лишь наполовину.
— Какое счастье, что мы собирались всего лишь пообедать, — улыбнулся Маркус. — Итак, Тиберий, предлагаю составить заказ тебе, всё же прийти сюда было твоей идеей.
— С удовольствием, но с начала позвольте узнать, — Тиберий откинулся на спинку стула, — откуда у вашего заведения столь чудное название?
— О! — Виффорд расплылся в улыбке. — Вы не первый, кто спрашивает. Должно быть, вам, как иностранцу, это неизвестно, но голубая перевязь, перекрывающая герб, в Энгате называется «слезой» и означает, что его обладатель — незаконнорожденный отпрыск благородного лорда.
— Рождён не по закону?
— Появился на свет вне брака, — поправил его юноша. — Он не простолюдин, нет, но наследовать вотчину сможет, только если его король уравняет его права с законными наследниками.