Как только мы подъехали ближе, Клименков махнул рукой, подзывая к себе. Там, в кузове одного из «КамАЗов», лежал Вепрь с тремя барабанами, а так же целый ящик с флешками. Разобрав всё по-быстрому мы вернулись в сафарик и, подождав минут пять, наконец-то двинули до бункера. По пути майор делился всем тем, что успел нарыть по этому бомбоубежищу. Как оказалось, данный образец не был ярким представителем советских времен. Создавался он лет десять назад и представлял собой целый комплекс различных помещений, направленных на поддержание автономного существования не менее трех сотен человек. Под такое количество людей и размеры должны быть соответствующие. Семь различных уровней, уходящих глубоко пол землю, наличие генератора и оранжерей. Массивное сооружение, которое теперь превратилось в довольно серьезный данж, если судить по количеству погибших вояк.
Всю дорогу до цели мы провели в относительном молчании. Лишь тихая музыка нарушала тишину, да редкие переговоры военных по рации.
Примерно через пятьдесят минут мы наконец-то добрались до цели. Бункер оказался построен на месте бывшего завода по переработке нефти. Как я понял из рассказа Клименкова, этот объект не был экстренным. Он предназначался для планомерного вывоза полезных людей задолго до начала возможных военных действий. Войны ведь, а тем более ядерные, не начинаются внезапно.
Когда впереди показался высокий забор из мелкой рабицы, мы свернули с асфальтированной дороги и погнали немного в сторону. Основное здание осталось позади, и примерно через три минуты езды перед нами появилась массивная дверь, ведущая под землю. Сейчас она была открыта нараспашку, и только черная взвесь перекрывала проход.
Транспорт военных взял бункер в коробку, надежно отсекая возможные нападки темных. Пока наша группа выходила из машины и обвешивалась снаряжением, Клименков уже вовсю командовал. По периметру разжигались костры, бойцы вытаскивали оружие и по-быстрому делали огневые точки. Я успел начитать человек сорок и подход Майора мне нравился.
— Так, Серый, здесь всё, что ты запросил, — сказал Клименков, подходя к нам с парой бойцов.
Перед нами на земле оказалось двенадцать факелов на длинных палках, и целый рюкзак со всевозможными небольшими прожекторами, работающими от аккумуляторов. Несколько часов освещения нам хватит за глаза, так что здесь всё было отлично.
— Хочешь весь данж светом увесить? — хмыкнул Макс, глядя на подарки.
— Сомневаюсь, что получится, — сморщился я. — Но вот сразу за дверью да, хотелось бы что-то придумать.
— Мы готовы, — подал голос Костя. — Можно выдвигаться.
— Ира ты как, держишься? — посмотрел на девушку Макс.
Девушка бросила на него ничего не выражающий взгляд и только тяжело вздохнула.
— Похоже, что я собираюсь истерику закатить? — спросила она, с недовольством в голосе. — Нормально всё, мы еще даже в данж не зашли.
— Ну, удачи вам, — кивнул майор, на пару мгновений поймав мой взгляд. — Надеюсь на вас.
— К черту, — оскалился Макс и первым пошел в сторону бункера.
Я еще раз на посошок попрыгал на месте, убедился, что всё снаряжение сидит, как влитое и, подхватив связку факелов, пошел следом за танком. Костя взял рюкзак и потопал следом. Как только мы оказались перед черной взвесью, она опала словно снег. Проход оказался открыт и длинным коридором шёл в темноту. Макс покрылся льдом, включил подствольный фонарь и размеренным шагом нырнул внутрь. Следом за ним прошел и я, а уже за мной Костя с Ирой. Стоило девушке пересечь невидимую границу, как с тихим шелестом тьма вернулась назад. Я бросил взгляд через плечо и убедился, что дороги назад нет.
— Ну что, ребятки, вот мы и на месте, — тихо произнес я, благо наушник от рации позволял соблюдать относительную тишину. — Итак, напомню правила поведения в данже. Ира, Костя вы вперед не лезете от слова совсем. Держитесь позади, работаете с расстояния. Если вдруг что, то хил и грависферу на себя кидаете по необходимости, на нас с Максом только по требованию. Заметили, что вам тяжко? Орете не стесняясь. Вообще старайтесь больше говорить. Важно чтобы мы понимали ваше состояние на случай, так сказать, возможных головоломок.
— Мы всё поняли еще в машине, — твердым голосом произнесла Ира.
— Ага, — вставил своё Костя. — Примерно на третьем твоем заходе. Серый, всё будет нормально, голова на плечах имеется, так что с оголтелыми криками рваться вперед никто не собирается.
— Харе трепаться, — прервал нас Макс. — Впереди движение.
Глухой выстрел Вепря разорвал тишину, а дульная вспышка озарила коридор. Высокий человекоподобный силуэт развеялся пеплом чуть раньше, чем до него добралась дробь.
— Или нет, — задумчиво бросил танк. — В любом случае двигаем.
Макс не стал нас ждать и уже медленней пошел вперед.
Сразу после защитно-герметичной входной двери, шел коридор под небольшим уклоном вниз. Спустившись метров на двадцать, путь нам преградила еще одна дверь, за которой коридор был уже побольше. Ширина его не превышала четырех метров, а высота замерла на уровне трех. Свет от мощных подствольных фонарей, к тому же еще усиленных зелеными лазерами, с легкостью высвечивал всю тьму. Мы прошли еще две двери, заметно меньшего размера, и только после этого вышли в просторный зал, с довольно высоким потолком. Нагромождение деревянных ящиков расположенных вдоль стен, порождало причудливые тени, а стоило увести луч света в сторону, как на краю зрения появлялось невнятное движение. Оно тут же терялось, стоило развернуться и сосредоточить на нем луч фонаря, но холодок по спине бегал не переставая.
— Зажигаем факелы, ставим прожекторы, — сказал я, спустя десяток секунд замершего ожидания. — Факелы по углам, прожекторы развешиваем по стенам на уровне двух метров.
— Стесняюсь спросить, нахрена оно нам надо? — озвучил Макс общий вопрос. — До выхода ведь рукой подать.
— На случай если придется быстро делать ноги, — ответил я, зажигая один из факелов. — Безопасная зона лишней не будет. Проход узкий, сможем одним тобой закрыть.
— Ну, здорово, — хмыкнул танк, но факел взял. — Тогда надо бы и коридор увесить, здесь прожекторов более чем достаточно.
Собственно, этим я и собирался заняться.
Просторный зал, размеры которого внушали, оказался буквально увешан осветительными приборами. Факелы коптели по углам, прожекторы разгоняли тьму своим холодным светом, а большая часть ящиков была убрана к стенам. Мы хорошо расчистили помещение, создавая промежуточную безопасную зону. Я взял несколько прожекторов, и развесил их вдоль коридора, по которому мы пришли. После, уже в сопровождении Макса, прошли немного вперед, так же оставляя везде свет. Тридцативаттных прожекторов хватало с избытком, а возможность работы от аккумулятора и вовсе сложно недооценить.
В конечном итоге мы получили относительно безопасный участок и это заметно всех успокоило. После было еще метров восемьдесят по однообразному ровному коридору, в конце которого мы уткнулись в лестницу, ведущую винтом вниз. Вот здесь уже стали заметны следы того, что местный бункер превратился во что-то другое. На стенах черным стеклом застыли потеки слизи, а до слуха доходил мерный хрустальный перезвон, идущий снизу. Еще один факел был установлен сверху, вместе с предпоследним прожектором. Только после этого Макс начал спускаться вниз, каждый раз замирая, когда до слуха доносился очередной, чуждый этому месту, звук.
По внутренним ощущениям высота этой лестничной шахты была никак не меньше высоты пятиэтажного дома. Стены окрашены белой краской, которая еще даже не растрескалась. Сами ступеньки были выполнены из ребристых металлических пластин, а массивные перила служили хорошим ограждением.
Внизу нас встретила очередная герметичная дверь, но уже нормального размера. Она была приоткрыта, так что Максу пришлось приложить усилие, дабы распахнуть её полностью. Уже по выходу, в глаза бросилось место, где бункерный коридор обрывался, превращаясь в огромный туннель, ведущий еще глубже под землю. Высокий потолок терялся во тьме, а стены, покрытые черным стеклом, неприятно искажали свет фонарей.
Макс сделал несколько шагов вперед и замер, прислушиваясь. Я же вовсю вглядывался в глубину, благо тьма не была проблемой. Никакого движения, никаких оживших теней не было. Лишь темный коридор, со стеклянными стенами, которые свет фонарей превращали в сотни неприятных, скользящих теней.
Пока вокруг было тихо, мы установили два оставшихся факела и повесили последний прожектор. Плавное движение живого огня и вовсе превратило коридор в этакое подобие дискотеки. Только довольно мрачной и немного пугающей.
Уже собираясь поторопить Макса, я повернулся к нему и увидел, как доспех сходит с него, словно простой лед под лучами солнца.
— Макс, что с доспехом? — напряженно спросил я. — Уже срок вышел?
— Да не должен бы, — удивленно ответил друг. — Черт, у меня скиллы заблочены.
— Что? — переспросил я, пытаясь рефлекторно использовать Прыжок.
Моё желание так и осталось простой мыслью, а на игровом интерфейсе все иконки оказались бледного цвета. Сразу за этим резко пропал хрустальный звон, и вокруг наступила оглушающая тишина. Она, правда, не продлилась долго, и спустя несколько секунд ей на смену пришло тихое шипение. Я перевел взгляд на звук и увидел, как в метрах сорока от нас, с потолка медленно спускается пара черных цепей. По потолку шли небольшие волны, словно это было не твердое стекло, а поверхность какого-то водоема.
Не прошло и двух секунд, как мы приняли оговоренный заранее порядок, только вот не имея доступа к скиллам, стало немного не по себе.
Словно вторя нашим опасениям, с потолка начали опускаться еще цепи. От тихого металлического звона волосы невольно встали дыбом, а руки крепче сжали ствол автомата. Вместе с цепями с потолка начала капать черная вязкая субстанция, что собиралась на полу в лужицу. Цепи окружали её спиралью и словно вбирали в себя, постепенно обзаведясь заметными изогнутыми шипами.