Я охнула. Упала на колени. Сердце сбилось с ритма из-за живого, жестокого холода, который пополз по шее и ключицам, по рукам и ногам. В отличие от обычной воды, эта жидкость была разумной, созданной из души Хуан-гу и воли Е Юн. Пока последняя не отдаст приказ, вода останется на моей коже, словно ледяная смертельная мантия.
– Вставай, – сказала Е Юн на удивление мягко. – Сейчас же, императрица Тарисай.
– Н-не могу, – просипела я. – Н-не могу д-дышать…
Ай Ри захныкала, и Дайо закрыл ей глаза ладонью – казалось, он и сам был готов расплакаться.
– Не волнуйся, Ри-Ри, – пробормотал он успокаивающе. – С тетушкой Тар все будет хорошо. Вот увидишь.
– Останови Хуан-гу! – не выдержала Бунми, сжав кулаки. – Это ее убивает!
– Ее спрайты еще светятся, – ответила Е Юн спокойно, глянув в высокие окна. – Вставай, госпожа императрица. – Она медленно обошла меня, наклонившись так, чтобы ее решительное, отмеченное татуировками лицо было вровень с моим. – В Подземном мире холод будет такой же. Только ты не умрешь. Просто продолжишь страдать, пока не заставишь себя сдвинуться с места. – Ее голос смягчился. – С каждым шагом будет легче. Вставай, ну же.
– Х-хватит, – прошептала я. – П-просто… останови это.
– Если ты скажешь что-то подобное там, внизу, абику убьют тебя, – предупредила Е Юн. – Ни одно создание Подземного мира не может навредить тебе без разрешения. Но они всегда слушают, и этих слов им будет достаточно.
– Подумай о чем-нибудь теплом, – предложил Дайо нервно, посылая лучи тепла в мой разум.
– Не надо! – огрызнулась я. – Твой Луч не сможет дотянуться до меня в Подземном мире.
Я должна была сделать это сама. Стуча зубами, я попыталась подумать об огне, но это только напомнило мне о пожаре в Детском Дворце, когда Дайо чуть не умер. Я задрожала сильнее.
Спрайты снаружи начали гаснуть.
– Это сигнал! – прорычала Бунми. – Госпожа императрица…
– Нет! – охнула я. – Еще немного.
– Тебе нужно не только тепло, – сказала Е Юн. – Подумай о чем-нибудь, что дает тебе чувство безопасности.
Перед глазами тут же вспыхнуло лицо Санджита. Потом лица Дайо, Киры, Майазатель, Ай Лин… Выдохнув, я подумала о том, как мои названые братья и сестры брызгались в воде на пляже под Крепостью Йоруа, смеясь и играя. Я позволила их любящим голосам загудеть в унисон в моей голове.
«Тар – наша».
«Тар – наша».
«И Тар нам достаточно».
Медленно, словно мои кости были сделаны из стекла, я встала.
– Один шаг, – прошептала Е Юн. – Всего один шаг, Императрица. В Подземном мире это – самое важное.
Мои легкие начали отказывать, сжимаясь под давлением холода. Перед глазами стремительно темнело. Оджиджи наполнили комнату, словно туман, стеная на разные голоса:
«Твои братья и сестры бросили тебя. Ты их не заслуживаешь. Ты ничего не можешь сделать правильно. Сдайся. Сдайся. Заплати за наши жизни».
Ложь и правда. Правда или ложь… кто знает? Может, оджиджи были правы. Я так устала сражаться за лучший мир в одиночку. Я могла бы дать им то, чего они хотели – заплатить за их жизни.
Но даже в дымке изможденности я все еще слышала голоса своей семьи – тихие, но настойчивые.
«Тар нам достаточно».
Я сделала шаг.
Е Юн махнула рукой, и ледяная вода стекла на пол с яростным шлепком. Моя кожа магическим образом тут же высохла, а вода подо мной начала испаряться, пока из пара в воздухе не появилась снова Хуан-гу. Эми-эран теперь выглядела меньше и слабее. Я задумалась о том, сколько еще раз птица сможет проделывать этот трюк, прежде чем исчезнет насовсем. Но мне хотелось верить, что она все равно воскреснет, как суждено всем фениксам.
Несмотря на то что я осталась сухой, меня все еще трясло. Мой слух временно ухудшился… а потом ноги вдруг не выдержали, и я упала.
Сильные руки успели подхватить меня, не дав удариться об пол. Я увидела склонившееся надо мной морщинистое лицо Бунми. В моем лихорадочном сознании ее лицо изменилось: теперь я смотрела в карие глаза Санджита.
Он все-таки не бросил меня, подумала я. Он был здесь все это время, просто я не замечала. Санджит встревоженно нахмурился, но я только мечтательно ему улыбнулась.
– Осторожнее, Джит из Дирмы, – хихикнула я. – Не ровен час, у тебя тоже замерзнет лицо…
– У нее шок, – сказал Санджит, хотя голос его был странно похож на голос Бунми. – Император Экундайо, ваш Луч! Скорее!
Жар вспыхнул у меня внутри – Луч Дайо объединился с моим, удвоенной силой хлынув в мои заледеневшие конечности. Е Юн сняла одну из пыльных простыней с мебели и укрыла меня ею. Я чихнула. Пальцы на руках и ногах болезненно покалывало – в них возвращалась кровь.
Мои спрайты за окном снова вспыхнули.
– Спасибо, – шепотом поблагодарила я Бунми. Она больше не походила на Санджита.
Затем я подняла голову и нашла взглядом Е Юн.
– Еще раз.
– Нет! – рявкнули Дайо и Бунми хором.
Их голоса резанули по ушам, отразившись эхом от высокого потолка. Чувствуя напряжение, повисшее в комнате, Ай Ри заплакала.
– Мне нужно тренироваться, – настаивала я.
Вокруг в воздухе все еще парили призрачные дети-оджиджи, окружая меня многоголосым хором:
«Недостаточно. Ты делаешь недостаточно. Мы хотим справедливости. Ты должна заплатить».
– Я должна безупречно исполнить свою роль Искупительницы.
– Зачем? – требовательно спросил Дайо, похлопывая Ай Ри по спине – ее плач становился все громче. – Какой смысл учиться выживать, если ты убиваешь себя прямо сейчас?
– Наши предки послали тысячи детей в этот холод, – напомнила я ему. – Если им пришлось это выдержать, почему мне не стоит?
Дайо поджал губы. В его больших черных глазах плескалась боль.
– Я так и знал! Дело не в тренировке, верно? – прошептал он. – Ты наказываешь себя. С тобой что-то происходит, Тар. Ты уже давно сама не своя, и… я беспокоюсь. Мы все беспокоимся.
«Он слеп, – шипели оджиджи. – Он слеп, они все слепы, и ты одинока…»
Я вывернулась из хватки Бунми и вскочила на ноги.
– Я устала, – заявила я, – от того, что люди обращаются со мной, как с сумасшедшей. И от того, что только мне, похоже, не все равно, что наша империя убивала людей на протяжении многих веков! Мы пытали детей! И до сих пор пытаем, если считать шахты и лесопилки. И я собираюсь это исправить.
Тяжело сглотнув, я понизила голос до шепота:
– Я – Тарисай Идаджо. Еще раз, Е Юн.
– Твое эго, наверное, теперь раздуется до небес, – заметила я несколько дней спустя, когда Зури бросил меня на землю на дворцовой тренировочной площадке.
Это был уже четвертый поединок, который я проиграла.
Я раздраженно прищурилась, глядя на Зури. Заходящее солнце ореолом подсвечивало сзади его обнаженные, блестящие от пота плечи и сверкало на металлических заколках в его волосах. Высоко над головой мои спрайты мерцали в небе, то ныряя вниз, то беспокойно кружась. Они были встревожены с тех самых пор, как я начала тренироваться с Е Юн. Я бы и сейчас с ней тренировалась, если бы Дайо не упал в обморок после одной из таких тренировок. Только тогда я согласилась передохнуть. Под «отдыхом», правда, я подразумевала подготовку к Собранию и первый дружеский поединок с Крокодилом.
– Ты не настолько плоха. – Он с усмешкой помог мне встать и показал на ссадину у себя на груди: – Ты смогла нанести удар.
– Всего один.
Я невольно зашипела, подняв оружие. Нога болела. На мне была алая тренировочная юбка с разрезами с двух сторон, чтобы облегчить движение – и на бедре виднелся набухающий черным синяк.
– Ты для этого просил о поединке? – спросила я хмуро. – Чтобы показать мне, как я слаба?
– Напротив.
– У тебя нездоровая склонность к расплывчатым ответам, – пробормотала я, выставляя вперед подарок Санджита – прекрасно сбалансированное копье с золотой гравировкой.
Синяк на ноге уже начал исчезать: благодаря моему почти полному Совету я теперь была неуязвима к кровотечениям, даже внутренним. Я думала, что растущее сопротивление земным смертям заставит меня ощутить себя богиней. Но вместо этого с каждой быстро заживающей травмой я все сильнее ощущала себя привидением – оторванной от мира, парящей все выше и выше. Настоящими теперь казались лишь несмолкающие голоса оджиджи.
«Должна была спасти нас. Должна была подумать о нас. Недостаточно. Ты делаешь недостаточно».
Мы с Зури приняли боевые стойки и закружились по площадке. Лицо обдало жаром: я вспомнила о нашей первой встрече, когда он держал меня в своих объятиях на Вечере Мира.
Я сражалась в боевом стиле Суоны с копьем и длинным кожаным щитом. Зури использовал оружие Джибанти – заостренный шест в одной руке, в основном для того, чтобы блокировать мои удары и лишать оружия, и дубинку в другой – для атаки в ближнем бою.
– Давай же, Императрица Идаджо, – мурлыкнул Зури, – замани меня. Зачаруй меня. Точно так же, как ты заманила в свой Совет двенадцать правителей.
– Я никого не заманивала, – возразила я, целясь копьем ему в бок, и заворчала, когда он играючи ушел от атаки. – Они выбрали меня сами.
– Кстати, поздравляю с помазанием Кваси. – Он сделал ложный выпад, нанеся удар, который я едва успела блокировать. – Я боялся, что моя демонстрация на рыночной площади могла повредить вашей прогулке.
– На самом деле это даже помогло, – признала я, невольно улыбаясь.
Король Кваси, этот добрый старик, уже по-своему меня любил, когда мы отправились за покупками. А потом я просто исчезла с залитой кровью площади… Кваси испытал такое облегчение, когда я вернулась во дорец, уже чистая и невредимая, что принял мое помазание тут же, прямо на месте.
Я бросилась в атаку снова, и Зури снова уклонился. Инерция удара лишила меня равновесия, и прежде чем я успела среагировать, Зури поймал меня сзади в захват, прижав спиной к себе и придавив дубинкой горло.