— Хей, рысик, — улыбнулась я.
— Хей, голубка, — ответил муж, ласково погладив меня по щеке. — Буянит? — спросил он, глада на гуляющий ходуном живот. — У-у-у, тиран. Ай! — Рысь тут же получил по рукам от малыша, стоило ему приложить руку к моему животу. — Кто бы ты ни был, знай, я тебя жду, ой, как жду. И попу твою жду, — поугрожал отец, рысенок пнул его еще раз.
— Не смей угрожать ребенку, — я щелкнула мужа по носу и накинула на плечи теплую шаль.
— Это не ребенок, это маленький бесенок, — проворчал Флэй, вставая следом за мной. — Как его мамочка. — И поймал меня за плечи, прижимая спиной к своей груди. — Иди сюда, мамочка, — руки рысика Флэя оплели меня, и его голова опустилась на плечо.
— Если переживаешь, давай останемся дома, — сказала я, накрывая его руки ладонями. — Я не умру без этой поездки. Просто хотелось немного развлечься и все.
Я развернулась к нему лицом и заглянула в глаза.
— Поедем, — улыбнулся Флэйри. — Я понимаю, что тебе просто хотелось отдохнуть, ты ведь к другому привыкла, а тут скована стенами поселения и дома.
— Глупый Рысь, — я ткнула пальцем в широкую грудь мужа. — Мне здесь нравится. Мне вообще везде нравится, где есть ты.
— И все же маленькая поездка до берега поможет тебе развеяться, да и мне. Если честно, то немного не хватает шумных ярмарок и других развлечений более развитого общества. Хотя скоро будет праздник Лета. Это весело, — он улыбнулся и потерся кончиком носа о мой нос. — А все остальное… Я просто накрутил себя. Иногда мне снится, что он нашел нас. И все происходит, как тогда, давно, только вместо Золи ты, а я ничего, совсем ничего не могу сделать. — Рысь прерывисто вздохнул и крепче прижал меня к себе. — Не знаю, можно ли любить еще сильней, чем я тебя, но если можно, то это могут только боги.
— Я не Золи, и ее судьбу не повторю, — прошептала я. — Люблю тебя.
— И я тебя, голубка, — ответил Рысь и коротко поцеловал меня.
— Я буду очень осторожна. Никакого таргарского, честное слово, — сказала я, снова заглядывая ему в глаза. — Но если ты все же передумаешь, я не расстроюсь.
— Нет, я хочу себе доказать, что мои страхи пусты и глупы. Мы на другом конце света, в конце концов, — ответил рысик.
За спиной заскрипели половицы, и он разжал объятья. Я улыбнулась свекрови и направилась к печи. Флэй обнял мать за плечи и поцеловал в щеку. Мне всегда умиляло, когда я видела, как он запросто, без всяких условностей, обнимает и целует Гаммель. Бэйри и Дэйри так не делали. Она просто слегка склоняли голову, выказывая ей уважение, а мой Флэйри обнимал и целовал. Мать ворчала на него, но ей нравилось, я это видела. Как нравилось и то, что Флэй мог растянуться на лавке, когда она шила или просто присаживалась отдохнуть, а особенно в моменты, когда Гаммель рассказывала мне сказки, мог растянуться и положить ей голову на колени. Это неизменно умиляло меня. И если я начинала подначивать, то на меня фыркали и мать, и сын. Я не обижалась. Все остальное время его ласка доставалась мне. К тому же, как я уже сказала, мне нравилось смотреть, как Гаммель гладила рысика по волосам, и он жмурился подобно сытому коту.
— Ты не рысик, ты котище, большой и наглый, — говорила я.
— А какая разница? — усмехался Флэй. Никакой, была я вынуждена признавать.
Гаммель погладила Рыся по плечу и тепло улыбнулась ему, затем мне, и вернулась к своему занятию. Я ухватилась за котел с ручкой.
— Даиль! Отшлепаю, — рысик отнял у меня котел и снял его с огня. — Ну, сколько можно?
— Да он не тяжелый, — возмутилась я.
— За стол садитесь, — велела свекровь.
— Надо умыться, — наставительно произнесла я и вздохнула, глядя в недовольные глаза супруга. — Неси уже.
Он отнес котел в нашу комнату, поставил его за ширму, которую сделал специально для меня. Тогда все Рыси, кто узнал об этом, заходили посмотреть на смешную штуку. Прятались за ней, усмехались и уходили, посмеиваясь. Но в паре домов такие ширмы тоже появились. За ширмой стоял таз, бадья, наполненная наполовину холодной водой. Флэй плеснул в нее кипятка из котла и отошел, ожидая своей очереди. Намывшись, я погладила буянящий живот, осторожно вытерла его в первую очередь, затем всю себя и потянулась за одеждой.
— Драчун какой, — проворчала я.
— Малявка? — догадался Рысь, заглядывая ко мне. — Я тебя съем, — сказал он, глядя на мои ныне непропорциональные формы. — Вот только пусть рысенок выберется наружу, всю съем.
— Не съешь, — отозвалась я, быстро натягивая платье. — Что без меня делать будешь?
— Хорошо, буду есть медленно, со вкусом и аппетитом, — пообещал Флэй, и у меня сладко заныло внизу живота.
— И до-о-олго, — предвкушающе протянула я, глядя на голодный огонек в глазах мужа.
— За стол, живо! — Гаммель ударила по столу ложкой, и мы вздрогнули.
Вздохнув, я обогнула Рыся и прошла к столу. Флэй вылил воду из таза, и вскоре послышался плеск, теперь мылся он. Я уплетала кашу, которую сварила свекровь, вставала она раньше меня, щедро сдобрив ее, кашу, а не свекровь, медом. Рысь бухнулся на скамью рядом со мной и взялся за ложку.
— Хей, — в дверях появился Бэйри. — Мы уже готовы.
— Пусть поедят, — махнула на него рукой мать. — И ты садись.
Бэйри посмотрел на меня, на Флэя и с готовностью сел напротив. Не успел он взять в руки ложу, когда Гаммель поставила перед старшим сыном глиняную миску с кашей, как открылась дверь, и вошел Дэйри. Он не ждал приглашения и сел рядом с Бэйри, выжидающе глядя на мать. Старая рысь усмехнулась, и вскоре трое сыновей Годэла стучали ложками. То, что я сижу за столом вместе с мужчинами, давно никого не смущало, привыкли. Я выпила свой травяной напиток, встала, не забыв поблагодарить Гаммель, и направилась одеваться для поездки.
Братья быстро расправились с завтраком, старая Рысь вручила мне узелок с пирожками на дорогу, крынку с молоком и, пожелав нам покровительство Великой Матери, проводила взглядом. Она была по-прежнему настроена отрицательно, но поперек мужского слова своего сына ничего уже не говорила. Мы подошли к единственной телеге, остальные Рыси, это были мужчины, человек десять, сидели на лошадях. К их седлам были приторочены шкуры. Флэй скривился, ему тоже хотелось быть в седле. Но я взялась за живот и охнула. Он тут же переключил внимание на меня и больше не возмущался, тем более, Рысь сам правил. Выходило, что он просто везет беременную жену, и калекой чувствовал себя меньше. Я его калекой не чувствовала вовсе.
Отряд сыновей Белой Рыси тронулся в путь, Флэй тронул вожжи, и мы выехали за ворота следом за конными мужчинами. Но вскоре к нам присоединились братья Рыся и еще пара человек. Они ехали вровень с телегой и разговаривали с моим мужем, я слушала их, переводя взгляд с одного на другого. Мужчины обсуждали свои дела, я в их разговор не лезла.
— Эй! — возмущенно воскликнул рысик, когда Бэйри перебрался из седла в телегу и сел рядом со мной, свесив ноги. Его конь послушно трусил рядом. — Это наша телега, садись на своего коня.
— Поговори мне еще, младший, — хохотнул Бэйри и повернулся ко мне. — Скучаешь?
— Нет, — я улыбнулась. — Мне все нравится.
— И к моей жене не лезь, иначе…
— Что? — иронично спросил старший брат.
— Будешь иметь дело с моим сыном, — гордо ответил рысик. — Он Даиль бьет, меня бьет, а тебя, старую корягу, свалит одним ударом.
— Что? — возмутился в ответ Бэйри. — Да ты не знаешь, как мои дети дрались.
— Зато знаю, как это делает мой. Это самый хитрый Рысь, какого я знал, — развеселился Флэй. — Он нападает из засады, ни разу не опоздал и не промахнулся.
— А может там девочка, — возразила я.
— Да, кто бы он там ни был, я уже им горжусь. С такой настойчивостью и изощренностью меня в жизни никто не бил, — рассмеялся Флэй.
— Младший, сколько ты от меня получил затрещин и пинков? — рассмеялся в ответ Бэйри, и я обиделась.
Поманила к себе старшего сына Годэла и милостиво разрешила:
— Послушай.
Бэйри усмехнулся, но голову к моему животу склонил, мой муж весело поблескивал глазами.
— Ворочается, — улыбнулся Бэйри. — Ай!
И он выпрямился потирая ухо, по которому ему заехал наш рысенок. За папку мы отомстили и успокоились. Флэй расхохотался, глядя на мою деловитую физиономию.
— Вот такие они у меня, — сказал муж отсмеявшись. — Что жена, что ребенок. А теперь вали на свою унылую клячу, а то мы тебя снова побьем. В каретах ездят только аристократы.
— Арис… кто? — не понял Бэйри.
— Кто надо, — усмехнулся рысик.
Так за шутками и оживленным разговором дорога оказалась неожиданно короткой. Я уже начала узнавать землю Медведей. Вид толстых заостренных бревен, окружавших поселение соседей не вызвал никаких теплых чувств. Взглянув на Флэя, я успела заметить, как по его лицу скользнула тень, но быстро исчезла, и он, увидев, что я смотрю на него, подмигнул и улыбнулся.
— Как думаешь, Аргат тоже там будет? — спросила я.
— Соскучилась? — тут же последовал ядовитый вопрос.
— Ревнуешь? — насмешливо спросила я.
— Жадничаю, — усмехнулся рысик.
— Жмот, — я рассмеялась легко и радостно, глядя на надменную физиономию Рыся.
— Какой есть, — проворчал лучший мужчина на свете и тепло мне улыбнулся.
Наш отряд миновал поселение Медведей и направился в сторону берега. Торг проходил там, в поселение пришлых никогда не пускали, доверия им не было с тех пор, как альены выжгли и вырезали половину прибрежных племен, рысик мне рассказывал. Я тогда пришла в ужас от нечеловеческой жестокости моих соплеменников. А главное, непонятно — зачем. Строить здесь свои поселения они не собирались, грабить у дикарей особо нечего. К чему нужна была эта бойня? И узнав о давних событиях, я перестала вообще винить Рысей в настороженном отношении ко мне, поняла. Но, слава Великой Матери, теперь все это было позади. И даже предсказание, сделанное покойным шаманом, о котором я узнала от сестры Флэя, воспринималось сейчас людьми из племени Белой Рыси гораздо спокойней. Многие говорили, как Бэйри: "Разве мы не воины? Разве не сможем защитить свою землю от пришлых?". Это несказанно радовало. Тяжело быть виноватой во всех бедах, но, чем больше проходило времени, тем меньше на меня смот