Быстрый режущий взгляд черных глаз полоснул по мне, и я, с трудом сглотнув ком в горле, киваю. Тигран Рустамович снова отворачивается, тоже кивнув, будто что-то решая для себя.
- Ну я так и понял, а то там как понес что-то этот второй. Олег. Скользкий...Как змея...Так вот. Сергей Ефимович, отец их, сам-то по себе мужик хороший. Его еще отец мой знал молодым. Для Каретникова это - большой позор. И лично, и для репутации. Он дядька заметный, есть враги, такое ему открывать сейчас нельзя. И он, Женя, предложил нам мировую. Благо, у Никиты этого вроде все заживет. Так вот, Дамира отпустят, дело замнут. С сыночками своими Каретников разберется сам. Хоть ему конечно и не позавидуешь сейчас. Все равно за этого в больнице переживает. Но пообещал, что им хватит. Вот так. Только вот есть загвоздка одна.
- Да? - выдыхаю я.
Потряхивает от того, как сильно колотится сердце. Я же правильно поняла? Правильно, да? Дамиру ничего не будет! Ни-че-го!!! Улыбка ползет по лицу.
- Дамик пока тормозит мировую. Сказал, это не нам, а вам решать, - Тигран Рустамович тяжело упирается руками в перила, вполоборота смотря на меня.
- Мне? Причем тут я?!
- Если вы хотите их наказать по-настоящему, мы будем бороться.
На секунду у меня пропадает дар речи. Кажется, он шутит - это же бред. Но Керефов смотрит так тяжело и пристально, что я понимаю, что он серьезен как никогда.
- Нет, - сиплю, оживая, - Вы о чем вообще! Я просто хочу, чтобы Дамир вышел! Чтобы у него все было хорошо! Все! Не надо мне больше ничего!
Мне кажется, или Тигран Рустамович будто облегченно выдыхает, и его плечи расслабляются, опускаясь. Но вслух он твердит свое.
- Жень, вы сейчас хорошо подумайте! Как отец - да, я уже говорил...Я хочу, чтобы дело замяли. Кто мечтает увидеть суд над своим ребенком? Но, как человек, как мужчина. Я бы...я бы наверно предпочел, чтобы эти ублюдки были наказаны не парой оплеух, а Дамир... Он, как ни крути, проломил череп человеку. Но и не убил. По справедливости, он должен понести наказание. Учитывая все обстоятельства, он не сядет, дадут ему условное. В тюрьму не попадет. Так что, Жень...
- Тут не о чем думать! - я так нервничаю, что невольно повышаю голос, - Я просто хочу, чтобы Дам вышел поскорей...ко мне!
Тигран Рустамович сжимает челюсти, кивает.
- Услышал вас, - хлопает по перилам и отступает, - Я тогда пойду. Отдыхайте, Жень. Поздно уже. Извините еще раз, что поздно так.
- Когда можно будет Дамира увидеть?
- Думаю, завтра выпустят.
- Это очень…Очень хорошо! - улыбаюсь, дрожащими губами.
Я вся будто после сильной истерики: и слабость такая вдруг накатила, и трясет, и легко. Невероятно много сил отнял этот разговор.
Тигран Рустамович покидает мой номер. Провожаю его, плетясь следом. На пороге он тормозит, вновь впиваясь в меня своим пронизывающим насквозь жгучим взглядом. Откашливается в кулак прежде, чем сказать.
- Евгения, еще мне бы хотелось извиниться за нашу первую встречу.
Я жарко вспыхиваю бордовым и благодарю Бога, что в прихожей царит полумрак.
- Не нужно, - выдавливаю вслух, добавляя про себя, что тоже была хороша.
- Нужно, - настаивает Керефов.
- И вы тоже извините меня, - после секундной паузы выдаю.
Отец Дамира улыбается, в темноте поблескивают его белые зубы. Толкает дверь, выходя.
- Буду всегда рад вам в своем доме, Жень.
- Тигран Рустамович, спасибо.
Будит меня трель телефонного звонка. От того, как резко я подскакиваю на кровати, перед глазами плывет. Не сразу удается сфокусировать взгляд на экране. Тимофей? Еще и время такое раннее - нет и восьми.
- Да? - я хмурюсь, садясь на кровати и зарываясь пальцами в торчащие во все стороны волосы.
- Жень, привет. Вчера только поздно вечером узнал, что у вас произошло. Ты почему не позвонила? - в его бодром голосе сквозит обвинение.
Тру лоб, пытаясь побыстрее проснуться. Вместо ответа что-то невнятное мычу.
- Ладно, неважно, - не дожидается Тим, - В общем, расклад такой. Сделку пока приостанавливают, вряд ли ее полностью расторгнут, склады-то у РЗК уже куплены, но когда-что пока непонятно ничего. Так что вам с Романом в Новоросе, получается, теперь делать нечего. Секретарша Керефова уже договорилась с отелем, что вы выезжаете сегодня, и на одиннадцать у вас самолет. Так что жду в Питере с захватывающей историей. Хочется все-таки поподробней узнать, что у вас там произошло. А то я , честно говоря, в шоке. Вообще не могу поверить, чтобы Керефов…
Слушая Тимофея, рассеянно пялюсь в стену перед собой. Что?
- Так, стой, подожди…- перебиваю Тима, пытаясь собраться с мыслями и вычленить главное для себя, - Я никуда сейчас не поеду!
- Почему? - по ту сторону динамика искреннее удивление.
- Потому, Тим. Я не могу...
- Жек, ты меня пятой точкой слушала? Пока все отменяется. Смысл тебе там торчать? На работу возвращайся!
- Не могу, - кусаю губы, - По личным причинам.
- В смысле? Я вообще-то начальник твой, Дубина. Что, блин, за личные причины? Ты же не в отпуск поехала.
- Тим, личные. Давай я отгулы возьму тогда? За свой счет. Мне, правда, сейчас никак.
Молчит. Тяжело, возмущенно дышит.
- Сколько?
- Не знаю, неделю...
Опять молчит.
- У тебя в семье приключилось что-то? - выдает наконец.
- Да, можно и так сказать...Так неделю даешь?
- Ты ужасный работник, Дубина. Бываешь...
- Я тебя тоже люблю, - кладу трубку и падаю на спину, уставившись в потолок.
Первая мысль, которая приходит в голову, заставляет нервно и сладко трепетать все тело, порождая мурашки. Тигран Рустамович сказал, что Дамира завтра, скорее всего, отпустят. И вот оно - "завтра". Наступило.
Не верится, что скоро его увижу. И страшно. Стыд, неуверенность ворочаются в груди.
Что я увижу в его глазах кроме болезненного сочувствия?
Может, это конец. Я все пойму, если Дам не сможет переступить через это. Если мое прошлое станет препятствием, которое он не сможет преодолеть. Пойму, но...
В груди так сильно сжимается, что, кажется ребра вдавливают легкие в лопатки и нет возможности глотнуть кислород. Задыхаюсь. Липкая паника подступает. Усилием воли гоню ее, вскакиваю с кровати - лежать больше все равно не получится. Топаю в душ. Движения резкие. Лихорадит. Пока моюсь, все думаю о том, что не проверила, дошло ли уже мое сообщение до Дамира или нет. Может он уже в сети. Эта мысль так будоражит, что хочется выбежать из ванной, не домывшись, чтобы проверить. Торможу себя. Наскоро вытершись, семеню голыми пятками в комнату к телефону, лезу в сообщения.
Нет, еще не дошло…
Конечно, только восемь часов утра, о чем я вообще думаю? Пока уладят все, пока соблюдут формальности - это долго...
Но нервозность не спадает. Я вся - оголенный нерв, приемник, настроенный на ожидание.
Минут через пятнадцать звонит Ромка, интересуется, почему не вылетаю с ним. Тут уже честно говорю, что из-за Дама. Злобин сочувственно вздыхает и спрашивает, где я планирую дальше останавливаться, ведь из гостиницы нас должны выселить в обед, поеду к родителям?
Впадаю в ступор. Я совсем об этом не подумала.
Бормочу, что скорее всего, еще не решила, и вешаю трубку. Ощущаю протест. Прямо сейчас никуда выезжать не хочу. Дам не знает, где живет моя семья, да и не горю желанием при них с ним встречаться, так как еще не понимаю, чего от этой встречи ждать, что с нами будет. Будет ди вообще...
Его рвение меня защитить, огородить и даже помочь отомстить может быть никак не связано с желанием быть со мной дальше - это вполне может быть просто приступ какого-то болезненного чувства справедливости, как у его отца вчера.
Да и себя я не до конца понимаю - как отреагирую, если вдруг буду постоянно видеть жалость в его глазах, вынесу ли.
Потому, после секундных раздумий, одеваюсь и спускаюсь на ресепшн.
- Девушка, здравствуйте, - я опираюсь руками о высокую стойку, улыбаясь идеальной блондинке Ирине, судя по бейджу на ее блузке, - Я из триста пятого. Бронь осуществлялась АО "РЗК". Из конторы мне сообщили, что сегодня у меня выселение, но номер был забронирован еще на неделю вперед. Могу я продлить его на двое суток как частное лицо?
- Минутку, - девушка смотрит в монитор, - Евгения Олеговна… Да, вижу. Возврат с неустойкой уже осуществлен. А номер...Извините, на двое суток именно этот уже не получится. Он заново забронирован с послезавтра. Могу я предложить другой?
Поднимает на меня вежливый взгляд.
- Н-нет, давайте этот на сутки тогда.
- Хорошо, вот этот бланк заполните, пожалуйста, - подает мне распечатанный листок.
Кладу телефон рядом на стойку и начинаю вписывать необходимые данные в пустые графы. Между делом снова открываю сообщения, уже практически машинально. Рассеянный взгляд скользит по списку отправленных смс.
И замирает на двух серых галочках напротив последнего.
Сердце останавливается. Доставлено. Кровь приливает к щекам, когда на моих глазах галочки зеленеют. Прочитал. Рвано выдыхаю и хватаю телефон, чтобы позвонить, но не успеваю, потому что экран уже оживает от входящего звонка. Дрогнувшим пальцем смахиваю зеленую трубку.
- Да? - голос булькает от волнения.
- Жень, ты где?
До боли вслушиваюсь во все оттенки тембра Дамира, пытаясь считать настроение. Не получается. Слишком кровь шумит в ушах. Понимаю только, что голос у него напряженный, будто Дам торопится, и я его отвлекаю.
- В гостинице. Тебя жду...
- Хорошо. Там и оставайся. Скоро буду, - сбрасывает.
Как загипнотизированная смотрю на гаснущий экран телефона.
- Евгения Олеговна? - мягко возвращает меня рецепционист в реальность.
- Да, извините, сейчас, - выдыхаю и возвращаюсь к заполнению бланка.
12.
Стук в дверь отдается амплитудными ударами в грудной клетке. В каком-то стремительном полете пересекаю гостиничный номер. Повлажневшие пальцы лишь на мгновение задерживаются на ручке, не сразу открывая. Вдох. Дверь распахивается.