— Ему звонили на сотовый, но исходя из времени это был…
Декер сел прямо, распахнув глаза.
— Что? — слегка встревожился Марс.
— Это был понедельник, в октябре.
— Ну и?
— Это был как раз День Колумба[25].
— Значит, праздник.
— Что означает две вещи: школы и банки были закрыты.
— А где на момент звонка находился Ричардс, если не в банке?
— Он вполне мог быть дома, — рассудил Декер.
— Со своими детьми. И женой. По-твоему, один из них мог что-то подслушать, а потом кому-то рассказать?
— Вполне возможно. Но в любом случае им приходилось действовать быстро. Посадить отпечаток на выключатель и отнести его к Ричардсам. Затем кто-то царапает руки Хокинсу и таким образом собирает его ДНК.
— И ты думаешь, что это была его дочь, Митци.
— Это бы объясняло, почему он молчал: ведь он знал, кто именно его оцарапал.
— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — задумчиво произнес Марс. — Его жена лежала при смерти, и он не хотел, чтобы их дочь вляпалась в беду, даже если бы это стоило ему свободы.
Декер кивнул:
— Я уверен: когда придут результаты ДНК, под ногтями Эбигейл обнаружится еще и примесь ДНК Митци.
— Но с чего бы ей подставлять родного отца?
— Она была наркоманкой, половину времени под наксом. Ее можно было легко на это подбить.
— Но зачем кому-то понадобилось все это мутить, убивать Дэвида Каца и Дона Ричардса? И как это связано с визитом Каца в дом? Постой. А ты не думаешь, что те парни тоже были наркоманами?
— Насколько известно, мы не… — Декер осекся. — Хотя сын Ричардса, Фрэнки, был из их числа. Мы выяснили, что он занимался дилерством.
— Опять же в чем связь?
Декер прикрыл глаза и обратился к своему облаку. Через несколько секунд он покачал головой.
— Этого в материалах дела нет.
— Нет чего?
— Имени дилера Митци.
Глава 44
Нэтти с угрюмым видом сидел у себя за столом в помещении убойного отдела. Автономно здесь работали еще четыре детектива, включая Мэри Ланкастер.
Спустя секунду сюда ворвались Декер и Марс. Даже не поздоровавшись (Ланкастер встретила такое поведение вопросительным взглядом), он остановился перед Нэтти.
— Карл Стивенс, — сказал он.
— Чего?
— Дилер, снабжавший наркотой Фрэнки Ричардса.
Из-за своего стола вышла Мэри Ланкастер.
— Личность нам знакомая, но у него по тем убийствам было алиби. Мы проверяли.
— Ну и что, — резко сказал Декер.
— Что «что»? — огрызнулся Нэтти.
— Митци Хокинс он тоже снабжал?
Ланкастер с Нэтти переглянулись.
— Не знаю, — ответил Нэтти. — Давно все было. А что, это может иметь значение?
— Еще какое.
Нэтти вздохнул.
— Могу проверить. Хотя гарантий, что это где-то отражено, нет. Карл Стивенс продавал многим.
— А где он сейчас? — поинтересовался Марс.
— Как раз это сказать несложно, — ответила Ланкастер. — Сидит в «Трэвисе». Теперь это частная тюрьма. От десяти до двадцати лет за убийство второй степени. Укокошил одного парня на сделке с героином. Отбывает уже пять лет. Как раз я его туда и отправила.
— Ну-ка, ну-ка… «Трэвис»? — Декер оживился. — Это не там, откуда освободился Мерил Хокинс?
Нэтти сел за компьютер и побряцал клавишами. Добравшись до нужной страницы, он с удивлением поднял голову.
— Ух ты. И в самом деле.
— Они оба находились в общаке? — спросил Декер, имея в виду общую камеру.
— Не знаю. Хотя это обычное дело. Для разделения заключенных там даже нет места, все переполнено.
— Значит, в тюрьме они могли пересекаться, — сказала Ланкастер. — Ты как думаешь? — поглядела она на Декера.
— Если они действительно общались, Стивенс мог сказать ему нечто такое, что подвигло Хокинса явиться сюда и попросить нас доказать его невиновность. Я тут прикидывал временные рамки. И подумал, может, Хокинс действительно узнал что-то, заставившее его уверовать в нашу способность его оправдать? Он хотел встретиться со мной. Может, как раз тогда и собирался выложить все, что он знает.
— Должно быть, он узнал это только недавно, иначе почему ему было не поднять шум, все еще сидя в тюрьме?
— А что мог ему сказать Стивенс? — спросил Нэтти.
— Во-первых, что он был дилером Митци, — ответил Декер.
— И что с того?
— А то, что это могло означать связь между Фрэнки Ричардсом и Митци.
— Какую связь? — наседал Нэтти. — Говоришь какими-то загадками.
— Ты не можешь добыть нам пропуск на свидание со Стивенсом? — игнорируя вопрос, спросил Декер. — Прямо сегодня?
— Могу попробовать. Но что он может такого сказать?
— Этого я не узнаю, пока сам не расспрошу. — Декер помолчал. — А ты… э-э… со мной съездить не желаешь?
Нэтти ответил не сразу. Подумав, он нерешительно поглядел на Ланкастер и сказал:
— Вообще-то у нас сегодня с женой договорено вместе пообедать.
Секунду-другую Декер пристально на него смотрел.
— Вот и правильно, гораздо больше пользы. Я тебе все сообщу по возвращении. — Он кивком указал на телефон на столе Нэтти: — Позвони им и скажи, что нас будет двое.
— Лучше трое, — подала голос Ланкастер.
— Мэри, у тебя ж самоотвод…
— Да хрен на него. С убийством Хокинса, где требовалось алиби от Эрла, это не связано.
Декер посмотрел на Нэтти.
— Да без проблем, — пожал тот плечами.
— Тогда погнали, — сказала Мэри и первой вышла из комнаты.
— Глянь-ка, — весело подмигнул Марс, — вы друг друга просто копируете.
Поездка длилась два часа, и Марс дремал на заднем сиденье. Декер познакомил их с Ланкастер на пути к машине.
Осторожно проверив в зеркальце заднее сиденье, Мэри повернулась к Декеру.
— Помнишь вчера, на футбольном поле? — тихо спросила она.
Декер не сводил глаз с дороги:
— Да, а что?
— В том, что ты сказал, было много смысла.
Декер продолжал смотреть на приближающуюся грозу.
— Сегодня утром у нас был разговор с Эрлом.
Теперь уже Декер поглядел на нее, мимикой давая понять, что весь внимание.
— Мы, наверное… попробуем еще раз.
— А та его знакомая? — спросил Декер.
— Что тут говорить, это ведь я подтолкнула его к тем отношениям. Не пойми меня превратно. Нэнси очень милая, и Эрлу она нравится. Черт, она и мне симпатична.
— Но это не то, чего хочет Эрл?
— Да. Он ясно дал это понять сегодня утром. Он хочет…
— …чтобы с ним была ты.
Ланкастер коснулась своего морщинистого лица и провела рукой по жестким волосам.
— Не могу понять почему. Выгляжу как чучело. А Нэнси — просто красотка.
— Кто сейчас мелет ерунду?
Ланкастер смутилась и опустила руки на колени.
— Я удивилась, насколько ты обдумал мое положение. Настолько, что сказал именно то, в чем я нуждалась.
— Означает ли это, что я зрю в корень?
— Означает мое понимание, насколько такие ситуации трудны для тебя, с твоим особым складом ума…
— Может, я из него уже вырастаю, — перебил Декер.
— А каково оно, — Ланкастер рассеянно притронулась к виску, — когда твой мозг меняется? Какое было ощущение?
Декер покосился и увидел, что она смотрит на него так глубоко и пристально, что он ощутил в себе безотчетное волнение. Чувствовалось, что Мэри мучительно рассчитывает на то, что его слова если не утешает ее, то хотя бы смягчат ожидаемый ее ужас.
— На переход мне времени отведено не было. В больнице я очнулся уже другим человеком. Мой ум делал то, чего раньше не делал никогда.
— Наверное, испугался?
От него не укрылось, что теперь она напряженно смотрит на свои руки.
— Мэри, лгать тебе не стану. Было неуютно. Но я получал профессиональную помощь и смог адаптироваться. Не скажу, что жизнь стала легче. Но я более-менее освоился, научился ею управлять. Чтобы жить по-своему.
— Думаю, для меня все будет несколько иначе.
— От наших с тобой бзиков никакого лекарства нет, хотя они совсем разные. Но каждый день наука движется вперед. Глядишь, лет через пяток создадут такое, что над нашими болячками впору будет посмеяться.
Мэри кивнула, но тревога с ее лица не сошла.
— Если я до этого доживу.
Декер протянул руку и ухватил ее за плечо.
Мэри от неожиданности вздрогнула. Амос Декер так никогда не поступал. И сам терпеть не мог, когда к нему прикасаются другие.
— У тебя есть Эрл, есть Сэнди. И я, чтобы помогать тебе со всем этим справляться.
— Ты ведь здесь больше не живешь.
— Кто сказал? Вот он я, здесь и сейчас. И все так же буду бывать наездами, ты ведь знаешь.
— У тебя здесь семья.
— А теперь будешь еще и ты.
Это заявление застало Ланкастер врасплох. Тихий всхлип сорвался с ее губ, а обе ладони, сухие и жаркие, стиснули ему предплечье; слезы безудержно катились по щекам.
— Амос, какой ты замечательный друг. А я, бывает, об этом и не вспоминаю.
— Ты столько лет меня терпишь, Мэри. Дольше тебя только Кэсси. Тебе за это впору вручить медаль. А я могу предложить единственно свою дружбу.
— Для меня она важнее любой медали.
Остаток пути они ехали молча.
Глава 45
Исправительный центр Трэвиса вырастал из земли Огайо, всем своим видом однозначно свидетельствуя — это тюрьма строгого режима: бетонные стены, колючая проволока, сторожевые собаки, снайперы на башнях.
Оставив машину на парковке, тройка визитеров прошла через зону секьюрити, но тут хляби небесные разверзлись таким дождем, что все трое сиганули под козырек административного здания. Нэтти договорился насчет допроса Карла Стивенса, и гостей проводили в комнату для посетителей.
Все трое — Декер, Ланкастер и Марс — были хорошо знакомы с тюрьмами по совершенно разным причинам. Свистки, окрики, густой телесный дух двух с лишним тысяч человек, скученных в помещениях, рассчитанных на половину этого числа, мешались с пестрыми ароматами всевозможной контрабанды, пронесенной из-за стен.