— Да, и еще, Нэтти, — сказал Декер.
— Что?
— Мне нужен твой ствол.
— Не понял. Зачем? — выпучил глаза Нэтти, ошеломленно отступая на шаг.
Декер требовательно протянул руку:
— Я жду.
— Да как…
— Именно так, — сказал Богарт, направляя на Нэтти свою «беретту».
— Что здесь, черт возьми, происходит? — взъярился Нэтти. — Между прочим, ты нарушаешь закон, направляя на меня оружие!
— Плата за вход на вечеринку — твой пистолет, — сказал Декер. — Никаких исключений.
Нэтти неохотно вынул из наплечной кобуры свой «глок» и рукояткой подал Декеру. Тот убедился, что оружие на предохранителе, и сунул его себе за пояс.
— Не знаю, в чем я, черт возьми, провинился… — начал Нэтти.
— Заткнись, Блэйк, — шикнула Ланкастер. — И шагай за нами.
По дороге к ним примкнул капитан Миллер, тоже мрачнее тучи.
— Капитан, — озабоченно обратился к нему Нэтти, но тот упреждающе вскинул руку:
— Не сейчас, Нэтти.
Они поднялись этажом выше и двинулись в конец коридора. В начальственную дверь Декер вошел без стука.
Питер Чилдресс сидел за массивным столом. За его спиной на стене висело множество фотографий, где он был запечатлен с местными политиками и на всевозможных мероприятиях; на отдельной полке хранились награды и грамоты, накопленные им за годы службы.
Вошедших в его кабинет он встретил хмуро.
— Что вы здесь делаете всей оравой? Есть какие-то подвижки?
— Да, есть, — ответил Декер. — Вы не могли бы встать?
— Чего? — переспросил Чилдресс.
— Ты знаешь, Пит, — сказал Миллер. — По уставу положено.
— За каким чертом?
Ланкастер шагнула вперед с наручниками.
— Питер Чилдресс, встать. Сейчас же!
— Да вы что, охере…
Ланкастер схватила его за подтяжки и вытянула из кресла.
— Ах ты, сука, да я тебя жетона лишу! — грозно рявкнул он.
— Как бы не наоборот, — произнес Декер.
Ланкастер бесцеремонно защелкнула наручники у Чилдресса на запястьях.
— Питер Чилдресс, вы арестованы по обвинению в сговоре с целью убийства, госизмены, а также отмывании денег и еще сотни других преступлений. Хотя и первых двух уже за глаза.
Чилдресс изумленно застыл.
Нэтти стоял, отвесив челюсть, и пялился на своего босса.
— Вы за эту хрень все у меня полетите за решетку! — взревел Чилдресс.
Декер сделал шаг вперед:
— Мы взяли парня, который пытался убить Рэйчел Кац.
— Пытался? — съязвил было Чилдресс, но спохватился. — О… о чем ты говоришь?
— Я перевел их в другую палату сразу после нашей сегодняшней встречи, — сказал Декер. — Обе женщины в безопасности.
— Как перевели? Не согласовав со мной?
— Для этого, как видно, имелась веская причина.
— Послушай, я не понимаю, куда ты кло…
Он осекся, видя, как Декер расхаживает, словно вымеряя площадь.
— Пит, мы с тобой примерно одного роста. Значит, и шагомер одинаковый. От стены до края кровати Кац шесть шагов. Еще два до уровня ее груди.
Декер посмотрел на оцепеневшего Нэтти.
— Блэйк, ты помнишь, как он примерно так нынче утром вышагивал?
Детектив кивнул.
— Он измерял расстояние от стены до кровати, чтобы потом сообщить стрелку. Иначе б тот стрелял в палату реально вслепую.
— Чушь собачья! Докажи, гад! — взревел Чилдресс.
Вместо ответа Декер посмотрел на Богарта.
Фэбээровец достал свой телефон.
— У нас есть ордер на вашу прослушку. — Он выставил трубку напоказ. — Смс с информацией вы скинули через полчаса после того, как вышли из больницы. В эсэмэске все детали прицеливания в эту женщину.
— Твой парень, кстати, был молодцом, — сказал Декер. — Все три пули легли туда, куда надо.
— Не знаю, о каком «парне» ты говоришь.
— Забавно. Тем более что у арестованного киллера изъят телефон, в котором как раз это твое сообщение. С твоего номера. С парнем мы уже поговорили, и он указал на тебя. Так что задница под тобой, Чилдресс, уже шкварчит.
— Да я… я… — запыжился Чилдресс.
— Кстати, а почему на мушке не была Гардинер? — поинтересовался Декер. — Почему только Кац?
Чилдресс мотнул головой и нахохленно промолчал.
— Ладно, Чилдресс. Это ты навел Эрика Тайсона на Салли, указав ее местонахождение? — спросил Декер. — Когда организовывал ее убийство. Или ты просто указал ему за ней следовать?
Кровь отхлынула у Чилдресса от лица. Он опасливо мелькнул взглядом на потрясенного Нэтти.
— Блэйк, послушай, — заметался Чилдресс. — Это не совсем так. Я…
— Ах ты тварь! — завопил Нэтти. Рука его дернулась к кобуре, но та оказалась пустой. Он кинулся на Чилдресса и успел двинуть ему в живот, согнув босса пополам, прежде чем Декер, отчего-то проявивший нерасторопность, ухватил его и оттащил в сторону.
— За что, мразь? — не унимался Нэтти. — Что, сука, Салли тебе сделала?
— Он ее использовал, Блэйк, — сказал Декер. — Как я тебе высказывал раньше. Заставил ее выдать себя за Сьюзан Ричардс, угрожая, видимо, рассказать о ваших отношениях твоей жене. А потом испугался, когда узнал, что Салли мне помогает. И на выходе из парка застрелил ее, руками киллера.
Чилдресс медленно выпрямился, все еще хватая ртом воздух.
Вперед шагнул Миллер.
— За все сорок лет, что ношу свой жетон, я не видел ничего подобного. Чилдресс, ты просто позорище.
— Но свою вину ты можешь загладить, — обратился Декер. — Через помощь нам.
Чилдресс медленно повел головой.
— Все гораздо глубже, чем ты думаешь, Декер.
— Тем больше причин положить этому конец.
Чилдресс затравленно поднял глаза на Ланкастер.
— Мне нужна внутренняя защита. Я серьезно.
— Что тебя так страшит, Чилдресс? — спросила Ланкастер.
— Мы тут все должны страшиться, — ответил тот. — Все до единого.
Глава 76
Когда Чилдресса увели, Богарт со вздохом произнес:
— Возможно, он и прав.
— Ты о чем? — спросила Ланкастер.
— Пришел отчет об отпечатках, которые вы взяли у Билла Пейтона.
— В базах данных, к которым у нас есть доступ, о нем ничего не нашлось, — сказала Ланкастер.
— Есть кое-какие еще. В том числе международные. И не совсем типичные. Но все равно было очень трудно, потому и заняло столько времени. Для получения этой информации нам пришлось обратиться к нашим друзьям из «Моссад».
— Израильтяне? — воскликнул Декер. — То есть, видимо, его зовут не Билл Пейтон?
— Даже близко. Настоящее имя Юрий Егоршин. И общее портретное описание от израильтян совпадает с тем, которое дали вы.
— Дай-ка угадаю. Русский? — сухо спросил Декер.
— Вообще-то родился в Восточной Германии, когда еще стояла Стена, но потом приехал в Штаты, учиться в колледже по спецпрограмме, их здесь тогда было пруд пруди. Так что обучался в штате Огайо, как и ты, Декер.
— Какой в этом смысл? — спросила Ланкастер. — Парень из совсем другой части света мог вот так запросто приехать сюда и ходить в колледж?
— Ну, он же не объявлял себя шпионом, а может, формально им и не являлся. Был студентом со всеми необходимыми документами и визами. По документам, кстати, проходило, что он не из Восточной Германии, а из Западной. Не знаю, как им это удалось, но сумели. Он закончил образование, вернулся домой. И где-то после этого, предположительно, стал связан с КГБ, во всяком случае, так считает «Моссад».
— Да нет. Скорее всего, завербовали его еще до того, как он приехал сюда на учебу, просто чтобы он уже к нам приглядывался, — предположила Джеймисон.
— Может, и так. Так или иначе, после падения Стены он официально вошел в структуру ФСБ, преемника КГБ. Судя по всему, он весьма тесно сотрудничал со многими тамошними игроками первого эшелона. А потом исчез. И последние лет двадцать о его местонахождении никто не знал.
В конце концов он оказался в Берлингтоне, на должности менеджера ресторана, и так было все последние пятнадцать лет. Вполне увязывается с российским олигархом, финансировавшим Рэйчел Кац.
— Что-то я при встрече иноземного акцента у него не заметила, — усмехнулась Ланкастер. — По мне, так типичный американец. А оно вон как, — она развела руками.
— В том-то и дело, — сказал Декер. — Не все они похожи на злодеев из фильмов про Джеймса Бонда. Им же надо сливаться с толпой, быть с ней заподлицо. И время, проведенное в США, позволило ему это сделать. Что делало его еще более ценным.
— Вообще-то дело не только в этом, — сказал Богарт. — Мы копнули глубже и выяснили, что мать Егоршина, как ни странно, была американкой. После Второй мировой она переметнулась, искала убежища в Москве и вышла замуж за русского, Анатолия Егоршина. Во время Второй мировой он был кадровым офицером, служил в ГСВГ — Группе советских войск в Германии.
— Хм. Яблоко от яблони недалеко падает. Мать и могла его научить американским манерам и речи, — предположил Декер. — Это, вероятно, помогло ему адаптироваться, когда он приехал сюда учиться в колледже. Ну и по возвращении в Берлингтон, чтобы управлять своей агентурой.
— Я уверен, все это сделало его еще более ценным для Советов, а потом и для набирающей силу России, — добавил Богарт.
— У нас есть хоть какой-то прогресс по людям, которых они разместили за все эти годы? — спросила Ланкастер.
— Тут не все так просто. Никаких данных о тех, кто уже прошел обработку, в подвале «Гриля» не нашлось; запеленговали только тех, кто еще здесь значится. А они все поисчезали, как и кухонный персонал. Мы допросим остальных работников, которые непричастны. Возможно, они расскажут что-нибудь, что поможет нам их отследить. Отматывать начнем с обратного конца: кто из людей поступил на новые места через контору Гардинера. Свяжемся по максимуму со всеми фирмами, до каких только сможем дотянуться, и выясним, не поступал ли к ним кто-то из его подопечных.
— Это при условии, что они еще здесь, — рассудил Декер. — Может, уже всем скопом сделали ноги.
— Вполне вероятно. Если так, то мы, по крайней мере, избавились от них, а это уже кое-что. Постараемся все это так или иначе купировать. Даже если не сумеем этих людей найти, то, по крайней мере, оценим ущерб, который они могли нанести на своих местах, и попытаться его нивелировать.