–У нас немало причин для благодарности,– начал Габриель. Он задержал взгляд на Джулианне, затем поочередно посмотрел на каждого из собравшихся, закончив отцом, сидевшим во главе стола.– У мамы была замечательная привычка. Когда мы собирались по торжественным дням, она буквально требовала, чтобы каждый назвал свою причину быть благодарным. Поначалу я думал, что ограничусь благодарностью за свою прекрасную жену, новую работу и моего новорожденного племянника Томми.
Взрослые подняли рюмки и выпили за здоровье Томми.
–Все вы помните тост, который я произнес в мамину память на свадьбе Рейчел и Эрона.– Голос Габриеля стал напряженнее.– Однако мне хотелось бы повторить часть тех слов.
Сидящие одобрительно закивали. Джулия заметила, что левая рука Габриеля слегка дрожит. Она вложила свои пальцы в его ладонь и обрадовалась, когда Габриель их сжал.
–Этот вечер был бы незавершенным, если бы мы не признали, до чего нам не хватает Грейс. Она была по-настоящему удивительной женщиной. Любящей женой. Заботливой матерью. Ее способность делать добро и проявлять сострадание не знала границ. Мало того что она была щедра и добра, она обладала потрясающей способностью прощать. Грейс привела меня в свой дом. Она стала мне матерью, когда я лишился родной матери и не верил никому из взрослых. Грейс учила меня любить всецело и бескорыстно. Без нее и нашего отца я бы, скорее всего, погиб.– Габриель сделал паузу, поочередно взглянув на Ричарда и Джулию.– Недавно мне представилась возможность больше узнать о своих биологических родителях, в том числе и о своем еврейском наследии со стороны отца. Когда я выбирал отрывок из еврейской Библии для чтения на свадьбе Рейчел и Эрона, я ничего не знал о своих предках. Нынче этот отрывок видится мне исполненным еще большего смысла. Повторю то, что говорил тогда: слова, которые я сейчас прочту, как нельзя лучше передают любовь Грейс к своей семье.– Он осторожно высвободил руку из руки Джулии, достал из кармана сложенный листок, развернул и начал читать.
Кто найдет добродетельную жену? Цена ее выше жемчугов; уверено в ней сердце мужа ее, и он не останется без прибытка; она воздает ему добром, а не злом во все дни жизни своей.
Габриель вновь посмотрел на Джулию, и на мгновение окружающий мир перестал существовать – столько любви и изумления излучало ее лицо.
Добывает шерсть и лен, и с охотою работает своими руками.
Она, как купеческие корабли, издалека добывает хлеб свой.
Она встает еще ночью и раздает пищу в доме своем и урочное служанкам своим.
Задумает она о поле, и приобретает его; от плодов рук своих насаждает виноградник.
Препоясывает силою чресла свои и укрепляет мышцы свои.
Она чувствует, что занятие ее хорошо, и – светильник ее не гаснет и ночью.
Протягивает руки свои к прялке, и персты ее берутся за веретено.
Длань свою она открывает бедному, и руку свою подает нуждающемуся.
Не боится стужи для семьи своей, потому что вся семья ее одета в двойные одежды.
Она делает себе ковры; виссон и пурпур – одежда ее.
Муж ее известен у ворот, когда сидит со старейшинами земли.
Она делает покрывала и продает, и поясы доставляет купцам Финикийским.
Крепость и красота – одежда ее, и весело смотрит она на будущее.
Уста свои открывает с мудростью, и кроткое наставление на языке ее.
Она наблюдает за хозяйством в доме своем и не ест хлеба праздности.
Встают дети и ублажают ее,– муж, и хвалит ее:
«Много было жен добродетельных, но ты превзошла всех их». [37]
–Прошу всех выпить в память о нашей матери Грейс.
К тому времени, когда у собравшихся опустели рюмки, за столом не было ни одного человека с сухими глазами.
Глава шестьдесят пятая
Декабрь 2011 года. Ферма близ Эссекс-Джанкшн, штат Вермонт
За два дня до Рождества Пол работал в хлеву. Он был глубоко погружен в раздумья.
(В скобках отметим, что его сапоги тоже были глубоко погружены, но в субстанцию органического происхождения.)
Он и не слышал, как в хлев вошла его младшая сестра Хедер. Она встала, скрестив руки на груди и дожидаясь, пока брат заметит ее присутствие. Потеряв терпение, она крикнула:
–Привет!
–Привет. Как делишки?– спросил Пол, продолжая сгребать навоз.
–Крис поехал взглянуть на лошадку Андерсонов. Хозяева считают, что у нее колика. Может там застрять до утра. Вот я и попросила его подкинуть меня в родной дом. Как ты?
–Прекрасно.
–По твоему голосу я бы этого не сказала.– Глаза Хедер буравили ему спину и в конце концов вынудили повернуться.
–Голова занята предстоящим собеседованием. В январе их у меня целых шесть, и все – по линии Ассоциации современного языка. Разные колледжи, и везде – свои требования. Так что напряженки мне хватает.
–Конечно,– согласилась Хедер, однако взгляд ее говорил другое.
–Я был на собеседовании в Университете Святого Михаила. Если они меня возьмут, я смогу на выходные приезжать и помогать отцу.
–Приятная новость. Я постараюсь переговорить со святым Михаилом и попрошу его позаботиться, чтобы тебя взяли.
В хлеву негромко звучала музыка. Хедер задрала голову и прислушалась. Это была заглавная песня из альбома «In the Sun». Плеер Пола, установленный в режиме повтора, проигрывал эту вещь снова и снова.
–Если ты так озабочен устройством на работу, тогда какого черта ты травишь себя этой мутотой? Ну и безнадега! Я не успела войти, а меня уже тянет перерезать вены от таких песенок!
Пол сердито посмотрел на сестру и пошел в другой конец хлева.
Хедер отправилась следом.
–Кстати, вчера в «Ханнафорде» случайно встретила Элли.
Пол издал какой-то неопределенный звук.
–Почему тебе не позвать ее куда-нибудь?
–Мы не так давно выбиралась с ней в кино.
–Я говорю про свидание, а не про дружеские прогулки.
–Наши отношения с ней прекратились,– упирая на последнее слово, сказал Пол.– Еще пару лет назад.
–Крис на Новый год собрался в Стоу, покататься на сноуборде. Снимет там жилье, чтобы не ездить взад-вперед. Пригласи Элли, и поехали с нами.
–Это не самая лучшая идея.
Хедер схватила брата за руку. Вилы застыли в воздухе.
–Нет, это замечательная идея. Все будет как в старые добрые времена. Пригласи ее.
–Я не могу уехать и всю работу взвалить на мамины плечи.
–Кажется, для этого ты и нанял помощников… Вергилий.– Хедер улыбалась во весь рот.
–Я не Вергилий. Я Данте,– пробормотал Пол.
–Что?
–Ничего. Мысли вслух.
–Послушай, мой старший ученый братец, тебе просто необходимо выпустить пар. Ты себя мучаешь и попутно отравляешь окружающую среду. От тебя за милю пахнет унынием.– Она ехидно улыбнулась и начала щекотать Пола.– Зануда. Зануда. Зануда.
Пол бросил вилы и поднял руки:
–Если я скажу «да», ты отвалишь?
–Непременно.
–Отлично. Тогда исчезни.
–Исчезаю делать кофе. Когда придешь в дом, надеюсь, ты ей позвонишь.
Хедер ушла из хлева, а Пол застыл, пытаясь сообразить, как это его угораздило сказать «да».
Глава шестьдесят шестая
27 декабря 2011 года. Селинсгроув, штат Пенсильвания
Все многочисленное семейство Ричарда собралось за обеденным столом, наслаждаясь десертом и кофе. Рейчел рассказывала о результатах гормональной стимуляции.
–Да, мне пришлось согласиться на гормоны. И знаете, сейчас я себя чувствую лучше, чем когда принимала таблетки. Я стала эмоциональнее.
Эрон, стоявший у нее за спиной, удивленно изогнул брови. Жест был настолько комичным, что все засмеялись. Точнее, все, кроме самой Рейчел и Джулианны.
Габриель заметил, как его жена изменилась в лице. Она уперлась взглядом в стол. Казалось, еще немного, и ее глаза прожгут дыру в столешнице.
Неожиданно Джулия вскочила, опрокинув стул, и побежала наверх. Габриель поднял стул и тоже поспешил на второй этаж, перепрыгивая через две ступеньки.
Когда он вбежал в спальню, на кровати валялся опрокинутый выдвижной ящик ночного столика, содержимое которого Джулия выкладывала в ряд.
–Черт бы меня побрал!– услышал Габриель.
–Что случилось?
Габриель попытался схватить жену за руку, но поймал только воздух. Джулия была уже в ванной, где проделала то же самое с содержимым своей косметички. Она откидывала предметы в сторону, пытаясь что-то найти. И не находила.
–Джулианна, что случилось?
–Я не могу их найти.
–Чего ты не можешь найти?– Не получив ответа, Габриель взял ее за руку.– Джулианна, что ты ищешь?
–Противозачаточные таблетки.
На мгновение Габриеля тоже охватила паника, но лишь на мгновение.
–Они наверняка где-то здесь. Когда ты в последний раз их видела?
Джулия моргала и озиралась по сторонам.
–В Кембридже.
Теперь уже и у Габриеля округлились глаза.
–Значит, не в Нью-Йорке? И не здесь?
–Незадолго до твоего отъезда у меня начались месячные. Помнишь? В среду я должна была открыть новую упаковку таблеток.
–И что? Открыла?
Она покачала головой:
–Я жутко по тебе скучала. Потом сорвалась с места и полетела в Нью-Йорк, забыв таблетки дома… Нью-Йорк, Филадельфия, оттуда мы приехали сюда…
–Дорогая…– Габриель потянулся, чтобы ее обнять, но Джулия вырвалась и закрыла лицо руками.
–Какой ужас. Я почти месяц не глотала таблетки и обнаружила это только сейчас. Ты видел такую идиотку?
–Ты совсем не идиотка.– Габриель обнял ее.– Что ты так волнуешься? Ты торопилась ко мне в Нью-Йорк. Затем нам пришлось срочно лететь в Филадельфию. Тебя занимали совсем другие мысли.
–Как хорошо, что твой послеоперационный период длится три месяца.
Лицо Габриеля помрачнело, но совсем ненадолго. Так бывает в летний день, когда облачко на минуту закроет солнце.