Внезапно скрипнула дверь, и это отвлекло Марианну от ее страхов. Красный сигнал опасности. Даниэль? Но вошли двое полицейских.
Чего еще нужно от меня этим кретинам?
— Что, Марианна, все варишься в собственном соку? — усмехнулся бригадир.
— Оставь меня в покое, говнюк!
Он схватил ее прикованное запястье, стал выкручивать. Марианна громко вскрикнула.
— Ты со мной разговариваешь как положено, о’кей?
— Ладно-ладно!
Он отпустил ее руку и перешел на другую сторону, туда, где барьерчик убрали. Марианна решила, что будет лучше сесть.
— Чего вы от меня хотите?
— Ничего! — заявил он с непроницаемым видом. — Охраняем тебя, только и всего… Мы ведь за этим здесь, разве не так?
Марианна бросила взгляд на другого полицейского: тот стоял напротив кровати, прислонившись к стене. Хотя мальчишка и храбрился, было понятно, что ему не по себе. Плохо дело. Не пахнет, а прямо разит неприятностями…
— Ты вроде как вчера трахалась с вертухаем, а? — продолжал бригадир с сальной улыбочкой. — Коллега застукал вас, когда вы обжимались!
— Да что ты говоришь! — пробормотала она, побледнев еще больше.
— Ты намекаешь, что коллега соврал?
— Ну да! Я ни при чем, если у него глюки.
— Заметь, это меня не напрягает! Естественно, что он перед тобой не устоял… Хоть ты изрядно побита, Марианна, а все-таки чертовски хорошенькая… Не откроешь окно, Пьер? Тут задохнуться можно.
Поименованный Пьер открыл окно. Струйка теплого воздуха просочилась в палату, но Марианне это не принесло облегчения. Присутствие полицейского действовало ей на нервы. Он вытащил сигарету из пачки «кэмел», лежавшей у изголовья.
— Эй! Это мои! — рявкнула Марианна.
Он по-прежнему улыбался, насмехался над ней. Не испытывал страха. А ведь одна рука у нее была свободна.
— Классные у тебя сигареты… Тебе под стать… Хочешь закурить?
Злость мало-помалу вызревала у Марианны внутри.
— Вы не имеете права находиться здесь. Трогать мои вещи.
— Может быть, подашь жалобу? Кто станет слушать сумасшедшую, такую как ты? А? Но есть способ все уладить, Гревиль…
Марианна стиснула зубы. Так она и знала. Не нужно быть ясновидящей, чтобы угадать: двое негодных полицейских, застрявших в больничном коридоре, словно дохлые крысы, захотели немного развлечься с заключенной, до которой никому нет дела. Чья судьба не заботит цивилизованное общество. Бригадир сунул руку ей под футболку. Марианна вся сжалась.
— Не советую! — просто предупредила она.
— А что? Ты на меня нападешь? Убьешь того гляди?!
— Уберите руку… Пока еще не поздно.
Он хохотал, а напарнику было явно не до смеха.
— Ну же, Марианна! Тебе не скучно совсем одной на этой кровати? Будешь с нами добренькой, я тебе отдам твои сигареты…
— Ах ты, говнюк! Хочешь, чтобы я переспала с тобой за то, что и так мне принадлежит? За кого ты меня принимаешь!
— Не заводись! Небольшой подарочек уладит дело! И потом, я могу дать тебе еще что-нибудь, кроме сигарет… Что тебе доставит удовольствие?
Она посмотрела ему прямо в глаза. Блеклые, несмотря на похоть.
— Твой ствол мне доставит массу удовольствия!
— Ну, это, милочка, я не могу тебе дать!
— Тогда можешь пойти и усраться в сортире, месье полицай!
Паренек захихикал, бригадир вновь пошел в атаку. Но руку убрал, уже кое-что.
— Тебя вроде как в тюрьме изнасиловали охранники… Так мне доктор сказал! Поэтому ты на всех нападаешь! Но я-то думаю, что ты всегда себя так вела. Думаю также, что у них на то была причина…
Похабный тон полицейского проникал во все поры, как ядовитый газ.
— И как они тебя? Сколько их было?
Марианна скосила глаза на его табельное оружие, надежно прикрепленное к поясу. Одним движением она могла бы… Но другой стоит как раз напротив. На второй линии. Он выстрелит до того, как она успеет схватить ствол. И что? А то, что ты больше никогда не увидишь Даниэля. Марианна замкнулась в молчании. Голос бригадира вызывал тошноту, заставлял переживать мгновения полного ужаса.
— Больно было? Может, тебе и понравилось! Ну же, расскажи! Что они делали с тобой?
— Оставьте меня в покое или я закричу!
Бригадир приковал ей левую руку. Марианна заорала, он прикрыл ей рот рукой.
— Спокойно! Какая ты нервная! Мы тебе не сделаем ничего плохого, просто хотим поговорить… Перестанешь орать — я уберу руку, о’кей? А будешь кричать, задам тебе по первое число! Все равно всем плевать на зэчку, такую как ты!
Марианна в знак согласия пошевелила подбородком, он отнял руку.
— Нам скучно, понимаешь? Мы торчим здесь, охраняем дрянь, которая должна гнить в тюрьме… Надо бы восстановить смертную казнь для таких, как ты, гадин… Я бы мог тебя сейчас задушить подушкой… Обществу больше не придется тратить на тебя средства.
По спине заструился холодный пот. Хуже не придумаешь. Полицейский — фашист и реваншист.
— Но что вам, в конце концов, от меня надо?!
— Ты могла бы нас развлечь, моего дружка и меня! Вчера ты занималась этим с тюремным надзирателем. Так почему не с нами, а? Давай, принеси хоть какую-то пользу…
Погладив ее по руке, бригадир повернулся к коллеге:
— Посторожи в дверях. Если кто-то подойдет, стучи. Я кончу, потом твоя очередь.
Охранник вышел в коридор, Марианна осталась наедине с бригадиром. Тот расстегнул молнию на брюках:
— Ну же, Марианна, будь ласковой… Заслужи прощение.
Она вдруг задалась вопросом, почему жизнь никогда не дает ей передышки. Даже в больничной палате. Почему на нее обрушивается столько ненависти, столько скотства? Столько презрения… Заслужи прощение… Ты платишь, Марианна. Расплачиваешься. За то, что слишком многих осиротила.
Он схватил ее за волосы, попытался притиснуть лицом к воздетому члену. Марианну чуть не вырвало прямо туда, но она испустила крик в знак того, что боевая машина приходит в движение. Опираясь локтем о барьер, она легла на лопатки, выбросила ноги вверх и, не дав бригадиру времени опомниться, зажала его шею между бедрами и опрокинула вперед, на кровать. Он рухнул, увлекаемый невероятной силой. Сильно стукнулся о пол коленями. Марианна, сжав ногами его загривок, принялась душить. Он пытался разжать капкан, но руки оказались бессильны против смертельного захвата.
— Весело тебе, паршивец?
С головою в мощных тисках, он корчился на матрасе. Нашарил правой рукой пистолет. Марианна усилила давление.
— Только пошевелись, и я проломлю тебе затылок!
Он мгновенно застыл. Марианна раздумывала. Со скованными руками она мало что могла. Разве что его убить. Ведь если отпустить его… Надавить сильнее — и он, может быть, потеряет сознание… Но необязательно. Однако случай пришел ей на помощь.
Охранник дважды постучал в дверь. Через несколько секунд явился врач в сопровождении розовых сабо. Оба белых халата на мгновение оторопели при виде столь забавной картины. Наконец врач среагировал:
— Немедленно отпустите полицейского!
— Он хотел на меня напасть!
Второй коп, растревоженный криками, тоже вошел. Увидев своего командира в такой неприглядной позиции, не нашел ничего лучшего, как вытащить из кобуры пистолет. Вот уж воистину юнец необстрелянный!
Медсестричка в розовых сабо испустила крик ужаса.
— Всем успокоиться! — взывал медик. — Спрячьте оружие!
— Я отпущу его, — прошептала Марианна. — Но пусть он больше ко мне не приближается…
Она разжала наконец удушающее кольцо, полицейский повалился на кровать. Тут же схватился обеими руками за горло, задышал с устрашающим хрипом. Его лицо поменяло цвет, стало багровым.
— Он хотел меня изнасиловать! — оправдывалась Марианна.
Молодой полицейский вложил пистолет в кобуру и помог командиру подняться.
— Вы же не поверите этой сумасшедшей! — запротестовал бригадир. — Я ничего такого не делал!
Врач как-то странно усмехнулся:
— Тогда объясните, почему у вас ширинка расстегнута… И ваш…
Лицо копа сравнялось цветом со стенами. Из красного стало белым, без перехода. Пока он застегивал молнию на штанах, розовые сабо наслаждались зрелищем, ничего не упуская.
— Это не то, что вы подумали, доктор…
— Довольно! — заорал врач. — Я сейчас же позвоню вашему начальству, и у вас будут серьезные проблемы, это я вам гарантирую!
— Да ладно! Она сама меня возбудила! А потом взъерепенилась!
— Неправда! — возмутилась Марианна. — Никого я не возбуждала! Он врет!
— Снимите с нее наручники. Быстро.
Молодой полицейский расстегнул обе пары наручников.
— Ну погоди, ты еще пожалеешь! — бросил бригадир Марианне.
— Вон! — завершил ситуацию «практикант».
Оба копа исчезли, Марианна улыбнулась своему спасителю. Симпатичному блондинчику в очках.
— Спасибо, доктор.
— Как вы, мадемуазель? — спросил он, присаживаясь на кровать. — Что здесь произошло?
— Этот тип… Он хотел меня принудить… Сделать ему минет.
— О-ля-ля! — простонали розовые сабо. — О-ля-ля!
— Похоже, мы пришли вовремя. Но… Как вы это проделали? Как зажали его ногами?
— А! Это крайне просто… Знаете, как делают свечку? Опираясь на локти, поднимают ноги? Так вот, это почти то же самое, только я зажала ему голову и придавила к кровати… Потом стиснула загривок, и он уже не мог пошевелиться.
— Вы занимались гимнастикой?
— Нет. Я… Я изучала боевые искусства… Карате, немного дзюдо.
— Правда? Полицейский, наверное, был не в курсе! — рассмеялся доктор. — Он не повредил вам?
— Нет. Не успел!
— Хорошо… Я — доктор Филипп Милуш. Ассистент доктора Эстье.
— Я — Марианна де Гревиль…
— Я знаю! Вы у нас знаменитость! Говорят, чтобы вас прослушать, нужно надевать доспехи!
Симпатичный парень. Марианна посмеялась вместе с ним.
— Полицейским я займусь чуть позже. А сейчас вам нужно сделать рентген.
— Рентген? Но мне уже сделали много снимков, когда привезли…
— Не волнуйтесь, это обычное обследование. Рентген позвоночника. У вас боли в области шеи, я хочу проверить, нет ли смещения позвонков… Рентген немного специфический, позвонок за позвонком. Санитар с каталкой заедет за вами, ладно? Хотел бы также прослушать вас…