— Ты все равно мне совсем не нравилась, — подытожил он с улыбкой.
— Я не хочу умирать! Пожалуйста, не надо!
Фрэнк подтащил ее к зияющей яме. Она плакала, извивалась всем телом, борясь за жизнь.
— Я предупреждал, что меня предавать не стоит!
Фрэнк резко ее толкнул, она упала на дно ямы. Спиной, запястьями, до сих пор крепко скованными. Скверное падение.
— Прощай, Марианна, — добавил Фрэнк, склонившись над могилой.
— Нет! Я не хочу умирать! Даниэль ждет меня!
— У тебя будет время обо всем подумать: ты задохнешься медленно.
Три тени над нею. И луна посреди небес. Первая лопата земли обрушилась ей на голову. Она ощутила мерзкий вкус во рту. Попробовала крикнуть, земля набилась в горло. Она закрыла глаза.
— Ну же, Марианна, открой глаза!
— Нет!
— Марианна, открой глаза…
Жестокое пробуждение. Она резко выпрямилась, с ужасным криком. Закашлялась, стала жадно ловить кислород. Лицо нависло над ней, Марианна завопила снова.
— Это я, Фрэнк… Тебе снился кошмар, Марианна… Успокойся, все кончилось.
Она расплакалась, коротко, натужно всхлипывая. Было еще светло. Марианна вспомнила, что прилегла отдохнуть. С ужасом смотрела на Фрэнка. Лопата, яма, могила. Фрэнк толкает ее на дно.
— Мне… мне снилось, будто… ты меня убивал… Затащил в лес, Лоран вырыл могилу… и вы похоронили меня заживо! Ты сковал мне руки за спиной и… толкнул в яму… И земля медленно душила меня…
— Успокойся… Зачем бы мне было так поступать?
— Ты говорил, будто я тебя предала…
— Все кончилось, Марианна… Теперь успокойся…
Марианна смотрела на него с непроходящей тревогой.
— Ты никогда так не поступишь со мной, правда? Не похоронишь живой?
— Нет, Марианна. Это был дурной сон.
— Вы ведь убьете меня, когда я выполню миссию?
— Нет, — напомнил он с улыбкой. — Я отпущу тебя на свободу, как обещал…
Марианна повернулась на бок. Фрэнк погладил ее по щеке.
— Ты можешь еще отдохнуть, до ужина есть время.
— Я не хочу больше спать… Думаю, я… я боюсь снова оказаться в той яме…
Фрэнк обещал скоро вернуться и исчез. Марианна закрыла глаза. Вновь ощутила вкус земли во рту. Все равно она сегодня спрыгнет со стены. И убежит в лес.
Тяжелая дверь захлопнулась. Даниэль дотащился до тюфяка. Свалился на него, стеная от боли.
Да, он имел право на душ. Ледяной. Они вчетвером одолели его, начали истязать. Подарок вновь прибывшему. Увидев их лица в приемной, он уже понял, что его ожидает. Особое обращение, да. Он уже познал, как больно, когда бьют дубинкой по спине, по черепу. По самым чувствительным точкам.
Он отер кровь, которая текла изо рта, на какой-то миг застыл неподвижно.
Это только начало. Портье выразился ясно. Ты дважды предатель. Ты заплатишь за мерзавку Марианну. За то, что ты сделал со мной в тот вечер. За смерть Моники, оплакать которую тебе не хватило порядочности. За твою жену, твоих детишек. За то, что ты помог этой чокнутой сбежать. Ты не протянешь и месяца. Я сам об этом позабочусь.
Даниэль улегся на бок, лицом к стене, подогнув ноги, чтобы уместиться на слишком короткой койке.
Выстоять. Но для чего? Для кого? Марианна растворилась без следа. Жена отказывается с ним говорить. Дети, должно быть, его проклинают. Коллеги презирают больше, чем любого из заключенных. Заключенные радуются, что вертухай оказался в клетке. При первой возможности сведут с ним счеты. Может статься, что Портье как-нибудь исхитрится отдать его на расправу арестантам. Он припомнил, что бывало с надзирателями, которые, по несчастью, попадали в лапы заключенных. Охранники с разорванной гортанью, оскопленные, выпотрошенные. Забитые до смерти. Парни, попадающие в тюрьму, и так не паиньки. А решетки превращают их в кровожадных дикарей.
Даниэль закрыл глаза. Задумался, почему он здесь. В какой момент совершил непоправимое. Лицо его милой Марианны явилось перед ним. Он даже не мог ни в чем ее упрекать. Сожалеть о ночах, в которые познал нечто такое, что стоит жизни. Он умрет в этих стенах. За нее. Если каким-то чудом он отсюда выйдет, его жизнь все равно сломана. Ни работы, ни семьи. Ни друзей.
Ни Марианны. Ничего.
Он прижал руки к избитым бокам. Натянул одеяло на плечи. Наконец задремал. После того, как двое суток не смыкал глаз. Но и сон населяли опасности.
С широко открытыми глазами Марианна следила, как мигают, сменяя друг друга, секунды на будильнике. Все было готово. Усыпляющий порошок дожидался голубка на столе, она надела поверх белья только рубашку, чтобы выглядеть секси. Она была готова ринуться в ночь, прокрасться незаметно, забрать ключи от тачки, чтобы за ней не могли погнаться. Влезть на дерево, спрыгнуть со стены. Двинуться в сторону, противоположную той, куда она побежала во сне. Потом — на шоссе. Может быть, автостопом. Рискуя, что ее опознают.
Час ночи. В доме тишина…
Да что он себе думает, этот кретин? Неужели заснул? Или все-таки сдрейфил?
Словно в ответ на ее нетерпение, за дверью заскрипел паркет. Сердце у нее сжалось. Ключ в двери. Тень. Она приподнялась на постели. Дидье пристроился рядом. Она потянулась губами к его губам… Ты должна это сделать, Марианна.
Черные глазки Куницы блестели в полутьме. Он прижал Марианну к себе, жадно поцеловал. Ее затошнило.
— Можешь принести мне попить? Так хочется чего-то холодненького…
— О’кей, — шепнул он. — Скоро вернусь.
— Будь осторожен!
— Не беспокойся, все спят как убитые…
Он вышел, не запирая дверь. Марианна заколебалась. Спуститься сейчас и вырубить его на кухне? Можно наделать шума. Лучше придерживаться плана А. Она села на стол, закурила «кэмел». Скоростной пожелал ей удачи.
Будто говорил: я жду тебя, Марианна. Куница вернулся с пивом и кока-колой.
— Спасибо, ты прелесть…
Они открыли каждый свою банку. Марианна утолила жажду. Потом снова поцеловала его. Спешила добиться цели. Опытной рукой всыпала порошок в банку с пивом, пока Дидье страстно лобызал ее в шею. Если, конечно, ему еще хочется пить!
Все еще стоя, он чуть-чуть раздвинул ей ноги. Марианна обхватила его… Что, если просто его пристукнуть сейчас? Нет, Марианна. План А. Никаких импровизаций… Она расстегнула на нем рубашку, коснулась кожи. Вспомнила кожу Даниэля. От этого заныло сердце. Провела рукой по ширинке: он вполне созрел. Схватила банку пива, брызнула себе на лицо, будто чтобы освежиться, поднесла ему ко рту, влила несколько глотков… Цель почти достигнута. Нужно только немного подождать. Рубашка Марианны соскользнула к запястьям, Дидье уложил ее на стол. Жадным ртом спустился до живота. Снова поднялся до губ.
Достаточно ли он выпил? Свалишься ли ты, наконец, или как? Он проглотил смесь минуту назад, но Марианне казалось, что он шарит руками по интимным местам уже долгие часы.
Нет, Марианна. Не бей его. Не пусти все прахом. Потерпи.
Внезапно дверь отворилась. Свет их застиг в самый момент преступления. Марианне показалось, что у нее вот-вот остановится сердце. Она живо выпрямилась и оказалась перед суровым, словно склеп, лицом Фрэнка.
— Я, наверное, помешал?
Куница пялился на него отупело. Марианна надела рубашку, вскочила на ноги. Еще один кошмар… Дидье подошел к шефу, который стоял, скрестив руки, прислонившись к дверному косяку.
— Послушай, Фрэнк, ты бы в это не вмешивался…
— Да ну? Мне бы хотелось знать одну вещь, Дидье… Она прикончит тебя до или после того, как ты ее трахнешь?
— Я не собиралась его убивать! — запротестовала Марианна.
— А ты заткнись! — злобно одернул ее Фрэнк.
— Зачем так нервничать? Она хотела этого, я тоже. Не вижу ничего плохого!
— Исчезни! Поговорим завтра. И чтобы я здесь больше тебя не видел: это в твоих интересах… Ясно?
Дидье метнул на него злобный взгляд, но подчинился. Фрэнк закрыл дверь, вошел в комнату. Марианна инстинктивно отпрянула. Хотя отступать означало признаться в преступном умысле.
— Жаль, что нарушил твои планы, Марианна.
Она остановилась, только прижавшись лопатками к стене. У нее еще был шанс. В конце концов, она отправляла в нокаут типов куда сильнее этого. И она воспрянула духом. Может быть, стоит все начать сначала, с ним. Отравленное пиво все еще красовалось на столе, вдруг ему захочется пить. На данный момент в зеленых глазах светился гнев, окрашенный горечью. Но она может вызвать в нем другие чувства.
— Ну, рассказывай, как ты собиралась действовать, Марианна! — потребовал он со зловещей ухмылкой. — Наверное, свернуть ему шею…
— Зачем вы так говорите? Мне не хотелось оставаться одной, вот и все…
Коп заулыбался шире, показывая зубы хищника, великолепные, белые.
— И конечно же, для этого ты выбрала Дидье… Я, знаешь ли, не девица, но мне кажется, что из нас четверых он не самый привлекательный…
— Он был милым со мной… Внешность ничего не значит!
— Стало быть, вот так, сразу, ты сильно пожелала его, да? До такой степени, что назначила ему ночное свидание… Ведь я немного знаю Дидье. Он никогда не явился бы сюда среди ночи, если бы ты его не завлекла…
— Долго вы будете выносить мне мозг? Это что, преступление? Я совершеннолетняя, разве нет?
Фрэнк заметил что-то на полу у кровати. Удлинитель. Подобрал его.
— Этим, полагаю, ты собиралась его связать…
— Да хватит уже, черт! — вздохнула Марианна, изображая из себя мученицу. — Я, что ли, виновата, если вы параноик?
Он стремительно набросился на нее, развернул, впечатал лицом в стену.
— Ай! Отпустите! Что на вас нашло?!
— Тихо, всех перебудишь!
Она попыталась вырваться. Но Фрэнк завел ей руки за спину и связал электрическим проводом. Она билась в путах, тогда Фрэнк приподнял ее над полом. Марианна изо всех сил злобно молотила ногами по воздуху. Внезапно вся сжалась. Фрэнк сунул ей руку в промежность.
— Что это вы делаете? — яростно заверещала она. — Прекратите! Не трогайте меня!
— Я просто хотел удостовериться, Марианна…