– Астрид, ты уверена, что хочешь сегодня выпить? – подтрунивала надо мной Моника до самых ворот мужского братства.
Ее хохот отошел на задний план, когда я увидела величественный особняк. Он находился позади учебных корпусов, на опушке леса. Фасад здания был сложен из серой кирпичной кладки, а на вытянутых башнях красовались черные острые пики. Особняк сочетался с архитектурой кампуса, но выглядел слегка диким. Идеальное пристанище для графа Дракулы.
– Даже обидно, что тут живет горстка тупых футболистов, – прокомментировала Моника, точно попав в мои мысли.
Да, графу Дракуле особняк подошел бы. Или профессору Ричардсону.
Я помотала головой, отгоняя неуместные мысли. Пусть один вечер пройдет без моей одержимости, будто я обычная первокурсница!
– Когда-то тут жил Берроуз и его друзья, – пересказала Тейлор, наверное, прочитанное накануне, – отсюда и началась история университета.
– А в этой истории были кровавые подробности? – зачем-то спросила я.
Моника и Тейлор недоуменно переглянулись.
– Атмосфера располагает. – Я неловко пожала плечами.
Соседки рассмеялись.
– Идем! – Моника указала сумкой-клатчем в сторону открытых железных ворот. – Проверим, есть ли тут призраки!
Когда-то особняк принимал в свои владения знатных господ, а хозяева устраивали грандиозные балы – на эти мысли меня натолкнул интерьер в изысканном стиле. Кремовые колонны, высокие потолки, позолоченные подсвечники. На кухню вела арка, а наверх, в спальни, – две винтовые лестницы. В особняке царила величественная атмосфера, но парни из братства изменили зал, осовременив его, пусть и пытались чтить традиции: не трогали гобелены на стенах и не портили резную мебель.
В обычное время зал служил братству гостиной, но сейчас диваны оттеснили к стене, камин и книжные полки прикрыли простынями, а в центр помещения повесили диско-шар, и в полумраке он захватывал в фиолетовые, синие или розовые огни лица довольных студентов. У другой стены расположили стол с закусками и напитками – туда Моника нас и повела.
Я зачерпнула в стакан кроваво-красный пунш. От сладости свело зубы.
– Он безалкогольный!
– Это ненадолго, – усмехнулась Моника. – Скоро парни из братства исправят ситуацию.
– Но мне девятнадцать… Разве это поощряется? – растерялась я.
– Берроуз славится свободными взглядами и уважением к личному пространству, – пропел Лиам девиз университета. – Привет, Астрид, Тейлор, Моника… – он сдержанно кивнул последней.
Моника ответила ему тем, что поморщила нос.
Следом за Лиамом к столу подошли Кармен и темнокожий парень. У парней были зеленые бомберы с логотипом футбольной команды и золотые браслеты – как маркер того, что они состоят в братстве. По телу Кармен, словно вода, струилось бирюзовое платье, а на ее запястье я увидела похожий браслет, но тоньше и изящнее. Она из женской коммуны? Но рассмотреть украшение я не успела. Темнокожий парень помахал фляжкой, явно демонстрируя свои намерения, и воскликнул:
– Обожаю, когда Ричардсон за главного! Он на все закрывает глаза.
– Потому что молод и понимает, как нам хочется веселиться, – оживилась Моника.
– Профессор Ричардсон здесь? – озвучила мой вопрос Тейлор.
– Или ему нравятся пьяные студентки, – ответил Монике темнокожий парень, будто специально игнорируя меня и Тейлор. Он наклонился к Монике и загадочно добавил: – Никто не знает, кого Ричардсон зажмет сегодня в углу и трахнет ради зачета. Все мечтаешь попасть в его список? Ты для него старовата, подруга.
– Пошел ты, Нейт! – обиделась Моника, но явно не всерьез. Она кокетливо схватила у него фляжку и сделала глоток.
– Я пойду искать девушек из группы поддержки, – шепнула мне Тей.
Я на автомате кивнула. Щеки пылали, сердце неровно билось в такт музыке. Дерек Ричардсон на вечеринке? Вот и побыла обычной студенткой. Целых десять минут.
Вечеринка набирала обороты: диваны задвинули подальше, на потолке сильнее закрутили диско-шар, словно он тоже пустился в безумный танец, а из кухни принесли еще один обеденный стол и поставили на него бутылки с газировкой и сумки-холодильники с пивом. На стены повесили плакаты, и они комично смотрелись с картинами, а музыка из колонок, кажется, стала еще громче. Я жадно смотрела на происходящее, будто на очередную серию с «Нетфликса», когда Моника потащила меня в центр зала, вручив бутылку вишневого пива. Но соседка быстро завела флирт-перепалку с Нейтом, напрочь обо мне забыв. Я не винила ее, позволяя музыке ласкать мое тело. Пиво оказалось приятным, прежде я пробовала обычное, не самого лучшего качества, и оно пахло грязными носками. Вишневое пиво отдавало кислинкой и приятно холодило кончик языка. Алкоголь совсем не ощущался, через несколько минут я пошла за второй бутылкой.
Первокурсники держались вместе, они позвали меня в свою компанию, но я покачала головой: разговаривать в шуме равно сорванному горлу и пропуску занятий. Некоторые студенты поднялись наверх по винтовой лестнице: я представила, что они делают в спальнях, и содрогнулась. Кто-то принес стол для пинг-понга, и веселая компания (я заметила среди них Сэм) по очереди кидала мяч в стакан. Тей хихикала неподалеку с чирлидерами.
Мне не было одиноко. Напротив, я наслаждалась. Музыка пульсировала. Пол вибрировал. Каждый бит – удар в цель. Хорошая девочка хочет стать плохой, подражать Рианне[10] и наслаждаться первой студенческой вечеринкой. Я танцевала. Играла с огоньками от диско-шара, подпрыгивала и пыталась дотронуться до них. Пила ягодное пиво. Думала о…
– Тебе хватит.
Я обернулась. Ледяная рука коснулась запястья. Следом плеча.
Меня увели в сторону, где значительно тише. Прислонившись к стене, я посмотрела на Лиама и Кармен: они явно умилялись моему первому впечатлению от студенческой вечеринки. Когда я осознала, что меня схватили они, легкое возбуждение сменилось колким раздражением.
– Со мной все в порядке, – ответила я, машинально прислонив полупустую бутылку ко рту. – Не беспокойтесь.
С Пат мы еще и не так напивались. Но вслух я этого не сказала. Мне хотелось, чтобы они скорее ушли. Лиама я простила, но Кармен побаивалась. Она не встала на мою защиту в столовой и не собиралась извиняться за это.
Я уставилась на толпу и, когда очередной световой блик отзеркалил от диско-шара, увидела его. Дерек Ричардсон принес из кухни упаковку ярко-красных пластиковых стаканчиков: он принялся раскладывать их в ряд на столе. Я опустила бутылку и неотрывно наблюдала, как нелепо профессор смотрелся на вечеринке в строгой белой рубашке и темных брюках. А это что? Я напрягла зрение. Галстук! Из моей груди вырвался смешок. Они не шутили! Дерек Ричардсон на тусовке!
– Не думала, что профессору интересны пьяные студентки, – пробормотала я, надеясь выудить у Кармен больше информации.
– Он не зажимает никого по углам, не беспокойся, – снисходительно склонила голову Кармен. – Просто Нейт любит побесить Монику. Что до Ричардсона, то он помогает на университетских вечеринках, – объяснила Кармен, поправив браслет. – Ну, знаешь, следит за порядком. – Она улыбнулась. – Присматривает. Чтобы не случилось неприятных ситуаций, из-за которых у Берроуза может испортиться репутация. – Кармен потрепала меня по щеке как ребенка. Жест весьма обидный, но в этом вся Кармен – снисходительная и жеманная.
А еще разговорчивая. Интерес змейкой мурашек пробежался по рукам, приподнимая волоски. Вдруг Кармен поможет мне узнать больше о тайнах профессора?
– Неужели у него нет более интересных дел в субботу вечером? – спросила я нарочито безразлично. – Какая скучная у преподов жизнь…
– Ох, Астрид, ты опять о злодее Ричардсоне! – вклинился в беседу Лиам. От него уже изрядно разило алкоголем. – Признайся, ты на него запала и мои советы прошли мимо твоих ушей.
Я покраснела и приготовилась сказать какую-нибудь глупость, но положение спасла Кармен. Она мягко дотронулась до моего плеча и, взмахнув темными локонами, сообщила:
– Нам с Вишенкой нужно в дамскую комнату.
Эта чертовка выбрала именно тот путь, чтобы мы прошли мимо стола. Дерек Ричардсон закончил раскладывать стаканы и, скрестив руки на мускулистой груди, осматривал зал. Он напоминал сержанта полиции, и, глядя на него, не хотелось нарушать правила. Если только… совсем чуть-чуть.
Я пялилась на профессора как полная идиотка, любуясь строгим выражением его красивого лица. Ричардсон не мог не заметить мой вопрошающий взгляд. Он быстро посмотрел на мой наряд и отвел глаза. Да, конечно, размечталась. Я надела босоножки на каблуках, чтобы стать примерно одного роста с другими девушками, но все равно была ниже, и никто из них не спрятал грудь под белой футболкой. Не стоит думать, что Дерек Ричардсон сегодня обратит на меня внимание. Запереться в туалете и позвонить ему? Спровоцировать на грязный разговор? Как понимаю, только это он и любит.
– Ну, признавайся. – Кармен захлопнула за нами дверь одной из спален. Горел ночник, и в полумраке красиво блестели корешки книг и виднелась чужая кровать, покрытая черным покрывалом. На тумбочке я заметила фото в рамке: Кармен улыбалась в объятиях Лиама. Теперь понятно, в чьей мы комнате. Но сейчас Кармен не улыбалась. Она яростно сдвинула брови: – Ты влюбилась в Ричардсона?
Я с интересом посмотрела на нее. Почему это важно? Я обычная первокурсница. Если и влюбилась, то что? Таких, как я, в Берроузе с десяток. Я вспомнила Монику. Не только первокурсниц. Очевидно, я не первая и не последняя так веду себя в присутствии профессора зарубежной литературы. В моей реакции нет ничего особенного. Не могла же Кармен узнать…
– Я волнуюсь за тебя, – вдруг сказала Кармен, не получив ответа. Искреннее беспокойство прорвалось сквозь уже знакомое презрение. – Ты знаешь Лорел? – Кармен достала мобильный и, постучав по экрану, показала фотографию: две девушки, одна темноволосая, с бронзовой кожей, Кармен. Вторая – блондинка с голубыми глазами. Блондинка показалась милой. – Конечно, знаешь! Все знают Лорел! Дурочку, влюбленную в этого монстра. А Лорел была моей подругой.