– Если позволишь… – Он просил разрешения? – Я многое покажу тебе. Я изменю твою жизнь.
Чувства, запертые в сознании, вырвались и затопили меня. Я вспомнила, как хотела Дерека Ричардсона в первую встречу, думала о нем по ночам и сгорала от редких прикосновений, постыдных приказов, шепота в телефонной трубке… Осознание, что я так и не получила желаемого, опалило злостью. Он искал во мне покорность… или, напротив, пытался ее искоренить? Дерек убрал руку, и я едва не застонала, оперевшись ладонями на стол. Черт возьми, он не переходил грань, но делал все, чтобы я соскользнула в пропасть по своей воле.
– Вы сказали… вы спросили, – тяжело собрать мысли в связные предложения, когда его пальцы могут снова коснуться моих ног, а за закрытой дверью кабинета ходят студенты и преподаватели. – Вы спросили, профессор, нравится ли мне вас бояться. Но я не боюсь. Я не понимаю.
Он обогнул стол и сел за рабочее место: занялся документами, дал мне время. А я словно очнулась от чарующего сна. Что я. Мать его. Творю? Для Ричардсона наша связь – развлечение. Но для меня? Я могу полюбить его, по-настоящему, сильно, а он наиграется и бросит меня. Или, хуже того, я не окончу университет, как Лорел.
Нужно остановиться. Мне следует остановиться.
Дрожащей рукой я достала из кармана ключи от квартиры и кинула на письменный стол. Неприятный звон эхом раздался по пустому кабинету.
Ричардсон не моргая смотрел на ключи.
– Что это значит? – спросил он. Тон бесцветный, с легкой долей любопытства. Восхитительное самообладание!
– Это значит, что ключи от вашего дома мне не нужны. Я не собираюсь тайком сбегать из кампуса, чтобы «узнать вас поближе».
– Что ж… – Он помолчал, будто ждал, что я передумаю. Почему я до сих пор тут?! Он ничего не делает, но заставляет меня оставаться на месте. И сомневаться. Попалась, Астрид? – Мне тоже они не нужны, – добавил невозмутимо. – Ключи твои. Я отдал их тебе.
И все? Черт возьми, все, что он ответит? Никому не нравится безразличие, профессор. Особенно не стоит так поступать, если ваша цель – расположить к себе девушку. От возмущения я выпалила:
– На хрен ваши ключи! Засуньте себе их в зад, если хотите! – Смахнув со стола металлическую связку и пару листов, я выругалась. Ключи звонко шмякнулись об пол, бумаги разлетелись по кабинету.
Дерзкий поступок точно должен вывести его из себя! Заставить его проявить эмоции. Показать мне, что я больше чем развлечение. Да банально разозлиться на мою строптивость! Выставить за дверь, раз мне самой не хватает духа развернуться и уйти из кабинета.
Он спокойно осмотрелся, чтобы оценить, какой беспорядок я устроила.
– Астрид, не делай так, пожалуйста. Впредь ты можешь говорить прямо о своих желаниях, куда и что тебе засунуть, а не метафорами и проецированием. Подобное, кажется, было у Фрейда?
Я изумленно моргнула. Что?
Ричардсон добавил:
– Принеси ключи. Сейчас же. Иначе я попрошу тебя, – он пару раз ритмично ударил ручкой по столу, – встать на колени и принести ключи в зубах. Вот так нужно говорить о своих желаниях.
Спокойный тон. Не дрогнувший ни один мускул на лице. Ровная осанка.
«О своих желаниях?!» Разумная часть меня понимала: в кабинете есть камеры – мне не придется делать то, о чем он сказал. Мне никогда не придется выполнять чужие команды, потому что я не соглашусь подчиняться. Но было в тоне Ричардсона что-то категоричное, что-то командирское. Что-то, из-за чего я выбрала меньшее из зол: нагнулась и подняла связку ключей. Или сыграли мои старые паттерны? В Луксоне…
– Благодарю, – саркастично ответил Дерек. – А теперь, – указал взглядом на мою ладонь, – прошу тебя оставить ключи. – Он встал, взял связку, положил ключи в карман моей блузки и похлопал по ткани. – Обсудим позже твои предпочтения, и, Астрид, надеюсь, ты не избегаешь меня. Было бы печально закончить наше общение на такой ноте.
– Да. – Раздражение граничило с унижением. – Печально.
Не понимаю. Ничего, мать его, не понимаю!
Я звонила Пат снова и снова, но она пропадала на репетициях. С кем мне посоветоваться? Как поступить? Дерек Ричардсон опасен?
Пару секунд я утирала слезы. У лучшей подруги сбывается мечта, и я не могу грузить ее своими проблемами. Я снова посмотрела на телефон. Но могу узнать правду из других источников.
Женская коммуна внешне мало отличалась от мужской: такой же особняк в викторианском стиле. Но внутри помещение светлее и аккуратнее: по-девчачьи розовые стены и мягкая обивка на креслах. В зале длинный стол из светлого дерева, украшенный подсвечниками и вазами с камелиями.
– Астрид? – В кресле с книгой на коленях сидела Кармен. Ее темные волосы заплетены в косы, а фигуру облегало розовое платье. Она милая, как куколка, но при виде меня ее черты заострились. – Лиама тут нет.
– Привет. – Чтобы пальцы не дрожали, я спрятала ладони в карманы. – Я не искала Лиама. Я хотела поговорить с тобой.
– Со мной? – Кармен встала, положила книгу на стол, подошла ко мне и скрестила руки на груди. М-да, дружить она точно не собирается. – Поговорить? О чем?
– У тебя есть номер Лорел? – решила я перейти сразу к делу.
Кармен засмеялась. Ее хохот эхом прокатился по просторному залу.
– Так и думала, что ты захочешь с ней связаться.
– Мне нужно знать, с чем я имею дело.
Кармен склонила голову, снова улыбнулась, цокнула языком. Она будто наслаждалась моей растерянностью.
– А у вас общее дело, Вишенка?
– Нет, но… – Я замялась. Какого черта! Я не обязана оправдываться! – Ты говорила, у тебя есть номер. Дай, пожалуйста.
– Есть, – признала Кармен. Она взяла со стола мобильный и посмотрела на экран. Когда Кармен подняла глаза, в них плескалась боль: – Но уже полгода номер недоступен. Возможно, Ричардсон добрался до нее. Он запугал Лорел так, что она больше не хочет меня видеть.
Но Дерек едва скрывал боль, когда речь зашла о Лорел. Он… переживал. Я стиснула кулаки. Бессмыслица!
– Ты обращалась в полицию?
– Еще бы! – обиженно бросила Кармен. – Я умоляла их найти Лорел. Они уверены, что с ней все в порядке: каждый месяц она посылает родителям деньги. Подумаешь, никто понятия не имеет, где ее местоположение, учится она, работает, осталась в Америке или уехала в другую страну. Никому, кроме меня, нет до этого дела. Они смирились! А все, что представляет собой Лорел, – это банковские чеки. Ее родители не хотят со мной разговаривать! Им всегда было плевать на нее. Я умоляла их дать мне новый номер Лорел – они и слушать не стали. Я бы угрожала Ричардсону, только бы он раскололся, но на него нет никаких улик. Поэтому он так спокоен. Сукин сын.
– Или он не виноват…
Я не смог ей помочь. Как? Как он пытался помочь Лорел? Голова заболела, и я поспешила сесть на стул. В моей реальности не находилось причин, из-за которых Лорел бросила бы учебу ради чего-то эфемерного.
– О! – Кармен скривилась. – Так что же, ты сомневаешься?
– Я не…
– Иди и спроси его. Что, не можешь? – Она вновь коротко рассмеялась, теряя терпение. – Я предупреждала тебя, Астрид. Ты будешь следующей. Ладно. – Кармен всплеснула руками, признавая поражение, и, вероятно, ей надоело меня переубеждать. – Если тебе нужны улики, поищи в своей комнате. А теперь уходи. Меня тошнит смотреть на его очередную игрушку.
– В моей комнате? – Я вскочила со стула. – Но мне сказали, что до меня там жила девушка… она переехала к парню.
– А два года назад там жила Лорел.
Комната, к которой я успела привыкнуть, снова показалась чужой. Я окинула взглядом кровать, шкаф, письменный стол. Где искать? Что искать? Я видела здесь все. Под бешеный стук сердца я начала исследовать ящики. Вытряхнула постельное белье, раскидала одежду. Ничего. Осматривала каждую деревяшку, каждый миллиметр обоев. Не знаю, что я искала. «Профессор Ричардсон хочет меня убить», «Теперь я живу на Тибете и счастлива». Что-то такое? Но нашла только старые фантики и клубы пыли. Вспыхнувшая надежда, пока я неслась к коттеджу от женской коммуны, улетучилась. От отчаяния я выругалась и кинула на пол косметичку. Содержимое тут же разлетелось. Замечательно! Устраиваю беспорядок. Я нагнулась и полезла под кровать, чтобы поднять закатившуюся туда помаду.
Почему я решила, будто есть что искать? Лорел сделала свой выбор. Прошлое не должно влиять на настоящее – в этом-то я уверена. Никто не ищет Лорел, кроме подруги, – а такие уж они подруги? – значит, слухи об исчезновении преувеличены. В университетах любят рассказывать легенды. Мало ли причин начать новую жизнь?
Под кроватью оказалось грязно, сюда лет сто не заглядывали с пылесосом. А вот и моя помада. Я крепко схватила колпачок и полезла назад, но не рассчитала траекторию и ударилась затылком о деревянные доски. Черт! Потирая ушибленную голову, я не выдержала и чихнула. От порыва воздуха зашуршала бумага. Бумага? Я подняла голову – аккуратно, чтобы не встретиться с кроватью лбом, – и увидела в промежутке между досками сложенный пополам лист. Я вылезла, схватила телефон, включила фонарик и залезла обратно. Одной рукой я держала мобильный, а ногтями другой руки пыталась подцепить лист. От пыли и грязи слезились глаза. Тесно, жарко. Пару раз я касалась бумаги, но та ускользала. Надеюсь, оно того стоит. Я замерла, пытаясь успокоить сердце.
Ура! Записка у меня в руках.
Я вылезла из-под кровати, выключила фонарик и отложила телефон в сторону. Рассмотрела найденную вещь: лист в мелкую клетку, вырван из тетради, пожелтел от времени. Я аккуратно развернула его.
«Ты был моим, а я твоей. Но что же делать нам теперь? Я знаю твой секрет. Ты знаешь мой. Как жить нам дальше, дорогой?» А ниже много раз: «Дерек, Дерек, Дерек».
Первая мысль: скомкать записку и выбросить. Это ничего не объясняет. Влюбленная девчонка, первокурсница. О ком я – о себе или о Лорел? Обе хороши. А Кармен, внушившая мне, что Дерек Ричардсон серийный убийца, хороша вдвойне. Лорел была влюблена в Дерека, вот и вся правда. Мне вспомнились слова Лиама в нашу первую встречу: