– Основные правила моего мира – безопасность, добровольность, разумность. Когда Лорел поняла, что я не буду ее бить, как ей того хотелось, она потеряла рассудок.
– Она это… сама? – прошептала я.
– Сама или постарался неопытный Дом. Не знаю.
Я потеребила край футболки.
Трудно поверить, что кто-то добровольно причиняет себе боль. Но мне также не дано понять, кто добровольно захочет, чтобы боль ему причиняли.
– Ты не виноват. – Многие в Берроузе считали Дерека Ричардсона монстром, но все это время он нес груз вины за чужое безумие. – Что угодно могло привести ее к такому исходу.
– Спусковым крючком оказался я, – возразил он. – Лорел производила впечатление ментально здоровой девушки, но все ее поведение оказалось притворством. Родители никогда ею не интересовались, сверстники не понимали, и она искала внимания. Из-за моего статуса Доминанта я подарил ей желаемую заботу, а опасные практики увлекли Лорел сверх меры. Для нее перестал существовать настоящий мир, и, как бы я ни пытался, мне не удалось разграничить игру и реальность для впечатлительной девчонки.
Дерек накрыл мою ладонь своей.
– В тебе я тоже ошибся. Ты травмирована. Поэтому я не думаю, что…
– Со мной все нормально, – перебила я. Страх сковал внутренности. Я не боялась потерять Дерека из-за того, что он мужчина. Я боялась потерять ту себя, какой была рядом с ним. – Ты сказал, во мне есть сила. И ты не будешь применять ко мне… – Я сглотнула горечь. – …физические наказания. В таком случае я готова узнать больше.
Дерек сжал мою руку. В его глазах я заметила что-то схожее с благодарностью. Он сказал:
– У каждого есть тайны, а у кого их нет, врут себе. Смысл любви – найти того, кому можно доверить свои секреты. Реального себя. – Дерек закончил шепотом: – Могу я доверять тебе, Астрид?
Я вскочила и поцеловала его. Дерек ответил на поцелуй, а его пальцы запутались в моих волосах. Чувства, похожие на цунами, снесли все мои опасения и тревоги. Между нами что-то настоящее, искреннее, сильное. Я прервала поцелуй и спросила:
– Как ты пришел к этому… занятию?
Дерек отпустил Биббо и усадил меня на свои колени.
– В армии я познакомился с майором. – Дерек хрипло рассмеялся. – Ты с ним тоже скоро познакомишься. – Я не успела спросить, о чем он говорит, Дерек продолжил: – Мне сразу стало ясно, что я не Сабмиссив и не Свич[31], но роль Доминанта бывает разной, и когда я попал в Тему, попробовал буквально все. Это нормально, когда пытаешься понять, что «твое». Многие сразу знают свои табу, а я… – Он помолчал. – Мои границы были размыты. Во многом из-за наставников – они предпочитали жесткие наказания, и я не осуждаю их выбор. Но в БДСМ много граней.
Я втянула носом воздух. Слушать, а значит представлять «жесткие наказания», было невыносимо. Я не могла понять, кто добровольно захочет пройти через то, через что мне пришлось пройти по воле шерифа Дэвиса.
– В конце концов я остановился на практиках, когда Дом полностью контролирует Саба на сессиях и частично в жизни. Лайфстайл значительно легче сессий: он касается психологических аспектов – заботы от Верхнего и послушания от Нижнего.
Я неуверенно кивнула. Дыхание Дерека опаляло мне шею:
– Самое главное – доверие. Я хочу иметь безграничную власть над тобой. Добиться подчинения можно двумя способами – доверием и страхом. В аудитории я выбираю страх. Но с тобой… – Он коснулся губами впадинки за моим ухом. – Я иду по сложному пути. Так есть шанс, что тебе понравится.
Дерек дал мне несколько секунд осознать его слова и добавил:
– Какое будет доверие, если я начну ломать тебя и заставлять делать что-то против твоей воли? Ты должна сама прийти к этому. В первую очередь для себя самой.
– Для себя?
Его пальцы коснулись того места, где он написал «моя».
– С твоей историей, Астрид… какой бы она ни была, но исходя из того, что я видел… и, надеюсь, когда-нибудь узнаю. Такие отношения могут спасти тебя. Может быть, ты захочешь выйти за рамки. Я учел ошибки и не позволю тебе утонуть в опасных практиках. – Дерек говорил спокойно и уверенно: – Любые отношения – это работа двух людей. Вместе мы придем к компромиссу. Аккуратно, постепенно и, повторю, добровольно.
Соскользнув с его коленей, я выпила воды. Мне все еще слабо представлялось, о чем он говорит и что, кроме насилия, может предложить. Но, исключая увиденное с Лорел, мне нравился Дерек: как он мягко руководил мной, открывал новые грани дозволенного, заботился.
– У меня голова разболелась, – сказала я. – Завтра расскажи подробнее, а сейчас… могу я прилечь?
– Конечно. Тебе нужно отдохнуть.
Он направился в сторону кабинета, но я его окликнула:
– Дерек… Побудь со мной, пожалуйста.
Обернувшись, он колебался.
– Спим раздельно. Я уйду в кабинет.
– Угу, – согласилась и спросила: – Завтра уедешь на вторую работу?
– Да. – Он подошел и обнял меня за талию. Притянул к себе. Никогда не привыкну, что его жилистые руки настолько сильные. Будто состоят из одних мышц. – На второй работе платят лучше, чем в Берроузе.
Любопытно, но мне хватило откровений на сегодня.
Мы переместились на кровать, Биббо улегся на лежанку в углу комнаты и задремал. Впервые за день я ощутила спокойствие, подкрепленное той чудесной новостью, что Томас Дэвис не следил за мной. Теперь могу вернуться в кампус? Я посмотрела на Дерека: он не выпускал меня из объятий, словно опасался, что я сбегу. Хотела бы я вернуться?
Дерек поцеловал меня в висок, и я прикрыла глаза. Честно, нет. Не хотела бы. Когда Дерек коснулся двумя пальцами моего подбородка, я приподняла голову, и наши губы слились в поцелуе. Наслаждаясь близостью, я положила ладонь на его рубашку – под моими пальцами сократились твердые мышцы пресса. Дерек прикусывал мою нижнюю губу, ласкал руками плечи. Но когда я направила ладонь ниже, он остановился.
– У тебя болит голова, – напомнил Ричардсон с усмешкой.
Я простонала что-то невнятное и будто случайно задела ладонью его пах: твердый член ответил пульсацией. Я вспыхнула. Не понимая, почему Дерек медлит, я вновь потянулась к ремню его брюк.
Мучитель отстранился и поцеловал меня в лоб.
– Отдыхай, Астрид.
Пару секунд я удивленно моргала. Точно… Ванильный секс? Какие ненормальные вещи он будет творить со мной, чтобы получить удовольствие? Мы когда-нибудь переспим? Я выпалила:
– Катрин сказала мне…
– Да?
– Вы занимались… – Я поерзала. – …этим. И ты был нежен.
Дерек лег на подушки и скрестил руки на затылке. Он неотрывно смотрел на потолок, когда негромко спросил:
– К чему ты клонишь?
– Значит… – В горле образовался ком размером с мяч для настольного тенниса. Мне стыдно говорить на подобные темы, но желание понять, – да и просто желание, – оказалось сильнее. – Ты можешь быть нежным.
– Могу.
– Тогда… – Я разозлилась на свой стыд. – Что тебе мешает, черт побери? Какого хрена мы ждем? Ты не хочешь меня без… извращений?
Дерек снисходительно усмехнулся. Пара прядей упали ему на лицо, он зачесал волосы назад и встал с кровати. Ну вот. Я все испортила.
– Закрою глаза на ругань, но только сегодня. – Дерек наклонился надо мной и щелкнул по носу. – Как я могу переспать с тобой? Ты не можешь сказать вслух, чего хочешь. Называешь «этим».
Я впилась ногтями в ладони, и на коже остались красные полумесяцы. Боль не остудила мой пыл. Он считал меня застенчивой девственницей? Он забыл, что я могу вытворять? Пусть вспомнит. Я попробовала расстегнуть ремень брюк, но Дерек отпрыгнул.
– Астрид!
Мне надоела роль, которую примерил на себя Дерек Ричардсон, – моралиста и мученика. После того что я увидела, после того что узнала, я не хотела слышать о нравственности. Я знала – чувствовала под своими пальцами – он желал того же.
Я встала и повторила попытку. Ремень поддался, щелкнула пряжка. Когда я собиралась стянуть брюки вниз, Дерек перехватил мои запястья. Кинул на кровать. Спросил сквозь зубы:
– Трахнуть тебя, чтобы доказать – Лорел в прошлом?
Он лег сверху, стиснув ногами мои бедра. Свет торшера отражался в его зрачках словно языки пламени. Одной рукой Дерек сжимал запястья у меня над головой, а второй расстегивал молнию на брюках. Я увидела темные боксеры и внушительную выпуклость под ними.
Мой первый раз будет таким? Спешным, агрессивным?
Воинственный настрой исчез, уступив панике.
Я отрицательно помотала головой, не в силах выдавить ни звука.
– Так и думал. – Дерек хмыкнул. – Ты заставила меня понервничать. – Он сел рядом и растер мои покрасневшие запястья. Он не выглядел виноватым или злым, скорее раздраженным. – Тебе повезло, что я умею вовремя остановиться.
– Но с Катрин…
– Эта девчонка беспокоилась только о себе.
Я прошептала:
– Извини.
Он лег рядом.
– Терпение – один из первых уроков, что я преподам.
Глаза щипало от слез, а обида раздирала изнутри. У меня не выйдет, я не смогу дать Дереку Ричардсону то, что он хочет. Я не возбуждаю его.
Но Дерек разубедил меня одной фразой:
– Все это время я мечтал увидеть тебя в минуту оргазма. Твое красивое личико, когда ты кончаешь… – Он провел пальцами по краю моих шорт. – Я думаю об этом слишком часто.
Тело отозвалось на его действие. Волоски на моей шее встали дыбом, а между бедер потекла влага. Он серьезно? Мышцы живота сократились под его пальцами: Дерек повел ладонью вниз, под резинку моих шорт.
– Что ты… – легкий испуг граничил с пылающим интересом.
– Расслабься, – перебил он. – Задание на сегодня всего одно – расслабься. – Его губы нашли мои, и под страстный поцелуй я почувствовала: мужская ладонь под моим бельем.
Я ахнула.
– Одно твое слово – и все прекратится.
Черт побери, ни за что в жизни.
Он словно прочитал мои мысли и сделал круговое движение вокруг чувствительной точки. Я дернулась, подалась вперед, требовала: повтори, повтори, повтори. Но Ричардсон дотронулся указательным пальцем до моего входа в… Я поморщилась.