А Йорген меж тем продолжал. С каким-то мстительным удовольствием расписывал в красках всю подноготную их грязного плана. Это было как вскрыть нарыв. Я даже не подозревала, сколько там на самом деле копилось гноя.
- Война давала отличные перспективы. Если бы таарнцы не прикончили короля, мы сами нашли бы способ незаметно подобраться к нему на поле боя. Во время битвы могут быть любые неожиданности, все это знают! Никто бы не удивился, если б Фенрир наконец-то сдох. Волку давно на том свете ставят прогулы! Сколько раз он каким-то чудом возвращался оттуда. Чёрт, мы пытались по-другому! Расправиться с королем в хаосе войны было бы намного легче, чем подобраться к нему в Гримгосте, где он постоянно был начеку. Я знаю, мы пробовали! Но Пёс с его чёртовым чутьём не подпускал к себе никаких чужаков, жил один в вашей чёртовой башне, и даже еду готовил себе сам!
- Чем вам так не угодил мой брат на троне? – спросила я онемевшими губами.
- Эта безродная псина?! Раб, наследник многих поколений королевских рабов? Чтобы он правил благородными асами? – на бескровном лице Йоргена появилась брезгливая гримаса. – К тому же, все знают, что твой брат бездетен. У Волка так и не появилось пары за столько лет. Значит, и не появится. Всем понятно, что это веление судьбы! Династия Асвиндов изначально была тупиковая. Мы лишь хотели свершить волю богов. Убрать с трона того, кто совершенно точно попал туда по идиотской случайности, и теперь ведёт асов в неправильном направлении. Мы хотели возродить славу предков! Величие Гимгоста всегда было в умении воевать. И в том, как тщательно мы хранили чистоту нашего народа, не смешивая его… со всяким отребьем.
Йорген плюнул себе под ноги кровью.
Воздух вокруг таарнцев потрескивал уже так ощутимо, что казалось, ещё немного, и ударит молния. Испепелит дотла безумца, который осмелился оскорблять барсов в их логове.
С этим необходимо было заканчивать. Я проговорила устало:
- И вы решили, что лучше всего посадить на трон Гримгоста новую династию? Чистокровную и более плодовитую? Сколько там детей, ты говорил, у твоей сестрицы?..
Йорген не ответил, глядя в землю красными от бешенства глазами.
Но этого и не требовалось. Вот теперь всё окончательно встало на свои места.
- Думаю, он сказал всё, что знал, - сказала я тихо. Навалилась почему-то смертельная усталость. Мне мучительно сильно хотелось уйти отсюда. И побыть одной.
Молчание первым нарушил Вождь Таарна.
- Я немедленно отправлю письмо королю Гримгоста. Где подробно опишу все, что мы узнали. Пусть примет меры против заговора, который пустил корни у него под носом. Фрейя, не волнуйся – это будет достаточное количество птиц, чтобы даже если заговорщики попытаются их перехватить, послание до твоего брата непременно дошло. Ты, конечно же, пока остаёшься с нами – мы должны убедиться, что путь безопасен, прежде чем позволить тебе отправиться домой. В том случае, разумеется, если ты захочешь уехать.
Он сделал паузу. Верно, ждал от меня каких-то слов. Но у меня ни на что не осталось сил. Всё это было так грязно и мерзко… я чувствовала себя снова испачканной. Моя гордость заставляла держать спину прямо. Но моё сердце плакало и молча кричало: «За что?!»
И у меня по-прежнему не хватало мужества посмотреть в лицо Мэлу.
Так и не дождавшись какого-то ответа, Арн вдруг свистнул – и откуда-то явилось сразу несколько вооруженных мужчин. Всё это время они стояли в тени, я даже не замечала их присутствия. Кажется, то, что мы с Нари были здесь одни, оказалось всего лишь иллюзией. В форте Ночных стражей за дочерью вождя и его гостями всегда незримо приглядывали.
- Вот этого – взять, не спускать глаз ни днём ни ночью. Головой отвечаете. Фрейя!
Я вздрогнула и посмотрела в спокойные глаза Вождя.
- По традициям Таарна ему причитается публичная казнь в присутствии нашего народа. Но он – чужестранец, ас, подданный вашего короля. Чем караются его преступления по законам Гримгоста?
Я перевела взгляд на Йоргена. Медленно, с расстановкой произнесла, глядя ему в лицо:
- В Гримгосте только один закон – всё будет так, как решит король. А король – мой брат. Думаю, он найдёт способ покарать того, что покусился на трон… и на его сестру.
Йорген покачнулся и едва не упал. Побелел как полотно и выглядел, как живой труп. Кажется, он начинал понимать, что лучше бы его прикончила я. Это было бы более милосердно.
- Отправьте его в Гримгост. С сопровождением, чтобы точно не сбежал. Мой брат будет навеки признателен Таарну за эту услугу.
- Да будет так, - кивнул Вождь.
Отдал несколько быстрых скупых приказаний – и воины Таарна подхватили под локти Йоргена, который никак не мог встать с песка, потому что ноги, видимо, ему уже отказали, и увели куда-то.
Вслед за ними ушёл Вождь. Как-то незаметно испарилась Тень вместе с Деймоном. И Коготь тоже.
На изрытом и грязном песке остались только мы с Мэлом. Я окаменела и не могла пошевелиться – ни уйти, ни посмотреть на него. Слов никаких не находилось тоже.
Он медленно двинулся ко мне.
И взял за руку. Так осторожно и бережно, что у меня замерло сердце.
- Пойдём, - мягко сказал Мэл. – Нам надо поговорить.
Я молча кивнула, не поднимая глаз. И послушно пошла за ним. Даже не задумываясь, куда. Наверное, он был единственный человек во всём мире, кроме моего брата, кому я доверяла до такой степени.
Мы медленно шли вдоль домов, вдоль сараев и конюшен, мимо массивной постройки для барсов – знакомым путём.
Часовой, ни о чём не спрашивая, распахнул перед нами деревянные ворота в частоколе.
Мэл вскоре свернул с проторенной широкой тропы на незаметную боковую тропку. Он всё дальше уводил меня в лесную чащу.
Когда над нами сомкнулся зелёный свод листьев, и со всех сторон охватила звенящая птичьим гомоном лесная тишина, меня чуть-чуть отпустило и стало легче дышать.
Глава 27
Когда я очнулась, обнаружила, что тропинка давно закончилась. Мэл завёл нас обоих на лесную поляну, по колено заросшую мелкими голубыми цветами. Её легкомысленная и наивная прелесть так ужасно контрастировала с пустотой и болью, грызущей меня изнутри…
- Зачем мы здесь?
- Поговорим. Подальше от лишних ушей.
Мэл мягко заставил меня отдать меч, который всё ещё, оказывается, судорожно сжимала моя рука, а я и не заметила. Осторожно воткнул его в землю поодаль.
- Рассказывай.
Я отвела глаза.
- Нечего рассказывать. Ты всё слышал.
Две могучие лапы уверенно легли мне на талию.
- Э, нет, Вредина! Этот номер у тебя больше не пройдёт. Рассказывай! Я хочу, чтобы ты мне доверилась. Эти сказки про «всего лишь заговор» можешь отцу моему рассказывать, ему этого достаточно. Мне – нет. Я там был, на озере. И слышал, что этот ублюдок тебе говорил. Напомнить? «За всё в этой жизни рано или поздно приходит расплата». О чём это он, Фрейя? Мне нужно знать.
Я отвела глаза.
- Как ты хорошо всё запомнил.
- Я помню каждый миг того дня. И всю жизнь буду помнить.
Мурашки пошли по телу от его слов. И всё же я молчала, почему-то упрямо разглядывая медальон у Мэла на груди. Как будто это сейчас было самое интересное.
Я слишком долго строила тот прочный ледяной панцирь, которым защитила своё нежное нутро. Теперь оно изо всех сил сопротивлялось, когда его пытались вытащить на свет. А панцирь… так прилип к душе, что с нею сросся, и отдирать теперь нужно болезненно, с кровью.
Но Мэл не сдавался.
- Ты же знаешь, Вредина, я упрямый! Если надо, будем стоять тут хоть до завтрашнего утра, пока не расскажешь.
- Ну хорошо, хорошо! – взорвалась я. – Вот же… пристал, как репей!
Так и быть, расскажу ему в самых общих чертах, а то не отцепится. Не касаясь истории с Ульриком, конечно же, это тут не при чём. Только про Йоргена. Может, тогда уже Мэл угомонится и отпустит. У меня сегодня не то настроение, чтобы бередить дальше старые раны. Мне хочется поскорее остаться одной, спрятаться в какую-нибудь берлогу, и свернуться клубком. Звери всегда так делают, когда слишком больно, чтобы хромать как ни в чем не бывало.
Я думала, что не смогу и слова из себя выдавить. Но едва начав, сама не заметила, как ушла в дебри воспоминаний. Мэл держал меня крепко и не перебивал. А я удивилась тому, как естественно и просто это получается с ним. Довериться. Ведь я даже брату ничего никогда не рассказывала! Он не был в курсе того, что произошло со мной в башне Астрид. Не говоря уже о том, что случилось после.
Не думала, что Мэл, этот ироничный весельчак и баламут, умеет так молчать и так слушать.
- Мы с Йоргеном и его сестрой знакомы с детства. Когда мне было восемнадцать… - я запнулась, проглотила комок в горле. Мэл не торопил, ждал терпеливо, пока продолжу. И в конце концов, я решилась договорить. – Астрид пригласила меня в гости к ним в башню. Там был Йорген… и ещё один его друг. Они… пытались опоить меня. Позже я узнала вкус, это было то же пойло, которое он добавил в наш походный котёл здесь, в Таарне. К счастью, тогда мне хватило здравомыслия не пить до дна напиток. И я… ушла домой. Да, всё обошлось… в тот раз.
Голос снова изменил мне.
- Как звали друга? – спросил Мэлвин странно натянутым, жёстким как сталь голосом.
Я грустно усмехнулась.
- Можешь не трудиться. Фенрир уже убил его за меня.
Лёд в синих глазах такой острый, что об его грани можно порезаться.
- За попытку опоить? Или есть ещё что-то, о чём ты мне до сих пор не рассказала?
Я пытаюсь отвернуться, пытаюсь вырваться и уйти, но Мэл перехватывает мои плечи и не пускает. Мне никуда – никуда не деться от тяжёлого взгляда синих глаз, смотрящих мне прямо в душу.
- Ты… не знаешь. Но у меня когда-то был жених.
Пальцы на моих плечах сжимаются так сильно, до боли. Но тут же, спохватившись, Мэл ослабляет хватку. И всё равно не отпускает меня совсем.
- Дальше.
С трудом, как будто всё во мне заржавлено, и теперь каждое слово требует мучительных, нечеловеческих усилий, я продолжаю.