- Ты сумасшедшая? Совсем больная?!
Кое-как поднимаюсь, трясущимися руками натягиваю платье на колени, возвращаю бретель на левое плечо… правая порвана, но у меня не сразу получается понять это, и я пробую раз за разом прежде, чем до меня доходит.
- Ты могла меня покалечить!
Оглядываюсь по сторонам. Неужели это всё я сделала?..
Причудливые дорожки инея разбегаются по стенам. С потолка свисают гроздья сосулек. Фантастически мощная магия бурлит по венам, требует выхода. Внутри меня словно сорвало плотину, которая всё это время удерживало её в берегах.
- Радуйся, что не убила, - отрезала я ледяным тоном. – И молись, чтоб не передумала.
Ульрик неожиданно заткнулся.
Наверное, что-то увидел в этот момент на моём лице такое, что заставило его испытать страх за собственную жизнь. Единственное, что он по-настоящему ценил.
Одним движением брови я заставила расколоться на мелкие осколки слабенький и жалкий ледяной слой на дверной ручке.
Распахнула дверь и быстрым шагом направилась обратно в бальный зал.
Мне нужно срочно увидеть королеву.
***
- Её величество утомились и изъявили желание отдохнуть в личных покоях, - равнодушным тоном ответил мне церемониймейстер на мой настойчивый вопрос.
Бал всё ещё был в самом разгаре. Музыка оглушала, звуки скрипки впивались мне прямо в висок. Каждый взрыв чужого смеха калёным железом – по обнажённым нервам.
- Мне необходимо её увидеть. Немедленно. Это вопрос, не терпящий отлагательств.
- Я доложу, леди Асвинд! – обречённо вздохнул пожилой дородный усач. Видимо, он хорошо знал, чем чревато беспокоить королеву. Но кажется, что-то новое в моём взгляде теперь видели и другие люди. Потому что мне перечить он не осмелился тоже.
***
Я опасалась, что Асура прикажет мне убираться восвояси.
Но, судя по всему, её одолело любопытство. И она велела меня впустить.
Королева была одна в малой голубой гостиной, в которую допускались лишь самые приближённые. Она восседала на уменьшенной копии парадного трона и кормила с руки кусками сырого мяса своего ручного белого ворона.
- Чего тебе, - равнодушно проронила Асура, скользнув по мне быстрым изучающим взглядом. Я знала, что от неё не укроется ни одна деталь моего облика.
В покоях было несколько придворных магов и трое солдат личной гвардии королевы. Меня жёг невыносимый стыд. Но будь я проклята, если промолчу.
- Я не могу выйти замуж за сына вашего Первого министра! Он… попытался взять меня силой. Я не стану женой этого мерзавца, даже если…
Королева оглушительно захлопнула дверцу клетки. Я вздрогнула и осеклась.
Она подалась вперёд, вперив в меня сверлящий взгляд. В котором начали мелькать молнии гнева.
- То есть ты, нахалка, явилась сюда и мешаешь мне отдыхать только потому… что твой будущий муж потребовал исполнения супружеского долга чуть раньше, чем положено? Через три дня ты станешь его женой. Это решено. Отправляйся обратно, и чтоб больше не смела беспокоить меня по таким пустякам! Иди к своему жениху! Гимгосту нужны новые воины, - усмехнулась она. – Сегодня тоже неплохой день для зачатия.
Она протянула руку, и придворный с поклоном вложил ей в ладонь белоснежный платок, которым она стала тщательно стирать кровь с белых длинных пальцев. На меня Асура больше не смотрела.
Как сомнамбула я повернулась к выходу.
В спину мне полетела, будто кинжал, сказанная с улыбкой в голосе фраза:
- И последнее. Если я узнаю, что ты покинула город до свадьбы… твой брат лишится головы.
***
Я не узнавала дороги перед своими глазами, и очнулась только, когда меня со всех сторон стали толкать танцующие пары. Каким-то непостижимым образом я забрела в танцевальный зал.
Мелькают лица, мелькают чужие улыбки, блеск драгоценностей, шелка и меха…
Из всей мешанины лиц мой взгляд выхватывает одно.
Я подхожу к одной из болтающих неподалёку пар и смотрю прямо в лицо своей бывшей подруги. Она ловит мой взгляд, и её улыбка гаснет. Кажется, её самодовольный партнер всё-таки заставил её улыбаться. Наверное, расписывает ей все прелести жизни в одной из самых богатых и роскошно обставленных башен Гримгоста, в которой, помимо хозяина-вдовца, живут десятки слуг.
- Мне надо с тобой поговорить, - говорю с расстановкой.
- Я уже сказала, что больше нам разговаривать не о чём, - слегка нервозно отзывается Астрид.
- Как хочешь. Можно и прямо здесь, - пожимаю плечами я.
Она меняется в лице. Извиняется перед своим кавалером, который подозрительно хмурится. Я разворачиваюсь, и даже не проверяя, идёт ли за мной Астрид, следую к выходу из зала.
Я знаю, что идёт.
Едва мы попадаем в полупустой коридор, я разворачиваюсь к ней.
- Зачем ты на самом деле позвала меня к себе в тот вечер?
Астрид недовольно морщит нос.
- Брат попросил. Я думала, он для себя. Иначе много удовольствия мне было видеть твою унылую физиономию вечной страдалицы! Но он зачем-то привёл с собой Ульрика. Я поняла, что мальчики решили развлечься. Понятия не имею, что Ульрик нашёл в такой, как ты! Видимо, всё-таки башня в приданое компенсирует недостаток всего остального.
Она думала, что уколола меня.
Если бы что-то во мне ещё было способно испытывать боль, то возможно.
Но я словно онемела изнутри. Промёрзла до самого сердца.
Мне всего лишь хочется распутать мерзкий клубок до конца.
Делаю шаг к ней и выдёргиваю у неё из-за корсажа за длинную цепочку её подвеску. Лилия мерцает в полумраке. Мне кажется, я до сих пор чувствую запах мёртвых цветов.
- Это ведь он подарил?
Астрид даже не стала переспрашивать, о ком речь. Отводит глаза, и её скулы покрываются красными пятнами. Она зло отбирает у меня украшение.
- Когда?
- Не твоё дело! – огрызается Астрид.
- Три дня назад?
- Откуда ты знаешь? - удивлённо вспархивают её ресницы.
Я прикрываю на мгновение глаза. От осознание всего масштаба клубка этой мерзости у меня к горлу подкатывает ком тошноты.
- Значит, решил, что нечего пропадать добру... Не дала одна, так даст другая. Ты ведь переспала с ним, не так ли?
В голове отравленным эхом слова: «Мужчина не может долго без женщины. Это физиология, радость моя».
Астрид не спорит. Вместо этого почему-то воодушевляется.
- А, я поняла! Ты ревнуешь его ко мне, да? Боишься, что твой муженек станет ходить налево? – в её глазах появляется огонёк высокомерного торжества, она расправляет плечи. – О, у тебя и правда есть основания переживать! Ты всегда была бесчувственной ледышкой, вряд ли что-то изменится после свадьбы. Когда Ульрик устанет от холодного бревна в своей постели, он вспомнит обо мне. Придется тебе что-нибудь придумать, чтобы удержать такого горячего мужчину в супружеской…
Я размахиваюсь, и с оглушительным звоном влепляю ей пощёчину.
Астрид удивлённо распахивает глаза, прижимает ладонь к стремительно краснеющей щеке, и в растерянности смотрит на то, как я быстрым шагом ухожу прочь по коридору.
***
Он так и не смог освободиться за всё то время, что меня не было. Кое-как вытащил только левую руку.
Я почувствовала брезгливость.
Ничтожество. Абсолютно никаких магических сил.
Как засидевшийся на привязи верный пёс, магия тут же отзывается на мой призыв. Воздух уплотняется, и в мою правую ладонь ложится острое ледяное копьё.
Ульрик бледнеет. Нервно ходит кадык на его горле. Он пытается создать ледяной щит, но я с лёгкостью пробиваю эту тоненькую никчёмную защиту.
В красивых глазах отражается настоящий, истинный страх. Остриё, тонкое как игла, касается обнажённого горла, которое так соблазнительно маячит передо мной.
- А теперь ты послушай меня. Твоя жизнь осталась при тебе только потому, что твоя смерть может повредить моему брату. Поэтому ты будешь благодарен мне за милосердие. И поступишь следующим образом. В оставшиеся два дня ты продолжишь изображать моего жениха. Будешь очаровательно улыбаться и повторять, как идиот, те самые слова, что говорил мне – как ты счастлив, и как тебе повезло, что у тебя такая невеста красавица. Если придётся, я буду сопровождать тебя на всех светских мероприятиях… и точно так же… улыбаться. Но накануне свадьбы… ты откажешься. Сам. Неважно, под каким предлогом. Например, заявишь, что ещё не готов жениться. А самое главное… ты уберёшься вон из Гримгоста. Отправишься в дальнюю разведку, к йотунам, да куда угодно, мне плевать. Но чтоб духу твоего не было больше в городе. И не дай великая Мать гор мне ещё хоть раз тебя увидеть рядом. Я заморожу тебя до твоего гнилого нутра и скормлю замороженные куски воронам. Или… ещё лучше. Я скажу брату обо всём. И тогда сам подумай, что с тобой сделает волк Гримгоста? Вряд ли он будет так милосерден к тебе, как я. Он станет убивать тебя медленно.
На красивом лице Ульрика, побелевшем как мел, осознание.
Кажется, он очень живо себе представил реакцию моего брата.
- Умоляю тебя, Фрейя! Не говори ему ничего!
Я молчу и смотрю ему в глаза. Я знаю, что он станет ненавидеть меня за то, что сейчас ему пришлось умолять.
- Хорошо. Даю слово – ничего не говорить Фенриру. Ты знаешь, что должен сделать взамен.
Я убираю копьё.
Небрежным движением взламываю лёд – и его безвольное тело падает на пол.
Я разворачиваюсь и ухожу. Слыша звуки, с которыми Ульрик судорожно хватает ртом воздух, пытаясь отдышаться.
Совершенно точно уверенная в том, что за мной он не пойдёт.
***
Возвращаюсь домой, и первое, что вижу, переступив порог комнаты – смешную улыбку на морде мягкой игрушки, что ждёт меня посреди кровати. Беру плюшевого кота, подхожу к окну, распахиваю его… и зашвыриваю игрушку далеко в пропасть, где темнеют острые зубья скал.
***
Потом я разделась и медленно вошла в горячую ванну, которую согрели для меня магические кристаллы.
Долго тёрла кожу, как будто это могло стереть чужие прикосновения. То, что Ульрик не успел довести до конца начатое дело, совершенно меня не успокаивает. Образы, слова, звуки, запахи – снова и снова в моей голове. Но я твёрдо знаю, что я их забуду.