— Красивый? — генерал напрягся.
А я крепко призадумалась. Красивый? Ну...
— Я видела его еще до прохождения черты взросления. Лерд иногда говорил, что о внешности мальчика дракона лучше всего судить по его отцу. Так что не скажу о красоте, но орин Камли был будто бы из камня высечен. Такой суровый, гордый. На тебя похож, — я провела костяшками пальцев по его подбородку. — Хотя нет, он выглядел мягче.
Ярвен улыбнулся и стиснул меня сильнее, прижимая к своей груди. Его ладонь скользила вдоль позвоночника, вызывая в моем теле странный трепет.
— А теперь ты расскажи о себе, мой грозный военачальник. Чем ты еще занимался, кроме войны и поисков меня?
— Ничем, — не задумываясь ответил он. — Во мне было столько злобы на весь мир, что я легко дослужился до своего звания.
— Магов убивал, да? — я приподняла бровь.
— Хочешь об этом услышать? Не стоит, Астрид.
— Да и так наслышана, — пожав плечами, потянувшись, коснулась губами его губ. — Кто же на дорогах не знает о страшном и беспощадном Ярвене Шраме. Говорят, ты любишь организовывать облавы на дезертиров, загоняя их в лесные чащобы. Окружая и поджигая деревья. Я видела несколько раз твои пепелища.
— Была настолько рядом? — он вмиг стал серьезным.
— Да, — я склонила голову набок, — нас давно предупредили, что генерал армии драконов ищет леру. Так что мы хорошо прятались. Даже не представляю, как ты застиг нас в храме.
— Удача, — его губы изогнулись. — И много терпения. В этой империи слишком много дорог.
Снаружи снова загремели, и в смачной рычащей ругани я легко узнала голос Тагара.
— И все же мне лучше ему помочь, Астрид, — тихо засмеялся Ярвен. — А ты спи.
— Но ты ведь придешь ко мне?
— Тагар, похоже, решил начать сворачивать лагерь уже сейчас. Что толку чистить его от тел, если утром нас здесь уже не будет. Да и само по себе место неспокойное. В лесу не только дезертиры, но и местные прячутся. Разбери поди, кто там есть кто. Уходить нужно.
Он мягко отстранил меня и уложил на матрас. Нашел теплую тунику и бесцеремонно принялся натягивать ее мне на голову.
— Ярвен! — захохотав, протянула руки в рукава.
— Чтобы не замерзла, — проворчал он и поднялся.
— Ты ведь понимаешь, что больше тебе от меня не скрыться, генерал?
— Пока нужен — я весь твой, а там...
Не договорив, он вышел, оставляя меня одну со странной тревогой на душе.
Ну что за мужчина?! Ничего приучим, прикормим и сделаем своим.
Устроившись удобнее, взглянула на сундук. Лючи, растянувшись на ношеных вещах Ярвена, сладко спала.
Поджав губы, я все не могла понять, что же именно в ее поведении меня так смущает.
***
Грохот, ругань, ржание лошадей... Приоткрыв один глаз, поморщилась. Вроде по ощущениям утро раннее, а снаружи словно разгар суматошного дня. Чем они там занимаются?
Снова дикий ор и звук опрокидывающихся ящиков.
— Осел косорукий, не видишь, куда двигаешь? — долетело до меня.
— За осла ответишь, ящер, я потомственны лось!
— Олень ты потомственный... Кто теперь это собирать будет?
— Вот вы и будете, остолопы! — А вот этот голос я узнала. Шафат! — У меня весь картофель пересчитан. Быстро на четвереньки, и чтобы все как было! По ящикам. Ясно?!
— Ясно! — откликнулись бедолаги и снова возня.
Поджав губы, повернулась на спину. Сон окончательно развеялся.
— А палатку генерала убираем? — крикнул кто-то со стороны входа.
— Нет, — смутно знакомый голос. — Генерал сказал, пока лера не проснется — ничего не трогать и не шуметь. А ты глотку дерёшь.
— Понял, — голос горлопана стал тише.
За тонкими стенками из шкур послышались легкие шаги.
Хмыкнув, я поднялась и потихоньку прошмыгнула к пологу. Чей голос-то? Выглянула и сплюнула, всего лишь Хрут. Рыбоглазый дракон пытался командовать всем этим творящимся вокруг безобразием. Но выходило у него как-то не очень.
Тот же повар Шафат показался мне куда авторитетнее.
Сообразив, что мой сон мешает окружающим, быстро нашла свою одежду и привела себя в порядок.
Через несколько минут полог в палатку генерала откинулся, и я явила всем свою бодрую персону. Поправив плащ и закрутив хвост Лючи на шее, отправилась в сторону кухни.
Шафат встретил меня грозным взором.
— Чего в такую рань на ногах? — рявкнул он вместо приветствия. — Солнца за деревьями еще не видать.
— Картофель ведь, — я развела руками, — ну не могу я спать, когда так безалаберно с провизией обращаются. Дай, думаю, встану и проконтролирую, чтобы все до последнего клубня собрали.
— Шумим, — кивнул медведь. — Ну прости, я тоже не сдержался. Надеюсь, не мой бас разбудил?
— Нет, — я покачала головой, — сам момент погрома.
— Ай... — он раздраженно махнул рукой куда-то в сторону. — Последнее пополнение — сплошные желторотики. Ни воевать, ни кашеварить, ни в дозоре стоять. Ни на что не пригодные. Что драконы, что оборотни.
— Сынки-то твои где? — Я осмотрелась, но рыжеволосых сорванцов было не видать. — Кто кормить мою чешуйчатую прожорливую подружку будет?
— Так сама она справится. Знает уже, куда мордочку совать, — Шафат улыбнулся.
Я же, сняв с плеча Лючи, отпустила ее на землю. Та, смешно перебирая лапками, побежала в сторону раздаточного стола.
— А пострелы мои телегу обустраивают, — повар поставил на землю миску с потрохами. — С зерном поедут. Потащили туда матрасы да игрушки. Фигурки деревянные, чтобы не скучно в пути.
— Шафат, помощь нужна? — к нам подлетела Яська, но заприметив меня, она вмиг отступила на несколько шагов.
— Не убью, — зарычала я недовольно, — во всяком случае не сегодня.
— А чего это ты так, лера, на нее? — смутился повар.
— Так вражина моя, — я расплылась в недоброй улыбке, — ее папенька меня сиротой и сделал. Видел бы ты, как она гордо вышагивала по замку с воинами-предателями в ночь его убийства. Прямо лера! Глаз не отвести! Меня искали, чтобы прирезать. А то проворонила она момент моего побега из танцевального зала. Вот такие дела. А ты что же не знаешь, с кем в лес таскаешься, Шафат? Нельзя же так беспечно.
— Я-то знаю, — он прищурился., — А ты-то откуда про это ведаешь?
— Наследили знатно, — усмехнувшись, я покосилась на Яську. Выходит, не рассказала она, что попались они.
— Ясно, — Шафат поднял с горячего камня котелок с бульоном. — А кому еще про то сказала?
— Тебе вот и сказала, а остальным дела до этого быть не должно. Но присмотрелся бы внимательнее, я с Ясенькой и под один куст не присела бы. Кто его знает, когда она нож в спину воткнет.
Яська сглотнула и отошла еще на несколько шагов.
— Боишься? — засмеялась я. — И правильно делаешь. Нянечку мою при тебе убили? Отвечай!
Она покачала головой.
— Что язык проглотила? Убили ее?
— Я не знаю, — она опустила взгляд. — Многие в ту ночь сбежали. Я не видела ее. Клянусь, не видела ни живой, ни мертвой.
— Да что мне с твоих клятв? Твой отец моему тоже в верности клялся, а в итоге что? — я махнула на нее рукой.
Шафат нахмурился и кивком головы приказал ей уходить. Она развернулась и спешно удалилась в сторону телег.
— Зря ты, лера, на нее так обижаешься, — голос мужчины стал тише. — Защищать не стану. Все знают, кто она и кем была. Но девка не плохая. Трудолюбивая, к детям добрая...
— Шафат, если яблоко гнилое, то что хочешь с ним делай, а свежим и наливным оно уже не будет никогда.
— Ох, лера, а разве ты не знаешь, что гниль ножом вырезают, да по живому. Не трогай ее, я тебя как друг прошу. И о нас молчи, не время сейчас.
— Что так? — мне стало любопытно. — Мужик у нее дракон, разве нет?
— И это тоже, — он кивнул.
— Тебе баба зачем из-под другого?
— Астрид, — он покачал головой. — Не бей словами, девочка. Ты зла на нее, я понимаю. Но не нужно отравлять душу еще сильнее ни себе, ни мне, ни ей. За грехи отца она ответила.
— А за свои? — я приподняла бровь.
— И за свои. Держи, вот тебе похлебка и сухари. Займи себя завтраком и не кусайся. Я же могу рассчитывать на твое молчание?
— Хм... решил купить меня бульоном? — Я сложила руки на груди. — Знаешь, чем послушницу Яники брать. Мяса туда добавь и по рукам. Ничего не видела и не знаю.
— Дорого берешь, лера, — засмеялся он и таки отстегнул мне немного остывшей оленины.
Не успела доесть, как за маленький грубосколоченный столик присела и Ксани. Выглядела лисица весьма неоднозначно. Мятая какая-то, взлохмаченная, а губы... припухшие.
— Любил или бил? — подколола я ее.
— Не спрашивай... Ни о чем!
— Выходит, любил, — усмехнулась и тут же за спиной услышала грозный рык Тагара. Злобный такой. Уж не знаю, кого он там распекал, но я тем бедолагам не позавидовала. — Нет, видимо, недолюбил, — поморщившись, отправила в рот последнюю ложку бульона.
— Ты всегда такой язвой была? — Ксани придвинулась ближе. — Или тебя тоже того... недолюбили?
— Меня? Сестра, опомнись, мы же только волею богини жрицами не стали. Это мы отлюбливать должны от и до. Не позорь Янику!
Она прыснула со смеху и обернулась к притихшему повару. Тот поймал ее взгляд, скупо улыбнулся и выдал тарелку с похлебкой и ей. И тут же, словно спохватившись, достал небольшую миску с нарезанными полосками копченым мясом.
— Спасибо, — она просияла.
— Приказ несчастного непринятого мужчины, — пробасил он. — Откармливать мясом при любой возможности. Но я ничего не говорил.
Я хохотнула.
— Вот видишь, Астрид, во всем есть свои плюсы, — фыркнула лиса.
— Молчи уже, — я послала этой шибко гордой скептический взгляд. — У тебя губы как жопка уточки. И не говори мне, что это не потому, что кого-то слишком страстно целовали.