«Ха-ха», – улыбнулась я своим мыслям.
Плауны переглядывались с соседями на других клумбах и на своём языке обсуждали то, что происходило на их глазах. Я невольно подслушала разговор.
– Вы только посмотрите, какая очаровательная невеста, - говорили одни.
– А жених млеет от счастья, - подхватывали беседу другие. Забавно было наблюдать за ними. Их говорок добавил моему настроению радости и ребячьего озорства.
Кареты были заложены заблаговременно, извозчики терпеливо дожидались.
Сиреневый дурман окутывал, вишнёво-яблоневый аромат околдовывал, кристально чистое голубое небо обезоруживало. Я глубоко вдохнула и полной грудью вобрала в себя приход новой жизни. Прохор Петрович смотрел на меня, поглаживая мою руку в ажурной перчатке, до сих пор не веря, что его время настало. Мы направились в храм. Перезвон колоколов встречал нас радостно и многообещающе. Перед входом посмотрели друг другу в глаза.
– Как прекрасна жизнь! – сказала я.
Зазвучал многоголосный хор, венчая нас. Ангелы над нами совершали круг почёта, благословляя.
– Только с тобой, – ответил мне мой супруг.
Сегодня родные выдавали меня замуж за небожителя, для которого я явилась смыслом всей его жизни. В этом и заключалось моё счастье.
«Mаtrimоnium nоn fасit соitus, sеd vоluntаs»
«Брак создает не совокупление, но свободная воля»
Первая близость
После празднования мы прибыли в дом к Прохору Петровичу.
– Я так устала, прилечь бы.
– Сейчас распоряжусь, чтобы постелили тебе, мой ангел.
– А вы?
– Я побуду у себя, подожду, больше ждал. Отдыхай, моя красавица.
Мой супруг дал распоряжение служанке, она постелила в его спальне, и я прилегла. А сам лёг в кабинете. Усталость сморила, не заметила, как уснула. Но посреди ночи пробудилась, что-то встревожило меня. По всей вероятности, мой супруг напряжённо думал обо мне. Ему не спалось. Услышала приближающиеся шаги…
«Это он, нервничает, шагами мерит коридор».
– Прохор Петрович, - позвала я.
Дверь приоткрылась, и он с удивлением спросил:
– Вы меня звали?
– Услышала шаги, сердце подсказало, что это вы. Идите ко мне, мой друг, побеседуем. На торжестве не было времени.
Нужно было видеть, как выражение его лица изменилось. Федотов, глядя мне в глаза, подошёл к кровати, присел на краю и молча смотрел на меня. Свет от ночной лампы фрагментами освещал его лицо.
– Вам не спится? О чём вы хотели поговорить со мной, моя радость?
– Мне нужно вам кое-что сказать.
– Внимательно вас слушаю.
– Наш алтарь не был в храме, - тихим голосом проронила я и одарила своего избранника ласкающим взглядом.
– Как не был в храме? Мы ведь венчались.
– Венчались, да. Но не тогда вы признались мне, не тогда произнесли священные слова, которые дороже клятвы, как перед алтарём божьим. И не так важно, где это было. Господь услышал вас.
– Не пойму, о чём вы, друг мой?
– В то утро вы приехали к Софье Гавриловне и просили моей руки. Припоминаете?
– Да-да, конечно. То был знаменательный день в моей жизни.
– И в моей. В тот день я пред Богом призналась вам …
– Святой день. Он осчастливил меня, и надежда затеплилась в душе, что мы будем вместе. Да, день особенный, судьбоносный, вы правы. Он и решил мою участь, – задумчиво произнёс Прохор Петрович. - Куда вы хотите поехать завтра развеяться? - сменил тему он.
– В Павловск, - не раздумывая, ответила я. - Вы ведь не знаете, что это моё любимое место.
– Теперь знаю. Мне многое предстоит узнать.
– Да.
– Принял к сведению, завтра же поедем. А ещё?
Я задумалась.
– Забыл вам рассказать. Купил дом в Санкт-Петербургской губернии.
– Зачем? Разве вашего имения недостаточно?
– Вы немного не так формулируете вопрос. Не зачем, а для кого?
– И кто стал счастливым обладателем вашего грандиозного подарка?
– Иван. Я обеспечил дом всем необходимым. Ивану с семьёй в Тамбовской губернии опасно было оставаться. Его родители во время эпидемии умерли. Ваня с семьёй уже переехали, обустраиваются. Это мой подарок ему за твоё спасение.
– Вы – сама доброта. Спасибо, мой родной. Ваня – удивительный человек, щедрой души и с горячим сердцем. Вы бы видели, как он за мной ухаживал, не каждая женщина способна на такое. А как вы узнали об этом? Ваня забрал меня к себе. Врачи настояли, чтобы его семью отселили, прежде чем меня перевезут. Представляете, его жена без промедления согласилась, чтобы он за мной ухаживал. Вот уж не знаю, что он ей сказал. Редкие люди. Святые.
– Обо всём рассказали врачи, когда приехал за тобой.
– Благодарю, дорогой мой. Мне выпало величайшее везение, на моём пути встретились два рыцаря: один стал лучшим другом, второй – любимым мужем. Я так счастлива!
– Судьба преподносит тебе сюрпризы. Забрала самое дорогое, теперь восполняет утраченное.
– Да, это так.
– Почему загрустила? Грусть сегодня отменяется. Какие будут пожелания, моя госпожа? Ваш верный раб с нетерпением ждёт указаний. – Прохор Петрович улыбнулся мне.
– Пока больше желаний нет.
– А у меня есть.
– Какое?
– Поцеловать вас, моя дорогая.
– Так в чём же дело? Попробуйте, а вдруг получится, - засмеялась я. Прохор Петрович нагнулся, его глаза излучали страстное желание. Они взывали ко мне. Он обнял меня и очень нежно поцеловал, слегка касаясь губ. По моему телу пробежала приятная волна, чувства обострились. Мы смотрели друг другу в глаза, и вселенная открылась перед нами. Супруг притянул меня к себе, прижал и прошептал:
– Никому не отдам, ты моя.
– Твоя, не сомневайся.
Он очень нежно целовал каждый мой пальчик, кисти рук, так постепенно добрался до шеи – я замлела. Его прикосновения дарили непередаваемые ощущения. Меня никто не целовал так, как он, испытывая истинный трепет от соприкосновения с моим телом. Мне показалось, он молился надо мною. Супруг не выпускал меня из своих объятий.
– Моя ты девочка. Я боюсь причинить тебе боль, – признался он.
– Не бойся, ты не умеешь делать мне больно.
В эту ночь я узнала в своём супруге благородного рыцаря, мужчину, для которого чувства любящей женщины не пустой звук, а поводырь. Как он был трогателен в роли молодого супруга. Как нежен, как осторожен, с опаской прикасаясь к моему телу, не желая оставить в моей памяти болезненные воспоминания. Он очень старался вести себя так, чтобы приятные мгновения, наполненные лаской, негой, затмили внезапный болезненный толчок, после которого Федотов более свободно почувствовал себя. Прохор Петрович целовал меня без устали и наслаждался этим. Его корректность в ночь нашей первой близости поразила меня. Он тут же сменил простынь, прикладывая к губам и целуя мою кровь. Сам застирал, чтобы служанки ничего не обнаружили. Я была потрясена глубиной его чувств.
Супруг вновь притянул меня к себе, заключив в жаркие объятия. Губами прикоснувшись к шее, он прошептал:
– Я старый холостяк. Симбиоз нежной матушки и строгого скрытного отца не устоял перед тобой, мой ангел. Не верится, что ты моя. Я так долго ждал, мечтал, что никак не могу поверить.
– Твоя, Прошенька, твоя, не сомневайся.
– Как ты меня назвала?
– Прошенька – ласковым именем.
– Меня так маменька звала. Родная моя! Я неизлечимо болен тобой. Ты в каждой моей клеточке отныне и навсегда. – Он, как ребёнок, плакал. – Не верю своему счастью. Я так давно люблю тебя.
– А ты поверь. Я здесь, с тобой, твоя жена, нас никто не разлучит.
– Никто и никогда, - шептал он.
На следующий день после завтрака мы собрались в дорогу. Так захотелось навестить Ваню с семьёй. Договорилась с Прохором Петровичем, что заедем в торговые ряды и выберем подарок для моего друга. Помнится, матушка там покупала подношения для близких и знакомых, с которыми состояла в приятельских отношениях. Пока добирались до Ивана, день близился к вечеру. В пути супруг рассказал мне волшебную историю любви, которая случилась у его близкого друга.
Мне нужна только моя цыганочка
– В молодые годы мой друг – Валериан Троицкий очень любил путешествовать. Как-то раз по дороге домой в Петербург он заехал в провинциальный приморский город. На афише огромными буквами публику извещали:
«Большой бал-маскарад даёт барон Любарский в своём имении в честь рождения младшей дочери». Молодому человеку захотелось развеяться и скоротать вечерок среди шумной толпы и развлечений. Валериан оставил вещи на постоялом дворе, нанял извозчика и поехал на бал. Костюма у него не было, как и маски.
В дверях его встретили многоголосая публика, громкая музыка и маскарадное веселье. Мой друг побродил, знакомясь с гостями, и остановился у двери при входе в танцевальный зал, где в беспрерывном потоке кружились пары в маскарадных костюмах. На мгновение всё исчезло из его поля зрения, кроме то ли яви, то ли видения… Лёгкой поступью, едва касаясь ступенек, по лестнице спускалась незнакомка, она притянула его взгляд, он тут же окрестил её «Загадка». От неожиданности перестал замечать всё, что происходило вокруг. Валериан отчётливо разглядел в костюме цыганки стать юной девы, упругую высокую грудь, искусно посаженную в лиф под белоснежной блузой, тонкую талию, заключённую в корсет, соблазнительные, округлой формы бёдра, с которых спускалась вниз до пола пышная юбка с оборками. Плечи и декольте блузы обрамляло кружево, оно великолепно украшало наряд. Копна жгуче-рыжих волос мелкими завитушками рассыпалась по спине. Алым цветом призывала к действию роза, удачно посаженная между прядями. На лице маска. Но глаза девушки – два сочно-зелёных омута с рыжими вкраплениями по ободку зрачка – взывали к нему, затянули навечно. Это была западня. Алые пухлые губки, собранные бантиком, привораживали. На щеке привлекала обаятельная родинка. Валериан потерял голову, ринулся через весь зал к красавице, желая пригласить на танец. С этой минуты он не отходил от неё и весь вечер танцевал только с ней. Друг веселил её острыми шутками-прибаутками, анекдотами, даже частушками. Он удивлялся сам себе, но остановиться не мог, желая удерживать на себе внимание красавицы. Незнакомка заливалась звонким смехом, оголяя ровный ряд зубов сродни жемчугу. В перерывах между танцами она убегала прохладиться в зимнем саду и насладиться полотнами в картинной галерее. Весь вечер друг бегал за ней, боясь упустить из виду, потерять среди многочисленных гостей. Ничего мудрёного – юная красавица покорила сердце моего друга. Она рассказала ему, что случайно попала на маскарад. И ей необходимо к определённому времени покинуть гостеприимный дом. Валериан не выпускал её из рук. В какой-то момент к ним подошёл хозяин бала – барон Любарский и завёл с другом разговор, у них оказались общие знакомые, интересы. Валериан отвлёкся и не заметил, как его дама сердца испарилась. Когда же очнулся, извинился, скомкав беседу. В состоянии полного отчаяния бегал по залу в поисках прекрасной незнакомки. На одном дыхании минуя лестницу, взлетел на второй этаж и там не нашёл цыганочку. Спустился вниз, припав к колонне. Ему хотелось кричать, так велико показалось горе. Боль разлилась в душе.