Убираю посуду со стола, мою. Привожу кухню в порядок. Не знаю, чем себя занять, лишь бы не вспоминать оскорбления майора. Не знаю.
Если бы мама была жива… Что, собственно говоря, тогда было бы? Да ничего! Издевательства брата. Приставания его друзей. И я – постоянно голодная и отчаянная.
Единственная хорошая новость, от которой улыбка появляется на лице – мой малыш. Лишь из-за него я ровно стою на ногах, не падаю. Нельзя. Нужно думать в первую очередь о нем.
Дима… Я должна была попросить прощения. Просто-напросто извиниться, что подвела. И не только его, еще и Веру. Она так упорно отказывалась посылать мне номер моего бывшего босса, сказав, что сама позвонит и объяснит. А я не хотела быть причиной их ссоры с мужем и настояла, чтобы номер отправила.
Но Дмитрий не смог говорить, а перезвонил он совсем не вовремя. Вот и последствия. Мой мужчина снова не поверил мне, снова, черт подери, не спросил ничего. И мне плевать на телефон, мне больно от его слов, которые окончательно сломали не только меня, но и мое сердце. Я не думаю, что смогу его простить, даже если безумно захочу.
Всматриваюсь в ночное небо и пытаюсь понять, что я теперь чувствую.
Боль? Да.
Разочарование? Да.
Любовь? Любовь… Я уже не уверена.
Что-то меня притягивало к Тиму, а сейчас отталкивает.
Я настолько задумалась, что даже не почувствовала его появление.
– Малыш… Прости меня… – шепчет он на ухо, обнимая за талию и утыкаясь носом мне в шею.
А я не реагирую. Не чувствую того, что чувствовала раньше. Один его взгляд заставлял сердце биться в бешеном ритме, а сейчас будто всё погасло внутри. Умерло. Будто всё стерлось из памяти, остались лишь боль и обида.
– …Я ревнивый идиот, осознаю, – одна его рука поглаживает мой живот, вторая скользит вниз по бедру. – Прости.
«Вот только ты Диму себе уж больно быстро нашла» – вспоминаю слова Тимофея.
Не могу сдержать слез обиды, не могу смириться с тем, что я для него какая-то шлюха. Я просто облажалась. Не нужно было верить и подпускать его так близко к себе и к сердцу.
– Я хочу спать, Тимофей, – произношу как можно ровнее, – отпусти меня, пожалуйста.
Не хочу грубить и повторять всё заново. Я действительно устала и очень хочу лечь, уснуть и не думать ни о чем. Последнее вряд ли получится, но нужно постараться.
– Конечно, но сначала поговорим, – заявляет он и, взяв меня на руки, уносит в гостиную.
Я не обнимаю его, не протестую и не прошу меня отпустить, а просто утыкаюсь носом ему в плечо, вдыхаю любимый аромат. Я позволяю себе эту слабость, осознавая, что, возможно, это наши последние дни. Так не может продолжаться.
Он опускает меня на диван, сам присаживается напротив. И да. Теперь я вижу сожаление в его глазах, но это уже ничего не меняет.
– Я хочу обсудить ту ситуацию… Звонок с моего телефона, – говорит он негромко.
Я горько усмехаюсь, хочу ответить ему, мол, не поздно ли?! Но лишь киваю в ответ.
– Задавай свои вопросы. Я на все отвечу, но у меня есть одно условие.
Мне нужно учиться жить без него. Нужно держаться как можно дальше и потихоньку перестать зависеть от этого мужчины окончательно. Не хочу дрожать, как осиновый лист, при каждом его прикосновении.
– Какое еще условие? – прищуривается.
– Я хочу работать, – заявляю.
– Исключено! – восклицает, – Хотя… – уголки губ Тимофея слегка поднимаются. Глаза блестят. – Да. Точно. Ты можешь работать, – весело бросает он.
Придумал майор что-то. И это «что-то» мне явно не понравится.
Майор внимательно смотрит на меня, ждет, как я отреагирую. В принципе, я знала, что у него будет какое-то условие. И я готова, лишь бы не находиться с ним рядом. Пусть будет как раньше – только по утрам и глубокой ночью я буду с ним в доме. Да, я приготовлю еду, приведу в порядок квартиру, как жена, но фиктивная. Никаких чувств, никаких отчетов. Обязанностей перед ним. Ну и никакой личной жизни. А он… Мужчина всё-таки. Найдет себе женщину.
Эта мысль окончательно выбивает из колеи. Сердце сжимается в груди. Раскалывается. Но я должна, обязана оттолкнуть его. У нас нет будущего. Быть не может. Этот человек изменился слишком быстро, превратился в зверя. Или вел себя так нежно только из-за того, что я с ним раньше спала, сейчас же понимает – всего этого не будет.
Или же я просто драматизирую.
Но в то же время я сама своим словам не верю. Да, возможно, он нервный, ревнивый. И чересчур вспыльчивый. Просто поверил в мое предательство, хотя и не должен был, потому что я не давала повода. Правду не скроешь. Если бы любил – не сомневался бы во мне.
– Что ты от меня хочешь? – взяв себя в руки, я задаю волнующий меня вопрос и выжидающе заглядываю в глаза медового цвета. – Какое у тебя условие?
– Будешь работать со мной, – хлеще пощечины бьют его слова.
Я хочу разойтись с ним, мирно расстаться и пересекаться как можно реже, а он… Он хочет, чтобы я была у него перед глазами каждый проклятый день. Час. Каждый долбаный, черт побери, час!
– Это невозможно, – отчаянно мотаю головой. – Я не хочу такую работу.
Тимофей прищуривается. Улыбка слетает с его лица моментально, но он, к моему удивлению, молчит.
– Почему? – поджимает губы, со всех сил старается не злиться. Не хочет снова сорваться – я понимаю это по выражению его лица и по сжатым в кулаки пальцам.
– Потому что я совсем не желаю быть футбольным мячом, который ты будешь пинать при каждой возможности, дабы снять свой стресс, когда возникнут проблемы на работе.
– Лис, ты…
– Ты хотел поговорить, Тимофей. Я тебя слушаю. Давай пока оставим личное в сторону.
Личное, которого почти нет. Только наш будущий малыш, ради него я всё еще здесь. И ради него я терплю все твои слова.
– Я хотел услышать от тебя всё, что было в тот день, – нехотя произносит.
Майор даже не хочет говорить на эту тему – он будто специально тянет время. Зачем? Понятия не имею…
– В тот день, – усмехаюсь, – Стелла позвонила и попросила встретиться. И я согласилась.
Согласилась ради племянницы.
– Встретились. Что дальше? – склонив голову набок, спрашивает.
– Дальше… Ее тело было покрыто синяками. Начала истерику устраивать, мол, мой брат избил ее. Дочь ему не нужна и дальше все типа того. А потом….
– Ты брата своего видела там?
– Нет, конечно.
– Вообще никого?
– Вообще никого. Ничего подозрительного. Да и вообще, мне показалось, что Антон туда не приходит. Возможно, именно насчет этого Стелла не врала.
– А насчет чего врала?
Я смотрю на Тимофея так, будто он не тот мужчина, с кем я была счастлива несколько недель. Сейчас он просто оперативник, а я… подозреваемая.
– Я там телефон свой забыла. Точнее… Я не знаю, как она смогла… Стыдно признаваться, но обвела меня вокруг пальца. Плакала, просила позвонить, якобы ей угрожают Дашей. Но я свой мобильник не нашла той ночью. Потом во сне племянницу увидела и не сдержалась – набрала ее номер с твоего телефона. Стелла меня уверила, что все отлично. Следом я услышала мужской смех и поняла, что это ловушка. Но я не додумалась даже, что устроена она была для тебя, а не для меня.
Глубоко выдохнув, откидываюсь на спинку дивана. Полегчало. Господи, будто тяжесть с плеч свалилась, хоть и я осознаю, что мое признание уже ничего не изменит.
– Когда забрала телефон?
– На следующее утро. Поехала к ним, а она даже скрывать не стала ничего. Сказала, что знает про наши отношения, и всё испортит.
Сглатываю удушающий ком в горле. «Молодец, Стелла. Добилась своего», – хочется добавить, но кусаю язык, дабы не сказать лишних слов и сдержать слезы, которые вот-вот потекут из глаз.
– Что она именно наговорила, Алиса? – прищуривается Тим.
– Я же сказала… – нервы сдают. Мне неприятен этот разговор, и желания продолжать вообще нет. – Что всё испортит. Добилась.
Я не сдерживаю эмоции. Еще чуть-чуть – и окончательно сорвусь, и орать теперь буду я.
– Откуда у них те сообщения?
– Я понятия не имею. Ты никогда про работу со мной не говорил, я не спрашивала. И ты прекрасно это знаешь.
– Лис..
– Я больше не хочу… Я устала. Спать иду, но прежде хочу задать тебе вопрос. Один-единственный.
– Задавай.
Пару минут я не могу оторвать взгляда от любимого мужчины. Не решаюсь спросить, но всё-таки, взяв волю в кулак, спрашиваю:
– Ты не мог спросить всё вот это тогда? Но ты вышвырнул. Не дал ни единого шанса объясниться. Так сильно мечтал разрушить ту связь, что была между нами?
– Нет, Алиса, – он смотрит исподлобья. Потом встает с места, подходит, присаживается рядом. Обнимает за плечи и прижимает к своей груди. – Я привык сомневаться в людях. Подозревать каждого, даже самого любимого. Близкого. Да, я перегнул палку. Но, как видишь, отпускать я тебя не намерен.
Не намерен. А я не намерена быть с тобой. Оставаться тут.
Обнимаю в ответ. Вдыхаю, пьянею от запаха, исходящего от него. Последнее прикосновение. Завтра всего этого не будет.
Завтра меня в этом доме не будет.
Глава 20
Тимофей
Голова раскалывается с самого утра. Алиса обращается со мной, как с чужим. Я для нее пустое место, хоть и считал, что потихоньку всё наладится. Только хрен мне, а не нормальные отношения.
Понимаю, что перегнул палку, но… Я не могу вернуть прошлое назад и всё изменить. Несколько месяцев назад брату советы давал, а сейчас сам в них нуждаюсь.
Прежней работы нет, да и усталости тоже. Теперь только в ресторане вожусь, а вечером домой спешу. Лисичка категорически отказалась работать со мной. Весь день одно и то же делает или же изучает что-то новое о беременности в интернете. О малыше. К родам готовится. А я слежу за ней по камерам, которые поставил в каждом углу квартиры. Нет, теперь я ей полностью доверяю, просто скучаю, да и нравится мне наблюдать за ней.
– Можно? – после короткого стука в дверь в кабинет заходит Захаров, мой лучший друг и незаменимый напарник по бизнесу.