Забеспокоившись о Джеке, она принялась искать его. Уже пора собираться в детский сад. Карен направилась в столовую, взгляд ее упал на стоящие на столе свечи. Стало грустно. Вчера вечером, без всяких причин, она решила устроить для Джо особый ужин, съездила специально за его любимым калифорнийским вином. Все уже было готово, когда Джо позвонил и сказал, что задержится.
Женщина со вздохом присела и заглянула под стол. Джека там не было. Она проверила стенной шкаф в холле, вернулась на кухню, спустилась в подвал, все больше волнуясь. В подвале стояли три громадных низких холодильника с откидными крышками. Карен заглянула между ними. Холодильники принадлежали хозяевам, видимо, их одолевала навязчивая идея, что они попадут в осаду и им придется голодать.
Опустившись на коленки, Карен заглянула даже сквозь стеклянную крышку в стиральную машину. Там тоже никаких признаков Джека. Тогда она поднялась по лестнице обратно на кухню, с облегчением покинув мрачный темный подвал.
Проходя через кухню, она заметила чуть приоткрытую дверь в кладовку. Карен приостановилась и пригляделась повнимательнее. Дверь еле заметно качнулась. Женщину осенила догадка. Она подкралась на цыпочках и потянула на себя ручку двери.
– Бу-у-у-у! – завопил, выскакивая оттуда, Джек.
Карен отскочила, будто в испуге.
– Ой! – вскрикнула она. – Ой-ой-ой! Никогда так не делай, хорошо?
– А ты не знала, где я?!
– Джек, не смей больше так делать, тебе понятно? Папа звал тебя, а ты с ним даже не попрощался.
Джек сник на глазах.
– А где папа?
– Папа спешил на работу.
– У-у-у…
– Папа сказал, что ты взял его пиджак. Куда ты его… – Она не договорила, увидев на полу что-то скомканное. Она наклонилась и подняла твидовый пиджак Джо, который Джек изрядно измял, топчась по нему.
Карен расправила пиджак. Из кармана торчал клочок бумаги. Она вытащила его и обнаружила сложенные вместе и сколотые между собой два листочка. Карен развернула их.
В ту же минуту пиджак выскользнул из ее рук. Потрясенная до глубины души, она нашла в себе силы отвернуться, чтобы Джек не видел ее лица. Не веря своим глазам, она читала приколотую к кусочку карты Хоува записку:
«Джо, я мечтаю о встрече с Вами сегодня вечером – наедине!
Джулиет».
30
– Нужно запретить смерть, – с пафосом заявил в микрофон Джо. – Мы признали, что должны бросить вызов року, что должны победить СПИД, болезни сердца, множественный склероз, болезнь Паркинсона. Но почему, скажите, мы не бросаем вызов самой смерти? Кое-кто говорит: «Если мы будем жить вечно, что делать с перенаселением?» На это я отвечу: «Кто из нас осудит врача, сумевшего возобновить работу сердца кардиологического больного?»
Джо выдержал паузу, чтобы дать словам дойти до сознания, и внимательно вгляделся в море лиц в аудитории Большого зала. Среди восьмисот делегатов XVII ежегодного международного симпозиума по искусственному интеллекту в зале присутствовали ярчайшие компьютерные светила со всего мира. Он выбрал несколько лиц в толпе и обращался к ним по очереди. Этому приему его обучили давным-давно, чтобы следить за реакцией зала. Некоторые лица уже выражали раздражение. Джо любил шокировать пердунов из научного истеблишмента. Отлично, подумал он.
Пробежав глазами свой текст, профессор продолжал:
– Я знаю, что некоторые из вас считают меня психом, чудаком, потому что я не хочу умирать! – Он замолчал и набрал воздух. – А парня с тройным шунтом в сердце мы тоже считаем психом? А считаем ли мы чудачкой женщину, которая борется с раком груди? – Слова эхом разнеслись по обширной аудитории, пока он переворачивал страницу. – Бен Франклин говорил, что существует только два несомненных факта – это смерть и налоги. Ну, не думаю, что могу много пообещать вам относительно налогов. – Джо переждал прокатившиеся по залу смешки, затем его голос окреп: – Но смерть – совсем другое дело. Я не понимаю, почему кто-то из этого зала должен умереть. Когда-нибудь… – Он ухватился за края кафедры и подался вперед. – Мать-природа непозволительно долго совершала все по заведенному ею порядку. В настоящее время она прекратила диктовать нам правила. Возможно, она кормила эту планету прошедшие сто миллионов лет, но она же и безбожно насильничала над ней! – Джо посмотрел последовательно на каждого из пяти выбранных им слушателей. – Кое-кто говорит, что мы разрушаем нашу экосистему. И они правы. Они абсолютно правы, черт побери! Но я не уверен, что мы должны взвалить эту вину на себя. Я не думаю, что мать-природа не может совладать с современным обществом. Эволюция – это выживание наиболее приспособленных, это не что иное, как адаптация. Отбрасывание тех, кто утратил эту способность. Эволюция – по сути, жестокая, бесчувственная скотина.
По залу снова прокатился смех. Выдержав паузу, Джо перешел к кульминации своей речи. Он собирался сказать все, чего бы это ни стоило.
– Эволюция человечества происходит прямо сейчас, вот здесь. – Он постучал пальцем по своему лбу. – Нужно вытащить эту занозу из нашего биологического тела. Мы должны двигаться вперед, отделавшись от несуразной оболочки нашего разума. – Он ударил себя кулаком в грудь. – Выбраться из бренного тела со скрытыми неизлечимыми болезнями, разрушающими его. Мы хотим влезть в другую подходящую оболочку и послать к черту мать-природу. Я верю, что однажды люди станут далекими предками машин, которые мы сейчас создаем. Мы находимся на пороге новой эры, которая принесет гораздо бо́льшие изменения, чем при переходе от обезьян к человеку.
Леди и джентльмены. Я представляю вам постбиологического человека.
Взгляд Джо пробежал по избранным им лицам. Двое неодобрительно нахмурились, лицо красивой женщины выражало восхищение, остальные двое сидели с невозмутимым видом. Вот он, результат, подумал Джо и уверенно продолжал:
– То, о чем я говорю, прежде поднимали на смех, как своего рода псевдонаучный вздор. Советую вам более не смеяться, поскольку через десять лет я добьюсь наличия у машины человеческого сознания. Уже сейчас такая машина существует в моей лаборатории, и вполне вероятно, что у кого-то из вас есть еще более разумные машины. – Джо помолчал. – Возможно, некоторые здесь думают, что мне не хватает наглядных доказательств… но я даю вам слово, что через десять лет мой компьютер АРХИВ будет произносить за меня речь с этой трибуны и, возможно, сделает это гораздо лучше меня!
Пару часов спустя Джо лежал на кровати в своем роскошно обставленном, но тесном гостиничном номере, просматривая программу конференции. Он пометил лекции, на которых хотел бы присутствовать в следующие два дня, и сейчас небрежно набрасывал предложенные Джулиет мысли относительно программы для АРХИВа. Джо так и этак крутил одну из них, которая, будучи воплощенной, могла значительно улучшить познавательные способности АРХИВа.
Сквозь закрытое окно пробивался непрекращающийся скрежет и грохот мотоциклов. Вторник на исходе. Он глотнул из стакана апельсинового сока и посмотрел на свои часы: 7:15. Без пятнадцати восемь он встречается внизу в баре со старым коллегой из Торонто, и сейчас надо принять душ.
В комнате было холодно. Так же сыро и холодно, как в Англии. Почему-то он вообразил, что во Флоренции будет тепло и солнечно. В Англии время на час отстает, он только что позвонил и пожелал Джеку спокойной ночи. Ему хотелось поболтать с Карен о домашних новостях, но она, казалось, была слишком занята. В пятницу и в субботу она часто пребывала в странном настроении, и Джо не понимал почему. Спокойнее, чем обычно, но натянутая и официальная.
Джо тщетно пытался сосредоточиться на программе. Он думал о Джулиет, ему не удавалось выбросить ее из головы. Он был доволен тем, как зал принял его речь, все прошло гладко. В меру аплодисментов, в меру напуганных лиц. Карен никак не отреагировала на его рассказ, и ему захотелось поделиться с Джулиет.
Джо снял трубку и набрал код, затем ее домашний номер. Телефон на другом конце провода зазвонил. И тут в дверь постучали. Джо чертыхнулся, ожидая, когда возьмут трубку. Стук повторился, на этот раз настойчивее. Джо крикнул: «Ун моменто!», еще подождал, затем положил трубку и, затянув пояс на халате, подошел к двери.
Открыв дверь, он остолбенел от изумления. Перед ним стояла Джулиет Спринг. В пальто, укутанная в пестрый платок, у ее ног примостился кожаный чемоданчик.
– Я… надеюсь, не слишком побеспокоила тебя? – спросила девушка, обдав Джо знакомым запахом духов. Она с вызовом откинула голову и послала ему улыбку, в которой смешались неловкость и озорство.
Джо, не задумываясь, схватил ее за руку и притянул к себе.
– Боже! – только и произнес он, крепко обнимая и целуя ее.
Когда их губы разомкнулись, она вновь запрокинула голову и охотно спросила:
– Так да или нет?
– Ты чудесно выглядишь, – только и сказал Джо.
– Я решила последовать твоему совету, Джо, и наслаждаться жизнью.
Ее руки скользнули под халат, погладили мягкие волосы на его груди, затем легли на гладкую кожу плеч. Джулиет прижалась горячим ртом к его уху.
– Как хорошо, что ты уже разделся для меня, – прошептала она, гладя ладонями его грудь, живот. Сейчас она казалась уверенной в своей власти над ним – она думала, что все связи с домом остались там, в Англии. Халат Джо распахнулся, руки Джулиет двинулись ниже, крепко сжимая, поглаживая, лаская его член, в то время как язык углубился в его ухо.
Джо обнимал ее голову, гладил волосы. Наслаждение взрывалось в нем маленькими бомбочками. Боковым зрением он заметил, что в дальнем конце коридора открылась дверь и знакомый ему ученый вышел из номера с женой.
– Быстро, войдем, – прошипел Джо. Он нагнулся, сгреб чемодан Джулиет, затащил ее в комнату и, не оборачиваясь, закрыл дверь. – Коллега, – пояснил он, покраснев как рак.
Джулиет сняла с дверной ручки табличку «Не беспокоить», повесила ее с внешней стороны и натянула предохранительную цепочку.