ьность движений, резкие рывки влево-вправо и яростные попытки вырваться из общей атакующей своры вперёд, чтобы первым вонзить зубы в сочную ляжку.
Эти жруны кардинально отличались от тех, что встречались мне раньше в безопасной зоне Бездны. Чёрт! Получается, я охотился на плюшевых домашних единорожков! А сейчас меня будут пробовать на зуб их дикие предки.
Самого шустрого жруна Пётр встретил мощным ударом щита, доворачивая корпус и корректируя направление, куда отбросит тварь. Масса нашего танка значительно превосходила массу врезавшегося в него искажённого, и небольшое преимущество в скорости твари не помогло. Удар был сокрушительным, тварь тихонько взвизгнула и с явно слышимым хрустом отлетела под лапы товаркам. Те ни на мгновение не сбились с бега, даже, как мне показалось, оскалились ещё более радостно, мощными когтями врубаясь в тело под ногами и отталкиваясь в ещё более мощном рывке.
Вторая тварь получила в глаз острым шипом, который венчал торец оружия Петра, и инерцией мощного удара была отброшена. Третья попыталась резким манёвром обогнуть движущегося навстречу танка, но схлопотала от меня пулю из КМР и зарылась мордой в бетон. Четвёртая тварь, самая крупная и, как следствие, самая медленная, дождалась, пока Пётр с гулом раскрутит свою двуручку, и поймала удар тупой её частью прямо в бок. С громким хрустом сминаемых рёбер жруна снесло в сторону, открывая нам вид на пятую тварь, до этого момента прячущуюся за спинами товарищей.
Как там рассказывал Семён?
Есть искажённые, сохранившие навыки, которыми обладали до искажения? Есть твари, способные выслеживать добычу, идти по следу, устраивать засады.
А есть твари, которые нормально так применяют огнестрел! И одна из таких тварей сейчас хищно скалилась, глядя на нас.
Времени на реакцию просто не оставалось, тварь потянула на себя спусковые крючки своей охотничьей двустволки ещё до того, как молот Петра снёс в сторону жруна, закрывающего нам обзор. Буквально за мгновение «до».
Пётр успел только ёмко и грязно ругнуться, когда сноп крупной картечи стеганул в щит, не оставив на его поверхности ни царапины.
Удивление на морде жруна читалось отчётливо. Тварь что-то рыкнула, ловким движением преломила стволы, эжектор выплюнул стреляные гильзы твари под ноги, жрун же запустил руку внутрь выцветшей тряпки, обмотанной вокруг её пояса пытаясь там что-то нащупать.
— Да ты охуел! — взревел Пётр и с места рывком, не давая жруну перезарядить ружьё и выстрелить повторно, впечатал его щитом в нагромождение переплетённых балок, убедился, что после такого удара тварь не в состоянии сопротивляться, высвободил руку из крепления щита и мощным ударом кулака под подбородок пробил голову клинком экстрактора, — вот тварь! Сука!
— Струхнул? — жизнерадостно поинтересовалась Тра, даже не поднявшая свою «Тьму» для боя, — Петька ссыкун?
— Да иди ты! — совсем незлобно огрызнулся Пётр, — ведь башкой понимаю, что этот чёртов двенадцатый калибр меня даже поцарапать не может. А что-то внутри ёкает!
Слушая шуточную перепалку и давая минутку на лёгкую передышку и экстракцию добычи первой стычки, я рассматривал трупы тварей и размышлял. Выходило всё неплохо. Пётр отлично бил тварей в ближнем бою. Как мы изначально и уговорились, пускать в дело продвинутое вооружение не будем столько, сколько сможем. Заодно и оценим возможности и опасности ближнего боя. Всё-таки Пётр у нас первый раз вот так, добровольно идёт в клинч с тварями. Опыта нет, рефлексов нет. Нужно нарабатывать.
Через минуту, поделив трупы нечестно, но справедливо и завершив экстракцию, мы двинулись дальше. Один жрун, ещё живой, но поломанный и порванный когтями своих товарищей занял место в Шлейфе, неспешно насыщая Бездну энергией. Эх, ещё бы десяток таких запасти пораньше и Сержант бы сейчас шёл с нами.
Следующая шальная группа из трёх жрунов, вылетевшая на нас из-за угла, была размазана Петром по бетону и мы, не останавливаясь на экстракцию, рванули дальше.
Были мысли и надежды, быстрым темпом добраться до подвала часа за три, максимум за четыре.
Ага. Щаз!
Понимание того, что дальше будет хуже и мрачные пророчества чуйки Семёна, ни хрена не смогли нас подготовить к этому «хуже».
Через час стремительного продвижения, когда Пётр, не напрягаясь, перемалывал редкие группы по три — пять особей и мне только ещё один раз пришлось помочь сбить особо прыткую тварь, на нас выскочила реально целая толпа.
Мы в этот момент переходили через многополосную дорожную развязку, и на многие сотни метров вокруг не было никаких укрытий. Твари кинулись на нас сразу с трёх сторон. До ближайших было не больше двухсот метров. Волна дикой злобы и ярости охватывала нас дугой, стремительно сближаясь для последнего смертельного рывка.
— Пора? — с надеждой рассматривая рычащую, брызгающую слюной, безумную толпу, поинтересовалась Тра.
— Пора, — кивнул я, недовольно прикидывая, что слишком рано нам приходится раскрывать свои козыри, — твои центр и левый фланг.
Девушка радостно оскалилась и шагнула вперёд, вскидывая свою монструозную оружейную платформу. Лицевой щиток шлема опустился, скрывая от нас её кровожадный оскал и безуминку, вспыхнувшую в глазах.
— Идите сюда, тупорылые ублюдки! — услышал я её быстрое бормотание, — время зажигать!
Со сдвоенным тихим хлопком, немного двинув стволом «Тьмы», чтобы выстрелы пошли не по одной и той же траектории, в сторону центра накатывающей на нас волны искажённых Тра выпускает два небольших цилиндрика. Короткий полёт по пологой дуге и вот оба цилиндра достигают своих целей.
Яркая вспышка, изображение на визоре шлема на мгновение меркнет, проходит обработка картинки, и вот я вижу два озера жёлто-белого пламени, жадно пожирающего всё, чего касается. Шипит Пётр, наклонив голову и защищая сетчатку глаз от выжигания, закрывшись щитом от упругого воздушного удара, который, бессильно попытавшись сбить нас с ног, улетает дальше, ломая хрупкие сухие деревья и доламывая ещё не рухнувшие опоры путепроводов. Поднимая волну пыли. Роняя искажённых слева и справа от нас, сбивая их яростный рывок, устраивая мешанину яростно рычащих и визжащих тел.
— О да! Горите, суки! — радостный крик Тра доносится сквозь окружающий шум, — как давно я мечтала попробовать этот режим!
И дальше девушка начинает гвоздить длинной тяжёлой очередью в сторону перепаханного левого фланга. Тяжёлые пули «Тьмы», попадая в тела искажённых, наносят чудовищные раны, к хренам отрывая конечности, вырывая огромные куски, насквозь пробивая сухие тела и поражая каждая по три — пять целей друг за другом, калеча или убивая каждую из них. Запредельная живучесть жрунов против этого оружия была бессильна.
Мои успехи на её фоне смотрелись не так эффектно. Почти неслышный свист разгонных колец, сливающиеся в непрерывный треск хлопки, от разгоняемых до сверхзвука пуль. И только кронштейн, как живая конечность, направлял длинный хищный корпус пулемёта в сторону ещё живых и барахтающихся тварей.
Через минуту всё было кончено. Счётчик бесстрастно зафиксировал количество атаковавших нас тварей: семьдесят два. Гора обожжённого, дымящегося мяса, куски тел, вырванные руки, похожие на лапы с когтями, длиной с палец, Тягостный запах, в котором смешалась вонь сгоревших человеческих тел, запах крови, гнили и дерьма, запах свежего асфальта и острый запах металлической окалины.
— Вождь, а можно мне к следующему разу нормальный шлем подогнать? — услышал я излишне громкий голос Петра, — зрение уже восстановилось, а вот со слухом, похоже, беда. До сих пор в ушах звенит!
— Можно, — чувствуя некоторую неловкость, согласился я с Петром, — а пока двигаемся дальше. Без остановок!
Захватив ещё двух полудохлых тварей в Шлейф, мы снова рванули вперёд.
Чтобы уже через километр уткнуться в огромную конструкцию, наглухо перекрывающую дорогу.
Если верить воспоминаниям Сержанта, ничего похожего в этом месте быть не должно. Буквально двое суток назад он тут передвигался, аккуратно, медленно и незаметно, лавируя между голодными стаями, и мы сейчас идём практически по его следам. Никакой пятиметровой, спрессованной из металлолома стены, ещё двое суток назад в этом месте не было.
Найдя какое-то плохонькое укрытие, не стоять же, разинув рот, посредине пустыря, мы пытались решить, что делать дальше.
— Обходить не варик! — категорично заявила Тра, — эта хрень закрывает единственный проход на многие километры!
— Предлагаешь пробивать её лбом? — недоверчиво буркнул Пётр, задумчиво рассматривая насыпь.
И я его понимал. Тонны спрессованного, скрученного, сплавленного железа. Арматура, балки, кузова автомобилей, куски крыш, кованые решётки и ещё десятки и сотни позиций всякого металлического мусора, спрессованные в монолитную конструкцию.
Спрессованные кем? И, самое главное, зачем?
По нашу душу эта монструозная ерунда, или нет? Если по нашу, то какую цель ставил перед собой зодчий, создавший эту стену? Не пустить? Заставить пойти в обход? Заставить потерять время?
Если рассудить, то обход вполне может быть. И даже где-то недалеко. Просто маршрут, по которому мы идём, проложен для здорового трактора и там, где он не пройдёт, не факт, что не пройдёт небольшая группа на своих двоих. Но сколько у нас уйдёт времени на поиск этого обхода?
Я осмотрелся.
Район, в котором мы находились, пострадал не так уж и сильно. Большая часть домов щерилась в ясное голубое небо выщербленными стенами, острыми колоннами, потеряв лишь верхние этажи. Обрушившаяся масса металла, стекла и бетона сотворила тут что-то вроде естественной полосы препятствий, опорными узлами в которой выступали ещё не рухнувшие дома. Кучи мусора вздымались на высоту двух, местами четырёх метров, и сильно ограничивали обзор. Единственная дорога, годная для передвижения колёсной техники, в частности, трактора «Кировец» группы капитана Конева, была сейчас перекрыта явно рукотворной стеной из спрессованного металла, собранного, кажется, со всей округи.