– Вам такси не надо? Я – Максим…
Когда они сели, он объяснил:
– Я в этом ресторане всех подвожу после смены, – Максим дополнял свою речь мелкими стеснительными жестами и улыбался. – Вы новенькая, я видел вас сегодня в ресторане. Вам куда? А меня Максим зовут, извините, – еще раз представился.
– Катя, – сказала Катя.
Максиму на вид было лет тридцать пять. Остроносый, небольшие круглые глаза, худощавые скулы. Черты лица мелкие, но не болезненные, а приятные доброй наивностью, которая исходила от всего его существа. Катя потому к нему и села, что он совершенно не был похож на таксиста. Улыбнулась ему, она все равно не знала, куда ехать.
– Поедемте на Ярославский вокзал, – попросила.
– На электричку? – Максим аккуратно сдал назад и выехал из ряда.
Катя в растерянности кивнула головой, Настя не шла из головы. Максим сосредоточенно рулил, временами бросая быстрые вгляды на Катю. Улыбался осторожно и снова смотрел на дорогу, но Кате казалось, что он дорогу не видит, а думает о чем-то другом.
– У вас все в порядке? – спросил вдруг Максим и уставился на Катю, забыв о дороге.
– У меня – да! – удивилась Катя.
– А-а… А я смотрю, вы думаете о чем-то… У вас часы хорошо идут?
– У меня нет, у меня телефон…
– Жалко, я раньше часовщиком работал. Мог бы посмотреть, почистить можно. Я Гоче старые, его отца часы починил, он в них теперь ходит! Вы видели? Большие такие! Вы о чем-то думаете все время? – Максим говорил скороговоркой, даже бормотал, как будто стесняясь того, что говорит, или вообще стесняясь себя как собеседника.
– Знаете, у меня подруга не отвечает на телефон.
– А? Извините… А домой нельзя позвонить?
У него было такое простое и участливое лицо, что Катя по дороге коротко рассказала всю их жизнь в Москве, про поиски работы и квартиры. Просто так рассказала, она и не думала, что он поможет. Максим был похож на хорошего человека, или даже на очень хорошего, такие всегда хотят помочь, но почти никогда не могут. Он и машину вел странно: почти не глядя на дорогу, даже и забывая о ней. Катя косилась на него опасливо, но он все делал правильно, останавливался на красный, трогался на зеленый.
Максим какое-то время молча крутил руль, потом спросил, опять нерешительно поводив рукой у себя перед носом:
– А вещи у вас в гостинице?
– Да.
– Сейчас я позвоню. – Он взял телефон. – Это мой родственник. Моей жены муж.
– Кто? – улыбнулась Катя.
– Он – брат, да, родной брат моей жены. – Максим серьезно слушал телефон.
На звонок долго никто не отвечал, потом взяли трубку.
– Слушай, Паша, это я, у тебя есть еще комната? – заторопился Максим, помогая себе руками, при этом он совсем бросил руль. Катя вцепилась в ручку дверцы.
Трубку повесили. Максим опять позвонил.
– Паша, это я, Максим, тут девушку надо поселить! – Максим заговорил неожиданно настойчиво и даже требовательно. – У тебя в квартире есть свободные комнаты? Я сейчас заеду за ключами? Ей надо помочь!
С той стороны что-то ответили и опять положили трубку. Максим покосился на часы, потом на Катю, сморщился виновато:
– У него квартира на «Аэропорте», возле метро, а давайте сразу туда поедем, зачем три вокзала?
– Там наши сумки, – напомнила Катя, быстро глянув на Максима при слове метро «Аэропорт».
Они забрали вещи и через полчаса остановились под большими деревьями у подъезда.
– Здесь квартира, – показал Максим, – метро с обратной стороны дома. Удобно.
Он вышел из машины, постоял возле домофона, даже руками поколдовал, будто сам с собой разговаривал, но вызывать не стал. Время было пятнадцать минут четвертого. Вернулся и сел в машину.
– Нехорошо будить. Квартира покомнатно сдается, сейчас там один парень живет, Алекс. Его Алексей зовут, но он просит называть его Алекс или Элекс, я точно не понял, – Максим виновато улыбнулся Кате. – Я ему вещи перевозил, хороший парень. А две другие комнаты свободны.
– Хотите, я одна подожду, вы езжайте, вы же работаете.
– Где вы подождете? Как же? В машине тепло… Вы не думайте, Катя, я денег не возьму.
– Почему? У меня есть, спасибо.
Максим удивленно посмотрел на нее и робко покачал руками у своего носа, даже нахмурился смешно, умоляя, чтобы так и было, как он просит.
Он был москвичом, жил неподалеку, на Соколе, женат, дочку зовут Алиночка, три года. Ему тридцать шесть. Подрабатывает по ночам у двух ресторанов. Днем чинит часы по знакомым и старым клиентам. Брат жены Паша работает в ДЭЗе или в Управе, Максим точно не знал, ни как это называется, ни что он там делает. У Паши было несколько квартир, Максим помогал их ремонтировать… Паша, кстати, тоже приезжий, как и жена Максима, из Пензы…
Рассказ иссяк, и в машине стало тихо. За окнами чернела холодная сентябрьская ночь, мотор работал неслышно, согревал машину; ветер, гуляя в вершинах деревьев, срывал тяжелые капли, оставшиеся от дождя, они падали гроздьями, громким барабанным разнобоем по крыше. Потом опять затихало ненадолго. Макс наблюдал за прозрачными струйками, ползущими по стеклу, осторожно косил глаза на Катю. Катя повернулась.
– Вы не спите? – спросил Максим. – В машине неудобно?
– Нет, у нас в Белореченске уже утро…
– Да-а, – мечтательно согласился Максим, – я не был в Сибири. А ваш город большой?
– Не очень. Девятнадцать тысяч жителей.
– Красивый?
– Обычный, – Катя чуть пожала плечами, – райцентр, одноэтажные дома, огороды… ничего особенного, две реки, правда. Ангара большая, красивая.
– И сибирская тайга вокруг?
– Нет, у нас степь вокруг, мы в тайгу за реку ездим.
– Степь? – поразился Максим. – А Москва вам нравится?
– Нравится… – Катя замялась, – я, правда, мало где была…
– Это ничего… – Он достал платок, высморкался. – По Москве лучше пешком ходить, она не такая большая, вы увидите. Вы Замоскворечье знаете? Я очень люблю, я там родился… – Максим осторожно покосился на Катю. – Если хотите, можем как-нибудь погулять. Вам интересно?
– Да, хорошо… – Катя благодарно улыбалась в темноте кабины.
В шесть утра Максим позвонил в домофон. Алексей оказался высоким, худощавым парнем, заспанным и в трусах. Он не застеснялся, но буркнул что-то вроде «здрасти» или «заходите», а может, и ничего не буркнул, ушел к себе и закрыл дверь.
– Вот здесь свободно, – показал Макс на открытую комнату у входа, и там, направо… Катя, вы выбирайте, устраивайтесь тут, а мне надо дочку в детсад везти, ладно?
Катя закрыла за ним дверь, прислушалась к комнате, куда зашел Алексей, заглянула в ближайшую. Большая двуспальная кровать, шкаф для одежды и письменный стол. Выход на застекленный балкон. Катя вспомнила о Насте, позвонила – телефон был выключен, посмотрела на часы и от растерянности села на край стула. В восемь ее разбудил звонок Насти.
– Настя, ты где? У тебя все в порядке? – Катино волненье вырвалось наружу.
– Все ништяк, я устроилась… – Настя замялась… – тут в одном месте, потом скажу, ладно, потом позвоню, у меня все нормально. – И она прервала звонок.
Катя продолжала сидеть все на том же стуле возле кровати, даже не сняв куртку, отчаянно зевая иногда. Из соседней комнаты не раздавалось никаких звуков. На кухню она не осмелилась пройти.
В полдевятого пришел хозяин. Открыл дверь своими ключами. Высокий, мордастый, в бесформенном черном пальто, костюме с оттянутыми коленками и без галстука. Он был похож на небольшого бегемота или на начальника ДЭЗа, которому иногда приходится в рабочем костюме и за лопату схватиться, и помочь что-то перенести. Резко запахло табаком и потом.
– Здрасти, здрасти, – ответил, в упор рассматривая Катю. – Вы одна?
Катя кивнула от растерянности, потом поправилась:
– Мы с сестрой хотим жить.
Он ее не слушал, но все изучал бегающими глазками. Здоровый, он занимал почти весь дверной проем, в котором стоял, и при этом выглядел довольно жалко. На маслянистом, гладком лице моргали маленькие глазки: глуповатые, заискивающие и наглые одновременно.
– Комнатой интересуетесь? – Он очнулся от изучения жилички и заговорил негромкой напористой скороговоркой. – Эта поменьше, та побольше, но здесь балкон, поэтому стоят одинаково – тридцать тысяч. Вам надолго? – Он быстро высунулся в коридор, прислушался к соседней комнате и снова вернулся.
– Одна комната? – удивилась Катя цене.
– Если надолго… – хозяин в предвкушении чего-то приятного потер руки, – и вам… да вы проходите, что мы здесь, проходите… – они прошли в небольшую кухню. – Садитесь! Вы откуда прибыли? – Он уселся напротив, снял фуражку, обнажив большие залысины.
Катя ответила.
– Приезжая, значит, а где работаете? – он побарабанил пальцами по столу и улыбнулся чему-то.
– В ресторане… я на испытательном сроке.
– Недавно, значит, в столице. Ладно, для вас, будем деловыми людьми, – он очень старался произвести впечатление, опять побарабанил пальцами, глядя в упор на Катю. – Я, кстати, в Управе работаю, если какие проблемы с законом, всегда помогу. – Он доверительно склонился через стол. – Для вас – двадцать пять тысяч будет цена! – Он выпрямился, наслаждаясь эффектом.
Эффекта не вышло, Катя продолжала все так же вежливо улыбаться, это была обычная цена, даже и высокая за небольшую комнату.
– Смотрите, я понимаю, вам сейчас тяжело, только начинаете, я могу… гм, какие у вас все-таки глаза! – Он неожиданно сделал игривое хватательное движение толстыми пальцами. – Могу за вам поухаживать! Можете жить без денег, а мы бы с вами встречались здесь… несколько раз в неделю? – И он встал перед ней, согнувшись, как половой из старых фильмов. Полотенца на руке не хватало.
Краска заливала Катино лицо. Он увидел это, улыбнулся жадно:
– Два раза. Всего два раза. Да не думайте вы, надо попроще, чего там, сейчас это… что уж тут такого? У меня одна студентка два года жила… в другой квартире. Не платила за жилье. Встречались и все. Закончила институт, замуж вышла, всё, никаких вопросов, цивилизованные люди. Вы же понимаете… это тоже деньги. Я – женатый человек, поэтому можете быть спокойны, у меня дети. Мальчик. Вот мой телефон, я не что-нибудь, знаете… Порядочный человек. Меня Павел зовут. Для вас Паша.