– Если бы я тебя не увидел, то нашел бы завтра твой труп или получил бы звонок с требованием выкупа. Разве я не говорил тебе, что в тот момент, когда ты ступишь на улицу, ты, черт возьми, умрешь?!
Я вздрагиваю от нарастающей силы, стоящей за его словами. Наконец мне удается сделать шаг назад, и я вздрагиваю, когда натыкаюсь на твердую стену.
Адриан оказывается на мне через долю секунды, его руки хлопают по обе стороны от меня. Я могу дышать его яростью, его беспощадным гневом, и это даже страшнее, чем если бы он прикасался ко мне.
– Ответь мне, Лия, – проскрежетал он.
– Ты говорил. – Ненавижу, как дрожит мой голос.
– Очевидно, ты не слушала, иначе не подвергла бы себя и Джереми гребаной опасности. Ты хотела стать свидетелем его смерти, прежде чем тебя похитят и изнасилуют?
– Нет! – От этих образов к горлу снова подступает желчь. – Я просто... я просто хотела защитить его от...…
– Меня?
– От твоей жизни, – медленно признаюсь я, глядя себе под ноги.
Он ничего не говорит, но его руки сжимаются по обе стороны от меня, как будто напряжение вот-вот вырвется из них. Я думаю, что он накажет меня сейчас, он сделает мою кожу красной, и я надеюсь, что это будет конец.
Его тихий голос наполняет воздух.
– У тебя это войдет в привычку, правда? Независимо от того, что я делаю, чтобы сделать тебя счастливой и заставить чувствовать себя комфортно, независимо от того, как сильно я пытаюсь добиться прогресса с нами, ты будешь пытаться убежать при каждом удобном случае.
Я вскидываю голову и медленно качаю ею. Я не хочу, чтобы он так думал, иначе он лишит меня свободы.
– Адриан, я... не буду.
– Лгунья. Я вижу это по твоим глазам, Лия. Ты боишься меня и того, как я отомщу, но ты не остановишься. Нет, пока ты не достигнешь своей цели.
– Адриан... пожалуйста... пожалуйста…
– Пожалуйста, что?
– Не забирай это. Я задохнусь до смерти.
– Тебе следовало подумать об этом, когда ты планировала сбежать.
– Адриан…
Он обхватывает рукой мою челюсть в крепком захвате, который ограничивает мне любое движение. Его руки могут убивать и калечить, но они обычно теплые и нежные, когда он прикасается ко мне. Даже когда он наказывает меня, его руки тверды, но они никогда не бывают такими холодными, как сейчас.
– Где я ошибся, а? Было ли это из-за того, что я позволил тебе выйти? Позволил тебе относиться к Яну как к другу? Сначала я должен позаботиться об этих двух вещах.
Слеза скатывается по моей щеке, когда я снова качаю головой.
– Не надо... пожалуйста.…
– После этого я буду держать тебя в комнате и использовать как свою гребаную шлюху. Ты этого хочешь?
Эта мысль пронзает меня глубже, чем его прежние угрозы. Заботливая сторона Адриана – причина, по которой я смогла пережить все эти месяцы. Хотя секс сыграл большую роль в наших отношениях, это не то, что поддерживало меня или уменьшало мои кошмары. Это не то, что спасло меня от самой себя после окончания моей карьеры.
В то время я не слишком задумывалась об этом, но мне нравилось, как Адриан внимательно присматривал за мной. Мне нравился его уход и то, как он всегда заботился о том, чтобы мне было удобно и сытно. Как он обнимал меня каждую ночь и целовал перед выходом из дома.
Это был его способ сказать мне, что я для него больше, чем просто объект желания.
Но если он заберет все это, я не буду ничем отличаться от шлюхи с блестящим бриллиантовым кольцом.
И эта мысль пронзает то место в моем сердце, которое пришло к осознанию того, что я люблю его. Несмотря на его злодейскую натуру, мне нравится, что он заботился обо мне после моей травмы, что он продолжает это делать даже после того, как я родила. Что он посвящает время тому, чтобы быть рядом со мной, и знает мои потребности, прежде чем я их озвучиваю. Я верила, что он хочет меня только из-за Джереми, но его отношение ко мне после рождения никогда не менялось. Во всяком случае, он делал все возможное, чтобы снять с меня этот груз.
По моим щекам струятся новые слезы.
– Нет, Адриан, не делай этого.…
Его суровые черты лица не смягчаются. Вместо этого они превращаются в гранит.
– Я также просил тебя не думать о побеге, но ты все равно это сделала. Как ты думаешь, кто победит, если мы пойдем по этому пути?
Я больше не могу сдерживать слезы, стоя на линии его безжалостного гнева. Это хуже, чем если бы это было физически, потому что, хотя Адриан может быть заботливым, его истинная природа чудовищна и неумолима. Он не остановится, пока не сокрушит все на своем пути.
– Ты больше не сбежишь, Лия.
Я отчаянно киваю, хотя какая-то часть меня всегда этого хочет.
– Если ты это сделаешь, если я узнаю, что ты хотя бы забавляешься этой идеей, я запру тебя в гребаной камере и запрещу тебе видеться с Джереми когда-либо снова. Его воспитает кто-то другой, и ты потеряешь всякую связь с ним.
– Нет... нет… – всхлипываю я. – Не... Не забирай Джереми. Он – мой единственный свет.
– Тогда, черт возьми, больше не выкидывай таких трюков.
– Окей... я имею в виду хорошо. – Не буду.
Он делает шаг назад, и я резко втягиваю воздух, но его гнев не уменьшается. На самом деле он, кажется, поднялся на поверхность, угрожая уничтожить все на своем пути.
– Ты... собираешься наказать меня сейчас?
– Если я сделаю что-нибудь в моем состоянии, я раздеру твою гребаную кожу, так что нет, я не прикоснусь к тебе, когда я зол, Лия. – Он глубоко вздыхает, качает головой, как будто разочарован, затем поворачивается и уходит.
Дверь закрывается за ним с окончательностью, которая эхом отдается в моих пустых внутренностях.
Я соскальзываю на пол, соединяя осколки моего сердца, которые лежат там.
Я хлопаю себя ладонью по груди, как будто это остановит медленный распад моего сердца. Как будто это исцелит зияющую рану, которую Адриан только что оставил в моей душе.
Он всегда был темным, но, когда дело касалось меня, в нем был хоть какой-то свет. Теперь этот свет исчез, и все, что осталось, – это его тьма.
Рыдание вырывается из моего горла, потому что я знаю, я просто знаю, что сегодня я потеряла часть Адриана.
Ту часть, в которую я влюбилась.
Глава 33
Адриан
Постукивая пальцем по бедру, я смотрю в окно своего кабинета.
Вид передо мной вызывает у меня желание кого-нибудь зарубить.
Предпочтительно, его.
Лия сидит в саду, обнимает Джереми и улыбается, разговаривая с ним. Затем она направляет эту улыбку на моего ублюдочного охранника, Яна.
Ублюдок одаривает ее зубастой улыбкой и машет Джереми.
Прошло уже два месяца с тех пор, как Лия пыталась сбежать. Два месяца постоянной паранойи, что она сделает это снова и на этот раз преуспеет.
Я запретил ей выходить на улицу после этого трюка, но я могу делать это только до тех пор, пока ее депрессия не вернется, и ей понадобится выход для дыхания.
И все же я не могу не думать о том, что однажды я не буду достаточно осторожен, не буду достаточно внимательно следить за ней, и она растворится в воздухе.
Вот почему я позволил Яну приблизиться к ней, хотя это постоянно вызывает у меня желание убить его. Я подумал, что если он будет постоянно следить за ней и подружится с ней, то узнает, когда она собирается уехать. Он может не соглашаться со всеми моими решениями относительно нее, но он также не хочет, чтобы она уходила. В отличие от нее, он знает, что то, что ждет ее там, намного хуже, чем здесь.
Она в безопасности под моей крышей, где никто не посмеет прикоснуться к ней, независимо от того, насколько старейшины братства не одобряют ее. Быть моей женой дает ей иммунитет, который она не сможет найти больше нигде на земле.
Однако с моей стороны произошел небольшой просчет относительно Яна. Или, скорее, заблуждение. Я думал, что смогу справиться с тем, чтобы увидеть, как они сближаются.
Это далеко от реальности.
Каждый раз, когда он оказывается рядом с ней, моя голова наполняется убийственными мыслями, которые с каждым днем становятся все более творческими. Они становятся еще более жестокими, когда она улыбается ему, как сейчас. Тот факт, что она теперь редко дарит мне свои улыбки, но так свободно дарит их Яну, действует мне на нервы.
Может быть, мне следует отправить этого ублюдка обратно в Россию.
Некоторая спецназовская подготовка пойдет ему на пользу. Если он там умрет, что ж. Какая чертова жалость.
– Сэр.
– Хм? – Я издаю рассеянный звук на голос Коли, продолжая смотреть на Лию и Яна. Даже Джереми, мой сын-предатель, смеется над ним.
– Не делай этого.
Я перестаю стучать и смотрю на своего заместителя, сидящего напротив меня с ноутбуком на бедрах.
– Не делать чего?
Он делает паузу, затем отвечает.
– Убивать Яна.
– С чего ты взял, что я думаю о том, чтобы убить его?
– То, как ты смотришь на него.
– Я не думаю о том, чтобы убить его.
– Нет?
– Нет. Спецназ позаботится об этом. Какой там самый безжалостный отряд?
– Ты хочешь избавиться от него?
– Если он будет продолжать действовать мне на нервы, то да.
– Он всего лишь подружился с ней по твоему приказу, сэр.
– Я никогда не приказывал ему улыбаться ей.
– Если он стоик, она никогда не откроется ему.
– Продолжай защищать этого ублюдка, Коля, и его спецназовское будущее рано или поздно станет реальностью.
– Ты не можешь отослать его, и ты это знаешь.
– Конечно, могу.
– И оставишь госпожу Волкову одну?
– Она не одна. У нее есть я.
– Ты все время работаешь. Кроме того, на ее вкус, ты недостаточно разговорчив.
– Я могу быть разговорчивым.
– Не обижайся, но нет, ты не можешь. Пусть Ян заполнит этот пробел. Ей нужен друг, и ты прекрасно это знаешь.
Мои губы кривятся в неодобрении. Не люблю, когда Коля прав. Одна из причин, по которой я позволил ей быть рядом с Яном, заключается в том, что она одинокая душа, которая нуждается в друге, в ком-то, с кем она может чувствовать себя свободно.