Хотя я предпочитаю, чтобы она разговаривала со мной, в последнее время это невозможно, после того как я огрызнулся на нее за попытку уйти. Несмотря на то, что она кончает вокруг моего члена, рта и пальцев каждую ночь, она все еще боится и опасается меня. Она обдумывает каждое свое движение и слово, и даже свое проклятое дыхание вокруг меня.
Я встречаюсь взглядом с Яном через окно и жестом приглашаю его войти. Он что-то говорит Лие, и она смотрит на меня, ее улыбка исчезает, а губы приоткрываются, прежде чем она опускает голову и снова сосредотачивается на Джереми.
Встав, я закрываю ставни. Вскоре после этого Ян стучит в дверь, прежде чем открыть ее и войти. Как только он заходит внутрь, я хватаю его за горло и прижимаю к стене.
Он хрипит, его руки инстинктивно обхватывают мои запястья, но вскоре он опускает их, когда встречает мое убийственное выражение.
Коля бросает ноутбук на стул и подходит к нам, но у него хватает ума не вмешиваться.
– Не слишком ли тебе уютно, Ян? – спрашиваю я с обманчивым спокойствием.
– Нет, сэр, – с трудом вырывается он из моей крепкой хватки.
– Хорошо. На случай, если ты забыл, твоя единственная задача – следить за ней, а не устраиваться с ней слишком удобно.
– Это ты посоветовал мне подружиться с ней.
– Ты что, черт возьми, только что перечил мне?
– Просто констатирую факты.
– Вот тебе забавный факт: если я поймаю тебя на том, что ты уютно устроился с ней, я раздавлю тебе трахею. Или, еще лучше, я отправлю тебя в Спецназ, чтобы они оказали тебе честь.
Когда он кивает, я толчком отпускаю его. Он переводит дыхание, массирует шею и пристально смотрит на меня.
– Если ты отправишь меня в Спецназ, Лия будет огорчена.
– Заткнись, Ян, – ругается Коля.
Я наклоняю голову набок.
– Какого хрена ты только что сказал?
– Я единственный, кому она открывается... после тебя, конечно.
Я, прищурившись, смотрю на него.
– Я просто помогаю ей. Не забирай это, босс. Я обещаю никогда не прикасаться к ней.
– Потому что, если ты это сделаешь, я сломаю тебе руку.
– Мне нужна моя рука, поэтому я никогда не сделаю этого без крайней необходимости.
– И не улыбайся ей.
– Это невозможно. Я не ты, босс. Я не могу удержаться от улыбки, когда она улыбается... – он замолкает, когда я смотрю на него. – Но я постараюсь.
– Твое будущее зависит от того, как ты будешь себя вести.
Он что-то бурчит в ответ, и я отворачиваюсь от него. Наверное, мне стоит на этом закончить, уложить Джереми спать и оставить Лию одну.
Я верю, что со временем она забудет об идее сбежать.
Рано или поздно она поймет, что ее место рядом со мной и нашим сыном.
Глава 34
Лия
4 года спустя
После той ночи жизнь уже никогда не была прежней.
Я была права. Я потеряла часть Адриана.
Сначала я хотела все исправить, сказать ему, что я ненавижу не его, а то, за что он выступает. Что я и мой ребенок выжили до того, как у меня появились к нему чувства.
Но моя гордость запрещает мне это. Он неделями избегал меня, даже не ел со мной, пока его гнев не утих, и он не вернулся ко мне.
Наша сексуальная жизнь все еще такая же сумасшедшая, как и тогда, когда мы только начинали. Он все еще хлещет, шлепает и привязывает меня к столбику кровати. Он по-прежнему грубо берет меня и ставит на первое место мое удовольствие. Но больше нет этого слегка озорного тона или грязных разговоров. Он просто дает нам обоим то, что нам нужно, а потом обычно проводит ночь за работой.
Он перестает обнимать меня, когда я отворачиваюсь. Однажды я так изголодалась по его ласке, что повернулась и притворилась, будто прижимаюсь к нему во сне. Он не обнял меня в ответ. Но он и не оттолкнул меня, поэтому всякий раз, когда я чувствую, что вот-вот лопну, я делаю это.
Адриан по-прежнему ухаживает за мной лучше всех и старается изо всех сил, чтобы мне было удобно, но теперь это более роботизировано. Раньше мне казалось, что ему доставляет удовольствие заботиться обо мне, но теперь это кажется долгом.
Моя форма бунта заглушает мой голос. Когда я делала это до рождения Джереми, Адриан требовал, чтобы я его выслушала. Он хлестал меня ремнем и доводил до оргазма, чтобы я что-нибудь сказала. Теперь он, кажется, доволен тем, что я молчу.
Мы почти не разговариваем, а когда и разговариваем, то обычно о Джереми. Мой маленький ангел стал единственной причиной, по которой я просыпаюсь каждое утро.
Окей. Это ложь.
Маленькая часть меня, та часть, которая не разлюбила Адриана, все еще надеется, что сегодня будет лучше, сегодня Адриан будет доверять мне.
Но на его месте я бы не доверял себе. Он знает, что я хочу уйти, и хотя я не пыталась сбежать снова из-за страха его гнева, Адриан не идиот. Он прекрасно понимает, что, если мне представится такая возможность, я уйду.
Он не давал мне ходить на эти благотворительные мероприятия в течение нескольких месяцев, вероятно, думая, что я все равно сбегу. Когда через несколько месяцев мне начали сниться кошмары, и я снова впала в депрессию, я сказала ему, что хочу выйти, и, к моему удивлению, он не стал со мной спорить.
Вернувшись к своей благотворительной деятельности, я смогла встречаться с Лукой в уборной, но только на короткие промежутки.
У меня нет для него никакой важной информации, потому что Адриан – это крепость. Несколько раз, когда он брал меня с собой на собрания братства, он обращался со мной так, как будто я раздражающий камень в его ботинке. Я ненавижу Адриана из Братвы. Что Адриан чувствуется совершенно другим человеком, бессердечным, которому на меня наплевать.
Я ненавижу братство и всех в нем, кроме, может быть, Рай, которая никогда не относился ко мне как к вредителю.
Они презирают меня за то, что я заняла законное место Кристины Петровой. Они думают, что я обманом заставила Адриана жениться на мне, забеременев, что я бесстыдная золотоискательница и без какого-либо заметного происхождения. Адриан никогда не отрицал этого, и у меня нет настроения защищаться, когда мне никто не верит.
Одна из причин, по которой я продолжаю встречаться с Лукой, заключается в том, что мне нужен какой-то друг, кто-то, с кем я могу снова почувствовать себя прежней. Он знает, что я, вероятно, ничего ему не дам, но, может быть, ему тоже нравится видеть меня.
Я даже о маме больше не думаю. Я знаю, что Лука не даст мне эту информацию, пока я полностью не сдам Адриана. Этот глупый уголок моего сердца восстает против этой идеи, и не только из-за моих глупых чувств к нему. А еще потому, что он отец Джереми.
Мой мальчик очень любит своего отца. Когда у меня случаются приступы депрессии, и я не могу встать с постели, Адриан выводит его на улицу и играет с ним.
Кроме того, если Адриан исчезнет, мы с Джереми обречены. За эти годы я поняла, какой властью он обладает. Не только в братстве, в котором его все уважают, но и среди всех других преступных организаций, которые смотрят на Сергея с завистью за то, что с ним такой человек, как Адриан.
Может быть, именно поэтому слова Луки, сказанные на прощание в тот день, не дают мне покоя. После нашей обычной встречи в туалете он был не в себе, и когда я спросила его, не случилось ли чего, когда он уходил, он сказал мне.
– Тебе не о чем беспокоиться. Я позабочусь об этом. – Затем он выскочил из окна, прежде чем я успела спросить его, что случилось.
Может быть, из-за этого или из-за того, что мне не удалось усыпить Джереми сегодня вечером, но я весь вечер была на взводе.
Адриан привел меня на день рождения Михаила Козлова. Его проводит Сергей в честь своего «брата», которому почти пятьдесят лет. Сергей, конечно, любит устраивать вечеринки для самых близких и не скупится на них.
Я забиваюсь в угол, сжимая в негнущихся пальцах бокал шампанского. Обычно Рай составляет мне компанию, но она поднялась по карьерной лестнице «V Corp» и стала горячей шишкой, у которой больше нет на меня времени.
Адриан, конечно же, не стоит рядом со мной, не говоря уже о том, чтобы говорить со мной, когда мы находимся среди его собственного народа. Но, думаю, так будет лучше. По крайней мере, никто не обращает на меня внимания, пока не придет время идти домой и обнимать моего ангела.
Сжимая бокал с шампанским, я смотрю на часы и тяжело вздыхаю, когда вижу, что еще только восемь вечера.
Мой клатч кажется тяжелым в моей руке, потому что Адриан теперь заставляет меня носить пистолет. После нападения в тот день, когда я родила, он учил меня стрелять, даже когда я сказала ему, что не хочу. Он сказал, что то, что я хочу, не имеет значения, а затем заставил меня держать пистолет и стрелять в течение нескольких недель, пока я не научилась им пользоваться.
Он также обучил меня некоторым приемам самообороны.
Адриан сказал, что это для тех случаев, когда мне нужно будет защищаться, когда ни его, ни его охранников не будет рядом. Я никогда не сталкивалась с такой ситуацией, так как Ян и Борис в основном всегда рядом.
Я ненавижу, что Адриан заставляет меня носить оружие, но я знаю, что он жесткий и непоколебимый в таких вопросах.
Я могла бы выиграть некоторые споры, например, не иметь няню, приходящую каждый день, или иметь возможность обучать Джера вместо русских учителей. На самом деле, большинство аргументов, которые я выигрываю, касаются Джереми. Он позволяет мне свободно воспитывать его, но в остальном его охраняют с той ночи.
Словно ожидая, что я снова сбегу.
Не то чтобы я могла это сделать с усиленной охраной. Кроме того, мысль о том, что он заберет Джереми, вызывает у меня проклятые кошмары.
– Это ли не прелестная скрытая красота? – веселый голос раздается у меня за спиной, прежде чем Дэмиен присоединяется ко мне. Вскоре из ниоткуда появляется Кирилл и встает рядом.
Я внутренне стону, даже когда киваю в знак приветствия. Их общество – последнее, что мне нужно. Кирилл всегда как-то пытается расспросить меня об Адриане, и Дэмиен, кажется, с удовольствием бросает мне колкости.