– Угостишь сигаретой? – впервые за все время я повернулась к нему лицом, наблюдая за профилем. Даже он чуть изменился, стал уже не таким жизнерадостным, как раньше. Но стоило мне встретиться с взглядом зелено-карих глаз, я тут же заметила удивление в его глазах.
– Я думал, ты не куришь.
– Я тоже так считала, – кивнула в сторону плавающего в воде бычка.
– В моем случае только слабак не начнет курить.
Несмотря на недовольство, судя по складке, образовавшейся между нахмуренными темными бровями, он все же протянул мне сигарету и даже помог прикурить. На самом деле я редко курила, только во время поганой депрессии, но все же получала огромное удовольствие от ощущения табака в легких. Он успокаивал, приводил в чувства, напоминал, что у меня есть маленькая дочь, которой нужна любящая мама. И я ее любила. Больше жизни любила свою принцессу. Плод нашей любви. Блин, так говорят только в сопливых сериалах. Кто придумал эту бредовую фразу? Она все равно не является правдивой, по крайней мере в нашем положении.
– Ты сделал мне очень больно, – начала я. Те чувства, которые я, казалось, пережила в далеком прошлом, вновь навалились огромным снежным комом. И меня было не остановить. Не сейчас. – Отец лишил меня всего из-за огласки наших отношений. Я осталась ни с чем из-за тебя, одна с маленьким ребенком. Ты не представляешь, что я тогда чувствовала.
– Я не хотел, чтобы все получилось именно так, – в его голосе слышалось сожаление. Но настоящее ли оно? Правдивы ли его эмоции, которые он показывает мне? Правдивы ли его слова о сожалении? Потому что в прошлом я верила каждому его слову, верила его чувствам, пока в один прекрасный момент моя жизнь не развалилась, как карточный домик.
– Не хотел, но вышло наоборот, – выдохнула я сигаретный дым, который пронесся прямо перед его лицом. Он даже не поморщился, как это делали окружающие. Или просто ему было не до этого. Хотя это можно было сказать о нас обоих. – Почему ты развелся?
– Кристина мне изменяла с моим водителем много лет.
– Ты тоже изменил ей, – одно только напоминание о нашем романе вновь заставило сердце учащенно биться. Наверное, те месяцы единственные, когда я чувствовала себя по-настоящему счастливой.
– Однажды. Только с тобой, – он вновь достал сигарету и прикурил ее, выпуская дым наверх. – Знаешь, никому бы не пожелал пережить то же самое, что и я. Спустя пять лет узнать, что ребенок мне не родной, что жена оказалась циничной шлюхой, а близкие люди предали. Наверное, я это заслужил после того, как поступил с тобой, – затяжка. Большая. А затем тишина. Мы вновь не смотрели друг на друга, только в одну сторону, где не видно конца и края. В никуда. – Столько времени я пытался забыть тебя, заглушал боль пойлом, пока Крис лежала на сохранении. Старался вновь стать заботливым мужем ради будущего сына. Но все это зря, – наверное, я могла бы сказать, что ни капельки его не понимаю, что могу игнорировать его чувства, зарывшись в себе. Но это не так. Я до сих пор помнила, какого это ощущать себя изгоем, быть преданным близкими людьми. Кинутым. Когда-то давно, когда смирилась со своим положением, то мечтала, чтобы Ник испытал то же самое, что и я в тот момент. И он это пережил. Прочувствовал всю боль, всю горечь этой несправедливости. Изменился ли он после этого? Скорее всего, да, но судить об этом пока что рано. Должно пройти время, когда человек встанет после резкого падения. Должны появиться силы на это, твердый ум для развития дальнейшей жизни. Здравый смысл, который, видимо, и привел Ника сюда. Ко мне.
– Если бы ты все объяснил мне по-человечески, то я бы смогла тебя понять, – произнесла я с пустоту. – Почему?
– Надо было срочно лететь в другую страну на обследование Крис. Пошли осложнения, я не мог оставить ее тогда, – как часто она слышала эту фразу в прошлом? Как часто наивно полагала, что он хотел помочь страдающей бывшей жене? Как часто боялась услышать: «Я ухожу». Однако я так и не почувствовала ту боль, которую испытывают во время расставания. Нормального расставания.
Потому что наше расставание далось мне тяжелее всего…
Предательство. Неизвестность. Надежда. Все это смешивалось в одно целое. Эти чувства просто-напросто не давали мне дышать, наслаждаться каждым днем, полностью отдаваться той или иной деятельности. Не давало, пока я не смирилась с неизбежным и нашла смысл жизни в своей дочери. До этого момента.
– А сейчас смог?
– Раз я здесь, то смог, – уверенность так и лилась из его уст, но разница в том, что я не могу на сто процентов поверить в серьезное звучание красивого голоса.
– Зачем ты вернулся? – этот вопрос волновал меня с самого начала. С того момента, как я увидела его сегодня в кафе, как мы встретились с ним взглядом. Как он коснулся моей руки здесь и сейчас, стоило мне опустить свою на поручень. Меня словно ударило током. Давно забытые прикосновения вызывали ностальгию, грубоватые подушечки пальцев поглаживали тыльную сторону ладони. Так нежно. Ласково. Как раньше.
– Хочу быть с тобой. Всегда хотел, но одергивал себя, – я никак не отреагировала на его слова, однако внутри меня что-то сопротивлялось, будто ангел и демон на моих плечах спорили между собой и не могли решить, верить ему или нет. Все это время я не ничего о нем не знала, не слышала и не замечала его присутствия в жизни, просто хотела забыть, как страшный сон, но порой его лицо я видела в прохожих или за окном кафе, где работала. Это казалось мне адской мукой. – Первое время я просил ребят следить за тобой, потом понял, что от этого становится только больнее, – видимо, страдала не я одна. – Лика, я бы многое хотел сказать, многое изменить. Но я хочу начать с простого, – неожиданно он встает передо мной на одно колено и, выудив из кармана пиджака красную бархатную коробочку, произносит, – Анжелика, однажды ты ворвалась в мою жизнь, как ураган и смела абсолютно все на своем пути. Я забыл о своей жене, о верности ей и полностью переключился на тебя. Нам было хорошо вместе, и я хочу вернуть все обратно, – сердце начинает бешено стучать, дыхание перехватывает от мысли, что именно он собирается сейчас сделать. – Выходи за меня, – произносит он, смотря на меня умоляющим взглядом зелено-карих глаз. Красивых и таких глубоких. Однако разум, который я слушаю на протяжении пяти лет, не дает мне вновь впасть в пучину желаний, не дает сразу же ответить на его вопрос.
В коробке я увидела знакомое кольцо, которое когда-то выиграла на аукционе. Когда-то мне пришлось его продать, чтобы выручить деньги за квартиру, а теперь оно лежало в бархатной красной коробке. В руках у Ника. Наверное, будь я двадцатитрехлетней девчонкой, с визгом бы ответила громкое «да». Но не сейчас, когда жизнь меня научила осторожничать. Когда знаешь, что если предал один раз, то предадут и второй.
– Встань, пожалуйста, – наверное, мой голос звучал чересчур грубо, однако Ник незамедлительно выполнил мою просьбу.
Мы молчим. Смотрим друг на друга, будто виделись впервые. Впервые после пяти лет разлуки, впервые после колоссальных перемен. После реинкарнации душ. Долго молчим, практически вечность. Он ждет моего вердикта, а я не могу решиться сказать «да». Не могу согласиться. Внутренний барьер не позволяет мне это сделать.
– Завтра я веду Ирочку в кино, – зачем-то сказала я, вспоминая наш уговор погулять завтра вместо отмененной прогулки. – Ты с нами? – надо видеть его лицо. Удивление наравне с каким-то блеском в глазах, видный даже в темноте. Счастье ли? Не знаю. Но мне нравится видеть его таким – словно застали врасплох.
– Я? Да, конечно, – сейчас он почему-то мне напомнил неуверенного в себе юнца. Интересно, куда пропал тот самый Никита Красницкий, который умел убивать взглядом? – А как же…
– Ты же не думал, что я прощу тебя так скоро?
– Узнаю свою Лику, – он подошел ближе, практически вплотную, обволакивая меня знакомым ароматом. Тем самым «Дольче», от которого я когда-то сходила с ума. – Знаешь, я очень сильно по тебе скучал, – произнес он тише, опуская неровность собственного дыхания на мою кожу.
А я? Я так и осталась стоять на месте, делая вид, что меня абсолютно не волнуют его действия, однако думала совсем иначе. В этот раз даже здравый смысл в компании с разумом и голосом сердца не помешали признаться самой в этом.
Я тоже сильно скучала, но об этом Ник узнает нескоро…
Эпилог 2. Ник
Спустя два года…
– Папочка, с днем рождения! – первое, что я услышал за сегодняшний день, стоило мне раскрыть глаза. А мне так хорошо спалось, так хотелось еще немного побыть в царстве Морфея. Дети, что с них взять.
Первым в комнату вошел Никита младший, а прямо за ним – моя маленькая принцесса, держа в руках небольшую коробку. Даже не хочу гадать, как они разделили эту ношу между собой, хотя Никита всегда проявлял повадки джентльмена. В кого это? Вопрос оставался открытым.
Последние годы, казалось, затмили всю мою жизнь, кардинально изменили ее. Наверное, не случись в моей жизни резких перемен, вряд ли бы понял цену дружбы, вряд ли бы осознал, насколько люди лживы. Даже самые близкие и преданные. Которых я знал всю свою сознательную жизнь…
Бракоразводный процесс длился несколько месяцев, но все же я добился своего, предъявив доказательства, – в сорок лет стал холостым отцом одиночкой. Да, анализ ДНК показал ноль процентов родства, но это не значит, что я оставлю бедного мальчика в руках женщины, которая использовала его в качестве разменной монеты. Тем более я привык слышать от него еще писклявое, но уверенное «папа!». Спросите, почему я не оставил ребенка законному отцу? Он исчез. Испарился прямо перед началом процесса, когда я заверил Кристину, что оставлю ее ни с чем. Так и случилось. Даже хваленые адвокаты, защищающие ее сторону, не смогли ничего поделать, не смогли уйти от правды, а она была на моей стороне. Конечно, деньги тоже повлияли на решение судьи, за что я ему благодарен, но мне было важно поскорее избавиться от бремени в лице жены и забрать с собой мальчишку.