Не спасает его ни пара глубоких вдохов, ни попытки плотно зажмуриться и вспомнить, не пил ли он сегодня в пиццерии с ребятами. Я никуда не исчезну, как бы он ни старался.
– Выметайся из моего дома, – произносит он холодно. Смелый-то какой, ты только посмотри. – Сейчас же.
– С гостеприимством у смертных проблемы, – я плотоядно скалюсь, обнажая ряды острых зубов.
Дерек заносит клюшку, готовый в любой момент как следует огреть меня по голове. Мечтает, что вырубит меня и вызовет полицию, а потом будет травить геройские байки в колледже. Хвастаться перед дружками и девчонками. Даже перед Сильвией.
Только о ней сейчас думать не хватало.
Я с легкостью исчезаю из поля зрения, чтобы спустя мгновение появиться у него за спиной и схватить его за горло когтистыми пальцами. Он впивается в мою ладонь ногтями, стараясь сделать больно, жадно хватает ртом воздух и дергается в попытках вырваться. Ничего не выходит.
Вот ты и попался, малыш.
– В твоей голове столько глупых мыслей, – говорю я, сильнее нажимая на горло. Голос у меня холодный и до ужаса спокойный.
На мгновение спокойно становится и Дереку, он будто погружается в сон – не верит, что все это происходит на самом деле. Уверяет себя, будто просто устал и задремал на зачехленном диване, когда вернулся домой. Чудовища, клюшки, недостаток кислорода – все это ему просто снится.
– И ни единой яркой эмоции. Ты настолько недоверчив, Дерек? Не хочешь сразиться со мной за свою никчемную жизнь? Молить меня о пощаде?
Боль отрезвляет, ты помнишь? Ты просыпаешься, едва почувствовав боль во сне. А сейчас тебе очень, очень больно.
Изо всех сил наступив мне на ногу, Дерек отскакивает в сторону и покрепче перехватывает клюшку, словно собирается отправить мяч в лунку на другом конце площадки. В удар Дерек вкладывает всю силу, замахивается и опускает металлическую клюшку мне на голову. Так ему кажется.
Глаза его плотно закрыты, сердце бьется в груди так часто, будто еще пара ударов, и выскочит наружу. Столько надежды в маленьком сердце, но все без толку – куда человеку справиться с демоном? Да еще и тогда, когда Сильвия уже загадала желание? Я с легкостью перехватываю клюшку рукой и на мгновение кривлюсь от недовольства.
До чего же бесит, что мысли о малышке Сильвии все равно лезут в голову.
Дерек дергает клюшку назад, пытается вырвать ее у меня из рук, но это бесполезно. Не на шутку испугавшись, он отпускает рукоять и бросается в сторону холла.
Хочет выбраться из квартиры. Сбежать.
А я уже жду его у входных дверей. Ярко-красные глаза сверкают в темноте холла, как рубины в ожерелье его матери. Зачем мальчишка вообще о ней вспомнил?
– Забирай все, – хрипло шепчет Дерек. – Только меня не трогай. За зеркалом в зале сейф, код – восемнадцать, двадцать четыре. Больше ничего у меня тут нет.
– Ну что же ты так, Дерек?
Я шагаю ему навстречу, хватаю за ворот рубашки и с легкостью отрываю от пола, с силой впечатываю в стену – так, что у пацана аж дыхание перехватывает и спину от лопаток до поясницы прошивает острой болью.
– Я рассчитывал, что ты будешь стенать до последнего. Ползать передо мной на коленях. Где твой норов, Дерек? Ты ведь так в себе уверен, даже сейчас подумываешь, будто сможешь уйти целым и невредимым. Давно галлюцинации пытались сломать тебе позвоночник?
Но он не успевает и рта открыть. Я со смехом отбрасываю его в сторону, как тряпичную куклу. Сгруппироваться Дерек не может – в спине не согнуться, и он лишь прикрывает голову руками и кое-как сгибает ноги в коленях. На затылке набухает болезненная шишка, когда он влетает в платяной шкаф, сверху валятся вешалки с упакованной в чехол спортивной формой, металлическая штанга бьет его по лбу.
– Ты мог бы спасти свою жизнь.
Я опускаюсь перед ним на корточки, демонстративно прикуриваю сигарету от проскользнувшего между когтистыми пальцами языка пламени. Спасибо смертным, что придумали эту дрянь. Спасибо Сильвии за идиотскую привычку.
Черт, детка, проваливай из моей головы. Сегодня я демон, а не твоя ручная собачонка.
– Что ты готов отдать взамен за свое никчемное существование, Дерек? Деньги из сейфа? Дом? Титул президента курса? Место в национальной футбольной команде, которого добился в своих тщеславных фантазиях?
– И что, спасут меня деньги? – с хриплым смешком тянет Дерек. Звучит он тихо, жалко и до смешного слабо.
На моем лице буквально написано, как я разочарован. В этом я уверен. И, прежде чем отбросить в сторону тлеющую сигарету, я прикрываю глаза и медленно качаю головой. А ведь так хотелось немного повеселиться с мальчишкой. Ушел век смертных, готовых на все ради собственной жизни, – с ребят вроде Дерека и впрямь не взять ничего, кроме денег. Эмоции его пресные, вкуса у них нет: примитивный страх, глупая паника.
Парнишка даже сейчас гадает, как потом скажет отцу, что придется поменять паркет. Там ведь остались следы от сигареты. Никак, Дерек. И я криво ухмыляюсь себе под нос.
Опускаю ладонь ему на грудь и с улыбкой погружаю когтистую ладонь все глубже в плоть. До самого сердца. Маленького, скользкого сердца Дерека Уилсона. И что нашла в нем Сильвия? Он и одного ее желания не стоит. Кровь струится по бледной коже мальчишки, заливает дорогой бомбер и когда-то белую футболку, стекает на пол.
Из последних сил Дерек хватает меня за запястье, пытается все исправить, но в голове уже бьется его последняя связная мысль: слишком поздно. Не было никакого дивана. Никаких глупых снов. И он никогда уже не проснется.
Спокойной ночи, Дерек.
В квартире темно и пусто, лишь платяной шкаф стоит посреди холла, вывалив наружу десятки упакованных в чехол шортов и маек, словно внутренности. Я обвожу унылую обстановку взглядом и медленно, с удовольствием пропускаю между пальцами небольшой сверкающий в темноте шарик. Светло-серый, сияющий так тускло, что можно было бы и не заметить.
Души смертных – лучшее, что я пробовал в жизни. Как жаль, что из этой ничего путного не выйдет. Души тех, кого я прикончил собственными руками, годятся только в качестве изысканного деликатеса – вроде тех, какими пыталась накормить меня Сильвия в выходные, когда мы встретились с ее отцом в ресторане.
Я соскучился по совсем другим душам. Обработанным, ограненным подобно драгоценным камням, способным вновь вдохнуть жизнь в таких, как я. По душам, отданным мне добровольно.
Хищно облизнувшись, я отправляю душу Дерека Уилсона в рот и на мгновение прикрываю глаза, смакуя изысканный кисловато-карамельный вкус. Уж всяко приятнее скудных эмоций мальчишки. Душа его на вкус как жженый сахар, сдобренный лимоном. И осевший у меня на губах привкус – все, что осталось от него в этом мире. Ни тела, ни погнутой клюшки для гольфа, ни даже характерного запаха парфюма в квартире. Ничего.
Только ворох нераспакованной одежды и так и оставшийся в чехле диван в зале. Вот и все, чего заслужил малыш Дерек. На часах в холле половина третьего ночи, а у меня на сегодняшнюю ночь большие планы. Вслед за Дереком нужно навестить дражайшего папочку Сильвии и заставить того думать, будто больше всего на свете ему хочется назначить дочь президентом курса, забыв о традиционных выборах.
От худшего решения в жизни Оскара Хейли отделяет всего один щелчок пальцами. Просто чудесно.
Глава 16Сильвия
Колледж «Хейлис» пасмурным утром понедельника встречает меня холодно – мрачными взглядами однокурсников, опустевшим местом Дерека Уилсона в дальней части аудитории, у окна. Знаменитым местом капитана, президента и просто классного парня, которое никто в здравом уме не решился бы занять. А я решилась. Впрочем, выбора у меня не было: папа позвонил мне буквально сегодня утром, поздравил с назначением на пост президента курса и даже слова вставить не дал. А как же выборы? Ребята столько готовили кампании, плакаты до сих пор висят по всем коридорам и на билборде у входа в колледж: «Голосуй за Уилсона – сделай вклад в будущее «Хейлис».
Странно, что Дерек сегодня не пришел. Его товарищи по команде и Джемма Андерсон с подружками смотрят волком, будто хотят прожечь взглядом и оставить от меня неприметную горстку пепла. Еще чего! Пусть даже все это проделки Мера, я заслужила свою минуту славы! Наверное, стоило попросить его сделать все это аккуратнее и проще – просто дать мне победить на выборах, будто бы честно, но сказанного не воротишь.
Пожелала утереть нос Дереку и оказаться на его месте – вот, пожалуйста. Спасибо, что капитаном футбольной команды заодно не назначили. И все-таки почему он не пришел на занятия? Я вновь оглядываюсь через плечо, но я такая не одна. Ребята тоже не понимают, как это Дерек решил пропустить такое шоу.
А вот Джейн будто бы что-то знает. Сверкает глазами из-под прямой растрепанной челки, поджимает тонкие губы и качает головой. Что, завидуешь, дорогая? Я увела у нее из-под носа не только демона, но и заветный пост вице-президента. Не видать ей его как своих ушей. Если кого-то и назначать своим помощником, так кого-нибудь вроде Оливии – спокойную девушку, у которой голова на месте. Но и Оливия сегодня поглядывает на меня с укоризной.
Да какого черта? Не просила я назначать себя президентом в обход выборов никогда!
Но говорить об этом ребятам не стоит.
Профессор Смит проходит в аудиторию и как ни в чем не бывало начинает занятие. Правильно, его вся эта ерунда не волнует. Нашу группу курирует профессор Джонсон, но у него в этом месяце какая-то научная конференция, так что собрания старост не будет аж до следующей недели, но о моем назначении все равно объявили чуть ли не на весь колледж. Я проспала и заявилась лишь ко второй паре, но поговаривают, что сам ректор Хейли выступал сегодня в холле. Господи, стыд-то какой.
Как мог папа так запросто отменить выборы? Это же нерушимая традиция в «Хейлис»! Каждую весну мы устраиваем предвыборную гонку, чтобы выбрать президента на весь следующий год.