Я поцеловала его в лоб и рассмеялась.
- Какой медовый месяц.
- Вива Лас-Вегас, - прошептал он хрипло, поднимая кулак в воздух. Я закатила глаза.
- Спи.
- Ты будешь здесь, когда я проснусь?
- Всегда. - пообещала я. - Я всегда буду рядом, когда ты будешь открывать глаза.
- Хорошо. - он улыбнулся, закрыл глаза и задремал.
- Как он там? - спросил мужской голос позади меня.
Я знала, что это был Никсон, просто потому что почувствовала напряжение в воздухе, от которой хотелось удариться головой об стенку.
- Устал. - я прочистила горло.
- Мы можем поговорить?
- Зависит от того... - я повернулась, и засунула руки в карманы джинсов. - Собираешься ли ты угрожать мне или опять выстрелишь?
На лице Никсона появилась великолепная улыбка, его белые зубы и кольцо сверкнули на фоне темной кожи. Я сделала шаг назад. Эта улыбка была только для Трейс, и теперь, когда он улыбнулся мне, я хотела запомнить это. Это изменило его поведение.
- Иди сюда. - прошептал он.
Я медленно подошла к двери.
В одно мгновение я была в его объятиях. Он обнимал меня крепко. После того, как я пришла в себя, я смогла расслабиться. Он возвышался над мной. Я положила голову ему на грудь и
вздохнула, чувствуя необходимость поплакать.
- Прости Мил, - сказал он хрипло, - я знаю, что мой метод может показаться немного странным и суровым, но мне нужно было сделать шаг вперед, чтобы ты сделала это красиво. Сможешь ли ты простить меня?
- Д-да, - ляпнула я, сдерживая слезы.
- Мил… - Никсон отстранился от меня и посмотрел на свои ноги, нервно прикусив губу. - Мне нужно тебе кое-что передать.
-Что?
- Я не знаю, как… - Никсон грустно улыбнулся. - Может быть, я не хочу знать. Но Феникс, он, эм... оставил кое-что для тебя. Я не знал, что он ведет дневник, но в нем он написал что-то типа письма для тебя. Я вырвал его, чтобы передать тебе. Я думаю… я думаю, что это поможет тебе понять.
Он вытащил листок бумаги и протянул его мне.
- Ты должна знать одну вещь, Мил.
Я взяла бумагу и сжала ее в моих руках.
- Он чертовски гордился бы тобой. - Никсон покачал головой, в его глазах появились слезы. - Он был не прав в конце. Не в конце концов. Но он так сильно хотел сделать все лучше. Он хотел жизни для тебя, хотел защитить тебя. То, что он увидел... он не мог забыть это, Мил. Я искренне верю, что Бог даровал ему мир впервые за двадцать один год, когда Он, наконец, забрал его домой. Я считаю, что мужчины, подобные Фениксу, те, кто делает плохие вещи, а потом просят прощения, я верю, что они его удовлетворяют. Мы все совершаем ошибки. Мы все уродливы внутри. Мы все способны действовать в темноте. Но такие люди как Феникс… они переходят на светлую сторону.
Слезы застилали мне глаза.
Никсон потянул меня к себе снова, целуя мой лоб.
- Не сомневаюсь, что он отдыхает в том мире. Рай - это не место для таких как Вито, людей, которые считают себя Богом.
Я кивнула.
Слова не приходили мне на ум, и я была в шоке, что Никсон знал меня так хорошо, что в моем воображении я представляла, как Феникс проживает идеальную жизнь день за днем. А потом узнает, что его младшая сестра будет продана кому-то? За что? Деньги? Жадность?
Никсон вышел из комнаты, оставив меня наедине со спящим Чейзом и бумагой в руке.
Я закрыла дверь в палате, и подошла к креслу. Трясущимися руками я раскрыла бумажку.
«Я не смогу защитить ее. Я хочу. Но не могу. Я не знаю, какого черта вообще должен делать. Мил, если ты читаешь это, значит либо ты подлая сучка, либо я умер. Иначе с чего бы тебе рыться в моих вещах? Ты хотела ключи. Ты хотела знать историю нашей семьи, хотя я дал тебе очень много лишней информации.
Это хреново.
Жизнь - отстой.
Я умер бы счастливым, если бы знал, что ты счастлива. Забавно, я всегда думал о себе как о сугубо эгоистичной личности, пока мой отец не женился на твоей матери. Тогда желание защитить тебя
от этого уродливого мира взяло верх. На свой пятый день рождения ты хотела пони, а меня только что наказали. Помнишь? Позже, в тот день, я спросил у Никсона, есть ли у Мо старые игрушки пони. У нее были, она была одержима лошадьми, как и ты. Я завернул две пони и положил тебе под подушку.
За пять лет я сделал лишь это.
Через пять лет у тебя под подушкой был пони. Ты была опустошена, когда тебе исполнилось десять, и ты узнала, что пони и фей не существует.
Я бы хотел, чтобы ты этого не знала.
Чтобы ты верила в фей и пони.
Смешно, ведь когда ты узнала о пони, твои глаза стали как блюдца, словно я был твоим героем, но это было не так. Дела отца ухудшались. Кошмары. Пещеры.
Все это.
Все это сделало меня больным.
А потом в пещеру привезли девочку, дико похожую на тебя. Я потерял свое дерьмо.
Я избивал отца, пока он не оказался на волоске от смерти.
И когда я понял, что мне придется убить его, я пошел к Тони Абандонато за помощью.
И знаешь, что он сделал?
Он продал меня.
Я уже никогда не буду свободен.
Но я знал, что однажды ты захочешь. Я знаю, что отвлекаюсь от темы, но я думаю…
Вау… если бы я мог произнести последнее слово.
Что я захочу сказать?
Большинство людей не планируют свои похороны, и я знаю, что это удручает, как ад.
Но мое желание?
Мое последние желание?
Чтобы ты нашла человека, который положит тебе под подушку пони. Парень, который будет любить тебя. Кто-то, кто спел бы тебе песню, только для того, чтобы ты улыбнулась. Человек, который поймает пулю за тебя.
Я сохранил белого коня.
Он где-то в моей комнате. Кто знает, может он все-таки там?
Может быть, что мне уже восемьдесят, и ты только сейчас читаешь это. В любом случае. Я подумал, что белый конь должен быть последним. Для вашей свадьбы. Я бы отдал его парню, которому повезло, а затем, как в анекдоте, ударил бы его.
Я надеюсь, что ты нашла его, сестренка. Я надеюсь, ты нашла того, кто сделает тебя счастливой. И я надеюсь, ты найдешь мир.
Тратить жизнь на поиски света в темноте - это и есть надежда. Ну а когда ты потеряешь надежду, у тебя не будет ничего. Я потерял ее некоторое время назад. Я надеюсь, ты еще нет.
Феникс».
Я уже не могла контролировать всхлипы, которые рвались из моего горла. Я прижала колени к груди и начала раскачиваться взад и вперед.
Он был слишком молод.
Он совершил много ошибок.
Но он хотел… хорошего для меня.
- Мил? - прошептал Чейз. - Ты в порядке? Милая? Ты плачешь?
Он быстро спрыгнул с кровати, а затем протянул мне руку.
Мне не нужно было просить дважды. Я обняла его и рыдала у него на груди.
Я рассказала ему о письме.
И Чейз, мой Чейз, через несколько минут молчания сказал:
- Я собираюсь найти этого чертового белого пони, даже если это будет последнее, что я сделаю.
Я засмеялась.
Так он и сделает.
Он чувствовал себя хорошо.
Я помолилась за Феникса. Благодарственная молитва - это молитва любви.
Глава 50. Никсон
Я беспокойно дергал галстук и убирал руки Текса прочь от моих волос. Я выглядел как полный идиот. Черный костюм? О чем, черт возьми, я думал?
- Ты выглядишь горячо. - Текс кивнул. - Она сразу согласится выйти за тебя замуж в этом.
- Ты не помогаешь.
Текс усмехнулся.
- Готовы? – Мо хлопнула в ладоши, выглядывая из-за Текса.
- Да. Я думаю. - Я начал ходить по комнате. - Что, если она решит, что это ужасная идея?
- Она так не решит, - сказала Мо, когда Текс сказал: - Она может.
- Никсон? - Мил зашла в зал ожидания. - Я думаю, что все готово.
- Спасибо, Мил. - напряжение, ранее возникшее между нами, ушло. Ну, это та напряженность, которая может быть после того, как ты стрелял в человека, на котором женился твой лучший друг. Упс. – Чейз, ты готов?
Мил поздоровалась с ним.
- Ты одет в свою лучшую одежду и ухмыляешься, как дурак.
- Чертов морфий.
- Он ... мм ... - Глаза Мил встретились с моими. – Он отказывается принимать обезболивающие лекарства последний час. Он хочет все запомнить.
- Готов поспорить, что он сможет. - Я засмеялся. - Хорошо, давайте сделаем это.
Я вошел в маленькую церковь, которая была на территории больницы, следуя за Мил и Тексом. Мо была в распоряжении Трейс. Она обманула Трейс и сказала, что мы собираемся поужинать. Она даже отвела ее к стилисту, чтобы она могла выбрать сногсшибательное платье. Это был мой способ извиниться, опять же, за освобождение, которое закончилось кровопролитием.
- Почему мы снова здесь? - голос Трейс прозвучал эхом по коридору.
- Ой, я думала, что мы должны попрощаться со всеми. Они решили заглянуть к Чейзу, так как ему скучно.
- Чейз все время скучает. Что еще нового? Или они переехали в его комнату?
Чейз усмехнулся с передней скамьи.
- Вот они! - двери церкви распахнулись.
Мо, возможно, переусердствовала с удивлением в голосе, но все это стоило того, чтобы увидеть лицо Трейс. Ее глаза сузились, глядя на цветы, заполнявшие комнату, а затем она посмотрела на Мил, одетую в розовое цветочное платье, на Чейза, одетого в смокинг, Текса в смокинге, а затем на меня.
- Что происходит? Мы все пойдем обедать, или как? И почему мы в церкви? Боже мой. - ее лицо побледнело: - Чейз, ты в порядке, не так ли?
- Готовы? - Лука прочистил горло, не обращая внимания на Трейс. Он пошел вперед с Библией в руках.
На самом деле, было поразительно, что ему разрешили прикоснуться к Библии, не говоря уже о проведении церемонии. С другой стороны, всю свою жизнь я играл по правилам. И я поплатился за это. Я сражался за них. Но на этот раз я хотел их сломать. Я собирался нарушить католическую традицию. Я собирался нарушить многолетние традиции помолвок: я собирался жениться на моей возлюбленной, моей лучшей подруге, в больнице, с одним из самых страшных мужчин, которых я когда-либо з