Растущее геополитическое влияние сетевых платформ – новый ключевой аспект международной стратегии, и это касается не только правительств. Правительства могут стремиться ограничивать использование таких систем или пытаться помешать им вытеснять местных конкурентов в ключевых регионах, чтобы внешние соперники не могли влиять на промышленное, экономическое, политическое или культурное развитие страны. Но правительства, как правило, не создают такие сетевые платформы сами и не управляют ими, так что разработчики платформ, корпорации и отдельные пользователи будут оказывать не менее серьезное влияние на ситуацию, а в целом все это будет формировать динамичную и труднопредсказуемую стратегическую арену. К этому и без того сложному уравнению добавляется еще один вид культурной и политической обеспокоенности. Китай, США и некоторые европейские государства открытым текстом выражают тревогу (другие страны делают это более завуалированно) относительно того, что их экономическая и социальная жизнь в рамках сетевых платформ анализируется и используется для обучения ИИ, разработанных потенциальными противниками. Это технологическое и политическое брожение порождает новые геополитические конфигурации.
США создали глобальный, технологически передовой набор частных сетевых платформ, роль ИИ в которых растет. Корни этого достижения – академическое лидерство и привлекательные для лучших мировых талантов университеты, приносящая прибыль своим участникам экосистема инновационных стартапов и государственная поддержка передовых научных исследований (через такие агентства, как NSF, DARPA и др.). Фундамент благополучия операторов американских сетевых платформ – широкое распространение во всем мире английского языка, американских или разработанных под влиянием США технологических стандартов, а также значительная национальная база индивидуальных и корпоративных клиентов. Некоторые из этих операторов избегают внимания со стороны правительства и рассматривают свои интересы вне национальных интересов, в то время как другие принимают участие в государственных контрактах и программах. За рубежом к этим платформам все чаще относятся как к представителям США – хотя роль правительства США, как правило, сводилась только к тому, чтобы не мешать разработчикам.
Рассматривая сетевые платформы как аспект международной стратегии, США уже начали ограничивать деятельность некоторых иностранных платформ и экспорт некоторых программ и технологий, которые могут способствовать росту иностранных конкурентов. При этом крупные американские сетевые платформы становятся объектами внимания антимонопольных органов. Эти разнонаправленные тенденции могут подтолкнуть развитие США в противоречивых направлениях.
Китай аналогичным образом поддерживает развитие собственных глобальных сетевых платформ и готовит расширение их сфер влияния. Китайский подход к регулированию поощряет жесткую конкуренцию между отечественными технологическими игроками, конечной целью которых являются глобальные рынки, но при этом он исключает или существенно ограничивает появление иностранных компаний внутри страны. В последние годы Пекин также предпринял шаги по формированию международных технологических стандартов и запрету на экспорт важных отечественных технологий. Китайские сетевые платформы доминируют в Китае и соседних регионах, а некоторые из них лидируют на мировых рынках. Некоторые китайские сетевые платформы особенно интересны для общин китайской диаспоры (например, китайскоговорящие общины в США и Европе продолжают активно использовать финансовые услуги и обмен сообщениями WeChat), но этим их привлекательность не ограничивается. Во многих случаях ведущие китайские сетевые платформы не только доминируют на внутреннем рынке Китая, но и способны конкурировать на глобальном рынке.
Правительства некоторых стран, например США и Индии, все чаще говорят о китайских сетевых платформах и других китайских технологиях как о средстве достижения политических целей китайского правительства. В некоторых случаях это может быть правдой, но проблемы некоторых операторов китайских сетевых платформ свидетельствуют о том, что на практике в отношениях компаний с партией все не так просто. В реальности китайские операторы сетевых платформ вряд ли могут автоматически становиться проводниками интересов партии и государства. Скорее нужно говорить о функциях конкретных сетевых платформ и о том, насколько их операторы понимают и соблюдают негласные правительственные ограничения.
Юго-Восточная Азия – родина глобальных компаний, снабжающих мир ключевыми технологиями, такими как полупроводники, серверы и бытовая электроника, а также родина сетевых платформ, созданных на местном уровне. По всему региону среди различных слоев населения более или менее пользуются популярностью китайские и американские сетевые платформы. С одной стороны, страны региона тесно связаны с американской технологической экосистемой – как в своих отношениях с сетевыми платформами, так и в других экономических и геополитических аспектах. С другой стороны, имеет место существенное использование китайских сетевых платформ и в целом более широкое взаимодействие с китайскими компаниями и технологиями, которые естественным образом связаны с этим регионом и активно работают в нем.
Европе, в отличие от Китая и США, еще предстоит создать собственные глобальные сетевые платформы или развить ту отрасль цифровых технологий, которая должна способствовать их развитию. Тем не менее Европа привлекает внимание основных операторов сетевых платформ благодаря своим ведущим компаниям и университетам, традициям эпохи Просвещения, заложившим важнейшие основы компьютерной эры, обширному рынку и эффективному регулятивному аппарату. Масштабирование новых сетевых платформ для всего европейского рынка затруднено многоязычностью и разнообразием национальных регуляторов – при том, что сетевые платформы США и Китая могут сразу начинать свою деятельность в национальном или континентальном масштабах, что делает их более привлекательными для инвестиций, необходимых для дальнейшего масштабирования.
В последнее время ЕС уделяет особое внимание регулированию условий присутствия операторов сетевых платформ на европейском рынке, включая использование этими операторами (и другими организациями) ИИ. Как и в других геополитических вопросах, касающихся Китая и США, в отношении технологических стандартов и взаимоотношений между американскими и китайскими сетевыми платформами Европа стоит перед выбором – выступать в качестве союзника Вашингтона или Пекина в каждой из основных технологических сфер, принимая одну из сторон, либо сохранять нейтралитет.
В этом вопросе предпочтения традиционных стран Евросоюза и более новых его участников из Центральной и Восточной Европы могут различаться, что отражает их различный геополитический и экономический опыт. До сих пор исторические мировые державы, такие как Франция и Германия, ценили независимость и свободу маневра в своей технологической политике, однако периферийные европейские государства, такие как постсоветские страны Балтии и Центральной Европы, скорее демонстрируют готовность идентифицировать себя с американской техносферой.
Индия – страна, которая еще только становится силой на этой арене, – обладает значительным интеллектуальным капиталом, относительно благоприятной для инноваций деловой и академической средой, а также огромными технологическими, инженерными и экономическими возможностями поддержания независимых сетевых платформ (как в случае интернет-магазинов). Население и экономика Индии имеют такие масштабы, что они могут поддерживать потенциально независимые сетевые платформы без помощи других рынков. При этом разработанные в Индии сетевые платформы потенциально могут стать популярными и на других рынках. В предыдущие десятилетия большая часть индийских разработчиков программного обеспечения занималась оказанием ИТ-услуг или работала в компаниях-операторах неиндийских сетевых платформ. Сейчас Индия переоценивает свои региональные отношения и свою зависимость от зарубежных технологий и может либо выбрать независимый путь, либо занять главную роль в международном блоке технологически совместимых стран.
Россия, возможно, пока не производит существенного объема цифровых продуктов и услуг, привлекательных для международного потребителя, но она уже доказала свои возможности работы в глобальных сетях и должна считаться одной из великих технологических держав мира. Россия также создала некоторые сетевые платформы национального масштаба (например, интернет-поиск), пока не слишком привлекательные для нероссийских потребителей. В настоящее время эти платформы функционируют как альтернатива доминирующим провайдерам, а не как серьезные экономические конкуренты.
Под влиянием этих правительств и регионов уже разворачивается конкуренция за экономические преимущества, цифровую безопасность, технологическое первенство, достижение этических и социальных целей – но основные игроки пока не определили ни характер этого соревнования, ни правила игры.
Один из подходов заключается в том, чтобы рассматривать сетевые платформы и их ИИ в первую очередь как вопрос внутреннего регулирования. С этой точки зрения главная задача правительств – не давать платформам злоупотреблять своим положением и уклоняться от исполнения законодательных норм. Развитие и обсуждение этих концепций характерно в первую очередь для США и ЕС. Из-за того, что положительный сетевой эффект увеличивает ценность для пользователей с ростом масштаба, регулировать деятельность платформ становится все труднее.
Другой подход заключается в том, чтобы рассматривать возникновение и деятельность сетевых платформ как вопрос международной стратегии. С этой точки зрения популяризация иностранного оператора в стране становится своего рода культурным, экономическим и стратегическим прецедентом. Правительства опасаются, что сетевая платформа может способствовать (пусть пассивно) росту зарубежного влияния на граждан страны, поскольку она порождает такой уровень взаимодействия с иностранцами, который раньше был возможен только в тесном союзе. Полезная и успешная сетевая платформа становится опорой для более широких коммерческих или промышленных функций – это может привести к тому, что она станет незаменимой на государственном ур