Мари-Терез Гуссе, занимавшаяся исследованием этого манускрипта, отмечает, что важной особенностью комментария к манускрипту является его доступная форма, понятная не только эрудированным богословам, но и просто образованным людям (вспомним, что образование в Средние века — привилегия), что было особенно привлекательно для светского читателя. Изображения адских мук служат весьма наглядным и поучительным примером, в красках демонстрируя, что стоит на кону: вечное проклятие.
Война на небе. Миниатюра. Клойстерский Апокалипсис
Неизвестный художник. Ок. 1330 г. The Metropolitan Museum of Art
В Нормандии в период между 1320 и 1335 годами были созданы лучшие образцы книжного искусства Средневековья. До наших дней дошли четыре нормандские рукописи: «Апокалипсис Валь-Дье» (Лондон, Британская библиотека, Add. Ms. 17333), «Апокалипсис Сен-Виктор» (Париж, Национальная библиотека Франции, MS Latin 14410), «Клойстерский Апокалипсис» (Нью-Йорк, Клойстерс, Музей Метрополитен, MS68.174) и «Намюрcкий Апокалипсис» (Намюр, Библиотека семинарии Намюрского кафедрального собора, Ms. 77). Специалисты считают, что они были созданы под влиянием английского памятника, — вполне вероятно, «Ламбетского Апокалипсиса».
Красный дракон и Жена, облеченная в солнце. Миниатюра. Клойстерский Апокалипсис
Неизвестный художник. Ок. 1330 г. The Metropolitan Museum of Art
Важно не путать норманнов и нормандцев. Норманнами называли скандинавские народы, которые опустошали морскими набегами государства Западной Европы в VIII–XI веках, а термин «нормандский» относится к герцогству Нормандия, которое находилось на берегу Ла-Манша.
Несмотря на то что, по всей видимости, эти четыре манускрипта были выполнены разными мастерами, они схожи по стилю и иконографии и все отличаются богатством колорита. С наибольшей роскошью выполнен «Апокалипсис Валь-Дье». Каждая из его 83 миниатюр отличается детальной проработкой и насыщенностью красок; кроме того, листы украшены инициалами и орнаментом, обрамляющим текст.
«Апокалипсис Валь-Дье» — единственный нормандский «Апокалипсис», в который, помимо латинского, вошел текст Апокалипсиса на старофранцузском, что, конечно же, отразилось на объеме манускрипта. Таким образом, в верхней части страницы помещается миниатюра, под которой дается текст в два столбца — на латыни и на старофранцузском. Так что «Апокалипсис Валь-Дье» можно назвать, как бы мы сейчас сказали, книгой-билингвой.
Внимательно рассмотрев отдельные страницы «Клойстерского Апокалипсиса», вы заметите, что на свободном белом поле, под миниатюрами, изображающими предельно «серьезные» и важные события, такие как, например, битва на небесах (хотя, признаться, в Апокалипсисе так можно сказать обо всех событиях), то и дело мелькают забавные рисунки. Это так называемые дролери, от французского drôlerie — шутка, чудачество. Дролери относятся к маргиналиям, но здесь есть тонкий момент. Маргиналии — это любые рисунки и орнаменты, украшающие поля средневековой иллюстрированной рукописи, или даже надписи, которые порой совершенно не соответствуют общей концепции оформления книги. Например, на полях некоторых манускриптов можно встретить жалобы писца на усталость, холод, соседа и жизнь. А дролери — это исключительно комичные изображения. Таким образом, любые дролери являются маргиналиями, и, если вы встретите где-то такое название, это не будет ошибкой.
Временем появления дролери принято считать середину XIII века: именно тогда у художников вошло в моду давать выход безудержной фантазии. Сложно их за это судить — художник и мог проявить фантазию разве что в таких незначительных зарисовках, тогда как все важные сцены были строго регламентированы.
Тематика дролери разнообразна: это и сцены повседневной жизни, и животные, и фантастические существа, степень нелепости которых ограничивалась исключительно воображением художника. Часто прибегали к юмору «ниже пояса», изображая персонажей справляющими некоторые естественные потребности и демонстрирующими ягодицы.
Что касается животных, чаще всего на страницах манускриптов можно было встретить обезьян, собак, котов, кроликов и птиц. Если же говорить о чудовищах и всевозможных химерах, то их спектр настолько широк, что специалисты нередко выделяют их в отдельную категорию — «неописуемые».
Учитывая тот факт, что большинство производимых в Средневековье книг носили религиозный характер, такие изображения, казалось бы, должны были порицаться, но нет, дролери не вызывали неприятия или беспокойства у блюстителей нравственности. Так что причудливые рисунки поселились даже на страницах такого серьезного текста, как Откровение Иоанна Богослова.
Женский взгляд на Апокалипсис
Образы Апокалипсиса, однако, встречались не только в циклах миниатюр, иллюстрирующих собственно текст Откровения или комментарии к нему. Порой образы Апокалипсиса можно отыскать в манускриптах на совсем иные темы, тем не менее связанные с религией.
Изумительные миниатюры, иллюстрирующие отдельные образы Апокалипсиса, — особое внимание уделяется Антихристу, Жене, облеченной в Солнце, Страшному суду, вавилонской блуднице, — мы находим в сборнике XII века под названием Hortus deliciarum («Сад наслаждений»), который был очень известен и популярен в свое время. Автор этого сборника — монахиня, писательница и художница Геррада Ландсбергская. Геррада родилась около 1130 года в благородной семье, уже в раннем возрасте она поступила в Гогенбургский монастырь. В 1159 году она начала работу над сборником, целью которого было наставление сестер монастыря. Геррада подробно описывала борьбу добродетели и порока, подкрепляя текст яркими визуальными образами. Эта работа заняла более четверти века — «Сад наслаждений» был завершен только в 1185 году.
Рукопись представляет собой компиляцию более ранних текстов, своего рода энциклопедию, однако Геррада добавила в нее стихи собственного сочинения, обращенные к сестрам-монахиням.
Рукопись из 324 фолио украшали 336 миниатюр, многие из них представляют собой символические изображения богословских и философских идей, некоторые основаны на реальном жизненном опыте самой Геррады, в манускрипте даже представлена галерея портретов ее сестер. Текст и миниатюры выполнены самой Геррадой (хотя есть мнение, что другие сестры — художницы и писцы — также внесли свой вклад, но, несомненно, основная заслуга принадлежит Герраде) и демонстрируют ее удивительное художественное воображение и превосходные навыки рисовальщицы.
К сожалению, оригинальный манускрипт утрачен. Веками «Сад наслаждений» хранился в библиотеке монастыря, в котором был создан, но во время Великой французской революции его перенесли в библиотеку Страсбурга, и в 1870 году, во время осады города в ходе Франко-прусской войны, он сгорел вместе с библиотекой.
К счастью, этот манускрипт всегда привлекал к себе значительное внимание, и благодаря копиям мы все же имеем возможность оценить его по достоинству и отдать должное мастерству и воображению деятельной монахини.
Геррада была вовсе не единственной прославленной монахиней-писательницей. И здесь самое время вспомнить ее более раннюю современницу, Хильдегарду Бингенскую, которая в настоящее время более известна своими музыкальными сочинениями, а в 2012 году была удостоена канонизации. Хильдегарда (1098–1179) — автор тех работ, в которых она записывала свои видения. Первый труд, Scivias, — сокращенно от латинской фразы Sci vias Domini («Познай пути Господни») — также в значительной степени посвящен теме грядущего конца и борьбы добра со злом. Scivias состоит из трех частей и проиллюстрирован 35 миниатюрами. Первая часть включает предисловие, описывающее, что Хильдегарда получила повеление написать эту работу, а также шесть видений, посвященных темам сотворения мира и грехопадения. Вторая часть, состоящая из семи видений, говорит о теме Спасения, которое верующий может получить через Иисуса Христа, церковь и ее священные таинства. Первые две части примерно одинаковы по объему, а вот третья равна первым двум, вместе взятым. Она состоит из тринадцати видений и посвящена теме грядущего Царства Божия и напряженной борьбы сил добра и зла. Не совсем ясна роль Хильдегарды в создании миниатюр, мнения на этот счет сильно расходятся.
Глава IV. Апокалипсис монументальный
Апокалипсис в камне
Как мы уже убедились, западноевропейское Средневековье буквально прошло под знаменем конца времен, когда, пожалуй, каждый человек задумывался о втором пришествии. В этой главе мы рассмотрим, как образы Откровения Иоанна Богослова проявились в более крупных формах: в скульптуре, монументальной живописи, витражах и даже шпалерах.
В Средние века в искусстве видели прежде всего наставление. Паства не всегда была грамотной, поэтому, когда требовалось донести до простых людей все, что им следовало знать, чтобы быть достойными христианами, на помощь приходили изображения: история сотворения мира и грехопадения, ветхозаветные пророки и деяния святых, добродетели и пороки, многообразие наук, искусств и ремесел — все это можно было прочитать в каменном кружеве соборов и сиянии витражей.
Средневековые соборы и вправду были книгами в камне, как писал Виктор Гюго в романе «Собор Парижской Богоматери», где сам собор выступал безгласным участником повествования. С сотворения мира и вплоть до XV столетия христианской эры зодчество было великой книгой человечества, а в XV веке, с изобретением книгопечатания, «книга убила здание». В Средние века все другие искусства обслуживали архитектуру — скульптура и живопись находились у нее в подчинении. Но в XV веке, как заключает писатель, человеческая мысль нашла другой способ увековечить себя, способ более простой и легкий, — в книгах, утратив прочность, она приобрела живучесть, а долговечность сменила на бессмертие. И ведь действительно: здание можно снести, разрушить, а мысль, которая распространялась со скоростью пожара и пускала корни в сознании людей, невозможно уничтожить. Именно так разносились по Европе идеи Реформации.