– Не читай мне нотации! – сказала Алиса, ее голос стал громче. – Все мои парни мертвы! Что мне теперь делать!? Ты хочешь сказать мне, что мой образ жизни довел меня до этого? Так? Если бы я была покорной женой или скромной трактирщицей, а не воровкой, этого бы не случилось. Тебе легко говорить. Ты – не я!
Эллиорн думала перед этим, что она не должна сейчас осуждать эту женщину, но именно это она сделала по неосторожности. В действительности, она думала, Артемис показал Алисе ошибочность ее пути. Он показал, что не следует вступать в сражение, если не хочешь потерпеть поражение. Эта женщина, очевидно, не терпела поражений и не имела никакого отношения к воровскому делу.
Эллиорн попробовала придумать, что еще она могла сказать женщине, но в этот момент та уже не была расположена слушать, а Эллиорн нечего было сказать. Следопыт изящно поднялась из-за стола, положила на него еще пять золотых монет и уехала.
Артемис был здесь около тридцати шести часов назад. Его определенно уже не было в городе. Эллиорн попробовала обдумать все, что она знала об этом человеке. Он пришел в Каренсточ, попробовал обжиться, но был вынужден бежать. Он пришел в Хальфвэй, занятый собственными делами, что закончилось убийством пятерых человек. Он, вероятно, не слишком стремился добраться до другого города.
Она знала, что у него были карты местности. Если он не хотел прийти в другой город, она знала, какое направление он, вероятно, выбрал. Эллиорн ехала на юго-восток от города в течение часа, а затем разбила лагерь. Она ненавидела спать в закрытых помещениях.
Энтрери услышал звук задолго до того, как натолкнулся на его источник. Это была большая река. Она имела более пятидесяти футов в ширину, и Энтрери готов был поспорить, что она была и очень глубокой. Река не была быстрой, она вообще двигалась еле заметно, но Энтрери не хотел рисковать переправляться. Он не был уверен, насколько хорошо плавала его лошадь, а если он потеряет лошадь, то пропадет.
Убийца еще не определил, была ли погоня, но если бы он потерял лошадь, то узнал бы это достаточно скоро. Спешившись, Энтрери развернул одну из карт Райчена и начал искать эту таинственную реку. Теперь, когда он знал, что она была здесь, она легко нашлась на карте, хотя раньше это напоминало дорогу или даже складку в толстой бумаге.
Прежде, чем Энтрери убрал карту, он осмотрел все окрестности. Прямо на юге от Хальфвэя был расположен еще один город – Фаррион. Дорога вела из Фарриона на юго-юго-восток и пересекала реку в другом городе – Мастине. Река текла на восток-северо-восток. Энтрери был в целом дне пути ниже по течению от того места, где дорога пересекалась с Мастином, и где, без сомнения, был мост.
Что Энтрери было особенно интересно, так это то, что прямо на север от Фарриона, в половине дня пути от Хальфвэя, на карте была обозначена большая область, покрытая лесом. Лес не был широк, возможно, две дюжины миль, но он скрывал остальную часть дороги к Фарриону.
Если бы кто-то преследовал Энтрери и знал эти места хорошо, то повернул бы дальше на юго-юго-восток от Хальфвэя, обогнул лес на востоке и направился прямо на юг. Эта дорога была намного более прямым маршрутом к Мастину, куда теперь вынужден был идти Энтрери.
Убийца подумал об этом. Он полагал, что оторвался, по крайней мере, на день от возможного преследования, а может и больше. Теперь он снова двигался на запад, вдоль реки, а это даст преследователю преимущество в двенадцать или восемнадцать часов. Энтрери не думал, что этого было бы достаточно, чтобы поймать его, но если он остановится в Мастине на какое-то время или столкнется с какими-либо неприятностями, его игра будет слишком близка к завершению.
Энтрери снова посмотрел на карту, размышляя, мог ли он следовать вдоль реки на восток-северо-восток. В двух днях пути от этого места в реку впадала другая река, протекающая к востоку от Каренсточа. В этом месте удобно располагался город, но Энтрери знал, что это торговый партнер Каренсточа, и это было бы слишком большим риском.
Вместо этого он снова осмотрел реку к западу от Мастина. Пейзаж вдоль реки менялся, и приблизительно через тридцать миль вверх по реке земля становилась намного более каменистой. Энтрери вспомнил, что он читал о том, что реку окаймляет массивный горный хребет. Еще на десять миль дальше должен был находиться водопад. Присмотревшись поближе, Энтрери заметил тусклый пунктир, пересекающий реку у водопада.
Перед городом могла быть переправа, и хотя запасы продовольствия Энтрери были истощены, он пока не хотел входить в другой город. Энтрери подошел к реке, наполнил котелок водой для своей лошади, а затем набрал питья для себя. После пятнадцатиминутного перерыва он оседлал лошадь и быстро поскакал дальше.
Эллиорн наблюдала за тем, как блеснувший металл пропал за горным хребтом в то время, как она была еще в двух милях от реки. Ее второй натурой было не держать металл на солнечном свете, путешествуя по открытой местности. Этот Артемис не был обучен настолько хорошо и, возможно, имел металл на своем ботинке или кинжал, привязанный к икре, или немного металла в стремени.
Следопыт была уверена, что еще оставалась незамеченной. Ее красновато-коричневый плащ и гнедая лошадь хорошо сливались с высокой травой. Кроме того, она должна была отставать на два дня пути от этого человека, и сомневалась, что он знал о том, что его преследовали. Она купила лошадь на южном краю хальфвэйского леса, у фермера, с которым была знакома, и ехала всю ночь, поспав в седле. Помимо этого, она скакала намного более прямой дорогой, ведущей к реке.
Эллиорн теперь имела два варианта на выбор. Она могла немного изменить направление и добраться до края горного хребта. В этом случае она оказалась бы, по крайней мере, в трех милях позади Энтрери. На равнине она могла бы преодолеть это расстояние очень легко, но за рекой (она знала о водопаде) был очень холмистый и скалистый ландшафт, и преодолеть это расстояние будет не так легко.
Помимо этого, как только они окажутся в холмах, Артемису станет намного легче заметить ее, поскольку она не сможет избежать линии горизонта на вершине каждого холма, который она будет преодолевать. Она также не сможет разжечь огонь, оставаясь незамеченной, а ее запасы продовольствия быстро закончатся.
Другим вариантом было бы продолжать двигаться в том же направлении и избегать вершин горного хребта, надеясь поймать преследуемого прежде, чем он достигнет водопада. И хотя она будет хорошо видна Артемису, он тоже будет легкой целью для ее длинного лука. Поездка вниз по открытому склону горного хребта не будет легкой, и если он доберется до водопада раньше, чем она сможет его поймать, ей потребуется много времени, чтобы продолжить преследование. Если это случится, мало того, что Артемис, вероятно, подготовится к ее приближению, но он также получит намного больше, чем три мили преимущества. Тогда Эллиорн окажется там же, где и прежде, отслеживая его в холмах, только в еще более невыгодном положении.
Единственным благоприятным итогом было бы настигнуть его прежде, чем он доберется до водопада. Помня об этом, Эллиорн пришпорила лошадь и устремилась вперед, к горному хребту.
У реки было два различных русла, одно наполнялось весной, а другое во все остальные времена года. Сейчас стояло начало лета, и Энтрери ехал по пятнадцатифутовому мелководью, образованному весенним наводнением. Эта река давно пересекла дорогу через холмы, и в то время как один берег был очень крутым горным хребтом, другой берег был более ровным и его край покрывала трава.
Горный хребет справа от Энтрери не был отвесным, но ни подъем по нему, ни спуск не был бы прост. На нем имелось несколько выступов, тянущихся по диагонали поперек склона горного хребта, которые заставили убийцу подумать, что, вероятно, можно переправить лошадь вниз на другую сторону, но наездник должен был быть намного более умелым в управлении с животными, чем Энтрери.
Солнце садилось на западе, и горный хребет бросал длинную тень через реку и другой ее берег. Энтрери все еще продолжал оглядываться назад во время своего путешествия, хотя теперь он делал это не так часто. Только когда он был менее чем в двух милях от водопада, он увидел двигающуюся тень, отброшенную на холмы за рекой.
Эллиорн знала, что она выделялась на фоне заката и старалась держаться на расстоянии от края горного хребта, чтобы ее тень ложилась на землю рядом с ней. Но поскольку солнце продолжало опускаться на западе, ее тень стала более длинной, и чтобы препятствовать ее продвижению к руслу реки, она должна была передвигаться, по крайней мере, в двадцати футах от горного хребта, что сводило на нет зону досягаемости ее лука.
Риск был приемлемым, и она видела, что Артемис уже дважды оглянулся назад, не видя ее тени. Когда он посмотрел в третий раз, Эллиорн заметила видимое изменение в манере, в которой он скакал на лошади. Следопыт была более чем в двухстах футов позади него и на пятьдесят футов выше, но она ясно видела его положение.
Каждую минуту, пока Эллиорн ждала, в каньоне становилось темнее, и Артемис пригибался ниже под своим темным плащом. Водопад стал виден Эллиорн раньше, чем его увидел Артемис, хотя он услышал его за несколько миль до этого. Звук хорошо распространялся в каньоне, поэтому, когда Артемис сорвался в галоп, это зазвучало для следопыта подобно грому.
Эллиорн немедленно отреагировала, тоже пуская свою лошадь в галоп. Она подняла длинный лук и встала в стременах. Теперь ее добыча будет у водопада в течение нескольких минут, и она не получит другого шанса. Она достала стрелу из колчана и согнула колени, держа верхнюю половину тела относительно неподвижно, в то время как ее лошадь пересекала неровную местность.
Энтрери больше не оглядывался назад, он не отрывал глаз от своей цели. Он был всего в половине мили от водопада, когда стрела вонзилась ему в бедро. Она болезненно прошла через его напряженные мускулы, едва не задев кость, и вошла в бок его лошади.