Заключительные размышления о том, как вести духовную жизнь
Глава 15Основные духовные ценности
Искусство быть счастливым включает в себя множество составляющих. Как мы выяснили, движение к счастью начинается с открытия и осознания его подлинных источников, в соответствии с которыми нужно распределить жизненные приоритеты.
Необходима внутренняя дисциплина, чтобы постепенно избавляться от негативных состояний ума и заменять их позитивными — добротой, терпимостью, умением прощать.
Обзор факторов, ведущих к насыщенной и счастливой жизни, мы завершим беседой о духовности.
Существует вполне естественная тенденция связывать духовность с религией. Далай-лама многие годы совершенствовал свой метод достижения счастья в строгом монашеском послушании. Его Святейшество также по праву считается выдающимся буддийским ученым. Однако популярность Далай-ламы в первую очередь связана не с пониманием сложных философских проблем, а с такими качествами его личности, как отзывчивость, чувство юмора и прагматизм. К тому же в наших беседах его основное амплуа буддийского монаха часто уходило на второй план, уступая место человечности. Несмотря на бритую голову и яркую бордовую монашескую робу, несмотря на статус одного из наиболее выдающихся религиозных деятелей мира, наш диалог оставался разговором двух обычных людей, обсуждающих хорошо знакомые каждому человеку проблемы.
Говоря о подлинном смысле духовности, Далай-лама начал объяснение с различия между духовностью и религиозностью:
— Я убежден, что нам очень важно осознавать свои человеческие возможности и понимать ценность внутреннего преображения. Преобразование достигается с помощью процесса, который можно назвать духовным развитием, а иногда я называю его духовным измерением жизни.
Духовность может проявляться двояким образом. С одной стороны, она может быть связана с религиозной верой. Все люди разные и у всех свой взгляд на мир. Население Земли — пять миллиардов человек[13], и в некотором смысле у нас должно быть пять миллиардов разных религий, поскольку каждый из нас по-своему уникален. Я считаю, что любой из нас может выбрать тот духовный путь, который наиболее подходит его интеллекту, склонностям, темпераменту, убеждениям, семейным и культурным традициям.
Как буддийский монах, я считаю буддизм наиболее подходящей для себя религией. Совершено точно, что это лучший выбор для меня. Но из этого совсем не следует, что буддизм так же хорош и для всех остальных. Эта мысль очевидна и проста. Глупо было бы считать, что буддизм идеален для всех, ведь каждый человек воспринимает мир по-своему. Поэтому каждому человеку необходима своя религия. Задача религии — приносить людям пользу, и если бы существовала всего одна религия, то, думаю, рано или поздно она перестала бы угождать всем. Так, например, если бы в ресторане день за днем подавали всего одно блюдо, то вскоре в нем не осталось бы посетителей. Люди ценят разнообразие в еде, ведь у нее может быть так много разных вкусов. Религия же, подобно пище, предназначена для питания человеческого духа. Я полагаю, что мы можем всячески приветствовать большое количество разных религий. Для кого-то наиболее подходящим и полезным выбором может оказаться иудаизм, христианство или ислам. Поэтому мы должны уважать и ценить все религиозные традиции.
Каждая из этих религий может принести человечеству пользу. Их предназначение в том, чтобы сделать людей счастливее, а мир — лучше. Но для того чтобы оно воплотилось в жизнь, каждый верующий должен искренне следовать своему учению. Для того чтобы религия стала источником внутренней силы, необходимо поместить ее в пространство собственной жизни. Религиозная мысль нуждается в глубоком понимании, в постижении не только рациональном, но и чувственном, позволяющем ей стать частью внутреннего опыта.
Я убежден, что можно воспитать в себе глубокое уважение ко всем религиозным традициям. Они заслуживают почтительного отношения хотя бы потому, что представляют собой этическую систему, позитивно влияющую на человеческое поведение. Так, вера в Бога в христианстве формирует ясную и непротиворечивую этику, которой руководствуется верующий в жизни и поступках.
Для того, кто достиг определенного понимания и внутренней гармонии, любое событие, любое переживание становится учением.
Такая этическая система очень эффективна, поскольку позволяет ощутить близость с Богом и показать свою любовь Богу, проявляя любовь и сострадание по отношению к другим людям.
Я уверен, что аналогичные причины для уважения можно отыскать в любой религии. Безусловно, все основные мировые религии принесли огромную пользу миллионам людей в прошлом. И даже сейчас они помогают многим людям, вдохновляя их, и будут продолжать служить на благо будущих поколений. Так и есть. На мой взгляд, один из способов укрепить взаимоуважение между религиями — личное общение их представителей. За последние несколько лет я предпринял немало усилий в этом направлении. Например, я встречался с представителями христианства и иудаизма и считаю, что нам удалось добиться некоторых положительных результатов. Такие контакты позволяют лучше узнать о пользе, которую та или иная религия приносит человечеству, и, быть может, получить какой-то ценный опыт, перенять что-то новое и полезное для себя.
Таким образом, очень важно развивать связи между разными религиями, чтобы объединить усилия во благо всего человечества. В мире так много проблем и вражды, поэтому религия должна защищать людей от вражды и страданий, а не становиться одним из их источников.
Мы часто слышим о том, что все люди равны. Подразумевается, что все мы одинаково стремимся к счастью. Каждый имеет право быть счастливым и не испытывать страданий. Поэтому если религия приносит вам пользу, делает вас счастливее, то вы должны уважать права других людей и остальные религии. Это очевидно.
Недельная серия выступлений Далай-ламы в Тусоне показала, что дух взаимного уважения может быть вполне осязаемым. Среди его слушателей были представители самых разных религий, в том числе немало христианских священников. Несмотря на это, среди публики царили мир и согласие. Также нашлось место и для некоторого духовного обмена, поскольку не-буддистам было любопытно узнать о ежедневных практиках Далай-ламы. В результате один из слушателей задал такой вопрос:
— В любой религии большое значение придается молитве. Почему молитва так важна в духовной жизни?
Далай-лама ответил:
— Я считаю, что молитва — это, по большей части, ежедневное напоминание самому себе о своих основных принципах и убеждениях. Лично я каждое утро начитываю буддийские мантры, которые могут походить на молитвы, но по сути представляют собой напоминания. Напоминания о том, как общаться с людьми, как к ним относиться, как решать проблемы и т. д. Поэтому моя духовная практика состоит в основном из напоминаний — о важности сострадания, всепрощении и других подобных вещах. И конечно же, она включает в себя некоторые буддийские медитации о природе реальности и определенные практики визуализации. Моя обычная ежедневная практика занимает около четырех часов, если выполнять ее не торопясь. Это довольно много.
Мысль о четырех часах в день, проведенных в молитвах, вызвала вопрос у другой слушательницы:
— Я работаю и воспитываю маленьких детей, у меня очень мало свободного времени. Как тому, кто всегда очень занят, найти время для молитв и медитаций?
— Я тоже мог бы пожаловаться на недостаток свободного времени, если бы у меня возникло такое желание, — ответил Далай-лама. — Я тоже очень занятой человек. Как бы то ни было, если постараться, то всегда можно найти время, например рано утром. А ведь есть еще и выходные дни. Можно пожертвовать частью своих развлечений, — он рассмеялся. — Так что хотя бы полчаса в день вы способны выделить. Если же вы постараетесь еще лучше, то найдете полчаса утром и полчаса вечером. Если как следует подумать, то решение всегда найдется.
Если вы относитесь к своим духовным практикам со всей серьезностью, то должны осознавать, что они направлены на развитие ума, мышления, психического и эмоционального здоровья.
Не следует сводить практики к физическим или вербальным упражнениям, ведь это не просто чтение молитв и пение мантр.
Если вы понимаете их именно в таком ограниченном смысле, вам, безусловно, нужно выделять какое-то определенное установленное время для их выполнения, ведь вы не можете совмещать их со своей повседневной деятельностью. Если вы будете начитывать мантры во время приготовления еды, это может не понравиться вашим близким. Если же вы правильно понимаете эти духовные практики, то сможете заниматься ими двадцать четыре часа в сутки. Подлинная духовность — это состояние ума, которое вы можете практиковать в любое время. К примеру, оказавшись в ситуации, когда у вас возникает искушение обидеть кого-то, сразу же примите меры предосторожности и удержитесь от этого поступка. Когда вы готовы выйти из себя, сосредоточьтесь и скажите себе: «Нет, это неправильно». Это и есть духовная практика. Если понимать ее в таком смысле, то у вас всегда найдется время. Это напомнило мне об одном из наставников тибетской школы Кадампа, Потове. Он говорил, что для того, кто достиг определенного понимания и внутренней гармонии, любое событие, любое переживание становится учением. Я считаю такой подход очень правильным.
Таким образом, если вами овладевает беспокойство, скажем вы видите по телевизору или в кино сцены насилия и секса, попробуйте сознательно сфокусироваться на их негативном влиянии. И тогда подобные сцены не окажут на вас воздействия, ведь вы будете воспринимать их как поучительное свидетельство дурного влияния неконтролируемых эмоций.
Можно извлекать уроки из повторных показов «Команды „А“» или «Мелроуз Плейс». Однако гораздо важнее, что духовный путь Далай-ламы как практикующего буддиста включает в себя ряд уникальных техник. Рассказывая о своих ежедневных упражнениях, он упомянул медитации о природе реальности, а также практики визуализации. В беседе он лишь вскользь коснулся этой темы, но за несколько лет нашего знакомства мне доводилось слышать от него гораздо более подробный анализ, обернувшийся для меня едва ли не самым сложным рассуждением, которое я когда-либо слышал. Его монологи о природе реальности были наполнены философской аналитикой и извилистой аргументацией. Его описания тантрических визуализаций были невообразимо хитроумными и запутанными. Назначение подобных медитаций и визуализаций в том, чтобы создать в человеческом воображении нечто вроде голографического атласа Вселенной. Изучению и освоению этих буддийских практик он посвятил всю свою жизнь. Задумавшись о колоссальных усилиях, совершенных им, я спросил:
— Можете ли вы рассказать о практической пользе этих духовных практик, их значении в вашей повседневной жизни?
Далай-лама помолчал несколько мгновений, затем тихо ответил:
— Хотя мой личный опыт очень невелик, я могу с уверенностью сказать, что в результате этих буддийских практик мой ум стал гораздо спокойнее. Это определенно так. Хотя эта перемена происходила постепенно — я двигался сантиметр за сантиметром, — он рассмеялся, — я полагаю, что изменилось и мое отношение к себе и другим людям. И, хотя точные причины этих перемен выделить трудно, мне кажется, что большую роль сыграло понимание, но не абсолютное понимание, а определенное ощущение фундаментальной природы реальности, а также размышление о таких феноменах, как непостоянство, страдание, ценность сострадания и альтруизма.
Например, думая о тех китайских коммунистах, которые причинили столько зла многим тибетцам, я испытываю к ним сострадание, даже к палачам. Ведь я осознаю, что они сами были жертвами злых сил. Я не достиг бы такого понимания без помощи буддийских практик. Вот почему я не могу считать, что человек, совершивший чудовищную жестокость, достоин страданий или не заслуживает счастья. Я воспитал в себе подобный взгляд на вещи благодаря обету бодхисаттвы[14], неудивительно, что я так люблю и ценю его. Это напомнило мне об одном наставнике из монастыря Намгьял. Он провел двадцать лет в китайских тюрьмах и трудовых лагерях как политзаключенный. Однажды я спросил у него, что было для него самым трудным во время заключения. К моему удивлению, он ответил, что больше всего боялся утратить сострадание к китайцам!
Подобных историй очень много. Так, дня три назад я встретил монаха, который также много лет провел в китайских тюрьмах. Он рассказал мне, что когда в 1959 году в Тибете вспыхнуло восстание, ему было двадцать четыре года, и он примкнул к повстанцам в Норбулинке. Китайцы поймали его и бросили в тюрьму вместе с тремя его братьями, которые были там убиты. Еще два его брата также погибли. Затем в трудовом лагере умерли его родители. Он рассказал, что, сидя в тюрьме, размышлял о своей жизни до тех пор, пока не пришел к выводу, что был плохим монахом, хотя и провел всю свою жизнь в монастыре Дрепунг. Он понял, что был глупым монахом. И в тот момент, в тюрьме, он поклялся, что приложит все усилия для того, чтобы стать по-настоящему хорошим монахом. Благодаря буддийским практикам и воспитанию ума он достиг такого состояния, что даже физическая боль не мешала ему чувствовать себя счастливым. Даже во время пыток и избиений он испытывал счастье, воспринимая их как очищение от негативной кармы прошлых жизней. Эти примеры демонстрируют значение духовных практик для повседневной жизни.
Итак, Далай-лама внес последний ингредиент в рецепт счастливой жизни — духовное измерение. Благодаря учению Будды Далай-лама и многие другие обрели прочный фундамент, помогающий им выносить и преодолевать боль и страдания, которые иногда приносит нам жизнь. И, как полагает Его Святейшество, каждая из основных мировых религий способна помочь человеку стать счастливее.
Сила веры, распространяемой повсеместно великими религиозными системами, пронизывает жизни миллионов людей. Она дает поддержку в трудные моменты жизни. Иногда она действует практически незаметно, иногда вызывает глубокие духовные трансформации. Каждый из нас, несомненно, хотя бы раз в жизни был свидетелем того, как она действует на кого-то из членов семьи, друга или знакомого. Иногда примеры проявления этой силы оказываются на первых полосах газет, как было в случае с Терри Андерсоном, похищенным на одной из улиц Бейрута в 1985 году. Тем утром на него просто накинули одеяло и затолкали в машину. Следующие семь лет он провел в качестве заложника у Хезболлы — экстремистской группировки исламских фундаменталистов. До 1991 года его не выпускали из грязных сырых подвалов и тесных камер, держали в темноте закованным в цепи, постоянно избивали. Когда его освободили, к нему было привлечено внимание всего мира. Он был очень счастлив вновь увидеть свою семью и, как ни странно, почти не испытывал обиды и ненависти к своим похитителям. Когда журналисты спросили его, как ему удалось проявить такую незаурядную стойкость, он сказал, что только вера и молитва помогли ему пережить испытание.
История полна примеров того, как вера помогала человеку в беде. Многочисленные исследования подтверждают тот факт, что религиозная вера делает человеческую жизнь гораздо счастливее. Исследования независимых ученых и социологических центров (таких как Институт Гэллапа) показали, что счастливых и удовлетворенных жизнью людей среди верующих гораздо больше, чем среди неверующих. Также выяснилось, что религиозная вера не только является показателем хорошего самочувствия, но и помогает людям гораздо эффективнее справляться с такими проблемами, как старение, личностные кризисы и психологические травмы. Кроме того, в религиозных семьях по статистике гораздо реже встречаются такие явления, как подростковая преступность, алкоголизм, наркомания и разводы.
Есть основания предполагать, что вера положительно влияет на физическое состояние людей, в том числе серьезно больных. Сотни научных исследований описывают случаи, позволяющие связать религиозную веру с пониженным уровнем смертности и положительной динамикой выздоровлений. Так, в одном из исследований рассказывалось о верующих пожилых женщинах, которые быстрее и эффективнее восстанавливались после операции на бедре, в отличие от тех пациенток, у которых вера была слабее или отсутствовала вообще. Исследования, проведенные Ронной Касар Харрис и Мэри Амандой Дью из медицинского центра Питтсбургского университета, показали, что глубоко верующие люди гораздо легче переносят операцию по пересадке сердца, быстрее поправляются после операции и отличаются более крепким психическим и эмоциональным здоровьем. Согласно исследованию доктора Томаса Оксмана и его коллег из Дартмутской Медицинской Школы, среди пациентов старше пятидесяти пяти лет, которые перенесли операцию на открытом сердце — коронарное шунтирование или хирургию сердечных клапанов, — верующих выживает в три раза больше, чем неверующих.
Преимущества непоколебимой религиозной веры иногда оказываются прямым следствием определенных доктрин в рамках той или иной религиозной традиции. К примеру, многие буддисты справляются со страданиями благодаря твердой вере в закон кармы. Точно так же вера во всеведущего и любящего Бога помогает христианам преодолевать жизненные тяготы. Они верят, что Его промысел может быть нам недоступен, но рано или поздно Он проявит свою любовь к нам. Христиане обращаются к библейской мудрости и находят в ней утешение, как сказано в этих строках из Послания к римлянам: «Притом знаем, что любящим Бога, призванным по Его изволению, все содействует ко благу».
Некоторые преимущества веры связаны с доктринами отдельных религий, но существуют также и положительные стороны религии вообще, без привязки к конкретной конфессии. Участие в деятельности любой религиозной общины дает верующему ощущение принадлежности к группе, чувство единения с братьями по вере. Твердые религиозные убеждения могут сделать жизнь человека осмысленной, придать ей некую цель. Они также даруют надежду перед лицом бедствий, страданий и смерти, пробуждая в человеке ощущение вечности, которое позволяет ему возвыситься над повседневными проблемами.
Несмотря на это, вера сама по себе не является гарантией счастья и душевного покоя. Например, когда Терри Андерсон, сидя в камере, демонстрировал лучшие качества верующего человека на собственном опыте, буквально рядом с ним обезумевшие от ненависти толпы олицетворяли все худшее, что связано с верой. Многие годы в Ливане шла жестокая война, со всех сторон подогреваемая ненавистью, между представителями различных течений ислама, христианами и иудеями. Ее результатом стали неописуемые зверства, совершенные во имя веры. Эта история далеко не нова — она уже много раз случалась раньше и повторяется в наши дни. Способность религии пробуждать вражду и ненависть подрывает доверие к религиозным институтам. Поэтому Далай-лама, как и некоторые другие религиозные лидеры, пытается выделить в различных религиях те универсальные принципы духовной жизни, которые способны сделать человека счастливее независимо от его религиозной принадлежности.
Далай-лама завершил разговор убедительным описанием подлинной духовной жизни.
— Говоря о духовном измерении в нашей жизни, мы определили свои религиозные убеждения в качестве одной стороны духовности. Религиозная вера — это хорошо. Но можно обойтись и без нее, и в некоторых случаях это будет только во благо. Верить или не верить — каждый решает сам. Но в таком случае существует и другое понимание духовности, другая сторона, которую я называю основополагающей духовностью. Речь идет о главных человеческих качествах — доброте, сострадании, заботе. Они должны быть у каждого независимо от того, верующий человек или нет. Лично я считаю, что эта сторона духовного измерения важнее, чем первая, поскольку даже самая лучшая религия может охватить ограниченное число людей, только часть человечества. А эти качества нужны каждому из нас, так как все мы — одна большая семья. Без них человеческая жизнь станет тяжелой и черствой, и никто не сможет чувствовать себя счастливым. Таким образом, воспитание этих качеств — очень важная задача. Чтобы выполнить эту задачу, как мне кажется, мы должны помнить, что из пяти миллиардов людей на планете один или два миллиарда — искренне верующие люди. Конечно же, под искренне верующими я понимаю не тех, кто, например, называет себя христианином просто потому, что его крестили в христианской церкви, но не имеет истинной веры и не соблюдает предписанные практики.
Исключив подобные случаи, мы можем прийти к выводу, что в мире всего лишь один миллиард искренне верующих. Значит, остальные четыре миллиарда, то есть большинство, — неверующие. Поэтому мы должны найти способ обратить жизнь этих людей во благо, помочь им стать лучше, не прибегая к помощи религии. Здесь, на мой взгляд, очень важную роль играет образование. Необходимо убедить этих людей в том, что сострадание, доброта и т. д. являются основополагающими качествами любого человека, не только верующего. Мы уже говорили о первоочередной важности человечности, доброты, любви и сострадания, о том, как эти качества влияют на физическое здоровье, счастье и душевное спокойствие. В отличие от большинства религиозных и философских теорий, это очень практичная концепция, которая, как мне кажется, лежит в основе всех религиозных учений. Но она не менее важна и для людей вне каких-либо религиозных традиций. Мы должны внушить этим людям, что можно быть хорошим, порядочным человеком, ответственным за будущее мира, не прибегая при этом к какой бы то ни было религии.
Свою принадлежность к религии или духовности можно показать с помощью внешних признаков.
Внутренняя дисциплина — это борьба с такими негативными качествами, как гнев, ненависть, жадность, и развитие таких позитивных состояний ума, как доброта, сострадание и терпимость.
Можно носить специальную одежду, поставить дома алтарь, читать мантры, молиться и т. д. Однако все это вторично по отношению к вашему мировоззрению, которое должно базироваться на основных духовных ценностях. Ведь бывают люди, у которых соблюдение внешних религиозных предписаний сочетается с внутренними негативными переживаниями. Тогда как подлинная духовность делает человека спокойным, счастливым и умиротворенным.
Добродетельные состояния ума — сострадание, терпимость, всепрощение, забота — это настоящая дхарма, или духовные качества, поскольку они не могут сосуществовать с дурными состояниями ума.
Таким образом, воспитывая в себе внутреннюю дисциплину, мы создаем основу для религиозной жизни и развития позитивных состояний ума. Подлинной духовной жизнью живет лишь тот, кто дисциплинировал, усмирил свой ум и научился проявлять это в своих поступках.
Далай-лама присутствовал на небольшом приеме, устроенном в честь группы благотворителей, поддерживающих борьбу тибетцев за независимость. У дверей зала, где проходил прием, собралась огромная толпа людей в ожидании Его Святейшества. В толпе я заметил человека, которого уже видел пару раз на этой неделе. Мужчина неопределенного возраста, — я предположил, что ему от двадцати до тридцати лет, — высокий и очень худой. Он был ужасно растрепан, но мое внимание привлек не его вид, а выражение его лица. Я часто наблюдал нечто подобное у своих пациентов — гримаса беспокойства, подавленности и боли. Я также заметил у него легкое подергивание лицевых мышц около рта и мысленно поставил диагноз «поздняя дискинезия» — нервное расстройство, вызванное хроническим употреблением антидепрессантов. «Бедняга», — посочувствовал я и почти сразу забыл о нем.
С появлением Далай-ламы толпа уплотнилась, люди подались вперед, чтобы приветствовать его. Охранники, большей частью добровольцы, попытались сдержать натиск толпы и расчистить Его Святейшеству путь. Взволнованный молодой человек, которого я видел ранее, совсем растерялся и толпа вытолкнула его прямо в проход, организованный охраной. Далай-лама, проходя мимо, заметил парня, освободился от опеки охранников и остановился, чтобы поговорить с ним. Тот поначалу смутился и начал что-то быстро говорить Далай-ламе, который в ответ произнес лишь несколько слов. Я не слышал, о чем они говорили, но видел, что мужчина становился все более взволнованным по мере разговора. Он говорил и говорил, но тут Далай-лама взял его руку обеими руками, легонько потрепал ее и еще несколько мгновений постоял молча, просто кивая головой. Казалось, что он не замечал ничего и никого вокруг Боль и тревога внезапно пропали с лица мужчины, по его щекам потекли слезы. И хотя появившаяся на его лице улыбка была слабой и робкой, его глаза засияли радостью и облегчением.
Далай-лама не раз подчеркивал, что внутренняя дисциплина является основой духовной жизни и фундаментальным методом достижения счастья. Как он объяснял на страницах этой книги, с его точки зрения внутренняя дисциплина — это борьба с такими негативными качествами, как гнев, ненависть, жадность, и развитие таких позитивных состояний ума, как доброта, сострадание и терпимость. Его Святейшество также считает, что счастье способен обрести лишь тот, чей ум спокоен и устойчив. Воспитание внутренней дисциплины может включать в себя формальные медитативные практики, цель которых — умиротворить наш ум и приблизить нас к собственному духовному потенциалу. В большинстве духовных традиций используются практики успокоения ума и связи с подлинной духовной силой человека.
Завершая серию своих выступлений в Тусоне, Далай-лама даровал учение по медитации, которая предназначена для успокоения ума, изучения его глубинной природы и, таким образом, достижения «неподвижности ума». Окинув взглядом аудиторию, Его Святейшество начал речь в привычной для него манере, будто обращаясь лично к каждому, а не ко всему залу целиком. Иногда он оставался сосредоточенным и неподвижным, а порой оживлялся, слегка покачивая головой, жестикулируя руками и едва заметно покачиваясь.
Медитация на природу ума
— Целью упражнения является осознание и чувствование природы своего ума, — начал Далай-лама, — по крайней мере на начальном уровне. В общем-то, когда мы обращаемся к собственному уму, мы имеем в виду абстрактную концепцию. Если бы нас попросили охарактеризовать свой ум, то мы бы просто указали на свой мозг или ответили бы, что это — нечто, обладающее «ясностью», способностью «познавать» и «хранить» информацию. Но без медитативной практики эти определения будут всего лишь словами. Поэтому цель данного упражнения — развить в себе способность непосредственно переживать природу ума, воспринимать его способности «познавать» и «быть ясным» на основе непосредственного опыта, а не абстрактной концепции.
Это упражнение поможет вам намеренно приостанавливать ход ваших мыслей и учиться оставаться в таком состоянии как можно дольше. Выполняя его, вы со временем почувствуете пустоту, но если пойдете дальше, то начнете осознавать глубинную сущность ума, его «ясность» и способность «познавать». Это состояние можно сравнить с хрустальным бокалом, до краев наполненным водой. Если вода прозрачная, вы сможете увидеть дно бокала, но у вас не возникнет сомнений в том, что он наполнен водой.
Итак, давайте помедитируем на отсутствие образного мышления. Его не следует путать с ощущением пустоты или состоянием отрешенности ума. Прежде всего, необходимо развить в себе твердую решимость достичь такого состояния ума, когда в нем не будет никаких мыслей и образов. Данная методика заключается в следующем.
По большому счету, наше сознание обычно направлено на внешние объекты. Наше внимание устремляется вслед за чувственным опытом и в основном располагается на чувственном и умозрительном уровнях. Иначе говоря, в обычном состоянии внимание сосредоточено на физических чувственных переживаниях и на актах собственного сознания. Во время данной практики вам необходимо обратить свой ум вовнутрь, не позволяя ему реагировать на внешние чувственные ощущения. Вместе с тем вам нужно следить за собственным сознанием и не позволять уму становиться пассивным и безразличным. Вы должны сохранять бдительность на всем протяжении практики. Постарайтесь уловить такое состояние ума, когда ваше сознание находится как бы в самом себе — его не обременяют мысли о прошлом или будущем, воспоминания и сожаления, планы и намерения, страхи и тревоги, ожидания и надежды. Попытайтесь добиться от своего ума состояния естественности и незамутненности.
Здесь можно привести аналогию с рекой: если течение быстрое, то ее русло трудно как следует разглядеть. Если бы вы могли каким-то образом заставить реку замереть, чтобы вода перестала течь в обоих направлениях, то вы отчетливо увидели бы дно реки. Аналогичным образом, когда вы прекратите гонку вашего ума за внешними объектами, мыслями о былом, грядущем и т. д., но и не отключите его полностью, вам откроется то, что находится на самой глубине, скрытое потоком наших обычных переживаний. Это глубинный покой, глубинная ясность ума. Попробуйте почувствовать ее, вникнуть в это переживание…
Поначалу данная практика покажется вам очень сложной. Первые несколько раз, когда вам удастся ощутить глубинное естественное состояние вашего ума, оно покажется вам совершенно отсутствующим. Так происходит, поскольку мы привыкли воспринимать свой ум в контексте внешних объектов. Соответственно, на мир мы смотрим сквозь призму своих представлений, образов и т. д. Когда вы переводите внимание ума с внешних объектов вовнутрь, вы словно перестаете воспринимать его. Возникает ощущение пустоты, вакуума. Тем не менее по мере накопления опыта вы будете воспринимать глубинную ясность, яркость ума. Вот тогда-то вы и начнете осознавать и ценить естественное состояние своего ума.
На состоянии неподвижности ума основано множество поистине глубоких медитативных практик.
О, — рассмеялся Далай-лама, — я должен предупредить вас, что, поскольку в этой медитации не существует объектов, на которых можно сфокусировать внимание, риск заснуть очень велик.
Итак, давайте помедитируем…
Для начала сделайте три вдоха-выдоха, сосредоточившись исключительно на своем дыхании. Вдох, затем выдох, затем опять вдох, и так три раза. После этого начинайте медитацию.
Его Святейшество снял очки, сложил руки на коленях и замер в медитации. В зале воцарилась абсолютная тишина, полторы тысячи людей ушли в себя, погрузившись в полторы тысячи уединенных миров и стараясь успокоить свои мысли и поймать проблеск истинной природы своего ума. Прошло пять минут, и тишину нарушило пение Далай-ламы. Его низкий мелодичный голос мягко выводил слушателей из медитации.
В тот день, как и всегда, в конце выступления Далай-лама сложил вместе ладони, поклонился слушателям в знак уважения и признательности, встал и начал пробираться к выходу. Проходя сквозь толпу, он не размыкал рук и продолжал неторопливо кланяться. Тому, кто стоял чуть поодаль, было уже трудно заметить его движение. Казалось, будто Далай-лама затерялся в море голов, и со стороны о его движении можно было судить только по легкому колыханию толпы в тех местах, где он проходил. Как если бы от него осталось одно только незримое присутствие.