Чонг Сон (1676–1759) — основоположник национального корейского пейзажа. Отказавшись от подражания китайским мастерам, выработал свой собственный неповторимый стиль. На полотнах художника изображены поэтические и трогательные образы родной природы: горы, деревья, выросшие на скалах.
В прикладном искусстве по-прежнему славилась керамика. Её формы и узоры заметно изменились, в них проявилась большая живописность. Особой красотой отличались сосуды типа «пунчхон» — нежнейшие серо-голубые и серо-зелёные, покрытые белым узором, напоминающим снежинки. В XV–XVI вв. наряду с керамикой начали производить белоснежный фарфор. Славятся корейские расписные и инкрустированные перламутром лаковые шкатулки, подносы, сундуки, столики, шкафчики. Все изделия, выполненные корейскими мастерами, отмечены тонким художественным вкусом, изысканностью и совершенством форм.
Искусство Японии
Япония расположена на островах Тихого океана, протянувшихся вдоль восточного побережья Азиатского материка с севера на юг. Японские острова находятся в зоне, подверженной частым землетрясениям и тайфунам. Жители островов привыкли постоянно быть настороже, довольствоваться скромным бытом, быстро восстанавливать жилище и хозяйство после стихийных бедствий. Несмотря на природные стихии, постоянно угрожающие благополучию людей, японская культура отражает стремление к гармонии с окружающим миром, умение видеть красоту природы в большом и малом.
В японской мифологии родоначальниками всего в мире считались божественные супруги Идзанáги и Идзанáми. От них произошла триада великих богов: Аматэрáсу — богиня Солнца, Цукиёми — богиня Луны и Сусаноо — бог бури и ветра. По представлениям древних японцев, божества не имели зримого облика, а воплощались в саму природу — не только в Солнце и Луну, но и в горы и скалы, реки и водопады, деревья и травы, которые почитались как духи-ками (слово «ками» в переводе с японского означает «божественный ветер»). Такое обожествление природы сохранялось на протяжении всего периода Средневековья и получило название «синто» — «путь богов», став японской национальной религией; европейцы называют её синтоизмом.
Истоки японской культуры уходят корнями в глубокую древность. Самые ранние произведения искусства относятся к IV–II тысячелетиям до н. э. Наиболее длительным и самым плодотворным для японского искусства был период Средневековья (VI–XIX вв.).
Архитектура
В середине VI в. в Японии возникло первое государство. В то же время в стране распространился буддизм — мировая религия, пришедшая в Японию из Китая через Корею. Буддизм был носителем не только новой идеологии общества, но и новых форм искусства.
До нашего времени сохранился возведённый в первые годы VII столетия храмовый ансамбль Хорюдзи. Центр его — прямоугольный двор, окружённый крытыми галереями, с воротами на южной стороне и залом для проповедей на северной. Внутри двора помещаются Кондо (Золотой Зал) и пятиярусная пагода, возвышающаяся на тридцать два метра. Считается, что это самые древние деревянные сооружения на земном шаре. «Чудо красоты» ансамбля Хорюдзи заключается в удивительном равновесии и гармонии двух разных по форме зданий: храма с его лёгкими, как бы парящими крышами и устремлённой вверх пагоды, завершающейся шпилем с девятью кольцами — символом буддийских небесных сфер.
В начале VIII в. началось строительство первой постоянной столицы Японии — города Хэйдзё-кё (Цитадель Мира); ныне это город Нара. Раньше по местному обычаю столицу переносили каждый раз, когда на престол восходил новый правитель. Город застраивали по образу китайской столицы Чанъань (ныне город Сиань). Выдающимся примером архитектуры той эпохи стал храмовый комплекс Тодайдзи (Великий Восточный Храм) — главная государственная святыня и зал для колоссальной бронзовой статуи Будды Бирусяна (Всеозаряющий Свет). Несмотря на то что ансамбль в течение веков неоднократно разрушался и перестраивался, он и сейчас выглядит величественно.
В 794 г. столицей японского государства стал город Хэйан-кё (Столица Мира и Спокойствия), построенный также по китайскому образцу (ныне город Киото). По наименованию столицы вся эпоха называется эпохой Хэйан (794-1185 гг.).
Подлинные архитектурные памятники древности в Японии не сохранились. Самое раннее синтоистское сооружение — комплекс храмов в Исэ, относящихся к III–V вв. н. э, — дошло до наших дней благодаря обычаю перестраивать и обновлять храмы каждые двадцать лет. Впервые святилище Исэ перестроили в конце VII столетия.
Произведения светской архитектуры эпохи Хэйан не сохранились. Один из храмов, построенных в то время, — Павильон Феникса, названный по изображению этой фантастической птицы на кровле здания, — построили в 1053 г. Сравнительно небольшую центральную часть здания дополняли крытые галереи, придававшие ему живописный вид. Изогнутые, словно парящие крыши и ряд стройных колонн отражаются в пруду, подчёркивая изящество сооружения.
Во второй половине XII в. борьба за власть двух крупнейших аристократических семейств завершилась победой военачальника Минамото Ёритомо, провозгласившего себя сёгуном — правителем страны. Начался период господства военного сословия — буси (в европейской терминологии — самураев), под влиянием которого возникли новые идеалы как в жизни японского общества, так и в искусстве. Главным событием в архитектуре XII–XIII вв. стало восстановление сооружений в старой столице Хэйдзё-кё, разрушенных и сожжённых во время междоусобных войн. Так, в 1199 г. были возведены Великие Южные ворота ансамбля Тодайдзи и восстановлен главный храм.
Новые веяния в архитектуре XIV–XV вв. были связаны с учением буддийской секты Дзэн (Созерцание). Секта призывала не только любоваться природой, но и стремиться увидеть в ней общие законы мироздания. По учению Дзэн, сама природа — это «тело Будды», живое и одухотворённое целое. Приобщаясь к природе, можно найти путь к истине, просветлению.
Важным новшеством дзэнских монастырей стали особые символические сады, где на небольшом участке земли художник настолько искусно располагал деревья, кустарники, камни, что у человека, созерцающего сад, создавалось впечатление далёкого пространства. В дзэнских садах обычно не было цветущих растений. Главными элементами композиции такого сада были камни, тщательно подобранные по размерам и форме, и вода, которая могла быть как настоящей — в виде водоёма или ручья, так и символической — в виде песка или гальки.
Самые известные дзэнские сады находятся в Киото. Сад Рёандзи, созданный во второй половине XV в., представляет собой сравнительно небольшую прямоугольную площадку (ширина которой составляет девятнадцать метров, а длина — двадцать три метра), засыпанную белым гравием. На ней расположены группы камней: пять, два, три, два, три. Всего пятнадцать. Каждая группа окружена буро-зелёным мхом, частично затянувшим и сами камни. С любой точки веранды, откуда можно созерцать сад, видны лишь четырнадцать камней. Это создаёт впечатление какой-то тайны, чего-то необычного, скрытого за внешней простотой. Хотя в саду нет ничего изменяющегося, увядающего, он всегда разный в зависимости от времени года и суток.
Другая разновидность японских садов — тянива («чайные сады»), связанные с культом чая и чайной церемонией — тяною получившей распространение в конце XV в. Для чайной церемонии стали строить небольшие павильоны, напоминавшие сельский домик или хижину рыбака. К павильону обычно вёл специально разбитый сад. Художник чайного сада стремился создать атмосферу покоя, отрешённости от повседневной суеты. Искусство японских садов — одно из важных художественных открытий средневековой эпохи.
XVI столетие стало временем обширных международных связей Японии, в том числе знакомства с европейцами, впервые прибывшими туда в 1543 г. Европейцы помогали японцам возводить укреплённые замки, которые первоначально (в годы междоусобных войн) играли роль оборонительных сооружений, а позднее их стали строить крупные феодалы в центре своих владений. В период наивысшего расцвета замковой архитектуры был возведён замок Химэдзи (1601–1609 гг.), один из самых красивых, названный за белизну башен и стен Замком Белой Цапли. Его многоярусные изогнутые крыши действительно создают образ парящей в небе птицы.
Конструкция традиционного японского лома сложилась к XVII–XVIII в. Он представляет собой деревянный каркас с тремя подвижными стенами и одной неподвижной. Стены не несут функций опоры, поэтому они могут раздвигаться или даже сниматься, служить одновременно и окном. В тёплый сезон стены представляли собой решётчатую конструкцию, оклеенную полупрозрачной бумагой, пропускавшей свет, а в холодное и дождливое время их прикрывали или заменяли деревянными панелями. При большой влажности японского климата дом необходимо проветривать снизу. Поэтому он приподнят над уровнем земли приблизительно на шестьдесят сантиметров. Чтобы предохранить опорные столбы от гниения, их устанавливали на каменные основания.
Лёгкий деревянный каркас обладал необходимой гибкостью, что уменьшало разрушительную силу толчка при частых в стране землетрясениях. Кровля, черепичная или тростниковая, имела большие навесы, которые предохраняли бумажные стены дома от дождя и палящего летнего солнца, но не задерживали низких солнечных лучей зимой, ранней весной и поздней осенью. Под навесом кровли располагалась веранда.
Пол жилых комнат покрывали соломенными циновками-«татами», на которых главным образом сидели, а не стояли. Поэтому и все пропорции лома были ориентированы на сидящего человека. Поскольку в доме не было постоянной мебели, спали на полу, на специальных толстых матрацах, которые убирали днём в стенные шкафы. Ели, сидя на циновках, за низкими столиками, они же служили для различных занятий. Раздвижные внутренние перегородки, обтянутые бумагой или шёлком, могли делить внутреннее помещение в зависимости от потребностей, что позволяло использовать его более разнообразно. Однако полностью уединиться внутри дома каждому его обитателю было невозможно, что повлияло на внутрисемейные отношения в японской семье, а в более общем смысле — на особенности национального характера японцев.
Важная деталь дома — располагавшаяся у неподвижной стены ниша-«токонома», где могла висеть картина или стоять композиция из цветов — икэбана. Это был духовный центр дома. В украшении ниши проявлялись индивидуальные качества обитателей дома, их вкусы и художественные наклонности.
Продолжением традиционного японского лома был сад. Он выполнял роль ограждения и одновременно связывал лом с окружающей средой. Когда раздвигали наружные стены дома, исчезала граница между внутренним пространством дома и садом, и создавалось ощущение близости к природе, непосредственного общения с ней. Это было важной особенностью национального мироощущения. Однако японские города росли, размеры сада уменьшались, нередко его заменяла небольшая символическая композиция из цветов и растений, которая выполняла ту же роль соприкосновения жилища с миром природы.
Искусство расстановки цветов в вазах — икэбана («жизнь цветов») — восходит к древнему обычаю возложения цветов на алтарь божества, который распространился в Японии вместе с буддизмом в VI в. Чаще всего композиция в стиле того времени — рикка («поставленные цветы») — состояла из ветки сосны или кипариса и лотосов, роз, нарциссов, установленных в старинных бронзовых сосудах. С развитием светской культуры в X–XII вв. композиции из цветов устанавливали во дворцах и жилых покоях представителей аристократического сословия. При императорском дворе стали популярны особые состязания по составлению букетов. Во второй половине XV в. появилось новое направление в искусстве икэбаны, основателем которого был мастер Икэнобо Сэнъэй. Произведения школы Икэнобо отличались особой красотой и изысканностью, их устанавливали у домашних алтарей, преподносили в качестве подарков.
В XVI столетии с распространением чайных церемоний сформировался специальный вид икэбаны для украшения ниши-«токонома» в чайном павильоне. Требования простоты, гармонии, сдержанной цветовой гаммы, предъявлявшиеся ко всем предметам чайного культа, распространялись и на оформление цветов — тябана («икэбана для чайной церемонии»). Знаменитый мастер чая Сэнно Рикю создал новый, более свободный стиль — нагэирэ («небрежно поставленные цветы»), хотя именно в кажущейся беспорядочности заключалась особая сложность и красота образов этого стиля. Одним из видов «нагэирэ» была так называемая «цурибана», когда растения помешались в подвешенном сосуде в форме лодочки. Такие композиции подносили человеку, вступавшему в должность или оканчивающему учёбу, так как они символизировали «выход в открытое житейское море».
В XVII–XIX вв. искусство икэбаны получило широкое распространение, возник обычай обязательного обучения девушек искусству составления букетов. Однако из-за популярности икэбаны композиции упростились, пришлось отказаться от строгих правил стиля «рикка» в пользу «нагэирэ», из которого выделился ещё один новый стиль сэйка или сёка («живые цветы»). В конце XIX в. мастер Охара Усин создал стиль морибана, основное новшество которого заключалось в том, что цветы размещались в широких сосудах.
В композиции икэбаны присутствует, как правило, три обязательных элемента, обозначающие три начала: Небо, Землю и Человека. Они могут воплощаться цветком, веткой и травой. Их соотношение друг с другом и дополнительными элементами создаёт разные по стилю и содержанию произведения. Задача художника состоит не только в том, чтобы создать красивую композицию, но и наиболее полно передать в ней собственные раздумья о жизни человека и его месте в мире. Произведения выдающихся мастеров икэбаны могут выражать надежду и грусть, душевную гармонию и печаль.
По традиции в икэбане обязательно воспроизводится время года, а сочетание растений образует общеизвестные в Японии символические благопожелания: сосна и роза — долголетие; пион и бамбук — процветание и мир; хризантема и орхидея — радость; магнолия — духовная чистота и др.
Однако внутренние войны затухали, а замки всё более стали походить на дворцы, превратившись наконец в резиденции феодалов и их приближённых. Выдающиеся произведения японской архитектуры начала XVII в. — роскошный замок сёгуна (правителя страны) Нидзё в Киото и ансамбль загородного императорского дворца Кацура, расположенный недалеко от Киото.
Скульптура
Первый расцвет буддийской скульптуры относится к VIII столетию, когда был построен столичный город Хэйдзё-кё. К тому времени японская скульптура имела уже вековой опыт создания разнообразных статуй буддийских божеств, которые делали из бронзы, дерева, лака. В 743 г. начали сооружать колоссальную статую Будды, предназначенную для храмового ансамбля Тодайдзи. Сначала выполнили уменьшенную модель, затем деревянный остов, обложенный глиной, наконец, сделали формы для отливки. На это ушло два года. После многих неудач гигантская статуя высотой в шестнадцать метров была отлита (один только средний палец руки Будды составлял около двух метров). На сооружение статуи ушло четыреста тонн меди, восемьдесят две тонны олова и большое количество золота. Трудно представить, как ошеломляла эта статуя современников, каким чудом выглядела она, ещё не закрытая огромным храмом, среди гор, лесов и полей, рядом с низкими жилищами простых людей и даже с дворцами знати.
Завершив работы над статуей, стали возводить храм как её вместилище. Строительство было закончено в 759 г. В течение столетий и храм, и статую неоднократно разрушали, и сейчас о них можно судить лишь по реконструкциям. Однако и теперь статуя Великого Будды производит неизгладимое впечатление.
Помимо Тодайдзи в новой столице построили немало храмов и монастырей, где находились святыни — великолепные образцы буддийской скульптуры VIII столетия.
В IX–X вв. существенно изменились образы буддийской скульптуры, Появились многоголовые и многорукие статуи, а также божества с устрашающими лицами, вздыбленными волосами и сверкающими огромными глазами. В храмах того времени часто встречается изображение богини милосердия Кáннон в разных обличиях: то это чарующая мягкой женственностью дарительница благ, то суровое божество, множеством ликов и рук подчёркивающее свою силу и могущество. Шедевром скульптуры IX в. считается статуя богини Каннон из храма Кансидзи в Осаке.
Последней и завершающей эпохой расцвета японской скульптуры были XII–XIII вв. — время, когда к власти пришло самурайское сословие с его идеалами силы и мощи, нашедшими отражение в буддийской скульптуре. История сохранила имена известных мастеров того времени. Это Ункэй и Кайкэй — авторы колоссальных восьмиметровых статуй божеств-охранителей, установленных в нишах Великих Южных ворот ансамбля Тодайдзи.
Свойственный времени интерес к реальному человеку проявился наиболее полно в портретном жанре. В храмах секты Дзэн статую реально существовавшего человека — учителя, наставника — исполняли в натуральную величину, раскрашивали в естественные тона, нередко облачали в настоящие одежды из ткани. Появились скульптурные портреты сёгуна Минамото Ёритомо и других военачальников, изображённых, как правило, в церемониальных одеждах и торжественных позах. Эти портреты передавали не столько индивидуальные черты, сколько принадлежность человека к определённому сословию и качества, имевшие общественную ценность: мужество, решительность, властность.
В последующие века в японской скульптуре не было создано ничего принципиально нового. Лишь в конце XVII столетия скромный странствующий проповедник Энку создал из дерева необычные статуи буддийских божеств, ставшие достоянием общественности Японии лишь в середине XX столетия. С тех пор произведения народного скульптора считаются национальным сокровищем страны и блистательным завершением многовековой истории средневековой японской скульптуры.
Живопись и графика
Японская живопись очень разнообразна не только по содержанию, но и по формам: это настенные росписи, картины-ширмы, вертикальные и горизонтальные свитки, исполнявшиеся на шёлке и бумаге, альбомные листы и веера.
О древней живописи можно судить лишь по упоминаниям в письменных документах. Самые ранние из сохранившихся выдающихся произведений относятся к периоду Хэйан (794-1185 гг.). Это иллюстрации знаменитой «Повести о принце Гэндзи» писательницы Мурасаки Сикибу. Иллюстрации были выполнены на нескольких горизонтальных свитках и дополнены текстом. Их приписывают кисти художника Фудзивара Такаёси (первая половина XII в.).
Характерной особенностью культуры той эпохи, созданной довольно узким крутом аристократического сословия, был культ красоты, стремление найти во всех проявлениях материальной и духовной жизни свойственное им очарование, подчас неуловимое и ускользающее. Живопись того времени, получившая впоследствии название ямато-э (в буквальном переводе «японская живопись»), передавала не действие, а состояние души.
Когда пришли к власти суровые и мужественные представители военного сословия, наступил закат культуры Хэйанской эпохи. В живописи на свитках утвердилось повествовательное начало: это полные драматических эпизодов легенды о чудесах, жизнеописания проповедников буддийской веры, сцены сражений воинов.
В XIV–XV вв. под воздействием учения секты Дзэн с его особым вниманием к природе начала развиваться пейзажная живопись (первоначально под влиянием китайских образцов).
В течение полутора веков японские художники осваивали китайскую художественную систему[173], сделав одноцветную пейзажную живопись достоянием национального искусства. Её наивысший расцвет связан с именем выдающегося мастера Тоё Ода (1420–1506), больше известного под псевдонимом Сэ'ссю. Первые свои работы он создал во время путешествия по Китаю. Позднее, уже на родине, в «Длинном свитке пейзажей» он обрёл собственный взгляд на мир и свой особый живописный почерк. В своих пейзажах Сэссю, пользуясь одними лишь тончайшими оттенками чёрной туши, сумел отразить всю многоцветность мира природы и её бесчисленных состояний: насыщенную влагой атмосферу ранней весны, невидимый, но ощущаемый ветер и холодный осенний дождь, неподвижную застылость зимы.
Миниатюрная скульптура — нэ'цкэ получила широкое распространение в XVIII — первой половине XIX в. как один из видов декоративно-прикладного искусства. Появление её связано с тем, что национальный японский костюм — кимоно — не имеет карманов и все необходимые мелкие предметы (трубка, кисет, коробочка для лекарств и др.) прикрепляются к поясу с помощью брелока-противовеса. Нэцкэ поэтому обязательно имеет отверстие для шнурка, с помощью которого к нему прикрепляется нужный предмет. Брелоки в виде палочки и пуговицы употреблялись и раньше, но с конца XVIII столетия над созданием нэцкэ уже работали известные мастера, ставившие свою подпись на произведениях.
Нэцкэ — искусство городского сословия, массовое и демократичное. По сюжетам нэцкэ можно судить о духовных запросах, повседневных интересах, нравах и обычаях горожан. Они верили в духов и демонов, которых часто изображали в миниатюрной скульптуре. Они любили фигурки «семи богов счастья», среди которых наиболее популярны были бог богатства Дайкоку и бог счастья Фукуроку. Постоянными сюжетами нэцкэ были следующие: растрескавшийся баклажан со множеством семян внутри — пожелание большого мужского потомства, две уточки — символ семейного счастья. Огромное число нэцкэ посвящено бытовым темам и повседневной жизни города. Это бродячие актёры и фокусники, уличные торговцы, женщины за разными занятиями, странствующие монахи, борцы, даже голландцы в их экзотической, с точки зрения японцев, одежде — широкополых шляпах, камзолах и брюках.
Отличаясь тематическим разнообразием, нэцкэ сохраняли свою изначальную функцию брелока, и это предназначение диктовало мастерам компактную форму без хрупких выступающих деталей, округлённую, приятную на ощупь. С этим связан и выбор материала: не очень тяжёлого, прочного, состоящего из одного куска. Самыми распространёнными материалами были разные породы дерева, слоновая кость, керамика, лак и металл.
XVI столетие открывает эпоху так называемого позднего Средневековья, продолжавшегося три с половиной столетия. В это время получили распространение настенные росписи, украшавшие дворцы правителей страны и крупных феодалов. Одним из основоположников нового направления в живописи был знаменитый мастер Кано Эйтоку, живший во второй половине XVI в. На одном из немногих сохранившихся его произведений — «Кипарис» — изображён мощный ствол гигантского дерева, протянувшийся на все восемь створок ширмы. Золотой фон подчёркивает яркость красок, делает их более звучными.
Заслугой выдающихся художников XVII–XVIII вв. Таварая Сотацу и Огата Корина стало то, что они соединили технику традиционной живописи на свитках с приёмами настенных росписей предшествующего столетия. Живопись этих мастеров тяготела к литературным сюжетам прошлых веков, передавала лирические переживания героев, но одновременно была зрелищной, что отвечало вкусам времени.
Гравюра на дереве (ксилография), расцвет которой относится к XVIII — первой половине XIX в., стала ещё одним видом изобразительного искусства Средневековья. Гравюру, как и жанровую живопись, назвали Укиё-э («картины повседневного мира»).
В создании гравюры помимо художника, который создавал рисунок и писал своё имя на готовом листе, участвовали резчик и печатник. Сначала гравюра была однотонной, и её раскрашивал от руки сам художник или покупатель. Затем изобрели печать в два цвета, а в 1765 г. художник Судзуки Харунобу (1725–1770) впервые применил многоцветную печать. Для этого резчик накладывал на специально подготовленную доску продольного распила (из древесины груши, вишни или японского самшита) кальку с рисунком и вырезал необходимое количество печатных досок в зависимости от цветового решения гравюры. Иногда их было больше тридцати. После этого печатник, подбирая нужные оттенки, на особой бумаге делал оттиски. Его мастерство состояло в том, что-бы добиться точного совпадения контуров каждого цвета, получаемых с разных деревянных досок.
Все гравюры подразделялись на две группы: театральные, на которых изображали актёров японского классического театра Кабуки в различных ролях, и бытописательные, посвящённые изображению красавиц и сцен из их жизни. Самым знаменитым мастером театральной гравюры был Тосюсяй Сяраку, который крупным планом изображал лица актёров, подчёркивая особенности исполнявшейся ими роли, характерные черты человека, перевоплотившегося в персонаж пьесы: гнев, страх, жестокость, коварство. Основной приём Тосюсяя Сяраку — гротеск, преувеличение — создавал впечатление внутренней напряжённости и экспрессии его героев.
В бытописательной гравюре в качестве основоположников прославились такие выдающиеся художники, как Судзуки Харунобу и Китагава Утамаро (1753–1806). Утамаро был создателем женских образов, воплощавших национальный идеал красоты. В сериях его гравюр на темы из жизни женщин — «Соревнование в верности», «Часы и дни девушки», «Избранные песни любви» и др. — как правило, нет повествования, действия. Его героини как будто застыли на мгновение и сейчас продолжат своё плавное грациозное движение. Но эта пауза — наиболее выразительный момент, когда наклон головы, жест руки, силуэт фигуры передают чувство, которым они живут. Самым известным мастером гравюры конца XVIII — первой половины XIX в. был гениальный художник Кацусика Хокусай (1760–1849). Его искусству свойственны невиданный по широте охват всех явлений жизни, интерес ко всем её проявлениям — от незатейливой уличной сценки до величия природных стихий. Творчество Хокусая основывается на многовековой живописной культуре Японии. Он изучал также картины старых китайских мастеров, был знаком с европейской гравюрой. Хокусай исполнил более тридцати тысяч рисунков и проиллюстрировал около пятисот книг. Будучи уже семидесятилетним стариком, Хокусай создал одно из самых значительных произведений — серию «Тридцать шесть видов Фудзи», позволяющую поставить его в один ряд с самыми выдающимися художниками мирового искусства. Показывая гору Фудзи — национальный символ Японии — из разных мест, Хокусай впервые раскрывает образ родины и образ народа в их единстве. Новаторство Хокусая в самой сути его искусства, его глубинной содержательности, связях со своим временем. Художник увидел жизнь как единый процесс во всём многообразии её проявлений, начиная от простых чувств человека, его повседневной деятельности и кончая окружающей природой с её стихиями и красотой. Творчество Хокусая, вобравшее в себя многовековой опыт искусства своего народа, — последняя вершина в художественной культуре средневековой Японии, её замечательный итог.
Андо Хиросигэ (1797–1858) — японский график, мастер цветной ксилографии, младший современник Хокусая. В своих пейзажах представлял природу лиричной и одухотворённой, используя европейские принципы перспективного изображения пространства.
Стихотворение Мотоёси Синно. Гравюра из серии «„Стихи ста поэтов“ в пересказе няни». 1834–1840 гг.