зревала, что с такой же легкостью он может сотворить из почти обыкновенной прогулки настоящую тайную операцию.
Еще накануне мы условились, что детектив заберет меня из кофейни около полудня. Но как он это сделал!
Без четверти двенадцать к черному входу подкатил фургончик, похожий на те, на которых привозят цветы из лавки Аустера. Об этом мне поведал Георг, весьма и весьма озадаченный - еще бы, ведь никаких цветов мы в последнее время не заказывали. Но пока он объяснялся с угрюмым смуглым возницей, только и знающим, что повторять: "Как велено, так и делаю! Позовите миссис Гуркл!", Лайзо призраком возник у меня за плечом и шепнул, сделав загадочные глаза:
- Нам пора, леди.
После этого я, как и было условлено, поднялась наверх и быстро накинула поверх скромного серо-синего платья простой коричневый плащ, заранее одолженный у Мэдди. Надвинула пониже шляпку с густой вуалью, с некоторым сожалением трость и спустилась на кухню, чтобы попрощаться до вечера.
Георг все еще спорил с глуповатым возницей, Мадлен разносила заказы в полупустой кофейне... Одна миссис Хат возилась с миндальными пирожными. Увидев меня в дверях кухни, она сначала ойкнула, а потом, близоруко сощурившись, присмотрелась получше - и всплеснула руками:
- Святые небеса! Простите, леди, что-то я вас не признала. Думаю, что за дама, на Мадлен не похожа, а вы вроде в другом плаще приехали...
- Совершенно верно. Но сейчас мне предстоит прогулка, на которую лучше надеть что-нибудь попроще, - улыбнулась я, довольная тем, что меня не узнали. Впрочем, миссис Хат с годами стала слегка близорукой, а человек более наблюдательный мог бы и распознать в молодой, скромно одетой женщине графиню Эверсан. При должном желании, разумеется. - Передайте Георгу, что я вернусь к вечеру. Если леди Плимстоун подойдет раньше, подсадите ее за столик к миссис Скаровски; вдвоем они найдут, о чем поговорить, и без меня.
- Будет сделано, леди, - миссис Хат подслеповато сощурилась, разглядывая меня - видимо, с непривычки. - Передам непременно.
Лайзо помог мне незаметно забраться в фургончик. Внутри обнаружилась куча разнообразного хлама, две мягкие скамьи - и Эллис собственной нетерпеливой персоной.
- А вот и вы наконец. Я уж думал, придется самому идти, - проворчал он, а затем обернулся и постучал по окошку за своей спиной.
Видимо, это был знак для возницы, потому что уже через несколько секунд Георг с облегчением воскликнул: "Дошло до дурня, что никакой миссис Гуркл здесь нет!" - и фургончик покатил по тряским дорогам суетливого Бромли.
Лайзо, закрепив дверцы, перешагнул через какой-то неряшливый, грохочущий деревянный короб, придерживаясь за стенку для надежности, и сел - вернее сказать, прицельно упал - на скамью рядом с Эллисом.
- И что это значит? - поинтересовалась я, обводя широким жестом обшарпанное нутро фургона. - Особый транспорт для знатных леди?
- Конечно, - ухмыльнулся Эллис по-злодейски. - Карета подана к парадному крыльцу... чтоб тебя! - фургон подскочил особенно резко, Эллис подпрыгнул на скамье, прикусив язык, развернулся и замолотил кулаком в окошко: - Тише, тише иди, кретин! Куда несешься? А-а, он же не слышит, глухой на одно ухо, - детектив огорченно махнул рукой и покрепче ухватился за край своего ненадежного сиденья. Лайзо, глядя на товарища, тоже впился пальцами в ветхую обшивку скамьи и пошире расставил ноги, упираясь в неровный пол.
- И к чему же такие сложности? Нельзя было поехать в кэбе, как в прошлый раз? - резонно поинтересовалась я. Мне повезло больше - на ухабах меня кидало на спинку скамьи, и, внимательно следя за дорогой, можно было с горем пополам сохранять равновесие. - И где вы, скажите на милость, отыскали такого сумасшедшего возницу?
Лайзо опустил глаза.
- Вы на Бесника не сердитесь. Он, конечно, дурак дураком, но характер у него добрый, не подлый... Брат это мой, второй по старшинству у нас после Тома, - пояснил Лайзо, когда я поощрительно выгнула бровь.
- У него странные отметины на лице, - я нахмурилась, вспоминая смуглого возницу. - И на вас он не слишком-то похож.
- Так отцы-то у нас разные. У меня и у Тома - Джеймс, а у Бесника с Яном - Айрам. Еще сестры были, близняшечки, тоже Айрама, но в одну зиму простыли и померли. Мне тогда еще пять лет было, но я их помню - красавицы, черноглазые, в мать пошли. Я тоже болел, но выкарабкался вот, - криво улыбнулся он.
Я хотела сказать "соболезную", но вовремя сообразила, что это прозвучало бы как сожаление о том, что выжил сам Лайзо, а не о смерти его сестер, и вместо этого переспросила:
- Так что с отметинами на лице у вашего брата? Они очень необычные... Как будто решетка.
- Так решетка и есть, - помрачнел Лайзо и неохотно продолжил: - Бесник лет шесть назад по дури спутался с "небесной пылью", с чжанскими курильнями. А там если не платишь, то разговор короткий - за шкирку хвать да на каленое железо мордой. А потом, коли живой останешься, отрабатывать или воровать посылают. Мы своего дурака вытащили, конечно, да только пока суд да дело...
- Ну, неважно, что было, то прошло, - Эллис решительно перебил своего воспитанника, и я внезапно поняла, что эта тема не просто неприятна для Лайзо - болезненна.
И почему он тогда отвечал мне?
Так или иначе, извиняться теперь уже было бы глупо. Лучше попытаться перевести все в шутку.
- Действительно, Эллис прав, - согласилась я, всем своим видом показывая, что ничегошеньки не поняла из рассказа Лайзо. - Но если возница - ваш брат, то тогда понятно, почему мы так едем... Вот вспоминаю сейчас нашу с вами первую поездку на автомобиле, мистер Маноле. Сказать откровенно, я тогда даже испугалась немножко. Какая скорость была! Видимо, лихачество у семейства Маноле в крови.
- А то! - Лайзо оживился и повеселел. Глаза у него заблестели. - Матушка вон по молодости такие скачки на лошадях устраивала - куда там всяким жокеям! А отец, бывало, на крышах у поездов разъезжал, чтоб билета не покупать. Вот один раз...
Что там случилось с многоуважаемым мистером Маноле-старшим, дослушать не получилось - кто-то снаружи тоненько взвыл, заржала лошадь, фургон словно на стену налетел, меня дернуло со скамьи, как крюком...
...и бросило на колени к Эллису.
Воздух от удара выбило из легких, я сипло раскашлялась, Эллис взвыл тихонько - кажется, он сам умудрился стукнуться головой о стенку. Один Лайзо чудом удержался на месте и никак не покалечился, а потому теперь смог обругать возницу за нас троих, колотя в "окошко" кулаком для внушительности.
Причем - видимо, с оглядкой на присутствие леди - в исключительно пристойных выражениях. Ничего, крепче уже намертво приклеевшегося к Беснику "дурень", я так и не услышала.
- Виржиния, вы живы? - осипшим голосом спросил Эллис. Так и не сумев справиться с кашлем, я просто кивнула. Мне впервые было жаль, что корсеты давно вышли из моды. - Ох, ну и приложило же вас... У меня даже колени онемели от удара.
Лайзо, пригрозив напоследок вознице обращением к высшим инстанциям и всеми карами небесными ("Вот ужо я матери расскажу, она тебе устроит - гром с молниями писком покажется, а чума - праздником!"), обернулся ко мне и помог подняться на ноги и сесть обратно на скамью...
Или, точнее сказать, просто поднял меня и усадил на место, бережно, как фарфоровую куклу.
- Простите, леди, - он неловко расправил мои замявшиеся юбки и тут же отдернул руки. - Там собака под ноги лошади шмыгнула, та и шарахнулась. Дальше мы в Смоки Халлоу съезжаем, там поспокойней будет, но все ж позвольте мне рядом с вами сесть. Если что - успею поймать, чтоб вы не покалечились. А то нынче у Бесника руки совсем кривые - он как ящик с углем везет, а не живых людей.
Я не слишком хорошо представляла, как один человек может удержать другого от падения, просто сидя рядом, но все же кивнула, поправив густую вуаль:
- Поступайте, как считаете нужным, мистер Маноле. Благодарю за заботу, - и, отчего-то смутившись, поспешила обратиться к Эллису: - И все же меня очень интересует вопрос - зачем нам ехать в фургоне? Разве не лучше было бы нанять кэб, если уж автомобиль брать неразумно?
Детектив сердито поддернул воротник, нахохлился, как воробей на морозе, и буркнул:
- Зачем, зачем... За вами следят, Виржиния, вот зачем.
Я похолодела:
- Кто? Неужели еще один сумасшедший, как тот парикмахер?
- Нет, к счастью, - поморщился Эллис. Тон у него, вопреки смыслу ответа, был безрадостный. - Полагаю, люди маркиза Рокпорта. В другой ситуации это меня только обрадовало бы, потому что я всей душой радею за вашу безопасность, Виржиния. Но сейчас мне совершенно не хочется, чтобы ваш ненаглядный маркиз узнал, что я таскаю хрупкую леди по сомнительным притонам...
- Никакой у моей матери не притон, хороший дом, чистый, - искренне возмутился Лайзо - аж глаза сердито засверкали, но Эллис не обратил на этот демарш ни малейшего внимания:
- ... а значит - нужно провезти вас тайком. Мне уже намекали на то, что я позволяю себе... вольности. Не думаю, что в следующий раз маркиз ограничится одними намеками.
У меня челюсть свело от злости. Какое право имеет Рокпорт вмешиваться в мои дела?!
- Я поговорю с ним.
- Ох, а вот этого ни в коем случае делать не надо, - Эллис бросил на меня предупреждающий взгляд. - Виржиния, не беспокойтесь, я и не в такие переделки попадал. И, разумеется, я слишком дорожу вашим обществом, чтобы так просто поддаться на угрозы и отказаться от него. Мне нужно всего дней десять, чтобы закончить одно дельце, и потом... Впрочем, об этом после, - оборвал он себя и добавил, предупреждая расспросы: - Я все расскажу вам - в свой срок. В конце концов, это дело касается и вас...
На этой таинственной ноте мы въехали в Смоки Халлоу.
Действительно, там стало спокойнее - если это омертвение города можно было назвать "спокойствием". Громкие выкрики торговцев разными мелочами, разносчиков дешевой уличной еды и мальчишек-газетчиков постепенно делались все реже и глуше, а потом и вовсе остались где-то далеко позади. Умолкли людские голоса - беспечная трескотня бездельных сплетниц, сердито-снисходительные мужские разговоры о политике и скачках, азартные вопли заигравшейся ребятни, смех и плач; затих собачий лай, цокот лошадиных копыт, треск автомобильных двигателей и звон церковных к