…современный человек проявляет чрезвычайно мало самодисциплины за пределами своих служебных обязанностей.
…сосредоточенность в нашей культуре еще более редка, чем самодисциплина.
То, что сосредоточенность – необходимое условие овладения искусством, едва ли нуждается в доказательствах. Любой, кто когда-либо пробовал чему-то научиться, знает это. Однако сосредоточенность в нашей культуре еще более редка, чем самодисциплина. Напротив, едва ли где-то еще можно вести такой рассеянный образ жизни, как у нас. Вы делаете много вещей одновременно: читаете, слушаете радио, разговариваете, курите, едите, пьете. Вы – потребитель с разинутым ртом, жаждущий и готовый проглотить что угодно – кинофильм, выпивку, знание. Такое отсутствие концентрации ясно видно из того, как трудно нам оставаться наедине с собой. Сидеть спокойно, не разговаривая, не куря, не читая, не потребляя спиртных напитков, для большинства из нас просто невозможно. Они нервничают и ерзают, им нужно чем-то занять рот или руки. (Курение – один из симптомов такой неспособности сосредоточиться; сигарета занимает руки, рот, зрение и обоняние.)
Сидеть спокойно, не разговаривая, не куря, не читая, не потребляя спиртных напитков, для большинства из нас просто невозможно.
Третье условие – терпение. Опять же каждый, кто когда-либо пытался овладеть каким-либо искусством, знает, что терпение необходимо, если вы хотите чего-то добиться. Если человек стремится к быстрым результатам, он никогда не научится мастерству. Однако современному человеку терпение дается так же трудно, как дисциплина и сосредоточенность. Наша индустриальная система воспитывает в людях как раз противоположное – торопливость. Все наши машины являются быстродействующими: автомобиль и самолет быстро доставляют нас к месту назначения – и чем быстрее, тем лучше; машина, которая производит вдвое больше продукции вдвое быстрее, предпочтительнее старой, более медленной. Конечно, тому есть важные экономические причины, но, как во многих других областях, человеческие ценности определяются теперь ценностями экономическими. То, что хорошо для машин, должно быть хорошо и для человека – такова логика. Современный человек думает, что нечто ценное – свое время – он теряет, если не делает чего-то быстро; и при этом он не знает, что делать ему со временем, которое он сэкономил, кроме как убить его.
Однако современному человеку терпение дается также трудно, как дисциплина и сосредоточенность.
Еще одним условием успешного овладения искусством является страстная заинтересованность в этом. Если искусство не стало предметом высочайшей важности, подмастерье не станет никогда мастером, а в лучшем случае останется прилежным дилетантом. Это условие так же необходимо в искусстве любить, как и в любом другом. Представляется, впрочем, что в искусстве любить в отличие от других искусств число дилетантов превышает все мыслимые пределы.
Современный человек думает, что нечто ценное – свое время – он теряет, если не делает чего-то быстро; и при этом он не знает, что делать ему со временем, которое он сэкономил, кроме как убить его.
Следует указать еще на одно обстоятельство в отношении общих условий овладения искусством. Обучение начинается не непосредственно, а косвенно и издалека. Человек должен научиться очень многим вещам, часто кажущимся совершенно не связанными с искусством, прежде чем он займется им самим. Подмастерье столяра начинает с обучения тому, как строгать дерево; обучающийся игре на фортепьяно начинает с гамм; дзен-буддист, который учится стрельбе из лука, начинает с дыхательных упражнений[26]. Если человек хочет стать мастером в любом искусстве, искусству должна быть посвящена – или по крайней мере связана с ним – вся его жизнь. Его собственная личность становится инструментом искусства и должна поддерживаться в дееспособном состоянии для решения тех специфических задач, с которыми предстоит справляться. Применительно к искусству любить – это значит, что каждый, кто стремится преуспеть в нем, должен начать с того, чтобы постараться быть дисциплинированным, сосредоточенным и терпеливым в каждый момент своей жизни.
Как можно дисциплинировать себя? Нашим дедам было бы гораздо проще ответить на этот вопрос. Они рекомендовали бы вставать рано утром, избегать ненужной роскоши, упорно трудиться. Но такой тип дисциплины обладает очевидными недостатками. Он негибок и авторитарен, сконцентрирован на добродетелях бережливости и накопления и во многих отношениях враждебен жизни. Именно реакция на такой тип дисциплины привела к возрастанию тенденции относиться с подозрением к любой дисциплине и противопоставлять ей ленивое потворство себе в противовес рутинной организации жизни, навязываемой восьмичасовым рабочим днем. Вставать в определенный час, посвящать определенное время в течение дня таким вещам, как медитация, чтение, прослушивание музыки, прогулки; не предаваться, по крайней мере больше некоторого минимума, эскапистскому времяпрепровождению вроде чтения детективов или просмотра кинофильмов, не есть и не пить слишком много – таковы простые и очевидные правила. Главное, впрочем, чтобы дисциплина не сделалась обязательством, навязанным извне, но была проявлением собственной воли человека, чтобы она стала ощущаться как нечто приятное; постепенно человек привыкнет к такому поведению и, отказавшись от него, сразу почувствует дискомфорт. Один из неприятных аспектов нашей западной концепции дисциплины (как и любой добродетели) состоит в том, что она считается нами чем-то обременительным и только в таком случае признается «благом». Тогда как на Востоке давно поняли: то, что полезно для человека – его тела и души, – должно быть также и приятным, даже если вначале приходится преодолевать некоторое сопротивление.
Главное, чтобы дисциплина не сделалась обязательством, навязанным извне, но была проявлением собственной воли человека, чтобы она стала ощущаться как нечто приятное…
В нашей культуре достичь сосредоточенности гораздо труднее, поскольку все вокруг, похоже, этому противится. Самый важный шаг при овладении умением сосредоточиться – это научиться быть наедине с собой без чтения, радио, курения или выпивки. Ведь научиться сосредоточиваться – значит уметь оставаться всегда самим собой, что как раз и является условием способности любить. Если я привязан к другому человеку потому, что не способен стоять на собственных ногах, он или она может быть моим спасителем, но наши отношения не будут любовью. Как ни парадоксально, условие способности любить – это способность оставаться в одиночестве. Любой, кто попытается остаться наедине с собой, обнаружит, как это трудно. Человек начинает беспокоиться, суетиться и даже ощущать нешуточную тревогу Он будет оправдывать свое нежелание продолжать такую практику, поскольку это бесполезно, глупо, занимает слишком много времени и т. п. Он также заметит, что приходящие ему на ум мысли завладевают им. Он начнет думать о своих планах на этот день, или о трудностях на работе, или о том, куда пойти вечером, – о множестве занимающих его вещей, лишь бы не позволить своему сознанию очиститься и освободиться. Здесь на помощь может прийти несколько очень простых упражнений: например, сидеть в расслабленной позе (не безвольно, а не напрягаясь), закрыть глаза и представить себе белый экран; постараться прогнать все мешающие образы и мысли, а потом следовать за своим дыханием – не думать о нем, не контролировать его, а именно следовать – и при этом ощущать его; далее нужно постараться ощутить свое Я – свою самость, центр жизненных сил, творца своего мира. Следует делать такие упражнения на сосредоточение по крайней мере двадцать минут утром (а если удастся, то и больше) и обязательно вечером перед сном[27].
…на Востоке давно поняли: то, что полезно для человека – его тела и души, – должно быть также и приятным…
Как ни парадоксально, условие способности любить – это способность оставаться в одиночестве.
Помимо таких упражнений, нужно научиться сосредоточенности во всем, что делаешь: слушаешь ли музыку, читаешь ли книгу, разговариваешь ли с человеком, любуешься ли видом. То, чем человек занят в данный момент, должно быть единственным, что имеет значение, и этому делу нужно отдаваться полностью. Если человек сосредоточен, не важно, что именно он делает; как важные, так и не важные вещи создают новое ощущение реальности, потому что на них полностью сосредоточено внимание. Чтобы научиться сосредоточенности, следует по возможности избегать пустых разговоров, то есть разговоров не по существу. Если два человека говорят, как вырастить дерево, которое им обоим знакомо, или о вкусе хлеба, который они только что вместе ели, или об общей работе, то и такой разговор может быть важен при условии, что они заинтересованы в том, о чем говорят, а не рассуждают абстрактно; с другой стороны, разговор может касаться политики или религии, и все же быть пустым: так случается, когда люди говорят шаблонно, когда им безразлично то, о чем они говорят. Хочу добавить, что избегать плохой компании не менее важно, чем тривиальных разговоров. Под плохой компанией я подразумеваю не только злобных и деструктивных людей; их общества следует избегать, потому что оно вредоносно и угнетающе. Я также имею в виду общество «зомби», людей, души которых мертвы, хотя тела живы; людей, чьи мысли и разговоры тривиальны; которые болтают, а не разговаривают и высказывают банальные мнения, вместо того чтобы думать.
Чтобы научиться сосредоточенности, следует по возможности избегать пустых разговоров, то есть разговоров не по существу.