Впрочем, избегать компании таких людей не всегда бывает возможно и даже не всегда необходимо. Если человек не реагирует так, как от него ожидается, – то есть не изъясняется шаблонно и банально, а говорит прямо и по-человечески, его собеседники зачастую меняют свое поведение, чему способствует эффект неожиданности. Быть сосредоточенным в отношении других означает прежде всего умение слушать. Большинство людей слушают других и даже что-то советуют, на самом деле не слыша их. Они не воспринимают слов другого человека всерьез и своих ответов тоже не рассматривают всерьез. В результате такой разговор вызывает у них усталость. Возникает иллюзия, что они устанут еще больше, если будут слушать сосредоточенно.
…избегать плохой компании не менее важно, чем тривиальных разговоров.
Однако верно обратное. Любое дело, если делать его сосредоточенно, делает человека более бодрым (хотя потом наступает естественная и благотворная усталость), в то время как рассеянность вызывает сонливость на работе и, напротив, трудности с засыпанием в конце дня.
Большинство людей слушают других и даже что-то советуют, на самом деле не слыша их.
Быть сосредоточенным – значит жить полной жизнью в настоящем, здесь и сейчас, и, делая что-то, не думать о том, чем предстоит заняться потом. Нет нужды говорить, что сосредоточенность больше всего должна проявляться людьми, которые любят друг друга. Они должны научиться быть близкими друг другу, не ускользая и не замыкаясь, как это часто бывает. Сначала сосредоточиться бывает трудно; кажется, что этой цели никогда не удастся достичь. Что такая задача требует терпения, не нужно и говорить. Если человек не знает, что любое дело требует определенного времени, и захочет форсировать события, то ему наверняка не удастся сосредоточиться – как и овладеть искусством любить. Чтобы понять, что такое терпение, достаточно понаблюдать за ребенком, который учится ходить. Он падает и все равно снова и снова продолжает попытки; постепенно его навыки улучшаются, пока однажды он не начнет ходить не падая. Чего только не достиг бы взрослый человек, имей он терпение и сосредоточенность ребенка в делах, которые для него важны!
Любое дело, если делать его сосредоточенно, делает человека более бодрым… в то время как рассеянность вызывает сонливость на работе и трудности с засыпанием в конце дня.
Человек не сможет научиться сосредоточенности, не научившись быть внимательным к себе. Что это значит? Следует ли все время думать о себе, «анализировать» себя? Если бы речь шла о том, как почувствовать машину, объяснение этого не вызвало бы особых затруднений. Любой, кто водит автомобиль, также чувствует его. Даже незначительный непривычный шум замечается нами, как и любое отклонение в работе двигателя. Водитель чувствителен к изменениям поверхности дороги, перемещениям других автомобилей впереди и сзади. Однако он не думает обо всех этих факторах; его ум сохраняет состояние бдительности без напряжения, открытости ко всем важным изменениям ситуации, на которой он сосредоточен, – а именно на безопасном управлении автомобилем.
Если мы рассмотрим ситуацию внимательности к другому человеку, наиболее наглядный пример мы найдем во внимательности и отзывчивости матери к ребенку. Она замечает определенные телесные изменения, потребности, беспокойство прежде, чем они бывают ясно выражены. Она просыпается, потому что ее малыш плачет, когда другой более громкий звук ее не разбудил бы. Все это значит, что мать чувствительна к проявлениям жизни ребенка; она не тревожится и не нервничает, но пребывает в состоянии бдительного равновесия, восприимчивости к любому значимому сигналу, исходящему от ребенка. Точно так же человек может быть внимателен к себе. Он испытывает, например, чувство усталости или подавленности, но, вместо того чтобы поддаться ему и усугубить печальными мыслями, которые всегда наготове, человек спрашивает себя: «Что случилось? Почему я так угнетен?» Так же бывает, когда человек замечает, что раздражен и сердится, или же предается грезам и еще как-то пытается спрятаться от действительности. В каждом случае важно осознавать свое состояние, а не стараться анализировать его тысячей способов; более того, следует прислушиваться к своему внутреннему голосу, который скажет нам – и нередко без проволочек – почему мы сделались тревожны, угнетены или сердиты.
Обычный человек чувствителен к своему физическому состоянию; он замечает все его изменения и даже самую малую боль; обладать таким видом телесной чувствительности достаточно легко, поскольку большинство людей представляют себе, что значит чувствовать себя хорошо. Такая же чувствительность к своему психическому состоянию дается гораздо труднее, потому что многие люди никогда не встречали человека, который бы не имел проблем. Они принимают психическое состояние своих родителей и родственников или атмосферу той социальной группы, которой принадлежат, за норму, и покуда не отличаются от них, чувствуют себя нормально, не испытывая интереса к наблюдению за другими. Существует много людей, например, никогда не видевших любящего человека, или человека, отличающегося целостностью, или храбростью, или сосредоточенностью. Совершенно очевидно, что для того, чтобы быть чувствительным к себе, нужно иметь представление о полноценном человеческом существовании, но откуда человеку приобрести такой опыт, если он не имел его в детстве или позднее? Безусловно, на этот вопрос нет простого ответа; однако данный вопрос указывает на один очень важный фактор в нашей образовательной системе. Обучая знаниям, мы упускаем обучение тому, что наиболее важно для человеческого развития: обучение, которое может быть получено только благодаря присутствию зрелого, любящего человека. В предыдущие эпохи в нашей собственной культуре или в Китае и в Индии наиболее ценим был человек, обладавший выдающимися духовными качествами. Учитель не был только – и даже в первую очередь – источником информации, в его задачу входило приобщать учащихся к определенным человеческим установкам. В современном капиталистическом обществе – то же верно и для русского коммунизма – объектом восхищения и подражания становится кто угодно, но только не носитель высоких моральных достоинств. В центре внимания публики оказываются те, кто предлагает среднему человеку те или иные суррогаты удовлетворения. Кинозвезды, шоумены, журналисты, влиятельные бизнесмены или чиновники – вот образцы толпе для подражания. Их главное достоинство состоит в том, что они фигурируют в новостях. Однако ситуация не представляется совсем безнадежной. Если учесть, что такой человек, как Альберт Швейцер, смог стать знаменитостью в Соединенных Штатах, если представить себе всевозможные способы знакомить молодежь с жизнью исторических деятелей, показывающих, чего человек может достичь как личность, а не как медийный персонаж, призванный развлекать публику, если вспомнить о великих произведениях литературы и искусства всех веков, представляется, что есть шанс сформировать представление о достойном человеческом существовании и тем самым отвратить от недостойного. Если нам не удастся сохранить представление о том, какой должна быть жизнь зрелого человека, мы действительно столкнемся с вероятностью того, что вся наша культурная традиция обрушится. Эта традиция в первую очередь основана на передаче не определенных знаний, а некоторых человеческих качеств. Если будущие поколения не увидят больше этих качеств, придет конец возникшей за пять тысячелетий культуре, даже если знания будут передаваться и совершенствоваться.
В современном капиталистическом обществе… объектом восхищения и подражания становится кто угодно, но только не носитель высоких моральных достоинств.
До сих пор я говорил о том, что нужно для овладения любым искусством. Теперь приступим к рассмотрению тех качеств, которые имеют решающее значение для способности любить. В соответствии с тем, что я говорил о природе любви, главным условием является преодоление собственного нарциссизма. Нарциссическая ориентация – это такая ориентация, когда человек воспринимает как реальность только то, что существует в нем самом, в то время как феномены внешнего мира сами по себе реальностью не обладают, но ощущаются только с точки зрения того, полезны они или опасны для данного человека. Противостоит нарциссизму объективность – это способность видеть людей и вещи такими, каковы они есть, объективно, и быть в силах отличать реальную картину от той, которая формируется собственными желаниями и страхами человека. Все формы психозов демонстрируют высшую степень неспособности быть объективным. Для безумца единственная реальность та, что существует внутри его, – реальность его фобий и устремлений. Он видит внешний мир как отражение его внутреннего мира, как его проекцию. Со всеми нами происходит то же, когда мы видим сновидения. Во сне мы сами творим события и ставим драмы, являющиеся выражением наших желаний и опасений (хотя иногда наших прозрений и решений); во сне мы уверены, что продукт сновидений столь же реален, как та реальность, которую мы воспринимаем в бодрствующем состоянии.
Если нам не удастся сохранить представление о том, какой должна быть жизнь зрелого человека, мы действительно столкнемся с вероятностью того, что вся наша культурная традиция обрушится.
Безумец или видящий сон полностью лишен объективного взгляда на внешний мир; однако все мы в той или иной степени безумны или видим сон; все мы имеем необъективный взгляд на мир, искаженный нашей нарциссической ориентацией. Нужно ли приводить примеры? Каждый с легкостью найдет их, наблюдая за собой и своими соседями или читая газеты. Степень патологии зависит от нарциссического искажения реальности. Женщина, например, звонит своему врачу и говорит, что она хочет побывать у него на приеме в тот же день. Врач отвечает, что сегодня он занят, но может принять ее на следующий день. Ее ответ таков: «Но, доктор, я живу всего в пяти минутах ходьбы от вашего кабинета». Она не способна понять, что это обстоятельство не сделает его менее занятым. Женщина воспринимает ситуацию нарциссически: если она экономит время, то и врач тоже его экономит; единственная существующая для нее реальность – это она сама.