– Ты ужасно промок, – сказала Кирби, как будто только что заметила дождь.
Она взяла его за руку и повела к дому. Дверь им открыл предусмотрительный Кардс.
– Спасибо. – Она скинула отяжелевшую от воды куртку. – Кардс, нам нужна ваза для цветов. Их надо поставить в комнате мистера Хайнеса. И проследи, чтобы Джейми не догадался, хорошо?
– Конечно, мисс. – Кардс забрал обе куртки и цветы и направился в холл.
– Где вы его нашли? – громко поинтересовался Адам. – Он невероятен.
– Ты о Кардсе? – Кирби помотала головой, словно мокрая собака. – Папа привез его из Англии. Думаю, он был шпионом, а может, и вышибалой. В любом случае много повидал.
– Ну, детки, хорошо отдохнули? – Фэйрчайлд в исполосованной краской рубашке, самодовольно улыбаясь, выпрыгнул из гостиной. – Моя работа закончена. Теперь я свободен и могу полностью сосредоточиться на скульптуре. Пора позвонить Виктору Альваресу. Хватит ему бездельничать.
– Он может побездельничать еще немного. – Она послала отцу предостерегающий взгляд, который Адам мог бы не заметить, если бы не стоял так близко. – Проведи Адама в гостиную, а я прослежу за этим.
Весь день Кирби старалась занять его чем-ни будь. Не иначе, намеренно, догадался Адам. Что-то происходило, и она не хотела, чтобы он знал об этом.
За обедом Кирби снова проявила себя прекрасной хозяйкой. Когда они пили кофе и бренди в гостиной, она увлекла его беседой об искусстве барокко. Хотя ее речь и поведение были непринужденными, Адам догадался, что Кирби старалась не просто так. Еще и успевала зорко, словно ястреб, наблюдать за отцом.
Она не могла выбрать более удачную сцену для своего спектакля: тихая гостиная, потрескивающий огонь…
Когда вошел Монти, обстановка изменилась. Щенок снова прильнул к коленям Адама и затих.
– Как, черт возьми, он сюда пробрался? – грозно спросил Фэйрчайлд.
– Адам поощряет его, – заявила Кирби, потягивая бренди. – Мы не можем нести за это ответственность.
Фэйрчайлд сурово посмотрел на Адама и Монти:
– Если эта… это существо снова будет угрожать судом, Адаму придется искать адвоката. Я не желаю участвовать в тяжбе, тем более сейчас, когда у меня дела с сеньором Альваресом. Кстати, который сейчас час в Бразилии?
– Рано или поздно, – задумчиво пробормотала Кирби.
– Я сейчас же позвоню ему и заключу сделку, прежде чем нам придет повестка в суд.
Адам пил бренди, почесывая уши Монти.
– Вы же не ждете, что я всерьез поверю в то, что меня может засудить кошка.
Кирби провела кончиком пальца по краю бокала:
– Вряд ли стоит рассказывать ему о том, что случилось в прошлом году, когда мы попытались ее выселить.
– Нет! – Фэйрчайлд вскочил и бросился к двери. – Я не буду обсуждать это. Я не помню. Мне нужно позвонить в Бразилию.
– Ох, Адам… – Кирби затихла и красноречиво посмотрела на дверь.
Адаму не надо было даже поднимать голову, чтобы понять – там стояла Изабель.
– Кошкой меня не запугать.
– Уверена, ты справишься. – Кирби поставила на стол бокал с недопитым бренди и поднялась. – Поэтому, надеюсь, поймешь, если я оставлю тебя в компании твоей храбрости. Мне еще нужно отремонтировать ящики комода.
Уже второй раз за день Адам оказался один на один с собакой и кошкой.
Через полчаса, потерпев сокрушительное поражение, пытаясь переглядеть Изабель, Адам запер дверь своей комнаты и связался с Макинтайром. Быстро и кратко – этой способностью Адама Мак особенно восхищался – он передал суть разговора, подслушанного ночью.
– Это подходит. – Адам почти видел, как шеф потирает руки. – Ты узнал достаточно за столь короткое время. Проверка показала, что Хиллер живет за счет репутации и в кредит. Долго он не протянет. Нет версий, где Фэйрчайлд может держать его?
– Я удивлен, что он не повесил его перед парадным входом. – Адам зажег сигарету и хмуро взглянул на Тициана. – Это как раз в его стиле. Он пару раз упоминал Виктора Альвареса из Бразилии. Какая-то сделка.
– Тут нужно покопать. Может, он продает Рембрандта.
– Вряд ли ему нужны деньги.
– Некоторым всегда мало.
– Да уж… – Но это не то. Совсем не то. – Я свяжусь с тобой позже.
Адам размышлял всего несколько мгновений. Чем скорее он добудет что-нибудь существенное, тем скорее выпутается из этой ситуации. Он открыл панель и продолжил выполнять задание.
Утром Кирби позировала Адаму более двух часов, даже не пытаясь спорить. «Скорее всего, – думал он, – своей готовностью к сотрудничеству и радостным настроением она хочет смутить». И был прав. Она продолжала отвлекать его, пока Фэйрчайлд разбирался с Ван Гогом.
В этот раз Адам закончил после полуночи, но так ничего и не нашел. Где бы Фэйрчайлд ни спрятал Рембрандта, он сделал это хорошо. Адам осмотрел уже почти весь третий этаж.
Вспомнились слова Фэйрчайлда: «Спрятан с надлежащим уважением и любовью». Вероятно, подвал и чердак исключаются. Конечно, есть шанс, что он там, но Адам решил сосредоточить внимание на главной части дома. Прежде всего необходимо проникнуть в комнату хозяина, но как это сделать, еще предстояло придумать.
После очередного сеанса живописи Кирби вернулась к своей работе, а Адам принялся блуждать по первому этажу. Никто не спрашивал его, что он там делает. Он – гость, и ему доверяли. Или, по крайней мере, так предполагалось. Он чувствовал себя не слишком уютно. Одна из причин, почему Макинтайр поручил это задание именно ему: Адам из их круга и мог легко попасть в дом Фэйрчайлдов. Вряд ли они стали бы подозревать воспитанного успешного художника, которого встретили так радушно. И чем больше Адам пытался оправдать свои действия, тем сильней его грызло чувство вины.
Хватит, сказал он себе, уставившись в ночное небо. Он достаточно потрудился сегодняшним днем. Пора переодеться для вечеринки Мелани Бэрджесс. Там он встретит Стюарта Хиллера и Харриет Меррик. Больше ничто не заставит его чувствовать себя шпионом или вором. Он стал подниматься по лестнице.
– Извините, мистер Хайнес.
В нетерпении Адам обернулся и увидел внизу Тьюлип.
– Вы наверх?
– Да. – Он отошел в сторону, чтобы дать ей пройти.
– Тогда возьмите это и проследите, чтобы она выпила. – Тьюлип всучила ему высокий бокал с белой жидкостью, похожей на молоко. – Все, – добавила она и, развернувшись, направилась в кухню.
«Где они набирают таких слуг?» – с любопытством подумал Адам, глядя на бокал. И почему, черт возьми, он позволял им собой командовать?
Говоря о «ней», Тьюлип, несомненно, имела в виду Кирби. Адам обреченно вздохнул и постучал в ее дверь.
– Ты можешь принести это, – крикнула Кирби, – но я не буду это пить! Делай что хочешь.
«Хорошо», – подумал Адам и толкнул дверь. Спальня была пуста, но чувствовался ее запах.
– Ну, давай, – начала она. – Меня не запугаешь историями о расстройстве кишечника и дефицитом витаминов. Я здорова как лошадь.
Горячий сладостный аромат опалил его. Он пересек комнату и зашел в ванную, где клубился туман, приятный и таинственный, как в тропическом лесу. Кирби нежилась в огромной ванне, волосы были заколоты на макушке. Сверху свисали растения, влажные и зеленые. Белые пенные пузыри сгрудились на поверхности воды.
– Так она прислала тебя? – Кирби беззаботно потерла губкой плечо. Пена прикрывала не хуже, чем наряды, которые будут на женщинах на вечеринке. – Входи и прекращай хмуриться. Я же не прошу тебя потереть мне спинку.
Адам подумал о Клеопатре. Скольких мужчин, помимо Цезаря и Антония, она свела с ума? Он взглянул на зеркальную стену за раковиной. Она запотела из-за пара, поднимавшегося из ванны.
– Вода достаточно горячая?
– Знаешь, что это? – проигнорировав его вопрос, спросила она и схватила брусок мыла нежно-розового цвета, тот оставил сливочную пену на ее коже. – Это противная микстура, которую Тьюлип время от времени пытается мне скормить. В ней сырые яйца и другие мерзкие вещи. – Гримасничая, она вытащила длинную ногу из воды и намылила ее. – Скажи мне честно, Адам, стал бы ты добровольно пить сырые яйца?
Он наблюдал, как намыленные пальчики пробегают по голени.
– Вряд ли…
– Хорошо. – Удовлетворившись его ответом, она высунула другую ногу. – Тогда бог с ним.
– Она велела мне проследить, чтобы ты выпила. Все, – добавил он, продолжая наслаждаться зрелищем.
Ее нижняя губа дрогнула.
– Это ставит тебя в невыгодное положение, правда?
– В положение в любом случае.
– Вот что, я немного выпью. Тогда, если она спросит, я могу сказать, что пила. Пытаюсь уменьшить вред.
Адам передал ей бокал, она отхлебнула и поморщилась:
– Кошмар… не хочешь позаботиться об остальном?
– Я – пас. – Усевшись на краю ванны, он вылил содержимое бокала.
Удивившись, она слишком сильно сжала кусок мыла, и он выскользнул.
– Водобоязнь, – пробормотала она. – Нет, не волнуйся, я сама достану. – Погрузив руку в воду, она принялась искать. – Ты когда-нибудь думал о том, что можно сделать мыло, которое не выскальзывало бы из рук? – Наконец она схватила кусок. – Ага! Я ценю, что ты принес мне это отвратительное пойло, Адам, но сейчас, если хочешь уйти…
– Я не спешу. – Он немного лениво забрал у нее губку. – Ты что-то говорила о спинке.
– Грабеж! – Фэйрчайлд ворвался в ванную. – Звоните в полицию! Звоните в ФБР! Адам, будете свидетелем. – Он кивнул, не находя ничего странного в том, что они все встретились в ванной его дочери.
– Как я рада, что у меня большая ванная, – пробормотала Кирби. – Жаль, не подумала подать закуски. – Она пробежалась мылом по руке. – Что украли, папа? Уличные сценки Моне? Портрет Ренуара? А, нет, знаю – твои любимые носки.
– Мой черный парадный костюм! – Он драматично указал на потолок. – Мы должны снять отпечатки пальцев!
– Очевидно, преступник псих-фетишист, – заключила Кирби. – Люблю загадки. Давайте составим список подозреваемых. – Она убрала с глаз волосы и откинулась – голый соблазнительный Шерлок Холмс. – Адам, у тебя есть алиби?