— С кем все хорошо? — В его тоне чувствуется мягкость.
Кто она такая?
Рейвен?
Уиллоу?
— Это ты мне скажи, — говорю я, и мое чертово колено снова подпрыгивает. На этот раз я просто оставлю все как есть. Мне придется. Я должен как-то выпустить нервозность наружу.
Хантер с трудом сглатывает и подносит руку к лицу, прижимая ее к губам, вероятно, пытаясь незаметно скрыть то выражение, которое у него на лице.
Я больше ничего не говорю. Как и у меня, у Хантера есть свои проблемы с тем, что его разъедает, и я не хочу подталкивать его к тому, чтобы он сам разбил свою стеклянную стену.
Затем в комнату входит Зей. Он выглядит так, будто ему на все насрать, как будто ему наплевать на этот жалкий мир. Все это притворство, хотя он скажет вам по-другому. Но Зей, вероятно, один из самых больших лжецов на свете, большую часть времени он лжет даже самому себе.
Он бросает взгляд на Хантера и меня и молчит, внимательно оценивая нас, затем хмурится.
— Вам двоим нужно взять себя в руки, — наконец заявляет он, проходя дальше в комнату.
— Мы даже ничего не делаем, — бормочу я, проводя пальцами по волосам.
Он приподнимает бровь, глядя на меня.
— Не пытайся меня убедить в том, что ты в порядке. Я был там в ту ночь, когда все это случилось, помнишь? Я знаю, как выглядит твое лицо прямо перед тем, как ты съедешь с катушек.
Я поджимаю губы, желая возразить, но не могу придумать хорошего контраргумента.
— Именно это я и пытался ему сказать, — вмешивается Хантер, закидывая ногу в ботинке себе на колено.
Зей переводит взгляд на Хантера.
— Возможно, мне следует прочитать и тебе ту же лекцию. — Брови Хантера обиженно хмурятся.
— Я то, что сделал? — Зей просто смотрит на него, когда Хантер закатывает глаза, качает головой и бормочет что-то бессвязное себе под нос. Зей копирует его движения, прежде чем опуститься в кресло, ближайшее к камину.
— Я не понимаю, почему вы, парни, вообще так себя ведете. С Рейвен все в порядке.
— Так ли? — Бормочу я, ковыряя черный лак на большом пальце.
— Почему нет? — Скучающим тоном интересуется Зей.
— Эм, потому что она чуть не умерла, — говорит Хантер, недоверчиво глядя на Зея. — К тому же, если это все-таки она…
— Мы не знаем, что это она, — обрывает он Хантера. — И я хочу, чтобы вы двое прекратили обсуждать это дерьмо. Ты не можешь просто предполагать что-то. Это приведет только к тому, что вы двое развалитесь на части, когда поймете, что ошибаетесь.
— Если мы ошибаемся, — бормочу я, уставившись на свои ногти. — Но я так не думаю.
Зей тяжело вздыхает.
— Неважно. Я сказал, что мы разберемся с этим, и мы разберемся. Но прямо сейчас у нас есть куча других проблем, о которых нужно беспокоиться, начиная с того, что мы собираемся с ней делать.
Поднимаю на него взгляд.
— Я думал, все согласились, что она останется с нами? — Паника снова начинает овладевать мной, трещины в моем сознании угрожающе раскалываются.
Я не могу снова ее отпустить.
Не могу, если это она.
Я не могу потерять ее снова.
— Мы это обсудили? — Зей бросает вызов, выгибая бровь. — Потому что я вроде как почувствовал, что вы двое решили, чего хотите, и подтолкнули меня к этому.
— Да прекрати ты уже притворяться, что у тебя с этим проблемы. — Хантер бросает на него неприязненный взгляд. — Мы знаем тебя целую вечность, чувак, так что весь этот спектакль «мне-насрать-на-все» на нас не действует. — Губы Зея раздраженно подергиваются.
— Почему мне должно быть не все равно на какую-то девушку, которую я едва знаю? — Хантер наклоняется вперед, положив руки на колени.
— А что, если это она? Что, если Рейвен — это Уиллоу?
Напряжение повисает в воздухе. Я вижу, что Зей вот-вот взорвется, что обычно приводит к тому, что он что-нибудь начнет ломать и крушить, что подвернется. Гнев — это его проблема, его способ справляться с ситуацией. К счастью, в этот момент в комнату входит Рейвен и прерывает назревающий срыв Зея.
По крайней мере, я благодарен ей за это, пока она не произносит:
— Кто такая Уиллоу?
Глава 3
Рейвен
Дав крови из раны немного стечь, я перевязываю ее, надеваю клетчатую рубашку и кожаную куртку, создав дополнительную защиту, чтобы не было видно повязки на запястье. Оставляю волосы распущенными, чтобы они немного подсохли и надеваю ботинки, прежде чем выйти из ванной.
Голоса парней доносятся снизу из гостиной, поэтому я иду в нужном направлении с намерением выяснить, каков будет следующий шаг во всей этой истории с переездом. Но потом я слышу свое имя и упоминание об Уиллоу. Я не слышу полного предложения, но мне очень любопытно, кто она такая и почему они говорят обо мне в том же предложении, что и о ней.
— Кто такая Уиллоу? — спрашиваю я, войдя в комнату и расчесывая пальцами длинные, черные как вороново крыло, пряди своих волос.
Они явно не слышали, как я вошла, судя по тому, как все вздрогнули.
Джекс с трудом сглатывает, глядя на меня, Хантер выглядит обеспокоенно. Зей, однако, быстро приходит в себя и напускает на себя безразличное выражение.
— Это просто цыпочка, с которой я иногда кувыркаюсь, — говорит он, наблюдая за мной с раздражающе выжидающим взглядом, как будто думает, что я покраснею от его слов.
Но я не поддаюсь. На самом деле, я даже не смущаюсь главным образом потому, что его ответ сбивает меня с толку.
— Тогда почему ты произнес ее и мое имя в одном предложении? — наконец задаю я вопрос.
Он отвечает не сразу, и я замечаю, что он этого не ожидал. Чувство удовлетворения накрывает меня.
Джекс выглядит смущенным, потирая рукой рот и поглядывая на Зея.
Хантер смотрит прямо на меня, смачивая губы языком.
— Мы должны отвезти тебя домой, забрать вещи, пока не стало слишком поздно.
Тема неожиданно изменилась?
Я обреченно вздыхаю. Это не первый раз, когда у меня складывается впечатление, что они что-то скрывают от меня, но поскольку Зей сказал, что девушка как-то связана с его утехами, я решаю оставить это без внимания.
— Не думаю, что все будет так легко, если я просто войду и соберу вещи, — говорю я ему, возясь с молнией на куртке. — К тому же, в это время все уже дома. — Я выдыхаю. — Может было бы лучше, переночевать сегодня здесь, а завтра в обеденный перерыв или сразу после школы забрать свои вещи, когда в доме будет только моя тетя, потому что она будет только рада выгнать меня к чертовой матери. — Нервничая, я грызу ноготь на большом пальце. — Хотя дядя настаивает, чтобы я жила с ними пока мне не исполнится восемнадцать. Не знаю в чем причина.
— Возможно у него есть своя выгода, — говорит Зей, откидываясь на спинку кресла, скрестив руки на груди, с выражением глубокой задумчивости на лице. — Иногда, когда люди становятся опекунами, особенно по завещанию, они получают компенсацию. Может быть, у твоих родителей было завещание, в котором было что-то подобное, и они беспокоились, что твой дядя не будет заботиться о тебе бескорыстно. И они могли указать, что тебе должно исполниться восемнадцать, прежде чем он получит свои деньги. — Я морщу нос.
— Что ж, тогда это реально проблема. Он ни за что не позволит мне съехать, пока мне не исполнится восемнадцать. — Я колеблюсь прежде, чем продолжить. — На самом деле у моих родителей было не так уж много денег. Во всяком случае, я так думаю.
— Они могли застраховать свою жизнь, — предполагает Зей, нахмурив брови и склонив голову набок, о чем-то размышляя. — Если это так, мы должны попытаться отыскать информацию в интернете.
— Правда? — Я удивлена. — Завещания размещают в интернете, где их может увидеть любой желающий? — Ухмылка искривляет его губы.
— Нет. Только те, кто знает, как взломать систему, смогут это увидеть.
— Точно. Вы, ребята, хакеры. Я и забыла. — Я заправляю прядь волос за ухо.
Проходит мгновение тишины, а затем Хантер начинает хихикать, Джекс улыбается мне, как будто я самое забавное существо на свете. Даже Зей выглядит так, словно изо всех сил старается не рассмеяться.
Я смущенно ерзаю.
— Что тут смешного? — спрашиваю я, глядя на них троих.
— Ничего. — Хантер сдерживает смех, но улыбка остается на его лице, когда он поднимается и пересекает комнату по направлению ко мне. — Ты просто очаровательна, вот и все.
Я устраиваю небольшое шоу, драматично закатывая глаза.
— Нет, это не так. — Уголки его губ приподнимаются еще больше.
— Тем не менее, ты такая.
— Разве… — Он прикладывает палец к моим губам.
— Прекрати спорить. — Я прищуриваюсь, глядя на него, но на самом деле я не злюсь. Честно говоря, на него трудно злиться.
Кажется, он находит мое молчание забавным, на его губах появляется улыбка. Затем он убирает палец с моих губ и широко улыбается.
— Думаю, в этот раз я выиграл, — надменно замечает он.
Я открываю рот, готовясь показать все, на что способна, но Зей перебивает меня.
— Думаю, если она планирует остаться здесь, то нужно позвонить и предупредить родственников. Тогда, Хантер, завтра ты займешься завещанием и попытаешься узнать, что в нем написано. Сейчас я предлагаю сосредоточиться на игре, которую вновь затеяли семьи, и составить план на завтра, потому что, если все действительно вовлечены в это, в школе начнется чертовщина.
Хантер моргает, как будто забыл об игре.
По правде говоря, я тоже. Однако теперь, когда он заговорил об этом…
— И вообще, что это за игра? — Я перевожу взгляд с Хантера на Джекса и, наконец, на Зея. — Все, что я об этом знаю, из-за этого вчера меня сбросили с моста, так что очевидно, что здесь нет ничего хорошего.
Джекс вздрагивает при упоминании о мосте, затем пристально смотрит на меня.
— Проходи, садись, и мы попытаемся все объяснить.
— Да, это хорошая идея, — бормочет Хантер, больше не улыбаясь. Затем он поворачивается и направляется к дивану, хватая меня за руку и ведя за собой. Дойдя до дивана, на котором сидит Джекс, он садится, увлекая меня за собой, так что в итоге я оказываюсь зажатой между ними.