сновидения.
— Долина, в которой раскинулся город Мехико, — прекрасное место для магических подвигов, один из которых ты собираешься совершить, — посмеивался он.
— Ты мне все еще не рассказал, каким в точности шагам я должен следовать, — сказал я.
Он не ответил мне. Он больше не разговаривал, но когда мы ожидали посадки самолета, он объяснил, что именно мне предстоит проделать. Я должен буду прийти в номер Кэрол в гостинице «Реджис», которая находилась на той же улице, что и наша, напротив. Затем, войдя в состояние полного внутреннего безмолвия вместе с ней мягко проскользнуть в сновидение, выразив намерение направиться в мир неорганических существ.
Я прервал его, напоминая о том, что всегда, прежде чем я мог произнести вслух свое намерение войти в их мир, мне приходилось поджидать лазутчика.
Дон Хуан усмехнулся и сказал.
— Ты еще никогда не сновидел с Кэрол Тиггс. Ты увидишь, как это здорово. Женщинам-магам не нужно ничего ждать. Они просто уходят в тот мир тогда, когда хотят этого; есть лазутчик, который постоянно ждет их.
Я не мог заставить себя поверить, что женщина-маг способна сделать то, что он сказал. Мне казалось, что я обладаю некоторыми познаниями в обращении с миром неорганических существ. Когда я упомянул ему о том, что пронеслось у меня в уме, он ответил, что у меня нет вообще никакого опыта относительно того, что касается возможностей женщин-магов.
— Почему, как ты думаешь, мне понадобилась помощь Кэрол, чтобы вытянуть твое тело из их мира? — спросил он. — Ты думаешь, это потому, что она красива?
— Почему, дон Хуан?
— Потому что я не мог справиться с этим сам; а для нее это было сущим пустяком. В их мире она проявляет особую ловкость.
— Она — исключение в этом смысле, дон Хуан?
— Женщины вообще от природы наделены способностью искусно взаимодействовать с их миром; женщины-маги, конечно же, превосходят в этом всех остальных. Кэрол Тиггс в этом отношении лучше всех, кого я знаю, потому что как нагуаль она наделена великолепной энергией.
Я подумал, что поймал дона Хуана на серьезном противоречии. Он говорил мне раньше, что неорганические существа вообще не проявляют интереса к женщинам. Теперь он утверждал обратное.
— Нет. Я не противоречу себе, — заметил он, когда я высказал ему свои мысли. — Я говорил тебе, что неорганические существа не преследуют женщин; они гоняются только за мужчинами. Но я говорил тебе также, что неорганические существа воплощают женское начало, и что в большинстве своем вся вселенная воплощает это начало. Из этого делай свои собственные выводы.
Поскольку я никаким образом не мог сделать выводы, дон Хуан объяснил мне, что теоретически женщины-маги приходят в тот мир и уходят из него, когда пожелают, потому что они обладают повышенным осознанием и олицетворяют женское начало.
— Ты знаешь об этом наверняка? — спросил я.
— Женщины из моей группы никогда не занимались этим, — признался он, — но не потому, что не могли, а потому, что я отговаривал их. Женщины из твоей группы, с другой стороны, делали это так же часто, как меняли юбки.
Я почувствовал зияющую пустоту в животе. Я действительно ничего не знал о женщинах из своей группы. Дон Хуан утешил меня словами о том, что обстоятельства моей жизни так же сильно отличались от обстоятельств его жизни, как и моя роль нагуаля от его роли. Он уверил меня, что я бы не нашел в себе стремления отговаривать от этого кого-либо из женщин своей группы, даже если бы встал на голову.
Пока мы ехали в такси по дороге в гостиницу, где Кэрол собиралась остановиться, она развлекала нас, подражая людям, которых мы знали. Я попытался быть серьезным и спросил ее о нашем предстоящем задании. Она пробормотала какие-то извинения по поводу того, что не способна ответить мне с надлежащей серьезностью. Дон Хуан громко хохотал, когда она изобразила торжественное звучание моего голоса.
Устроив Кэрол в гостиницу, мы втроем блуждали по центральной части города в поисках магазинов подержанных книг. Мы легко поужинали в санборновском ресторане в «Доме под черепицей». Около десяти вечера мы вернулись в гостиницу «Реджис». Мы направились прямо к лифту. Мой страх обострил мою способность воспринимать детали интерьера. Здание гостиницы было старым и внушительным. Мебель в холле явно видела лучшие времена. И все же вокруг нас везде было что-то, напоминающее о бывшей помпезности, которая определенно была привлекательной. Теперь я без труда понимал, почему Кэрол так любила эту гостиницу.
Прежде чем мы вошли в лифт, мое беспокойство достигло таких масштабов, что я вынужден был обратиться к дону Хуану за последними инструкциями.
— Скажи мне еще раз, что мы должны сделать, — попросил я.
Дон Хуан усадил нас на огромные старинные грязные стулья в фойе и терпеливо объяснил нам, что, как только мы попадем в мир неорганических существ, мы должны выразить намерение перевести наше обычное осознание в наши энергетические тела. Он посоветовал нам с Кэрол высказать свое намерение совместно, хотя это было не столь важно. Действительно важным, по его словам, было то, чтобы каждый из нас намеревался перевести полное осознание нашего повседневного мира в свое энергетическое тело.
— Как мы можем осуществить эту передачу осознания? — спросил я.
— Передача сознания — это дело только выражения своего намерения и обладания необходимым энергетическим потенциалом, — сказал он. — Кэрол уже знает это все. Она уже делала это раньше. Она уже посещала в физическом теле мир неорганических существ, когда вытаскивала тебя оттуда. Помнишь? Ее энергия справится с этим трюком. Это склонит чашу весов.
— Что значит «склонит чашу весов»? Я чувствую себя, как в преисподней, дон Хуан.
Дон Хуан объяснил, что выражение «склонить чашу весов» означает добавить нашу полную физическую массу к энергетическому телу. Он сказал, что использование осознания в качестве средства перемещения в другой мир не является результатом каких-либо техник, а прямым следствием намеревания и обладания достаточной энергией. Если объем энергии Кэрол прибавить к моему, получится одна целостная сущность, объединяющая нас обоих, энергетически способная на то, чтобы вытянуть нашу физическую часть и поместить ее в энергетическое тело для осуществления этого путешествия.
— Что конкретно мы должны делать для того, чтобы оказаться в этом другом мире? — спросила Кэрол.
Ее вопрос напугал меня чуть ли не до смерти; ведь я считал, что она в курсе всего происходящего.
— Ваша полная физическая масса должна быть добавлена к вашему энергетическому телу, — ответил дон Хуан, глядя ей в глаза. — Огромная сложность этого маневра заключается в том, чтобы дисциплинировать энергетическое тело. Но вы оба уже сделали это. Отсутствие дисциплины — единственная причина, по которой вы можете потерпеть неудачу, выполняя этот подвиг окончательного сталкинга. Иногда обычный человек случайно умудряется сделать это и оказывается в другом мире. Но это обычно сразу же интерпретируют как сумасшествие или галлюцинации.
Я бы отдал все что угодно, лишь бы дон Хуан продолжал рассказывать. Но, несмотря на мой протест и рациональное стремление узнать больше, он посадил нас в лифт, и мы поднялись на третий этаж, где находился номер Кэрол. Глубоко в душе я, однако, сознавал, что мое беспокойство было вызвано не тем, что я стремился больше узнать, — на самой глубине притаился мой страх. Почему-то этот магический прием пугал меня больше, чем все то, что я выполнял по сей день.
Последними напутственными словами дона Хуана были:
— Забудьте «я» (себя), и вы ничего не будете бояться[36], — его широкая улыбка и кивок были приглашением обдумать это утверждение.
Кэрол засмеялась и начала передразнивать голос дона Хуана, изображая, как он давал нам свои загадочные указания. То, как она шепелявила, придавало особый шарм словами дона Хуана. Иногда я находил ее шепелявый голос восхитительным. Но чаще всего я не мог его выносить. К счастью, в эту ночь я едва ли способен был слышать, как она шепелявит.
Мы вошли в ее комнату и уселись на край кровати. Моей последней сознательной мыслью была мысль о том, что эта кровать является реликвией начала века. Прежде чем я успел произнести хотя бы слово, я обнаружил себя лежащим на каком-то диковинном ложе. Кэрол была рядом со мной. Мы привстали одновременно. Мы были раздеты и укрыты тонкими одеялами.
— Что все это значит? — спросила она дрожащим голосом.
— Ты не спишь? — ответил я неуместным вопросом.
— Конечно же, не сплю, — сказала она с ноткой нетерпеливости.
— Ты помнишь, где мы были? — спросил я.
Затем последовала продолжительная тишина. Очевидно, она пыталась привести в порядок свои мысли.
— Я думаю, что я реальна, а ты нет, — сказала она в конце концов. — Я знаю, где я только что была. А ты хочешь обмануть меня.
Я думал о ней точно так же. Она знала, где мы были, и собиралась проверить или разыграть меня. Дон Хуан говорил мне, что нас с ней одолевают демоны уклончивости и недоверия. И сейчас, очевидно, я имел хорошую возможность убедиться в этом.
— Я отказываюсь плясать под твою дудку, — сказала она, ядовито взглянув на меня. — Это я тебе говорю, кем бы ты ни был.
Она взяла одно из одеял, которыми мы были укрыты, и завернулась в него.
— Я собираюсь еще некоторое время полежать здесь, а потом отправиться туда, откуда я приехала, — сказала она, изображая решительность. — А вы с нагуалем играйте сами в эти свои игры.
— Прекрати болтать чепуху, — сказал я властно. — Мы в ином мире.
Она не обратила никакого внимания на мои слова и повернулась спиной ко мне, как недовольный разбалованный ребенок. Я не хотел тратить свое внимание сновидения на тщетные попытки доказать реальность происходящего. Я начал изучать окружающее. Помещение было освещено только светом луны за окном, которое было как раз напротив нас. Мы были в небольшой комнате, на высокой кровати. Я заметил, что кровать была довольно примитивной. Четыре толстых столбика были врыты в землю, а сама основа кровати была решеткой из длинных палок, прикрепленных к этим столбикам. Сверху на ней лежал толстый, но довольно твердый матрац. Не было ни простыни, ни подушек. Мешки из грубой ткани, заполненные чем-то непонятным, были сложены возле стен. Два мешка у самой кровати, положенные друг на друга, служили подставкой, чтобы взбираться на нее. Рассматривая стены в поисках