В карете царил полумрак, но даже при таком скудном освещении было видно, что выглядит рана не очень. Ее края припухли и стали бледно-землянистого оттенка. Тряпка, которой он ее прикрыл, перевязавшись, скорее всего, самостоятельно, была пропитана чем-то белым, желтым и красным — омерзительным. Кое-где тряпка отошла от тела, таким образом, я и сумел рассмотреть края раны, но в середине она похоже намертво прилипла и отдирать ее наживую — это причинит мальчишке жуткую боль. А, что ни говори, но садистом я не являлся.
— Мягкотелый безмозглый щенок! — голос в голове ввинтился в висок и принялся долбить в него с настойчивостью дятла.
— О, это снова ты? — я велел себе не обращать на верещащую ведьму внимания, но заткнуть Эву, когда она не хочет затыкаться, было не так уж и просто.
— Что с ним возишься? Просто убей и выброси уже эту дрянь из кареты! Он же хотел меня схватить!
— И ты не хочешь узнать, кто именно подбил его на такую омерзительную в своем идиотизме глупость? — я постарался, чтобы мой внутренний голос звучал особенно мягко. — Посмотри на него, думаешь, этот мальчишка хотел спереть камни для себя? Но тогда возникает вопрос, а зачем они ему? Он что маг? Почему тогда рану не залечил хоть как-нибудь? О, я тебя понял, ты углядела в нем собрата по своим сомнительным игрищам в плане различных извращений, сопровождаемых причинением партнеру боли, и теперь хочешь избавиться от конкурента?
— Что ты хочешь с ним сделать? — по голосу стало слышно, что Эва раздражена.
— Его надо слегка подлечить. И, если ты не знаешь, как это сделать, и не сможешь быстро научить меня этому полезному навыку, то придется звать Криспин.
— Ты совсем ненормальный? Каким образом я сумею тебя научить сначала ощущать течение магического потока по венам, потому что я все еще не уверена в том, что он у тебя есть, а затем быстренько обучу малому исцелению, потому что что-то другое этому оборванцу уже не поможет, если даже в Академиях этому учат почти целый семестр, параллельно с другими науками?! — снова сорвалась на визг Эва. Чтобы ее заткнуть, я вынужден был положить руку на рукоять меча, прикрыв таким образом камень.
И тут же наткнулся на испуганный взгляд голубых глаз. Мальчишка проследил за моим движением, и принял его на свой счет. Как же все паршиво складывается. Что за хреново утро? Сначала на меня в полный рост накатывает сексуальная неудовлетворенность, теперь этот воришка вот-вот начнет бредить от подступающей лихорадки. И, что самое главное, магия ничем не может мне помочь, потому что, даже если она во мне и течет, то я ее почему-то совсем не ощущаю.
— Что вы хотите с ним сделать, ваше высочество? — подала голос Эмили. — Вы обещали мне, что не будете убивать этого воришку в моем присутствии, — добавила она тихо.
— Я бы с удовольствием взял свои слова обратно, даже, если бы мне пришлось долго и нудно перед вами оправдываться, милая Эмили. Вот только в таком случае пользы от него не будет совсем, а я все еще горю желанием узнать, кто же приказал ему украсть этот самый меч, на который этот воришка смотрит с таким ужасом?
— Меня нанял один маг, — внезапно прошептал Конор и прикрыл глаза. Его лицо стало быстро покрываться испариной, у мальчишки начинался жар. — Он видел, как вы заселились, и ваш меч ему понравился.
— Вот как, — я задумался. — И что же сделал этот конт, когда ты прибежал к нему с торчащим в плече ножом, но без меча?
— Ничего. Он мне даже не помог, не залечил рану, просто послал вон, а утром уехал раньше, чем вы. Очень торопился, словно боялся, что вы его каким-то образом сумеете вычислить.
— Как он на тебя вышел? — жестко спросил я, не обращая внимания на укоризненный взгляд Эмили, которая уже вовсю принялась жалеть юного паршивца, который был сам виноват в своем ранении.
— Не знаю, он не сказал, но, думаю, хозяин показал на меня. Я умею открывать окна снаружи и ходить почти бесшумно, мне часто такие штуки поручали делать.
— Ай да хозяин, ай да сукин сын, — в душе я восхитился этим негодяем. — Но я в нем нисколько в этом плане не сомневался. Более того, я просто уверен, что он держит где-то в подвалах притон для разбойников и склад для краденного.
— Откуда вы узнали, ваша милость? — через силу Конор приоткрыл лихорадочно заблестевшие глаза. — Вы маг?
— Если бы, — я вздохнул. — Если бы я был магом, разве я гонялся бы за тобой, в чем меня моя венценосная мать произвела на этот свет? Мне нужно было просто вот так сделать, чтобы тебя спеленать, — и я очень неосмотрительно щелкнул пальцами.
В следующую секунду я думал только о том, что, кажется, нашел один из ключей-жестов к активации такой полезной штуковины, как исцеление, спрятанного в браслете эльфийского мага в одном из звеньев. Вот только как так получилось, что это весьма полезное магическое действие я истратил на какого-то мелкого воришку, а не, ну например, одного симпатичного принца?
Все это промелькнуло у меня в голове, когда я со страдальческим выражением, застывшем на лице, наблюдал, как от моей руки поднялось серебристое облачко и рвануло в сторону открытой раны вора. Мне не нужно было указывать заклятью, куда надо двигаться, потому что оно приняло самостоятельно решение лечить самую сложную болезнь, нашедшуюся в карете.
Заклятья исцеления было жалко, почти до слез. Я даже не сразу заметил, как изменилось выражение лица Эмили, потому что не отрывал взгляда от выгнувшегося тела ворюги, который благополучно отрубился и не мешал заклятью чинить свою поврежденную конечность.
— Значит, ваше высочество, вы все придумали, насчет своих якобы сломанных ребер, которые не позволяют вам ехать верхом? — тихий голос привел меня в чувства, и повернувшись, я столкнулся с напряженным взглядом голубых глаз.
— Нет, что вы, — попытка оправдаться не была засчитана, потому что Эмили поджала губы и отодвинулась настолько далеко, насколько позволяло небольшое пространство кареты. — Эмили…
— Я думаю, что будет уместно, если вы после остановки продолжите путешествие именно верхом, ваше высочество, — твердо сказала баронесса.
— Ха-ха-ха, — Эва рассмеялась на этот раз искренне и вполне радостно. — Какая фантастически наивная простушка. И как печется о чести своего болвана мужа, который ее, скорее всего, уже сбросил со счетов.
— Очень смешно, — и я поспешил накрыть рукоять ладонью.
В этот самый момент карета начала останавливаться. Дверь распахнулась, и я увидел подъехавшего Гастингса.
— Ваше высочество, мы решили, что можно устроить небольшой привал. Немного размяться, ну и… — он замялся, не зная, как при моем высочестве и при баронессе обозначить посещение ближайших кустов с вполне определенной целью.
— Мы тебя поняли, капитан, — я выскочил из кареты, чувствуя, что просто передергиваюсь от охватившей меня злости.
Оглядевшись по сторонам, я отметил, что мы остановились на весьма живописной полянке. Гастингс уже расставил часовых, был разведен костер, возле которого суетился мой верный Бакфорд.
Решив, что мне просто необходимо сбросить пар, я прошествовал в те самые кусты, про которые намекал капитан, после чего, сделав свои дела, прошел немного дальше, но оставаясь в пределах видимости одного из моих рыцарей. Зачем нервировать парня, уходя слишком далеко? Жизнь майора Вяземского, частично прожитая мною во сне, дала понимание того, что к своим людям нужно относиться как минимум уважительно, и вот тогда они точно пойдут за тобой хоть к черту на рога. Оглядевшись, я решил, что эта небольшая полянка, плотно окруженная кустами, великолепно мне подойдет и принялся снимать с себя камзол. Подумав, стянул рубашку через голову и, оставшись в одних штанах, взял в руки меч. И тут только я понял, что поддавшись эмоциям, не продумал все до конца. Ведь залез я сюда вовсе не для того, чтобы «вспоминать» приемы, которых майор знал превеликое множество и попытаться перенести их на это тело, нет. Я шел сюда, чтобы начать подготавливать связки и мышцы к нагрузкам, которые позволят мне перенести умения майора на тело принца. Рассуждая подобным образом, я понял, что начинаю путаться в понятиях, что уже не могу как следует определить, кто же я на самом деле, потому что так и не смог ощутить себя ни тем, ни другим. Проведя пальцем по среднему камню на рукояти меча, я наконец-то осознал, что я ни тот и ни другой, что из слияния Бертрана и майора появился я, как феникс, возродившийся и закаленный в пламени. Но так как мое тело принадлежало именно принцу, то я буду даже в мыслях называть себя Бертраном Клифангом. Ну а майор пусть останется, словно незримый наставник, пока во всяком случае. Потому что я верю, наступит момент, когда его знания и умения полностью растворятся во мне обновленном, и тогда он исчезнет, как, похоже, уже исчез принц Бертран, который раньше занимал это тело.
Придя таким образом к подобным выводам, я решил, что все-таки неплохо будет размяться.
На ноги я пока не слишком надеялся, особенно на правую, которая, иногда еще подворачивалась в самые неожиданные моменты. Но вот мои руки были абсолютно не развиты, и, чтобы не хоть с привычными вывихами и растяжениями, сейчас я решил заняться именно руками. Отложив меч, я сделал несколько упражнений на вращения, разогревая мышцы. Параллельно с этим я немного побегал и выполнил несложный комплекс упражнений, в основном акцентируясь на скрутках, отметив про себя с раздражением, что даже после такой незначительно нагрузки начал тяжеловато дышать. Какого лысого дьявола? Это тело еще слишком молодо, чтобы уподобляться астматичным старикам и дышать через раз после пяти минут бега трусцой! Похоже, что принц был тот еще шалун, подверженный различным страстям, которые в итоге привели бы его к ожирению. Единственное, что его пока спасало — это конные прогулки. Стиснув зубы, я поднял меч. Ничего, до столицы путь еще далек. Гастингс вчера сказал, что добираться нам придется не меньше недели. Так что, времени хоть н