ных судебных исков, которые затевали друг против друга еще до того, как решили все вместе продать мне право аренды на свои участки. Я вовсе не желал в самый разгар строительства увязнуть в болоте судебных тяжб.
Что касается мелких домишек, то я напрямую скупал их. Я обзавелся личными представителями из числа местных жителей, которые должны были вести переговоры о покупке жилых домов на участке, потому что иметь дело приходилось в основном с иммигрантами, которые плохо знали язык и очень недоверчиво относились к чужакам. Прочие застройщики, бывало, платили чуть ли не по миллиону долларов за такие вот домишки, располагавшиеся на стратегически важных участках земли. Но, поскольку времена вновь повернулись к худшему, мне удалось купить почти все домики по куда более скромной цене.
К июлю 1980 г. практически все фрагменты сделки по приобретению участков были собраны. Очень хорошо помню тот день, когда мы завершали все три сделки. Мы должны были сделать это одновременно и начали процедуру подписания в пятницу после обеда в офисе одного из моих поверенных в Атлантик-Сити. Причем работа шла круглые сутки – на все процедуры подписания, заверения печатями, снятия копий и прочее ушло не менее 28 часов, и к концу все присутствовавшие в офисе просто шатались от усталости. Но дело стоило того – я получил право контроля над лучшим в Атлантик-Сити участком под строительство казино.
Прежде чем двигаться вперед, мне необходимо было договориться о финансировании, получить архитектурные разрешения и главное – лицензию на ведение игорного бизнеса в штате Нью-Джерси. Более того, еще раньше мне предстояло определить, удачное ли сейчас время для начала такого огромного проекта. К счастью, временной фактор ничуть не сдерживал меня, а значит, не было необходимости принимать срочные решения. Я мог и подождать. Конечно, я уже вложил в это дело несколько миллионов, включая гонорары юрисконсультам, оплату предварительных архитектурных эскизов, жалованье служащим и арендную плату за землю. Но при этом я был глубоко убежден, что если вдруг решу отказаться от этого проекта, то всегда смогу продать уже собранный участок за гораздо более солидную сумму по сравнению с моими собственными вложениями. Ведь на лучшее всегда найдется покупатель.
В это время намеренного простоя я занялся тем, что было для меня приоритетным, а именно – решил получить лицензию Комиссии штата по контролю казино. Я уже достаточно хорошо изучил обстановку в Атлантик-Сити и понимал, что процедура получения лицензии может быть довольно длительной, очень трудной и крайне непредсказуемой.
Вот, например, Хью Хефнер из компании Playboy, который намеревался построить отель-казино, так и не получил лицензии – комиссия отказала ему на том основании, что 20 лет назад компания якобы предлагала взятку за разрешение на торговлю спиртными напитками в «Плейбой-клубе» на Манхэттене. Когда Хью Хефнер давал показания перед комиссией, он заявил, что у компании просто пытались вымогать деньги, но ни он, ни кто-либо другой из Playboy не был обвинен ни в каких преступлениях. Но даже после этого комиссия отказала ему в лицензии. Впоследствии государственный чиновник, который подвергал Хефнера перекрестному допросу перед комиссией, утверждал, что некоторым ее членам очень не понравились манеры Хефнера и то, как он держался. Я тоже не думаю, что он очень сильно способствовал успеху своего дела, когда вошел в зал заседания комиссии в Трентоне (столице штата Нью-Джерси) в шелковом костюме и шелковой рубашке, с зажженной сигарой, да еще в сопровождении потрясающей белокурой секс-бомбы. Ведь знал же, что процесс получения лицензии по большей части очень субъективен и во многом зависит от личных впечатлений членов комиссии. Вот если бы его смышленая дочь Кристи могла тогда участвовать в этой процедуре, результат, думаю, был бы совсем иным.
Против некоторых других претендентов на лицензию выдвигались куда более весомые обвинения в связях с организованной преступностью. Среди обвиненных в этом были казино «Сизерс» и «Белли», тем не менее обе компании в конце концов получили свои лицензии. По мере наблюдения за тем, как происходит процесс получения лицензии, я пришел к выводу, что его можно уподобить своего рода жертвоприношению богам: в обмен на право вести игорный бизнес соискателей регулярно принуждают отдать на заклание какого-нибудь агнца. В компании Caesars World играть роль жертвы выпало братьям Перлман, которые вынуждены были подать в отставку, в деле «Белли» – Уильяму О’Доннелу. Однако, в отличие от крупных акционерных компаний, у меня не было лишних людей, которыми я мог бы пожертвовать. Я должен был продемонстрировать Комиссии по контролю казино абсолютно незапятнанную репутацию.
Первым делом я нанял адвоката, который должен был представлять мои интересы. С самого начала мне посоветовали кандидатуру Ника Рибиса. Его рекомендателями было семейство Ньюхаусов, работая на которых, Рибис проявил себя с самой лучшей стороны. Я всегда очень уважал этих людей, а когда впервые встретился с Ником, мне понравился его стиль. В то время ему было около 30, но выглядел он гораздо моложе. «Послушай, парень, я не совсем уверен, что такой молодой адвокат, как ты, сможет работать на столь крупном проекте, как мой», – вот первое, что я сказал, увидев Ника. Но он не остался в долгу: «По правде говоря, мистер Трамп, у меня никогда не было такого молодого клиента, как вы, который мог бы позволить себе оплачивать такие счета за услуги, как мои». Мы были квиты.
Мы быстро договорились о стратегии. Ее основным принципом было то, что я откладываю начало строительства до того момента, пока не получу лицензию.
Во всех предыдущих случаях компании, приобретавшие или, как я, «собиравшие» участки для строительства казино в Атлантик-Сити, подавали документы на лицензию одновременно с началом строительства. Процедура получения разрешения могла затянуться на весь срок строительства, а чем раньше будет построено казино, тем быстрее оно начнет приносить деньги. В принципе такая постановка вопроса логична, но только в том случае, если вы полностью уверены в благоприятном результате вашего ходатайства. Однако я, в отличие от других, не желал рисковать сотнями миллионов долларов. Кроме того, я не хотел иметь слабые позиции на переговорах с Комиссией по контролю казино. Если вы уже успели вложить в строительство огромные средства, вам не так-то легко отказаться отвечать на какой-либо вопрос членов комиссии. Конечно, простой означал, что мне придется все это время нести текущие расходы по содержанию участка и дольше ожидать первой прибыли, но это были оправданные жертвы. И до сего дня найдется не много желающих подвергнуться всем ужасам процедуры получения лицензии на ведение игорного бизнеса в штате Нью-Джерси, что автоматически дает штату Невада огромное преимущество в привлечении инвесторов в этот бизнес.
Самой сильной моей картой, я бы сказал козырем, в этой игре был тот факт, что к тому времени строительство новых казино в Атлантик-Сити практически полностью прекратилось. С другой стороны, насколько мне было известно, власти штата и города очень хотели получить какое-нибудь новое свидетельство привлекательности Атлантик-Сити для крупных инвестиций. То, что я уже имел прочную репутацию как крупный застройщик и вызывал доверие, придавало мне уверенности в том, что местные власти проявят заинтересованность в моем проекте строительства крупнейшего отеля-казино. Я не хотел выступать как жалкий проситель. Самое меньшее, на что я мог согласиться, – это чувствовать себя на переговорах как равный среди равных, когда не только я, но и другая сторона заинтересована в положительном исходе дела.
К этому времени мне удалось заполучить в команду для работы по этому проекту своего брата Роберта. В отличие от меня Роберт сразу после окончания колледжа решил работать на Уолл-стрит – вероятно, для того, чтобы над ним не довлела тень семейного бизнеса. Он начинал в сфере корпоративных финансов в Kidder Peabody, потом через три года перешел в Eastdil Realty, где в течение пяти лет осуществлял финансовые операции с недвижимостью. Затем, перебравшись в Shearson Loeb Rhodes, Роберт создал финансовую группу по работе с недвижимым имуществом, которой весьма успешно управлял до тех пор, пока, наконец, не присоединился ко мне. Мне кажется, что мы оба как будто заранее знали, что в один прекрасный день он вернется в семейный бизнес.
И лучшей возможностью для этого стал проект в Атлантик-Сити. Я собирался осуществить инвестирование 200 млн долл. в городе, находящемся в 120 милях от Нью-Йорка. Понятно, что я не мог присутствовать там каждый день. Поэтому мне нужен был кто-то надежный, компетентный, абсолютно честный, кому я без колебаний мог бы поручить управление проектом. А с этой точки зрения никакая кандидатура не сравнится с членом семьи, если он, конечно, достаточно компетентен, потому что только близкому родственнику вы можете доверять как самому себе. Так что как-то майским вечером 1980 г. я позвонил Роберту, он пришел ко мне домой, и мы проговорили с ним несколько часов. На следующий день он дал согласие взять на себя обязанности каждодневного наблюдения и курирования проекта в Атлантик-Сити. Среди прочего это означало, что мы вместе стали бороться за лицензию на право вести игорный бизнес в Атлантик-Сити.
И вот ранним февральским утром 1981 г. Роберт, Ник Рибис и я отправились на встречу с главным прокурором штата Нью-Джерси, который возглавлял органы обеспечения законности бизнеса азартных игр. Я держался очень уважительно и в то же время довольно прямолинейно. Я сразу без обиняков сказал, что готов осуществить крупную инвестицию в Нью-Джерси, причем собственного, а не корпоративного капитала, и что я уже вложил несколько миллионов в участок на Бродвок. Но меня беспокоит то, продолжал я, что этот штат снискал себе славу места, очень трудного для работы застройщиков, желающих развивать игорный бизнес. Проверки, необходимые для получения лицензии, могут тянуться по полтора года и больше. Еще я добавил, что, как бы мне ни хотелось построить грандиозное казино в Атлантик-Сити, я еще веду очень успешную застройку в Нью-Йорке и поэтому хотел бы немедленно покинуть Атлантик-Сити, если выяснится, что процедура получения лицензии потребует слишком много сил и времени. Так что, заключил я, главное, что я не желаю больше вкладывать деньги или затевать строительство в Нью-Джерси до тех пор, пока не получу решения властей штата, неважно, положительным оно будет или отрицательным.