И все же как определить это искусство? Реализм? Да, но не полный, ибо до конца не осознанный. Скажем снова: изящные декоративно-нарядные картинки, в которые художнику было любо вставлять реалистические мотивы. И поэтому это еще не искусство Ренессанса, а поздняя готика, уже почти исчерпавшая свои возможности. Канун того поворота в искусстве, когда утверждение реалистического начала явится вдохновляющим стимулом художника.
Канун решающего переворота в искусстве! Тут же внесем уточнение. Мы говорим здесь об изобразительном искусстве лишь тех европейских стран, что севернее Альп. Ибо на итальянской земле такой переворот уже наступил к этому времени. Мы уже видели на примере зодчества, что полного торжества готики не было в Италии. Мы расскажем во второй части этой книги о том, как итальянские художники, прежде всех других, не исподволь, не частично, а целеустремленно и с подлинной отдачей вступили на путь реализма.
Но вернемся к готике.
Интересны своими высокими художественными качествами, сочетанием правдивого изображения.с условностью и затейливой декоративностью створки алтаря, расписанные в самом конце XIV в. фламандским мастером Мельхиором Брудерламом.
Алтарь с подвижными створками как идейный центр храмового интерьера - это новшество готического искусства. Витраж вытеснил фреску. Но в некоторых странах расписанные алтарные створки являют нам замечательные образцы готической живописи, нередко даже монументального характера.
В залах Национальной галереи в Праге, посвященных средневековой чешской и словацкой живописи и пластике, вы ясно ощущаете, что перед вами истинно значительное явление в мировом искусстве, очень высокое и очень своеобразное художественное творчество. Недаром в научных трудах по истории искусства можно прочесть, что чешская живопись, достигнув высшего своего развития во второй половине XIV в., справедливо почиталась лучшей в тогдашней Европе по эту сторону Альп.
То было время экономического и культурного расцвета страны, когда Прага стала столицей Германской империи, а также и назревания так называемого гуситского религиозного движения, направленного против феодализма.
Чешская живопись этой поры отражает, с одной стороны, интернациональное «куртуазное» начало, поскольку оно поощрялось при дворе Карла IV, и с другой - бюргерское, а иногда и народное начало, поиски в искусстве жизненной правды со всеми ее противоречиями.
Такая композиция, как «Рождество Христово» мастера Вышебродского алтаря (около 1350 г.), изящна, декоративно-занимательна, с условными горками, забавными жанровыми мотивами, осликами, овечками, без правильной перспективы, без передачи пространства, и в то же время значительна, монументальна, правдива в самом главном - живой передаче материнской любви.
А творчество мастера Тржебоньского алтаря (1370 - 1380 гг.) при не менее изящной композиции исполнено подчас драматизма, величаво и патетично, особенно в таких шедеврах, как «Моление о чаше» и «Воскресение Христа». И при этом какая игра света, идущая от витражной живописи, какая графическая декоративность, идущая от миниатюры!
Справедливо отмечено, что творчество художника, имя которого нам известно, мастера Теодориха (придворного живописца императора и короля), не имеет эквивалента ни в одной другой стране. Им было написано 129 картин (на дереве), заполнивших от пола и до потолка три стены часовни великолепной императорской и королевской загородной резиденции - укрепленного замка Карлштейн. Некоторые из них были представлены в 1971 г. на богатейшей выставке искусства чешской и словацкой готики в Москве и Ленинграде.
Это крупные человеческие изображения: короли и святые. Несколько наивно, чуть грубовато, но с огромной выразительной силой мастер Теодорих передает объемность фигур, их предельную контрастность, резко индивидуальный характер. Да, это канун великого поворота в искусстве, причем севернее Альп чешская живопись действительно занимает в этом кануне первое место.
В кратких очерках не скажешь всего, что следовало бы сказать о многих других замечательных памятниках искусства позднего средневековья, как изобразительного, так и прикладного.
Великолепны мраморные гробницы, ярки и самобытны огромные заалтарные образы испанских церквей. Испания же стала в XIV в. центром керамического производства всей Западной Европы. В мастерских Малаги изготовлялись глиняные сосуды, имевшие вид металлических. Это было изобретение мавританских керамистов, наводивших на фаянсы поливу, люстр со своеобразным золотистым отблеском.
Знаменитая ваза Фортуни (так названная по имени ее прежнего владельца), наиболее ранняя из таких ваз (начало XIV в.), особенно прекрасная по своему нежному перламутровому блеску, - гордость нашего Эрмитажа.
Очень интересны в некоторых польских церквах (построенных из кирпича и потому с большей плоскостью стены) фрески, исполненные при участии русских, украинских, белорусских и литовских мастеров (что подчас придает этим фрескам особенный, родственный древнерусскому искусству характер). Замечательны скульптурные королевские гробницы в Вавельском соборе в Кракове, исполненные глубокого, искреннего чувства «Страдающие Христы», столь характерные для польской готической пластики.
В XIV - XV вв. «широкое развитие получают и те соприкасающиеся с искусством отрасли производства, которые питала светская и церковная роскошь позднего средневековья: труд золотых и серебряных дел мастеров, скульпторов и резчиков по дереву, граверов на меди и по дереву, оружейников…» [1].
[1 Маркс К. и Энгельс Ф. Собр. соч. Изд. 2-е, т. 7, с. 346.]
Достаточно сказать, что в 1292 г. в Париже насчитывалось около ста двадцати золотых и серебряных дел мастеров.
Хронологически разграничить готику от Ренессанса часто весьма затруднительно. Как мы видели, готические храмы строились в некоторых странах даже в XVI в. В поисках новых путей живописцы и скульпторы часто опережали зодчих. В целом искусство Нидерландов, Франции, Испании перешагнуло в XV в. грань средневековья. Но именно в Италии эта грань была перейдена не только значительно раньше, но и наиболее решительно, и именно Италии суждено было возглавить великий переворот в мироощущении людей, знаменующий новую эру в истории европейской культуры.
Возрождение в Италии
Величайший прогрессивный переворот
Только один ангел…
В знаменитой галерее Уффици во Флоренции хранится картина славного флорентийского мастера второй половины XV в. Андреа Верроккио «Крещение Христа». Художественное наследие Верроккио - он был живописцем, скульптором, гравером и ювелиром - радует нас и по сей день. Но на этой его картине мы выделим только фигуру переднего ангела на левой стороне.
Всмотримся в нее, а затем взглянем на другие фигуры. В сравнении с ней они кажутся скованными в движениях, угловатыми, костлявыми, так построенными и поставленными, словно больно двигаться им в одной плоскости, жить не в трех, а в двух измерениях. Только он, этот ангел, может легко повернуться, дышать свободно, хоть и робка еще юная мощь, слабо новое дыхание.
Картина написана в самом начале семидесятых годов кватроченто [1]. В целом она очень типична для этой эпохи. Но как давно уже было замечено, этот ангел трогает нас, точно голос какого-то иного мира. Он написан не Верроккио, а его юным учеником Леонардо да Винчи.
[1 XIV, XV, XVI вв. часто обозначаются в истории итальянского искусства итальянскими терминами «треченто» (т. е. 300-е годы), «кватроченто» (т. е. 400-е годы) и «чинквеченто» (т. е. 500-е годы). Конец.кватроченто знаменует переход от Раннего Возрождения к Высокому Возрождению.]
Вазари, на которого мы не раз будем ссылаться, посредственный итальянский художник XVI в., но замечательный биограф итальянских живописцев, скульпторов и зодчих эпохи Возрождения, пишет, что «ангел Леонардо вышел много лучше, нежели фигуры Верроккио. Это явилось причиной того, что никогда больше Андреа не хотел прикасаться к живописи, считая обидным, что у мальчика больше мастерства, нежели у него самого». На самом деле Верроккио до конца жизни писал картины, и в этом отношении свидетельство Вазари не точно. Но, конечно, Верроккио должно было поразить творение ученика, при этом не только как свидетельство большей одаренности Леонардо. Дело в другом: фигура, написанная Леонардо, знаменовала как бы переход в новое, неведомое его учителю качество, ибо она действительно детище иного, нового мира - того самого, которому суждено было проявиться в полном блеске и силе лишь через несколько десятилетий.
Этот ангел, такой естественный в своем совершенном изяществе, такой пленительный в своей одухотворенности, такой грациозный в своем коленопреклонении и повороте головы, со взглядом лучистым и глубоким, - уже творение не Раннего, а Высокого Возрождения, т. е. подлинно золотого века итальянского искусства. Только он на этой картине не кажется вырезанным из какого-то сухого, жесткого материала. Только его фигура естественно обволакивается светотенью. Сравните детали, хотя бы плавность, музыкальную гармоничность его драпировки с чисто рисуночным колючим узором пальмового дерева над ним. Какой контраст!
Верроккио. Крещение Христа. 2-я половина 1470-х гг.
Живопись Византии, от влияния которой итальянские художники начали освобождаться только к концу XIII в., создала шедевры, вызывающие наше восхищение, но она не изображала реального мира.
Искусство художников средневековья не рождает у зрителя ощущения объема, глубины, не создает впечатления пространства, да оно к этому и не стремится. Для решения задач, которые ставило перед собой это искусство, нужно было другое.
Верроккио. Крещение Христа. Фрагмент.
Голова ангела Леонардо да Винчи. 2-я половина 1470-х гг.
Давая лишь намек на действительность, византийские мастера стремились прежде всего передать те идеи, верования и понятия, которые составляли духовное содержание их эпохи. Они создавали образы-символы величественные и предельно одухотворенные, причем в их живописи и мозаике человеческие фигуры оставались как бы бестелесными, условными, равно как и пейзаж и вся композиция.