Вы знаете, когда Хамза погиб из-за этих грязных женских козней, Посланник очень разозлился и опечалился. Как только он приблизился к телу Хамзы, то увидел, что глаза последнего были выколоты, а нос и уши — отрезаны. Хинд сделала себе из них устрашающий орнамент. Человек, который поклялся выпить кровь Хамзы, исполнил свое обещание при Ухуде. Мухаммад, стоя у бездыханного тела этого великого героя, молодого и любимого сына Абд аль-Мутталиба, своего юного дяди, говорил с таким ожесточением и жаждой отмщения, что тут же пожалел об этом и получил предупреждение от Бога. Мухаммед поклялся, что спалит заживо тридцать врагов, и это будет возмездием за пролитую кровь Хамзы. Однако тотчас же раздался небесный глас, возвещавший, что только Господь огня имеет право сжечь человека за его преступление. Так Посланник нарушил свой обет. Поскольку Бог запретил ему такую месть, он пытался утешить себя чтением поминальной молитвы.
После того как он вернулся в Медину, члены семей оплакивали своих близких; но никто не скорбел о Хамзе, ибо у него не было там ни родственников, ни дома. Он был одиноким переселенцем. Посланник, полный столь нежных чувств, которых никто не ожидал от такого мужественного героя, как он, был обескуражен тем, что никто, кроме него, не плакал по Хамзе, сыну Абд аль-Мутталиба, «герою нашей семьи». Тронутые столь нежными чувствами, люди из мединской общины приходили к Посланнику и приносили свои соболезнования, говоря: «Мы будем оплакивать смерть Хамзы, а Посланник прочитает поминальную молитву по нашим погибшим». И он поблагодарил их.
По меньшей мере первое время в истории ислама Хамзе был присвоен титул Сайид аль-шахада (повелителя шахидов). Впоследствии данный титул стал относиться прежде всего к Хусейну. Оба они — повелители шахидов, но между их шахадатом есть фундаментальная разница. Они относятся к двум различным типам, которые едва ли можно сопоставить. Хамза является моджахедом, который погибает в разгар джихада, а Хусейн — это шахид, достигающий шахадата до того, как он был убит. Он остается шахидом не только на месте собственного шахадата, но у себя дома. С того самого момента, как Валид, правитель Медины, попросил Хусейна присягнуть ему на верность, на что тот ответил: «НЕТ!» — и за этот отказ он был предан смерти. Хусейн становится шахидом, поскольку слово «шахид» в данном случае не обязательно обозначает кого-либо, кто был убит, а относится именно к свидетельствующему, нацеленному на неприятие осуществленных перемен. Шахид — это человек, который с момента принятия подобного решения выбирает для себя шахадат, даже несмотря на то, что между его решением и смертью могут пройти месяцы и даже годы. Если мы хотим объяснить фундаментальное различие между этими двумя видами шахадата, то должны постановить, что в случае с Хамзой именно смерть выбирает его. Иными словами, шахадат избирает шахида. Случай же с Хусейном — прямо противоположный. Шахид выбирает собственный шахадат.
Философия формирования моджахеда отличается от философии становления шахида. Моджахед — это искренний воин, который ради защиты своей веры и общины или же их распространения и прославления идет в бой с целью разбить, опустошить и победить врага, который препятствует или угрожает его пути; таким образом, различие между атакой и защитой — это джихад. Моджахеда могут при этом убить. Поскольку он погибает на этом пути, мы называем его шахидом. Шахадат, персонифицированный Хамзой, — это трагическое происшествие с моджахедом, намеревавшимся повергнуть и убить врага. Таким образом, шахадат Хамзы относится к человеку, принявшему смерть от рук врага, вместо того чтобы он убил этого врага. Этот человек является моджахедом. Что касается Хусейна, то он как шахид сам идет навстречу собственной смерти. В первом случае шахадат выступает в качестве события, имеющего негативную окраску. Во втором случае шахадат представляет собой сознательно поставленную цель. Когда речь идет о первой разновидности шахадата, то имеется в виду несчастный случай на пути к победе, во втором типе шахадат является местом назначения. Смерть Хамзы — трагедия; смерть Хусейна — идеал. Это целая идеология. Там — моджахед, который, желая убить врага, сам погибает. Его оплакивают, о нем сочиняют панегирик. Здесь — шахид, и его смерть не является неудачей, ибо шахадат является высочайшей степенью, вершиной развития человека. Это — достижение абсолюта посредством собственной смерти. Смерть в данном случае — не зловещее событие. Это — оружие в руках друга, которым он поражает врага в голову. В ситуации, когда встающий на защиту истины Хусейн абсолютно беспомощен перед лицом атакующего врага, он наносит ему удар в голову при помощи своей смерти.
Шахадат источает неповторимое сияние; он озаряет мир светом и согревает холодные и мрачные сердца. Он приводит в движение парализованную волю и мысль, прежде поглощенную стагнацией и темнотой, он пробуждает память, из которой стерлись все истины и воспоминания, он дает надежду и проницательность, он укрепляет волю человека и заставляет его осознать свою миссию и ответственность. Мысль, что «ничего не может быть сделано», сменяется убежденностью в том, что «кое-что может быть сделано», и даже «что-то должно быть сделано». Гибель шахида влечет за собою и смерть врага, поверженного теми, кто был научен кровью шахида. Проливая свою кровь, шахид не выступает в качестве непосредственной причины падения врага (ибо один он не в состоянии осуществить этого). Он желает унизить врага, и ему это удается. Шахид выбирает смерть вовсе не потому, что хочет спастись от тяжелых условий и неуютного окружения. Он не встает на позорный путь. Вместо негативного ухода шахид осуществляет позитивную атаку. С помощью своей смерти он осуждает угнетателя, совершая свой поступок на благо угнетенных. Он разоблачает агрессию и возрождает то, что прежде отрицалось. Он напоминает людям о том, о чем они уже забыли. В заледеневших сердцах он зажигает огонь жизни, воскресения и движения. Для тех, кто пребывал в плену и считал такое состояние нескончаемым, кровь шахида является спасительным кораблем. Для глаз, которые уже не могут прочесть слова истины и узнать ее лицо в сумерках деспотизма и оболванивания, когда не видно ничего, кроме осквернения всего и вся, кровь шахида — это мерцание свечи, которая дает возможность видеть, это лучистый свет руководства для дезориентированных людей, странствующих среди бездомных караванов, по горам, пустыням, заброшенным дорогам и канавам.
Перевела с английского Анастасия Ежова
Сейид Кутб:Отрывки из книги «Вехи на пути»
Призыв «Нет бога, кроме Аллаха» — закон жизни (из главы пятой)
Поклонение Аллаху, и только Ему, является краеугольным камнем исламского вероисповедания, воплотившимся в свидетельстве: «Нет бога, кроме Аллаха». Восприятие того, как [именно] совершать поклонение, от Посланника Аллаха (СААС) представляет собой вторую составную часть, нашедшую свое выражение в утверждении того, что Мухаммад (СААС) — Посланник Аллаха.
Это правило с двумя его частями усваивается сердцем правоверного мусульманина. Все то, что следует за этими двумя частями [шахады], составляющими основу исламской веры, есть не что иное, как обусловленное данным свидетельством производное. Вера же в ангелов Аллаха, в Его Писания, в Его посланников, последний день и предопределение с его добром и злом, а также молитва, закят, пост и хаджж, любые запреты и выражение осуждения, дозволенности, святости [того или иного действия], юридические установления, законодательные акты и исламские предписания — все это основывается на одном: поклонении Аллаху, и только Ему. Источником всего этого является то, что сообщил нам от своего Господа Посланник Аллаха (СААС) [Священный Коран]...
«Джихад на пути Аллаха» (выдержки из главы четвертой)
...Имам ибн-аль Кайим резюмирует концепцию джихада в исламе в своем труде «Заад аль-Мааддел», который он поместил под заголовком «О порядке следования праведному пути в отношениях с неверующими и лицемерами с момента выступления Пророка (СААС) со своей миссией и до того, как он встретился с Аллахом, Всеславен Он и Всемогущ». Первое, что было внушено Им, да осветится имя Всевышнего, это то, чтобы Пророк (СААС), читал во имя своего Господа, который сотворил. Он повелел ему, чтобы он читал про себя. Он сделал его Пророком (СААС), сказав: «Читай», и сделал его Посланником (СААС), сказав: «О завернувшийся в плащ! Встань и увещевай».
Затем Он повелел ему, чтобы тот предостерег своих ближайших родственников, чтобы предупредил после этого свой народ, чтобы предостерег затем проживающих вокруг него арабов, чтобы предостерег после этого всех арабов вместе, а потом — и всех обитателей этого мира. В течение десяти с лишним лет после этого пророчества он призывал людей к исламу, не прибегая ни к каким военным действиям и не налагая никакого налога. Аллах повелел ему быть воздержанным, проявлять терпение и прощать. Позднее Пророку (СААС) было разрешено совершить переселение из Мекки в Медину и приступить к военным действиям. Всевышний наказал ему вести войну с тем, кто выступает против него с мечом, и оставить в покое того, кто поддерживает Пророка (СААС) и не ведет против него военных действий. Далее Он наказал Мухаммаду (СААС) вести военные действия против многобожников, с тем чтобы вся религия принадлежала Аллаху. Неверные/немусульмане к моменту наказа вести джихад подразделялись на три категории: люди, которые добровольно подчинились мусульманам и заключили с ними договор; люди, которые находились в состоянии войны с мусульманами; и дхиммии — преимущественно иудеи и христиане, — которые находились под защитой мусульман. Он приказал, чтобы мусульмане соблюдали заключенные договоры о перемирии, и чтобы они полностью придерживались договора, если противная сторона его не нарушает. Если же противная сторона совершала предательство и нарушала договор, то военные действия против них мусульмане должны были начинать только после извещения их о нарушении договора. Он приказал вести военные действия против тех, кто нарушает договор. Когда была ниспослана сура «Покаяние» («Ат-Тауба») с разрешением избавиться от этих договоров, в ней осуждались люди этих категорий, не верующих в ислам. Так, Аллах приказал сражаться против врагов из числа людей Писания (преимущественно иудеев и христиан), чтобы они платили военный налог (джизью) или принимали ислам. Он наказывал в этой суре вести джихад против не верующих в ислам и лицемеров, обходиться с ними решительно и жестко. Пророк (СААС) вел джихад против не верующих в ислам, прибегая к копью и мечу, а против лицемеров — с помощью аргументов и слов. Всевышний приказал Пророку избавиться от договоров с неверующими и не соблюдать их. Он разделил людей договора на три категории. Против тех, кто нарушил договор, Он повелел сражаться. Пророк (СААС) вел против них вооруженную борьбу и одержал победу. Что касается тех, у кого с мусульманами были временные договоры и которые не нарушали их и не выступали против Пророка (СААС), то он повелел соблюдать договоры с ними до истечения срока. Что касается тех людей, с которыми не было договора, и они не выступали против Пророка, или же у них было соглашение, не имеющее определенных условий, Аллах наказал дать им четырехмесячную отсрочку, а если они не согласятся, то сражаться против них. Пророк (СААС) воевал с теми, кто нарушал договор, и давал отсрочку на четыре месяца тем, у кого договора не было или же он существовал на неопределенных условиях. Аллах наказал Пророку (СААС), чтобы условия договора соблюдались и мусульманами, если они не нарушаются [противной стороной] до истечения срока. Лица, находившиеся под защитой мусульман, были обязаны платить военный налог. После того как была ниспослана сура об освобождении от договоров, немусульмане были разделены на три категории: выступавшие против мусульман с оружием в руках, заключившие с ними договор, и дхиммии («люди Книги» — Ахл-аль-Китаб, то есть иудеи и христиане. — Ред.), находившиеся под покровительством мусульман. Со временем люди, заключившие с мусульманами договор, принимали ислам. Таким образом, оставались две категории немусульман: те, которые воевали против ислама, и те, которые находились под его защитой. Что касается тех, кто выступал против ислама с оружием, то они испытывали страх перед мусульманами. В итоге на земле остались люди трех категорий: мусульмане, люди, лояльные по отношению к исламу, и люди, выступающие против ислама. Что касается лицемеров, то Всевышний повелел Пророку (СААС), чтобы он принял от них то, о чем они заявляли на словах, а то, что было скрыто в их сердцах, оставлял Аллаху, и вел с ними борьбу с помощью знаний и доводов. Аллах приказал Пророку (СААС), чтобы он отстранился от них и проявлял по отношению к ним жесткость и решительность, пытаясь донести до них подлинное знание, запретил совершать над ними похоронный намаз и стоять у их могил. Он предупредил, что если Пророк (СААС) будет просить для них прощения, то Аллах все равно их никогда не простит. Такова была позиция Пророка (СААС) в отношении его врагов из числа не верующих в ислам и лицемеров.
В данном резюме прекрасно описываются этапы ведения джихада в исламе, благодаря чему прослеживаются исконные и выразительные особенности динамичного закона мусульманской религии. Эти черты заслуживают того, чтобы мы рассмотрели их подробно. Однако в этой книге мы располагаем возможностью лишь охарактеризовать их в сжатой форме.
Первая особенность заключается в серьезной реалистичности исламского закона. Этот закон предполагает создание движения и деятельность в реальной человеческой среде. Это движение и эта деятельность сталкиваются с реальностью человеческого общества и взаимодействуют с ним, используя адекватные реальному бытию общества средства. Движение, исходящее из положений исламской религии, противостоит джахилийскому невежеству с его убеждениями и иллюзиями, на которых основываются реальные практические системы, располагающие материальным ресурсом. При этом исламское движение взаимодействует со всей этой реальностью посредством того, что адекватно ей. Ислам противопоставляет ей свой призыв и увещевает, стремясь исправить эти убеждения и представления. Ислам выступает против этой реальности, опираясь на силу и джихад, с тем чтобы уничтожить эти системы и ниспровергнуть тех, кто благодаря им находится у власти и которые препятствуют искоренению этих верований и представлений в народных массах, подчиняя их себе путем насилия и обмана, заставляя их поклоняться не их Всеславному Господу. Это движение не довольствуется одной лишь пропагандистской деятельностью перед лицом обладателей материальной власти. В то же время ислам не использует физическое насилие для завоевания душ и сердец людей. Исламское движение и деятельность основываются на законе этой религии, целью которой является освобождение людей от порабощения другими людьми, чтобы они поклонялись только одному Аллаху, о чем мы еще скажем далее.
Вторая особенность исламского закона состоит в том, что он динамичен — а именно в том, что это движение подразделяется на некоторые этапы. Каждый из этих этапов располагает собственными средствами, соответствующими реальным требованиям и запросам каждой конкретной стадии. Любой из этих этапов постепенно сменяется другим. Религиозный закон не противопоставляет реальности какие-то абстракции. Те, которые приводят коранические аяты в качестве демонстрации предписаний ислама в отношении джихада и не принимают во внимание указанную черту, не понимают природы этих этапов, по которым пролегает праведный путь, и взаимосвязи различных коранических текстов с каждым из этих этапов в отдельности, глубоко ошибаются и натягивают на закон исламской религии одежды заблуждения. Они нагружают коранические тексты тем, что является неприемлемым с точки зрения исламских принципов и правил. Каждый из приведенных текстов они считают как бы окончательным, олицетворяющим собой итоговые предписания ислама. Будучи малодушными в духовном и интеллектуальном плане, прогибаясь под давлением со стороны действительности, со стороны потомков мусульман, от ислама которых осталось одно название, они утверждают, что ислам мобилизует свои силы и усердие только для обороны. Они полагают, что таким образом оказывают исламу добрую услугу, хотя на самом деле это — уход с праведного пути. В то же время известно, что праведный путь заключается в уничтожении всех тиранов на всей земле, приобщении всех людей к поклонению только Аллаху и избавлении людей от порабощения иными рабами во имя поклонения Гос -поду рабов, причем не путем насильственного обращения в ислам, а путем предоставления им свободы в отношении вопроса о принятии этой религии после ликвидации господствующих политических систем или путем введения для них обязательного военного налога. Люди заявляют о своем подчинении и лояльности и полностью свободны в том, входить им в лоно этой религии или нет.
Третья особенность заключается в том, что это усердное движение и эти обновляющиеся средства не выводят религию за рамки ее четко определенных правил и не уводят ее в сторону от предначертанных целей. С самого первого дня существования ислама, независимо от того, обращался ли Пророк (СААС) к ближайшим своим родственникам или к племени курайшитов, ко всем арабам или ко всем обитателям Земли, он непременно руководствовался одним правилом и просил их идти к одной цели: к избавлению человечества от порабощения одних людей другими, к искренности и преданности в поклонении Аллаху. В этом деле недопустимы никакие торги, никакая мягкость. Далее следует переходить к реализации этой единой цели по предначертанному плану с учетом конкретных этапов, для каждого из которых характерны свои обновляющиеся средства, о чем мы уже говорили в предыдущем абзаце.
Четвертая особенность состоит в законодательной регламентации отношений между исламским джамаатом и иными обществами. Как это делается, убедительно изложено в прекрасном резюме, приведенном нами выше из книги «Заадд аль-Маад». Данная регламентация базируется на том, что покорность Аллаху составляет всемирную основу, к которой человечество должно либо обратиться, либо занять по отношению к ней мирную позицию и не выступать против исламского призыва, ни в коем случае не противопоставлять ему никакой политической системы, никакой материальной силы, а предоставить человеку возможность самостоятельного решения, как быть. Человек должен сам решить, принимать ему добровольно это учение или нет, но он не должен проявлять по отношению к нему враждебность или выступать против него с оружием в руках. Если кто-либо будет вести себя иначе, последователи ислама должны сражаться с ним до тех пор, пока не убьют его либо пока он не заявит о своем смирении.
Люди, малодушные в духовном или интеллектуальном отношении, которые пишут о джихаде в исламе, стремясь избежать обвинений в адрес исламской религии, не демонстрируют разницы между насильственным обращением в мусульманскую веру и курсом на разгром реальных политических сил, встающих между людьми и исламом, сил, из-за которых происходит порабощение одних людей другими, мешая им поклоняться Аллаху. Эти две вещи не имеют между собой ничего общего, равно как и не существует повода для сомнения относительно этого. Из-за такого смешения, и прежде всего из-за пораженческих настроений, они пытаются свести джихад в исламе к тому, что сейчас называют «оборонительной войной». Джихад в исламе — это нечто совсем иное, никак не связанное с ведущимися в настоящее время войнами, мотивами этих войн и их предназначением. Мотивы джихада в исламе следует искать в природе самого ислама, в его роли на Земле, в высших целях исламской религии, установленных Аллахом. Аллах указал, что именно ради этого Он направил к людям Своего Посланника (СААС) с миссией, Он сделал его последним из пророков (СААС), а его миссию — последней миссией.
Исламская религия есть общая декларация освобождения человека на этой земле от порабощения другим человеком, а также от поклонения своим прихотям, что является тем же самым порабощением человека человеком. Эта цель достигается путем объявления божественности Единого Аллаха, хвала Ему, и никого иного, путем объявления Его господства над всеми обитателями этого мира. Объявление господства Аллаха, и никого иного, над обитателями этого мира означает, что во всех видах, формах, порядках и системах человеческой власти произошла всеобщая революция, всеобщий бунт повсеместно на планете, где в той или иной форме власть принадлежит людям, иными словами, где божественное начало так или иначе узурпировано людьми. Дело в том, что принадлежность власти людям, когда источником власти являются сами люди, есть не что иное, как обожествление человечества, в результате чего одни люди становятся господами для других, помимо Аллаха. Такая декларация означает изъятие власти Аллаха, которую узурпировали люди, и возвращение ее Всевышнему, изгнание узурпаторов, которые правят людьми по своим собственным законам, выступают перед ними, как господа, а люди становятся их рабами. Другими словами, это означает разгром царства человечества во имя установления царства Аллаха на Земле, или как об этом говорится в благородных коранических фразах:
Он — тот, кто на небесах Бог и на земле Бог.
Нет власти, кроме власти Аллаха. Он наказал, чтобы поклонялись только Ему. Это — истинная религия.
Скажи: «О обладатели Писания! Приходите к слову, равному для нас и для вас, чтобы нам не поклоняться никому, кроме Аллаха, и никого не придавать Ему в сотоварищи, и чтобы одним из нас не обращать других в господ, помимо Аллаха. Если же они отвернутся, то скажите: «Засвидетельствуйте, что мы — предавшиеся».
Царство Аллаха на земле не предусматривает, чтобы власть была в руках каких-то отдельных людей, то есть в руках духовенства, как это делается в христианской религии, ни в руках деятелей, выступающих от имени божества, как это происходит в условиях теократического режима, или священной божественной власти. Царство Аллаха предполагает, чтобы господствующим был закон Всевышнего и чтобы по всякому вопросу обращались к Аллаху в соответствии с тем, что Он установил в Коране.
Установления царства Аллаха на Земле, ликвидации царства людей, изъятия власти из рук узурпаторов из числа рабов и возвращения ее Аллаху и никому другому, господства Небесного закона и ничего иного, ликвидации человеческих законов нельзя достичь только посредством красноречивой пропаганды и разъяснения, поскольку власть предержащие на шее у рабов и узурпировавшие власть Аллаха на Земле не отступятся от своего правления под действием увещевания и разъяснения. Если бы это было не так, учреждение религии Аллаха на Земле было бы наилегчайшим делом для посланников, но это противоречит тому, что известно из истории посланников (СААС), а история исламской религии несет в себе жизнь целых поколений.
Эта общая декларация освобождения человека на земле от всякой власти, кроме власти Аллаха, декларация божественного начала Аллаха и никого иного, а также Его господства над обитателями этого мира, не была пассивной, философско-теоретической декларацией. Это была декларация активная, реальная и динамическая. Эта программа имеет своей целью добиться установления такой системы, в рамках которой человечеством правил бы Закон Аллаха. Эта система должна избавить людей от порабощения другими рабами и призвать их к поклонению Аллаху и никому другому, без придания Ему сотоварища. Затем эта система, помимо деятельности по «разъяснению», должна оформиться в качестве «движения», чтобы взаимодействовать с человеческой действительностью во всех ее аспектах с помощью адекватных средств. Человеческая действительность вчера, сегодня и завтра противостоит исламской религии как общей декларации освобождения человека на земле от всякой власти, кроме власти Аллаха, чинит ей препятствия в виде убеждений и иллюзий, реальные материальные преграды, препятствия политические, социальные, расовые и классовые, не говоря уже о возникших на основе отклонения от правильного пути учениях и ложных представлениях. Все это перемешалось одно с другим и вступило в крайне сложное взаимодействие.
Если «разъяснение» противостояло убеждениям и представлениям, то «движение» было направлено против материальных препятствий и прежде всего против политической власти, основывающейся на сложных и связанных между собой экономических, социальных, классовых, расовых, мировоззренческих и конфессиональных факторах. Они — разъяснение и движение — вместе противостоят всей человеческой действительности с помощью средств, адекватных всем ее составляющим. Без них — без разъяснения и движения — не может начаться освобождение человека и всего человечества на всей земле. Этот момент весьма важен и на нем следует остановиться еще раз.
Исламская религия не является декларацией освобождения только арабского человека, и ее миссия не касалась только арабов. Темой этой программы стал человек вообще, род человеческий, а сферой ее приложения является земля, вся земля. Аллах, хвала Ему, не является Господом одних только арабов. Более того, Он даже не является Господом исключительно тех, кто исповедует ислам. Аллах — Господь всех миров. Исламская религия имеет своей целью обратить всех обитателей этого мира к их Господу и избавить их от порабощения и поклонения кому-либо, кроме Аллаха. Наитяжелейшей формой порабощения, с точки зрения ислама, является подчинение людей законодательным нормам, изданным для них другими представителями человечества, в то время как такое поклонение должно совершаться только перед Аллахом и ни перед кем другим. Всякий, кто поклоняется кому-либо, кроме Аллаха, преступает пределы религии Всевышнего, сколько бы он ни утверждал, что он-де исповедует ислам. Посланник Аллаха (СААС) указывал, что следование одновременно и небесному закону, и велениям земной власти — это путь поклонения, по которому пошли иудеи и христиане, став многобожниками и вступив в противоречие с тем, что им было наказано, а именно — поклоняться Аллаху и никому другому.
Ссылаясь на Адия бен Хатима (АС), Ат-Тирмизи сообщает, что когда до Адия бен Хатима дошла весть о призыве Посланника Аллаха (СААС), он бежал в Сирию. Как известно, Адия бен Хатим принял христианство еще в доисламское время. Мусульмане взяли в плен его сестру и нескольких людей из его племени. Однако позднее Посланник Аллаха (СААС) смилостивился над его сестрой и отпустил ее. Она возвратилась к своему брату и подвигла его на то, чтобы тот принял ислам и отправился к Посланнику Аллаха (СААС). Люди рассказывали о его визите к Пророку (СААС). Он вошел к Посланнику Аллаха (СААС), и на груди у него висел серебряный крестик. Пророк (СААС) в это время читал следующий аят: «Помимо Аллаха они взяли в качестве господ своих епископов и монахов». Он, то есть Адия, сказал: «Я заметил, что они не поклонялись им», на что Пророк (СААС) ответил: «Да, но они запретили людям то, что им разрешено, и разрешили им то, что запрещено. Люди последовали за ними, а это есть не что иное, как поклонение им».
Комментарии Посланника Аллаха (СААС) к словам Аллаха, хвала Ему, суть категорическое указание на то, что одновременное следование и небесному закону, и установлениям земной власти есть не что иное, как поклонение, которое выходит за рамки исламской религии, потому что оно свидетельствует о том, что люди считают своими господами других людей. Исламская религия для того и пришла на землю, чтобы покончить с этим явлением, провозгласить освобождение человека на земле от поклонения кому-либо, кроме Аллаха.
Ислам должен был приступить к ликвидации того положения дел на земле, которое противоречит этой общей декларации, причем сделать это он должен был, используя одновременно и разъяснение, и движение. Ислам непременно должен был нанести удар по политическим силам, которые заставляли людей поклоняться кому-либо, кроме Аллаха, то есть тем силам, которые правили людьми не по закону Аллаха и не во имя Его власти. Эти силы пытались помешать людям слушать «разъяснение» и свободно, без каких-либо препятствий со стороны властей воспринимать вероучение. Ислам должен был действовать, чтобы установить политическую, экономическую и социальную систему, которая позволила бы освободительному движению приступить к реальным действиям после уничтожения наделенного силой правящего режима, вне зависимости от того, является ли эта сила чисто политической или же прикрывающейся расизмом либо классовыми интересами.
Целью ислама никогда не являлось насильственное обращение людей в мусульманскую религию. Однако ислам — это не только «вероучение», Ислам, как мы на это уже указали выше, есть общая декларация освобождения человека от порабощения другими людьми. Ему изначально присуща установка на уничтожение систем и правительств, в основе которых лежит господство человека над человеком и поклонение человека человеку. Согласно исламу, впоследствии людям должна быть предоставлена полная свобода, в условиях которой они сами могут выбрать для себя ту религию, которая им нравится, причем избрать ее добровольно, после того как будет уничтожен репрессивный политический режим, а их умы и души будут просвещены в результате разъяснения.
Однако это не означает, что они смогут озаботиться собственными прихотями и капризами или же сделать из себя рабов перед рабами. Они не могли и не могут выбирать себе господ, помимо Аллаха. Господствующая на Земле система должна основываться на поклонении Аллаху и никому, кроме Него. Это достигается путем подчинения только Его законодательству и никакому иному. И уже после этого любой человек может исповедовать ту религию, которая ему импонирует, в рамках данной общей системы. Это будет означать, что вся религия будет принадлежать Аллаху, иными словами, покорность, следование и поклонение — все это будет вершиться во имя Аллаха...
...Если мы неизбежно вынуждены именовать джихад в исламе оборонительным движением, то мы непременно должны переосмыслить слово «оборона» и интерпретировать его как «защиту человека» от угрозы всех тех факторов, которые ограничивают его свободу и препятствуют его освобождению. Эти факторы репрезентируются в убеждениях и представлениях, так же, как они воплощаются в политических системах, основывающихся на расистских, классовых и экономических препонах. Эти системы господствовали на всей Земле к моменту появления ислама. Некоторые виды таких систем продолжают господствовать и в наше время в условиях современного языческого невежества...
...Было бы наивно полагать, что призыв, провозглашающий освобождение человека, всего рода человеческого на всей Земле, вдруг останавливается перед этими препятствиями и продолжает борьбу посредством слов и разъяснений. Исламский призыв ведет джихад языка и увещевания в тех случаях, когда он остается один на один с людьми и обращается к ним с проповедью, не стесненный какими-либо ограничениями, в условиях полной свободы, а люди совершенно не подвержены влиянию посторонних факторов. В данном случае понятен смысл лозунга «Нет принуждения в религии». Однако когда на пути религии возникают препятствия и появляются факторы материального воздействия, то возникает необходимость уничтожить их прежде всего силой, чтобы получить возможность выступать с увещеванием, обращенным к сердцу человека и его разуму, к человеку, свободному ото всех этих оков.
Джихад необходим для исламского призыва, если его целью является серьезная декларация освобождения человека, причем такая декларация, когда реальной действительности противопоставляются средства, адекватные всем ее аспектам, когда джихад не ограничен философско-теоретическими разъяснениями, вне зависимости от того, находится ли в безопасности или же подвергается угрозе исламская родина — а если выразиться корректно с мусульманской точки зрения, мир ислама.
Ислам, устремляясь к миру, не имеет в виду тот дешевый мир, сущность которого сводится лишь к тому, чтобы обезопасить ту территорию, которую населяют люди, принявшие мусульманскую религию. Ислам желает такого мира, под сенью которого вся религия полностью бы принадлежала Аллаху, то есть чтобы люди, все люди этого мира поклонялись Аллаху и чтобы в таких обстоятельствах люди не воспринимали таких же людей в качестве собственных господ и не признавали иного бога, кроме Аллаха. И здесь нужно принимать во внимание конечный итог развития стадий исламского джихада. Данные этапы уже завершились. Как говорит имам ибн Кайим, «категории не верующих в ислам окончательно сформировались, и они стали делиться на три группы: те, кто с оружием в руках выступали против мусульман, те, которые заключили с ними договор, и находящиеся под их защитой». Со временем лица, находящиеся с мусульманами в договорных отношениях, приняли ислам. Таким образом, остались две категории неверующих: сражающиеся против него и находящиеся под его покровительством. Однако воевавшие против ислама люди боялись мусульман. В итоге на Земле остались три категории людей: верующие мусульмане, люди, лояльные к исламу, и враги, борющиеся против него. Как видно из всего сказанного ранее, лица, занимающие по отношению к исламу дружественную позицию, должны находиться под защитой мусульман...
...Те, кто ищет чисто оборонительные мотивы мусульманского подъема, принимают во внимание маневры нашествия востоковедов в то время, когда у мусульман не было ни сил, ни могущества, когда у них не было даже никакого ислама, за исключением тех, кого благословит Аллах среди настаивающих на претворении в жизнь идей декларации всеобщего ислама путем освобождения человека на всей Земле от всякой власти, за исключением власти Аллаха, с тем чтобы вся религия принадлежала только Аллаху. Толь -ко такие «мусульмане» ищут нравственного и благовидного оправдания джихада в исламе.
Могучий подъем ислама не нуждается в каких-либо нравственных и благопристойных оправданиях сверх тех аргументов, которые содержатся в следующих коранических текстах:
Пусть же сражаются на пути Аллаха те, которые покупают за ближайшую жизнь будущую! И если кто сражается на пути Аллаха и будет убит или победит, Мы дадим ему великую награду.
И почему вы не сражаетесь на пути Аллаха за слабых из мужчин и женщин, и детей, которые говорят: «Господи наш! Выведи нас из этого селения, жители которого тираны, и дай нам от тебя покровителя и дай нам от Тебя помощника».
Те, которые уверовали, — сражаются на пути Аллаха, а те, которые не веруют, — сражаются на пути тагута. Сражайтесь же с друзьями сатаны; ведь козни сатаны слабы! (4:76-78).
Скажи тем, которые не веровали: «Если они удержатся, им будет прощено то, что было прежде, а если вернутся, то уже прошел пример первых.
И сражайтесь с ними, пока не будет многобожия, и религия вся будет принадлежать Аллаху». А если они удержатся.. ведь Аллах видит то, что они делают!
А если они обратятся вспять, то знайте, что Аллах — ваш покровитель. Прекрасный это покровитель и прекрасный помощник! (8: 39-41).
Сражайтесь с теми, кто не верует в Аллаха и в последний день, не запрещает того, что запретил Аллах и Его посланник, и не подчиняется религии истины — из тех, которым ниспослано Писание, пока они не дадут откупа своей рукой, будучи униженными.
И сказали иудеи: «Узайр — сын Аллаха». И сказали христиане: «Мессия — сын Аллаха». Эти слова в их устах похожи на слова тех, которые не веровали раньше. Пусть поразит их Аллах! До чего же они отвращены [от истины]!
Они взяли своих книжников и монахов за господ своих, помимо Аллаха, и Мессию, сына Марйам. А им было велено поклоняться только единому Аллаху, помимо которого нет божества. Хвала Ему, превыше Он того, что они придают Ему в соучастники!
Они хотят затушить свет Аллаха своими устами, но Аллах не допускает иного, как только завершить Свой свет, хотя бы и ненавидели его многобожники». (9:29-32)...
Национальная принадлежность мусульманина и его религиозные убеждения (отрывки из главы девятой)
...Ислам пришел, чтобы оповестить человека о том, что существуют одни-единственные узы, которые связывают людей между собой на основе веры в Аллаха, и если эта связь оборвется, то не будет никакой связи и никакой любви.
Ты не найдешь людей, которые веруют в Аллаха и в последний день, чтобы они любили тех, кто противится Аллаху и Его посланнику, хотя бы они были их отцами, или сыновьями, или их братьями, или их родом... (58:22).
У Аллаха одна партия, и других не существуют. Все иные партии являются партиями шайтана и тагута:
Те, которые уверовали, сражаются на пути Аллаха, а те, которые не веруют, сражаются на пути тагута. Сражайтесь же с друзьями сатаны; ведь козни сатаны слабы! (4:78).
Существует только один путь, который ведет к Аллаху, другие же дороги не ведут к Нему:
И это — Моя дорога прямая; и следуйте же по ней и не следуйте другими путями, чтобы они не отделили вас от Его дороги... (6:154).
Есть один-единственный порядок — исламский порядок, всякие иные порядки являются джахилийскими:
Неужели суда времен аль-джахилийи они хотят? Кто же лучше Аллаха по суду для народа, обладающего убеждением? (5:55).
Есть только один закон, которому стоит следовать, и это — шариат Аллаха, все остальное основано на эмоциях и импульсах:
Потом мы устроили тебя на прямом пути повеления. Следуй же ему и не следуй страстям тех, которые не знают! (45:17).
Истина — одна, не существует нескольких истин. Все, что отличается от нее, является заблуждением:
...Что же после истины, кроме заблуждения? До чего же вы отвращены [от нее]!
Существует только одна земля — обитель ислама (Дар-уль-Ислам), в пределах которой функционирует исламское государство, где правление основано на господстве шариата Аллаха, где установлены Его запреты и где мусульмане находятся в близких и дружеских отношениях. Всякий иной мир — территория войны (Дар-уль-Харб). Мусульманин должен либо вести с ним борьбу, либо заключить перемирие при условии гарантии безопасности мусульман на основании данного договора. Однако, тем не менее, эта территория не является обителью ислама, и не может быть и речи о лояльных отношениях между ее населением и мусульманами:
Поистине, те, которые уверовали и выселились и боролись своим имуществом и своими душами на пути Аллаха, и те, которые дали убежище и помогли, — эти близки друг другу. А те, которые уверовали, но не выселились, — нет у вас никакой близости к ним, пока они не выселятся! А если они попросят у вас помощи в религии, то на вас лежит помощь, если только не против того народа, с которым у вас есть договор. И Аллах видит то, что вы делаете!
А те, которые не уверовали, одни из них близки другим. Если вы этого не сделаете, будет смута на земле и великая порча.
А те, которые уверовали и выселились и боролись на пути Аллаха, и те, которые приютили и помогли, — они — верующие; обязательством для них — прощение и щедрый удел.
А те, которые уверовали потом и выселились и боролись вместе с вами, — они — из вас... (8:73-76).
Вот таким, преисполненным сияния чистоты и непоколебимой решимости, пришел к людям ислам. Он пришел, чтобы возвысить человека и избавить его от уз земли и грязи. У мусульман нет другой родины, кроме той, где воцарился шариат Аллаха. Между родиной и людьми устанавливаются связи на основе отношения к Аллаху. У мусульманина нет никакого гражданства, кроме его религиозных убеждений, которые делают его членом мусульманской уммы (исламской нации) в обители ислама (Дар-уль-Ислам). У мусульманина нет никакой родни, кроме той, которая связана с ним посредством вероучения, ниспосланного от Аллаха.
После установления первейшей связи с Творцом у мусульманина нет родни, в том числе и отца, матери, супруги и рода.
Кровная родственная связь по своей значимости следует только после уз, связывающих с Аллахом:
О люди! Бойтесь вашего Господа, который сотворил вас из одной души и сотворил из нее пару ей, а от них распространил много мужчин и женщин. И бойтесь Аллаха, которым вы друг друга упрашиваете, и родственных связей... (4:1).
Это не мешает оказывать родителям знаки внимания и добра, даже если они исповедуют иную религию, до тех пор, пока они не заняли позицию, враждебную по отношению к мусульманам, и в таком случае не может быть и речи о каком-либо общении с ними или знаках уважения к ним. На этот счет Абдулла бин Абдулла бин Убэй приводит нам яркий пример.
Ибн Джарир передал со ссылкой на Ибн Зияда следующее: «Посланник Аллаха (СААС) призвал к себе Абдуллу бин Абдуллу бин Убэя и сказал ему: «Знаешь ли ты, что говорит твой отец?» — Абдулла переспросил: «А что он сказал? Ты мне дороже отца и матери». Мухаммад (СААС) ответил: «Он говорит, что если мы возвратимся в Медину, то самый могущественный изгонит из нее самого низкого». Абдулла сказал: «Клянусь Аллахом, о Пророк, он сказал правду! Ты, Аллах тому свидетель, самый могущественный, а он — самый низкий. Жители Медины наверняка знают, что в городе нет человека, который относился бы к своему отцу лучше, чем я. Если Аллах и Его посланник хотят, то я готов принести им голову отца». Посланник Аллаха (СААС) выслушал Абдуллу и сказал: «Нет». А когда они пришли в Медину (?), Абдулла бин Абдулла бин Убэй встал у ворот с мечом в руках и спросил своего отца: «Ты говорил, что если мы возвратимся в Медину (?), наиболее могущественный изгонит самого низкого? Клянусь Аллахом, ты узнаешь, за кем сила. За тобой или за Посланником Аллаха (СААС). Клянусь Аллахом, в этом городе ты никогда не найдешь убежища и приюта без разрешения на то со стороны Аллаха и Его посланника» (СААС). Отец сказал в ответ: «Посмотрите, о люди племени хазрадж! Мой сын лишает меня моего дома!» Абдулла ответил: «Клянусь Аллахом, он войдет в дом только с разрешения Аллаха и Его Посланника». После этого люди пришли к Пророку (СААС) и рассказали ему обо всем. Он сказал им: «Пойдите к нему и скажите ему: ‘Оставь в покое его и его жилище’». Когда они пришли к Абдулле, он сказал: «Ну, если уж пришло повеление Пророка, то я повинуюсь».
Когда возникает связь между людьми, основанная на общности вероисповедания, тогда все правоверные становятся братьями, даже если их не объединяют узы кровного родства и родственные связи по женской линии:
Поистине, правоверные братья.
А лаконичнее и убедительнее по этому поводу сказано Всевышним:
Поистине, те, которые уверовали и выселились и боролись на пути Аллаха, и те, которые дали убежище и помогли, — эти близки друг другу (8:73).
Эта близость и родство выходят за рамки жизни одного поколения и распространяются на последующие поколения. Они связывают первого мусульманина исламской уммы с последним из тех, кто принял ислам, и последнего с первым прочными узами любви, дружбы, преданности и сочувствия.
Те, которые утвердились в своем жилище и вере до них, любят выселившихся к ним и не находят в груди своей никакой нужды к тому, что им даровано. Они дают предпочтение перед собой, хотя бы и было у них стеснение. Кто обезопашен от скупости самого себя, — те счастливы!
Те, которые пришли после них, говорят: «Господи, прости нам и нашим братьям, которые опередили нас в вере! Не утверждай в сердцах наших злобы к тем, которые уверовали. Господи наш! Ведь Ты — Милосердный, Милостивый!» (59: 9-10).
Аллах обращает внимание мусульман на пример «благородной кучки» пророков, которые опередили их в вере, уходящей своими корнями в глубину времен:
И воззвал Нух к своему Господу и сказал: «Господи! Сын мой — из моей семьи, и обещание Твое — истина, и ты — Правдивейший из судей». Господь ответил: «О Нух! Он не из твоей семьи; это — дело неправедное; не спрашивай же Меня, о чем ты не знаешь. Я тебя увещаю не быть из числа неведающих».
Он сказал: «Господи, я ищу у Тебя защиты, чтобы мне не просить Тебя о том, чего я не знаю. Если Ты не простишь мне и не помилуешь, я буду из числа потерпевших убыток». (11:45-47).
И вот, Господь испытал Ибрахима словами и он завершил их. Он сказал: «Поистине, Я сделаю тебя для людей имамом». Он сказал: «И из моего потомства?» Господь ответил: «Не объемлет завет Мой неправедных» (2:118).
И вот сказал Ибрахим: «Господи! Сделай это страной безопасной и надели обитателей ее плодами, — тех из них, кто уверовал в Аллаха и в последний день». Он сказал: «А тем, которые не уверовали, Я дам в пользование ненадолго, а потом ввергну их в муку огненную. Как страшно это пристанище!» (2:120).
Ибрахим уединился от отца своего и своей семьи, когда увидел, что они настаивают на своем заблуждении:
Я отделюсь от вас и от того, что вы призываете, помимо Аллаха. Я призываю своего Господа, может быть, я не буду в призывании своего Господа несчастным (19:49).
В качестве примера, достойного подражания, можно брать слова, сказанные Аллахом об Ибрахиме и его народе:
Был вам хороший пример в Ибрахиме и тех, кто был с ним. Вот сказали они своему народу: «Мы непричастны к вам и к тому, чему вы поклоняетесь, помимо Аллаха. Мы не веруем в вас. Началась между ними и вами вражда и ненависть навсегда, пока вы не уверуете в Аллаха Единого...» (60:4).
Укрывшиеся в пещере юноши отделились от своих семей, своих народов и своей земли, чтобы искренне служить Аллаху. Они бежали к своему Гос -поду со своими убеждениями, когда из-за них им стало трудно найти себе место у себя на родине, в кругу своей семьи и в лоне рода.
Ведь они — юноши, которые уверовали в своего Господа, и Мы увеличили в них усердие к прямому пути.
И Мы укрепили их сердца, когда они встали и сказали: «Господь наш — Господь небес и земли, мы не будем призывать вместе с Ним никакого божества. Мы сказали бы тогда выходящее за предел». Это — наш народ, они взяли помимо Него других божеств. Если бы они пришли с явной властью относительно них! Кто же более несправедлив, чем тот, кто выдумал на Аллаха ложь?
И раз вы отделились от них и того, чему они поклоняются, кроме Аллаха, то скройтесь в пещеру. Господь ваш одарит вас Своей милостью и уготовит вам поддержку для вашего дела. (18:12-15).
Жена Нуха и жена Лута расстались со своими мужьями, как только разошлись с ними в вопросе о религиозных убеждениях:
Аллах привел притчей для тех, которые не уверовали, жену Нуха и жену Лута. Они были за рабами из Наших рабов праведными, и обе изменили им. Но ни в чем не избавили они себя от Аллаха, и сказано было: войдите в огонь вместе с входящими! (66:10).
О жене фараона, с другой стороны, в Коране говорится следующее:
И приводит Аллах притчей для тех, которые уверовали, жену фараона. Вот она сказала: «Господи, сооруди мне у Себя дом в Раю, и спаси меня от фараона и его дела, и спаси меня от народа неправедного!» (66:11).
Таким образом, известно много примеров с упоминанием кровных уз и зависимости по родственной линии. Так, можно назвать связь по отцовству в истории Нуха, связь с семьей, родом и родиной в истории об обитателях пещеры, связь сыновья и связь с родиной в истории об Ибрахиме, брачные узы в случае с женами Нуха и Лута и с женой фараона.
Вот так и развивалась история о «благородной кучке» пророков в их представлениях о подлинной природе родственных уз, пока не появилась превосходная умма (мусульманская община). Ей достался этот фонд притч, примеров и опыта, пока она не пошла по ниспосланному свыше небесному пути. Раскалывается род, который прежде был монолитным, разбивается семья, бывшая до этого единой, как только встал вопрос о разделении их членов по религиозному признаку. Все происходило на фоне установления первичной связи между людьми. Аллах, хвала Ему, сказал следующие благородные слова о достоинствах правоверных:
«Ты не найдешь людей, которые веруют в Аллаха и в последний день, чтобы они любили тех, кто противится Аллаху и Его посланнику, хотя бы они были их отцами, или сыновьями, или их братьями, или их родом. У этих написал Аллах в их сердцах веру и подкрепил их духом от Него и введет их в сады, где внизу текут реки, — вечно пребывающими там. Аллах доволен ими, и они довольны Аллахом. Это — партия Аллаха. О да, поистине, партия Аллаха — они счастливые!» (58:22)
Связь на основе общности религиозных убеждений возникла между сторонниками Мухаммада (СААС), мухаджирами и ансарами, когда разорвались родственные узы между Пророком (СААС) и его дядей Абу Лахабом и его родственником Амром бин Хишамом (Абу Джахлем), когда мухаджиры выступили с оружием в руках против своих семей и родственников, когда они убивали их в день битвы при Бадре. Тогда они стали одной семьей, братьями. В то же время установилась религиозная связь между мусульма-нами-арабами и их братьями: Сугайбом — византийцем, Билялем — эфиопом и Салманом — персом. Исчезли дух племенной непримиримости, расовая ненависть и чрезмерная привязанность к земле. Посланник Аллаха (СААС) сказал им: «Оставьте ревностное отношение к вопросам племени, расы и земли. Оно смердит». Он объявил им: «Кто призывает к расизму, тот — не из нашей среды. Не из нашей среды и тот, кто защищает расизм с оружием в руках. Не из нашей среды и тот, кто погиб, сражаясь за расизм». На этом и было покончено с этим гнилостным явлением, связанным с пиететом к родственным связям и иным привязанностям. Завершился век ненависти, век расовой нетерпимости. С лица общества исчезло это грязное пятно, свидетельствующее о слабости народа. Люди вдохнули аромат высших горизонтов, далеких от затхлого запаха гниющего мяса и крови, от гадости грязи и земли. С этого дня земля перестала быть родиной мусульманина, а таковой стала обитель ислама (Дар-уль-Ислам), где господствуют исламские убеждения, где правление основано на шариате Аллаха и ни на чем ином. В обители ислама мусульманин находит приют и убежище, и он защищает обитель ислама. При этом, охраняя ее и предпринимая усилия по расширению ее территории, он не жалеет собственной жизни. Эта обитель ислама принадлежит всем, кто принял ислам и исповедует его, кто доволен шариатом как системой, даже если он не мусульманин, а, например, христианин или иудей, проживающий в пределах обители ислама. Та же земля, на которой ислам не является господствующей религией и не действуют законы шариата, является территорией войны как для мусульманина, так и для дхиммия (немусульманина, находящегося под защитой мусульман). Мусульманин выступает против таких территорий с оружием в руках, даже если он там родился и если на этой земле живет его родня по линии отца и матери, находится его имущество и с ней сопряжены его интересы.
Вот так и сражался Мухаммад (СААС), против Мекки, где он родился, где были его род и семья, где был его дом и дома его сподвижников, их имущество, которое они оставили. Таким образом, Мекка стала обителью ислама для него и для его уммы только тогда, когда она стала исламской, и на ее территории в качестве закона жизни стал применяться шариат.
...Что же касается подлинно богоизбранного народа, то это — мусульманская умма, которая осенена знамением Аллаха, независимо от многообразия входящих в нее представителей разных рас и народов, невзирая на цвет их кожи и место жительства:
«Вы были лучшей из общин, которая выведена для людей: вы побуждали к одобряемому и удерживали от запрещаемого и веровали в Аллаха...» (3:110).
Эта умма — мусульманская община, в первых рядах которой были Абу Бакр — араб, Биляль — эфиоп, Сугайб — византиец, Салман — перс и их благородные братья; община, в которой все последующие поколения следовали примеру первых мусульман; община, в которой гражданство определяется религиозными убеждениями, родина — обитель ислама, правитель — Аллах, конституция — Коран.
Именно такое возвышенное представление о родине, гражданстве и родстве должно властвовать над сердцами сторонников призыва к Аллаху. Это представление должно быть предельно четким, с тем, чтобы к нему не присовокуплялись осколки привнесенных извне джахилийских представлений и чтобы не проникали в него скрытые формы многобожия, а именно: языческие представления о земле, расе, народе и родстве, о ближайших и ничтожных выгодах, о чем, собственно, Аллах сказал в одном аяте, где все эти обстоятельства Он сложил на одну чашу весов, а на другую положил веру, ее предписания и требования, а затем предложил людям сделать выбор:
Скажи: «Если ваши отцы, и ваши сыновья, и ваши братья, и ваши супруги, и ваша семья, и имущество, которое вы приобрели, и торговля, застоя в которой вы боитесь, и жилища, которые вы одобрили, милее вам, чем Аллах и Его посланник и борьба на Его пути, то выжидайте, пока придет Аллах со Своим повелением. А Аллах не ведет народа распутного» (9:24)...
Величие имана (выбранные места из главы одиннадцатой)
...Условия меняются, и бывает так, что мусульманин оказывается в положении поверженного, лишенного материальной силы. Однако его не покидает чувство того, что он выше по положению. Поскольку он верующий, он смотрит на своего победителя свысока. Ему доподлинно известно, что подобная ситуация имеет место лишь в течение какого-то ограниченного периода времени. Возможно, данный период был смертельным, но верующий не склоняет своей головы. У веры есть напор, от которого нет спасения. Все люди умирают, в то время как верующий погибает мученической смертью. Эту землю поверженный верующий покидает, направляясь в Рай; его же победитель, оставляя землю, попадает в Ад. В этом заключается большая разница. Верующий слышит призыв своего благородного Господа:
«Пусть не соблазняет тебя изворотливость тех, которые не уверовали в стране: малое пользование, а потом убежище их — геенна, и скверно это ложе! Но для тех, которые убоялись Господа своего, — сады, где внизу текут реки, — вечно пребудут они там, — как прием от Аллаха. То, что у Аллаха, — лучше для праведных!» (3:196-198).
В обществе господствуют убеждения, представления, ценности и порядки, отличающиеся от убеждений верующего, его мировоззрения, ценностей и критериев. В этих условиях его не покидает ощущение того, что он выше по положению и что все остальные люди вокруг него находятся на низшем уровне. Он взирает на них с высоты своего полета гордо, будучи исполненным достоинства, а также милосердия и сочувствия, ибо он искренне желает вывести их к добру, которое сопутствует ему, возвысить их до вершин собственного положения.
Лжец делает много шума, кричит, повышает голос и надувает щеки, как индюк. Его окружает деланный сияющий ореол, который затмевает взоры и умы, и люди не видят и не понимают, какое порочное и уродливое безобразие, какая низменная и подлая распущенность скрывается за этой маской. Верующий с высоты своего положения смотрит на напыщенного лжеца, на обманутые толпы людей. При этом он не теряет силы духа и не печалится, не уменьшается и его настойчивость в стремлении к истине, непоколебима твердость и решимость идти по пути, которому он следует, не ослабевает в нем жажда вывести заблуждающихся и обманутых на праведный путь.
Общество все больше и больше погрязает в низкопробной похоти, следует своим распущенным и порочным капризам, все больше облипая грязью и глиной, полагая в то же время, что в процессе поиска развлечений оно освобождается от кандалов и оков. В таком обществе труднодоступны всякая непорочная услада и любое порядочное доброе дело. Остались лишь источник с застоявшейся водой, только грязь да глина. Верующий с высоты своего положения взирает на измазанных глиной, утопающих в грязи. Верующий — единственный в таком обществе, кто не теряет силы духа и не печалится. Его душу не обуревает желание сбросить плащ чистоты и непорочности, а затем погрузиться в тину. Верующий выше по положению в обществе благодаря чувству наслаждения верой и сладости религиозного убеждения.
Верующий держится за свою религию подобно тому, как держит в руках горящий уголь человек в обществе, бежавшем от религии, от достоинства, от высших ценностей, от благородных забот, от всего, что непорочно, чисто и прекрасно. Окружающие его люди насмехаются над его позицией, издеваются над его представлениями, выражают пренебрежение к его ценностям. Верующий тем не менее не теряет силы духа, и с высоты собственного положения смотрит на тех, кто относится к нему с пренебрежением, издевается и насмехается над ним. При этом он говорит им слова, которые принадлежат одному из членов «благородной кучки» [пророков] вставших на путь истинной и сияющей веры задолго до него и последовавших по этому наилюбимейшему и долгому пути, а именно: слова Ну ха (АС):
«Если вы издеваетесь над нами, то и мы будем издеваться над вами, как вы издеваетесь» (11:40).
Верующий предвидел финал блистательного шествия и конец несчастного каравана в следующих словах Всевышнего:
«Поистине, которые грешили, смеялись над теми, которые уверовали, и когда проходили мимо них, мигали друг другу, а когда возвращались к своей семье, возвращались с шутками. И когда видели их, говорили: «Ведь эти, конечно, заблудшие!» А они не были посланы хранителями над ними. А в тот день те, которые уверовали, посмеются над неверными, на ложах созерцая. Получили ли сполна неверные за то, что они творили?» (29:36).
Из далеких времен передает нам благородный Коран слова неверных в адрес верующих:
«А когда читаются им Наши знамения ясно изложенными, те, которые не веруют, говорят верующим: «Какая из двух партий лучше по своему положению, прекрасней по составу?» (19:74).
Какая из двух партий? Партия богатых и знатных, которые не верят Мухаммаду (СААС), или партия бедных и нуждающихся, которые сплотились вокруг него? Которая из двух партий? Ан-Надр бин аль-Харис, Амр бин Хишам, аль-Валид бин аль-Мугейра и Абу Суфиан бин Харб или Биляль, Аммар, Сухейб и Хаббаб? Не было ли то, к чему призывал Мухаммад (СААС), добром? Не собирались ли его сподвижники — а это была небольшая группа людей, которые в племени курайш не имели ни веса, ни власти, — в таком скромном строении, как «Дар уль-Акрам» в то время, как его [Пророка (СААС)] противники были владельцами просторного и богатого клуба, обладали славой, властью и знатным происхождением?!
Это — земная логика, логика тех, от взоров которых сокрыты высшие горизонты, неизменные во времени и пространстве. Благодаря промыслу Аллаха, религиозное убеждение сделало мусульманина лишенным всяких прикрас и наслоений, свободным от факторов соблазна, избавило его от родственных связей с правителем, стремления к власти и цепляния за нее, от шума и оваций вокруг развлечений, не теребило его инстинктов и не заигрывало с ними. Все религиозное убеждение подразумевает усердие, тяжкий труд, джихад и впоследствии — гибель за веру на этом пути. Если кто-нибудь принимает ислам, будучи уверенным в себе [делая осознанный выбор в их пользу], и кто хочет видеть его именно таким, пусть вступает в его лоно ради Аллаха, а не ради людей, не принимая во внимание ценности и соблазны, являющиеся результатом договора между людьми. От данных [мусульманских] убеждений отворачивается всякий, кто оказывается в плену алчных устремлений и жаждет выгоды, кто посвящает себя приобретению украшений и предметов роскоши, кто ищет богатства и наслаждений, кто придает ценность и значение мыслям и суждениям людей, в то время как они ничего не стоят на весах Аллаха.
Верующий не черпает свои ценности, представления и критерии из человеческих измышлений, чтобы не горевать по поводу их размышлений. Для этой цели у него есть Господь людей, и Его вполне достаточно. Он не руководствуется также и прихотями тварей, чтобы не колебаться, когда они будут меняться. Верующий берет их из того, что предстает перед ним как незыблемая истина, которая не расшатывается и не наклоняется. Знание о ней он получает не из этого ограниченного бренного мира. Оно возникает в его душе и совести из источников бытия. Когда бы ни обнаруживал он слабость в душе своей или печаль в сердце своем, он непременно был в контакте с Господом людей, весами истины и источниками бытия.
Верующий — прав, с ним истина, а помимо истины нет ничего, кроме заблуждения. Пусть заблуждение обладает властью. Пусть за ним будет огромное богатство. Пусть на его стороне выступают массы и массы народа. Это ничего не меняет в вопросе об истине. Верующий прав, истина с ним, а помимо истины нет ничего, кроме заблуждения. Будучи верующим, он никогда не предпочтет заблуждение истине. При любых обстоятельствах и в любых условиях он никогда не поставит на одну ступень истину и заблуждение, уравняв их между собой.
«Господи наш! Не уклоняй наши сердца после того, как Ты вывел нас на прямой путь, и дай нам от Тебя милость: ведь Ты, по-истине, — податель! Господи наш! Поистине, Ты собираешь людей для дня, в котором нет сомнения. Поистине, Аллах не меняет Своего обетования!» (3:6-7).
Ответ. за перевод А.И. Абу-Абдуллах