Публикуемые в настоящем томе «пряди» в основном входят в два важнейших собрания королевских саг, обычно называемых по рукописям, в которых они сохранились, «Гнилая кожа» (Morkinskinna, последняя четверть XIII в.) и «Книга с Плоского Острова» (Flateyjarbók, конец XIV в.).
Переводы сделаны по изданиям: Íslendinga sögur, Íslendingasagnaútgáfan, V, VII, XII. Reykjavík, 1953; Íslenzk fornrít, V. Reykjavík, 1934; Íslendinga þættir. Guðni Jónsson gaf út. Reykjavík, 1935; Fornar smásögur úr Noregs konunga sögum, ed. E. Gardiner. Reykjavík, 1949; Íslendinga sögur og þættir, III (Svart á hvítu). Reykjavík, 1987.
О пивном Капюшоне
Рассказ «О Пивном Капюшоне» (Ölkofra þáttr) принадлежит к группе прядей, действие которых происходит в Исландии. В отличие от большинства прядей, это – отдельное повествование, не входящее в состав какой-либо саги и не примыкающее непосредственно ни к одной из родовых саг. Отчасти поэтому в некоторых изданиях эта прядь именуется «Сагой о Пивном Капюшоне».
Прядь сохранилась в единственной рукописи, так называемой «Книге с Подмаренничной Пустоши» (Möðruvallabók, середина XIV в.), однако предполагается, что она была написана не позднее середины XIII в.
Жил человек по имени Торхалль. Он жил в Синих Лесах[347] в Жилище Торхалля. Был он человек зажиточный и уже в летах, когда случилась эта сага. Торхалль был невелик ростом, безобразен и не особенно сноровист, однако искусен в работе по железу и дереву. Он жил тем, что варил пиво на тинге, и благодаря этому скоро стал известен всем знатным людям, потому что это они большей частью покупали у него пиво. Случилось же так, как нередко бывает, что и пиво, и те, кто им торговали, не всем приходились по вкусу. Торхалля нельзя было назвать расточительным, был он скорее скуп. Он плохо видел и у него вошло в привычку покрывать голову меховым капюшоном. Так он всегда и ходил на тинге, и оттого, что он не был именитым человеком, люди прозвали его Пивным Капюшоном. Это прозвище к нему и пристало.
Однажды осенью Пивной Капюшон как обычно отправился в свой лес нажечь угля. Лес тот находился за Скалой Храфна, к востоку от Длинного Склона. Там он провел несколько дней, добывая уголь. Как-то раз ночью сидел он над ямами, в которых горели стволы деревьев, и не спал. А когда ночь подошла к концу, он уснул. И вот огонь поднялся из ям и перекинулся на соседние ветки, и они тотчас же загорелись. Вскоре огонь перешел на лес, и он запылал. Тут подул сильный ветер. Пивной Капюшон проснулся и обрадовался своему спасению. Пламя охватило лес. Сперва сгорел тот лес, которым владел Пивной Капюшон, но потом огонь перекинулся на другие леса, и они были выжжены дотла. Теперь это место зовется Выжженная Пустошь.
Сгорел там и лес, который назывался Лес Годи. Им владели сообща шесть годи[348]. Один из них был Снорри Годи, другой Гудмунд, сын Эйольва, третий Скафти Законоговоритель[349], четвертый Торкель, сын Гейтира, пятый Эйольв, сын Торда Крикуна, шестой Торкель Бахрома, сын Рыжего Бьёрна. Они купили этот лес, чтобы использовать его для своих нужд на тинге.
Потом Пивной Капюшон возвратился домой, а слух о пожаре разнесся по округе. Первым из тех, кто понес убытки, об этом прослышал Скафти. Осенью он послал весть на север в Островной Фьорд с людьми, которые ездили из одной местности в другую, и велел сказать Гудмунду о сожжении леса, а еще о том, что дело это прибыльное. Такое же известие он отправил на запад людям, которые владели лесом. За зиму весть облетела их всех, и было решено, что шестеро годи встретятся на тинге и будут действовать сообща, а Скафти тем временем возбудит дело, потому что он живет неподалеку.
Когда наступила весна и подошли дни вызова в суд[350], Скафти поехал с большим отрядом и вчинил Пивному Капюшону иск о сожжении леса. Он потребовал, чтобы тот был объявлен вне закона[351]. Пивной Капюшон вспылил, стал хвастать и говорить, что у Скафти, верно, поубавится спеси, когда на тинг приедут его друзья. Скафти ничего на это не ответил и уехал.
Летом на тинг прибыли шестеро годи, владевшие лесом, и не откладывая держали совет. Они договорились начать тяжбу и вести ее так, чтобы получить как можно больше выгоды или добиться того, чтобы самим выносить решение по этому делу.
Пивной Капюшон приехал на тинг и привез пиво на продажу. Он встретился со своими друзьями и постоянными покупателями и попросил у них поддержки, предложив им купить пива, однако все они в один голос отвечали, что прежде уже заключали с ним сделки, но никакой выгоды от этого не имели, и еще говорили, что не хотят рисковать и ссориться из-за него с такими могущественными людьми. Никто не захотел ни поддержать его, ни торговать с ним. Решил он, что совсем плохо дело. Тогда он пошел по землянкам, но никакого ответа не получил, хотя и просил людей о поддержке. Пришел тут конец его заносчивости и дерзости.
Как-то раз Пивной Капюшон зашел в землянку Торстейна, сына Халля с Побережья[352], и попросил у него помощи. Торстейн дал ему тот же ответ, что и другие.
Одного человека звали Бродди, сын Бьярни, он был шурином Торстейна и сидел рядом с ним. Бродди было тогда двадцать лет. Когда Пивной Капюшон вышел из землянки, после того как Торстейн отказал ему в помощи, Бродди сказал:
– Сдается мне, зять, что этот человек не заслуживает изгнания, и мало чести тем, кто так заносится, что вчинил ему иск. Я думаю, ты согласишься, что было бы благороднее оказать ему поддержку.
Торстейн отвечает:
– Помогай ему, коли тебе так хочется, а я тебя в этом поддержу, как и во всем другом.
Бродди поручил одному человеку привести Пивного Капюшона. Тот вышел и увидел его у стены землянки. Он стоял там и жалобно плакал. Человек пригласил Пивного Капюшона в землянку и приказал перестать плакать:
– И не вздумай хныкать, когда войдешь к Торстейну.
Пивной Капюшон заплакал от радости и поступил, как ему было велено.
Когда они предстали перед Торстейном, Бродди сказал:
– Торстейн, мне кажется, не прочь тебя поддержать, и он считает, что дело это вздорное. Не мог же ты спасать чужие леса, когда сжег свой.
Пивной Капюшон спросил:
– Кто этот видный человек, что сейчас говорит со мной?
– Зовут меня Бродди, – отвечает тот.
Тогда Пивной Капюшон сказал:
– Уж не Бродди ли ты, сын Бьярни?
– Так и есть, – говорит Бродди.
– Ты и выглядишь благороднее других, – сказал Пивной Капюшон, – и имеешь на то основания.
Тут он разговорился и совсем осмелел.
– Пора тебе, Бродди, помочь ему, раз ты так решил, – сказал Торстейн, – а то, что-то уж больно он тебя расхваливает.
Бродди поднялся, и с ним много людей, и вышел из землянки. Он отвел Пивного Капюшона в сторону и поговорил с ним с глазу на глаз. Затем они направились на поле тинга. Там собралось много народу, все они были на лёгретте[353]. А когда люди разошлись, Гудмунд и Скафти остались сидеть и толковать о законе. Бродди и его спутники бродили по полю тинга, а Пивной Капюшон отправился на лёгретту. Он упал на землю, подполз к их ногам и сказал:
– Я счастлив, что повстречал вас, знатные люди и милостивые хёвдинги![354] Может быть, вы не откажете мне в помощи, добрые люди, хотя я и недостоин этого, потому что без вашей поддержки мне конец.
Долго пересказывать все, что говорил Пивной Капюшон, а держал он себя, как самый ничтожный человек. Гудмунд сказал, обращаясь к Скафти:
– Жалок этот человек.
Скафти отвечает:
– Куда же подевалось твое высокомерие, Пивной Капюшон? Не думал ты весной, когда мы вчиняли иск, что тебе придется просить меня разрешить нашу тяжбу[355]. Видно, мало тебе было проку от поддержки хёвдингов, которой ты мне тогда грозился.
Пивной Капюшон говорит:
– Был я тогда не в себе, и что всего хуже, не хотел, чтобы ты сам нас рассудил. А о хёвдингах и говорить нечего: стоит им только вас завидеть, как они все становятся малодушными. Счастлив буду я, если вы возьметесь разрешить мое дело. Могу ли я только на это надеяться? Ведь ты, Скафти, должно быть, так на меня разгневался, что теперь и не захочешь за это браться. До чего же я был глуп и неразумен, когда ответил отказом на твое предложение, а теперь я не осмеливаюсь показаться на глаза свирепым людям, которые наверняка убьют меня, если вы оба за меня не заступитесь.
Он все твердил одно и то же и говорил, что почтет за счастье, если они сами возьмутся рассудить их тяжбу:
– Сдается мне, что сохраннее всего моим деньгам будет у вас.
Гудмунд сказал, обращаясь к Скафти:
– Не думаю, что он заслуживает изгнания. Не пойти ли нам ему навстречу, позволив самому выбрать людей для ведения тяжбы? Не знаю только, как на это посмотрят другие истцы.
– В таком случае, добрые люди, – говорит Пивной Капюшон, – вы не откажете мне потом в своей защите.
Скафти сказал:
– В моей власти покончить с этим делом, ибо я его возбудил. Так и поступим, Пивной Капюшон: мы с Гудмундом возьмем все на себя и сами вынесем решение, и тем прекратим тяжбу. Думаю, это пойдет тебе на пользу.
Пивной Капюшон поднялся, и они подали друг другу руки. После этого Пивной Капюшон назвал одного за другим свидетелей, и те подошли. Первыми Пивной Капюшон назвал Бродди и его спутников.
Скафти сказал:
– Ответчик пригласил нас с Гудмундом рассудить это дело, и хотя все мы, потерпевшие ущерб, договорились, что сами сообща вынесем по нему решение, мы с Гудмундом охотнее других готовы взять это на себя, если только Торхалль согласится. Вы – свидетели, что дело это требует уплаты штрафа, а не изгнания. Ударим по рукам, и я объявляю об окончании тяжбы, которую я начал весной.